История идей от peter morrell

HIPPIES, ECO-ACTIVISTS & SIXTIES CULTURE

«История идей» от Peter Morrell.  Размещу здесь это сообщение, потому что в ближайшем времени будут крутить новый фильм о хиппи, снятый с подачи советологов «старой школы»  и антикоммунистов всех мастей.  Думаю, это не будет яркое событие, но пипл не вступит в обсуждение — как всегда молчаливо поаплодируют знакомым лицам. И это грустно — надо все-таки уважить труд кинематографистов и ученых, как-то комментировать. Но такова традиционная реакция пиплов, что поделать. Почему я разместил текст  по этому случаю? Да элементарно! Автор, западный социолог,  пишет все о том же: как неформалы говорят одно, но подразумевают другое. И если исследователь не знает неформально-контркультурную философию, сленг, «обычаи» тусовки, то  создаются дичайшие представления. Что и произошло с консультантами фильма. Потому что у нас принято говорить «мы боролись за мир и против совка!», но в эти слова вкладывается особый смысл, не «правильный», не обычный. В самом деле, мы же ежегодные митинги не устраивали, да? Мы говорим «на тусовке не было агрессии, мы пацифисты» и тут же с удовольствием вспоминаем, кто кому набил морду. Причем пацифизм толкуется в политическом смысле, а не в бытовом: то есть подраться с гопотой это святое, но не дай Бог сказать что-то о войне! Свойство перетолковывать слова, менять смыслы,  если верить Хэбдиджу (на которого все ссылаются, но мало кто читает), одно из важнейших для контркультуры. Разве что на постсоветском пространстве, кроме «классических» заявлений о мире, появились еще столь же надоедливые и «классические» утверждения о борьбе против КПСС отдельных представителей хиппи. В зависимости от страны проживания, апологеты данной теории утверждают, что эта самая яростная борьба то в одной стране происходила, то в другой. Но незаметненько как-то, незамысловато.

*********************

Мы все слышали и знаем  теории и догадки о людях (философах, художниках, писателях), создавших контркультуру. Эта головокружительная и бесконечная тема сама по себе  вызывает дискуссии. Поэтому я временами просматриваю Интернет, собирая что-то новенькое на данную тему. В этом эссе продвигается идея, что хиппи продолжатели «пассионарного» дела романтиков. Выдержки о марксизме и хипизме.

***************

Существуют обширные параллели между философией environmentalism
(движение за охрану окружающей среды) и мировоззрением хиппи - в том
смысле, что мы имеем дело с идеалистическими стремлениями изменить мир и отношение людей к нему.
Также заметно некоторое сходство с поэтической философией раннего романтизма. В обоих случаях наблюдается определенная реакция на доминирующею культуру, будь то Просвещение прошлого века или «научный» материализм сегодняшнего дня.

Романтическая философия решительно отвергает эти тенденции как тревожные, неприятные или бесчеловечные. Например, выявленная еще Руссо двойственность в отношении к науке и «организованной» (институциональной) религии отражается сегодня на взглядах многих экологов, желающих сохранить лишь лучшее из современного научного мировоззрения и самый «прогресс» (например, посудомоечные машины, некоторые отбеливающие и моющие средства, проживание в домах, а не жизнь в типи), с одновременным протестом против ядерной энергетики, вивисекции, интенсивного земледелия.

Философия хиппи в этом отношении подобна философии «экологистов».
Кажется соблазнительным сделать вывод, что «романтический порыв» всегда присутствует в обществе и сознании людей. Периодически «романтизмом» злоупотребляют, хоронят, но потом он вновь появляется -  странный, новый, блестящий - как возрожденный Феникс. Романтизм рядится в новые идеологии, радикально отличающиеся от старых.

Было бы подозрительным, если хиппи не возражали  против торжествующего вульгарного материализма новейшего времени. Похоже, экологи и хиппи просто стремятся сохранить какие-то духовные (или целостные, индивидуалистические) парадигмы в нашей жизни, но они же, как представляется, отказываются применять любые формы догматических представлений (идеологий), сравнивая их со смирительными рубашками для человеческой мысли взамен этической подхода.

