Что имеем, не храним...

   В восьмидесятых годах прошлого столетия когда мы были значительно моложе, довелось нам несколько раз побывать в одном небольшом поселении в Волгоградской области Бударино. Небольшая, ничем не примечательная железнодорожная станция, каких на Руси нашей  матушке великое множество, и какими она собиралась, укреплялась и жила на протяжении многих лет. Сельские жители, привыкшие к постоянному нелегкому труду, впрочем, за таковой его не считали, они просто жили как их деды, прадеды обрабатывая  кормилицу-землю, щедро поливая ее своим потом.
  Так сложилась жизнь наших родственников тети Лизы и ее мужа дяди Андрея, что у них не было детей. Они жили в небольшом, на два хода домике, за стеной которого доживала свои последние годы бабушка Анна, мама тетушки. В силу того, что нелегкая жизнь приближалась к концу, некоторые дети уже умерли, а внуки не особенно баловали ее своим вниманием, она была довольно придирчива к своей дочери и зятю: все-то