Отсюда становится понятной реакция хиппи на «ортодоксальные» религии. Врожденные рурализм («ruralism» и «pastoralism» - полуоседлая форма существования) и пантеизм возвращают нас к философии «благородного дикаря» Руссо, к лозунгам типа «назад к природе», «да здравствует естественный образ жизни!»

Наряду с различными формами ориентализма (например любовь к Ганди, Конфуцию, даосизму), этот «натурализм» является общим и для хиппи, и для экологов. Возможно, отсюда отвращение к пестицидам и химическому загрязнению природы.

Индуистская концепция ахимсы «не вреди», которую проповедовал Ганди, до сих пор сильно влияет на оба движения. Ганди  самый высокий авторитет и его доктрины архетипичны для всех течений, исповедующих пацифизм.

Среди речей ранних романтиков вы найдете не только слова великой французской революции (Свобода, Равенство, Братство), но и мысли Тома Пейна, реминисценции на Декларацию Независимости. Влияние социализма и коммунизма прослеживаются в формах глубоко идеалистических, уравнительных, они характерны скорее для 1790 года. Более того, подобный же дух свободы присущ отцам-основателям США.
Я рискну сказать, что все это  очень близко к свободе и коммунитарным экспериментам хиппи и эко-активистов.
Поэтому следует проводить четкие различия между политически активной
молодежью 60-х годов и собственно хиппи. 

Да, шестидесятые годы породили очень много разнообразных течений - от мирных и почти пасторальных, мистических до наркотических и революционных. Для удобства, наверное, следует выделить отдельную группу молодежи, которая настроена крайне решительно -  это революционные марксисты.

Итак, у нас есть 2 большие группы молодежи шестидесятых годов: а) политически ориентированная молодежь (маоисисты, троцкисты, марксисты и пр.); б) романтические, мечтательные, художественно ориентированные пацифисты.

Обе группы бунтовали по разному. Но хиппи в меньшей степени, нежели марксисты, и особым образом. Говоря о бунте хиппи, мы предпочитаем описывать их через парадигму «социального и идеологического мятежа».

Это не бунт раннего Гете, но  какой-то архетип из Блейка. Это визионерство, мистицизм, поэзия и мечтательность, почитание природных ландшафтов и невинности. Такой протест постоянно меняется от радикального и  антипромышленного до мистического  и философского.

Из литературных предтеч  можно назвать Джона Клэра, Вордворда, Шелли,
Байрона, Китса, Констебла, Кольриджа, Фридриха, Тернера, Роберта Оуэна, Джона Раскина и Уильяма Морриса.

...Вернемся назад, в 60 годы. Были, несомненно, внутренние конфликты между двумя вышеперечисленными подгруппами: марксистами-революционерами и хиппи. Может быть, конфликт внутри одного поколения был позитивным и творческим.

Но  все подгруппы, возникшие в шестидесятых годах, имеют общие свойства.
Это молодежные движения. Они неофилы. У них используется выразительный язык музыки.  Они за свободу выражения мнений. Они признают свободный секс и наркотики. Для них характерно художественное самовыражение в широком смысле слова.  Они идеалисты.  Они склонны думать, что мир можно изменить.
Но революционные тенденции определяются как «измени прежде всего самого себя».
 Они уверены, что после изменений в мире (в структурах общества), произойдут изменения в людях.  Изменения нужны лишь ради перемен.  Для них характерны терпимость и философская толерантность.  Они демонстрируют протеста ради протеста.  Они делают попытки создать альтернативные культуры. Также они стремятся к ремесленничеству и культуре минимализма.

После того, как мы определим эти общие тенденции для всей субкультуры шестидесятых, можно заметить, что различия между подгруппами весьма заметны и носят реальный характер. Тем не менее, они все исходят из общей философии шестидесятых годов. Трения не вызывали особых неурядиц вплоть до конца 50-х годов и середины 70-х.  Затем «субкультура шестидесятых» начала распадаться, произошло расслоение на множество мелких групп.

Тяга к творчеству, к диалогу культур исчезала из общества, появились
новые ценности: работа, деньги, семья и дети, покупка недвижимости и
т.д.

Также можно сказать, что хиппи отклонили марксистское насилие как
пустую трату времени, не продуктивный вид протеста. Хиппи рассматривали политику как бесполезно искусство, не способное устранить человеческих проблем.
Если мы будем глубоко изучать характерное поколенческое явление Buzz (как «революция»), сразу же увидим разницу между марксизмом и истолкованиями хиппи.
Хиппи признавали любые революции лишь как «ментальные», совершаемые в голове, через мирные формы протеста.

Ненавидеть богатых и убивать богатых - разные вещи. Можно на примерах языка показать толкование хиппи. Слова «протест», «восстание», «освобождение», «естественный», «революция», «подземные», «альтернативные» и «свобода» очень типичны для 60 годов.

Но, например, под «природой» понимается нечто свежее, чистое, нетронутое, естественное. Напротив, все что противоестественно, приравнивается к изысканному, нечистому, ложному, химическому, грязному, фальсифицированному и поврежденному.

Допустимо повторить подобный филологический анализ для других ключевых слов шестидесятых годов. Например, «мятеж» и «протест». И мы придем к аналогичным выводам.

Определенные революционные тенденции пронизывают все аспекты бытия в шестидесятых: питание, здоровье, пейзажи, образ жизни, поэзия, поп-музыка, живопись, политика, путешествия, образование, творчество и психология и многие другие.

Эти тенденции могут быть изобильно показаны на примерах стихов всего периода 1955-75 гг.

Несколько слов о восстаниях и бунтах.
Бунт может рассматриваться как средство достижения свободы от всех:
учителей, родителей, работодателей. Знаменитый призыв Лири «включиться и настроиться» подразумевает не только ослабление связи с реальностью путем принятия наркотиков, но и достижение духовного просветления.

Бунтарство проявляется также как антиинтеллектуализм, интеллектуалы - например, учителя и специалисты - истолковываются в качестве еще одной мощной группы угнетателей, которые навязывают обществу свою точку зрения.

Восстания молодежи против угнетения и господства, по всей видимости,
есть желание получить культурную динамику, развить уже достаточно
мощные альтернативные культуры.

Таким образом, контркультура говорит «нет» всем людям, но больше
говорит «да» молодежи, развивая интуитивное понимание мира, укрепляя
чувство собственного достоинства.

Восстание против интеллигенции, вероятно, также проистекает из
приверженности к натурализму и ненависти к софистике.

Почему хиппи достаточно быстро ушли с философской арены 20-го века?
В чем же причины? Смены точки зрения? Новые перспективы? Скука?
В конце периода существования хиппи трудно определить причины, во
многих отношениях хиппи просто исчезли.

Конечно, философский центр движения все еще в 1976 году. Можно
догадаться, что рост насилия, характерный для панков в 1976-80 гг, избрание правых, иные диктаторские тенденции. Например, появление на сцене в мае 1979 года Тэтчер, Рейгана в 1980 г., убийство Леннона в декабре 1980 году внесли свой вклад в общий распад. Это были гвозди в гроб «революции цветов».

В борьбе с властью начали возникать болезненные, уродливые, отталкивающие, насильственные эксцессы. Мы видим этап насильственных шоу и агрессии, маниакальности в идеях. На самом деле, это «исчезновение» философии хиппи проходило очень медленно, мы наблюдали влияние философии вплоть до 80-х годов, и это воздействие было сильным.

Как нам представляется сейчас, идеология хиппи перестала оказывать
давление на общественную жизнь лишь к 1986 году. Возможно, многие идеалы были реализованы дискретно или более тонко.

В обществе произошли позитивные изменения: частично отказались от
дискриминаций по признаку пола, расовой, возникло мощное экологическое движение. Желанная многими «революции мысли» не появилась в виде «горнего Иерусалима». В этом смысле произошло разочарование в самой идеалистической концепции.

Хиппи не смогли изменить многие крупные структуры в обществе. Наркотики не были легализованы, вероятно, они никогда не станут панацеей от всех недугов общества, как предполагали Т. Лири и А. Гинзберг.
Мечта исчезла, оставшись как «постфилософия» у некоторых адептов движения.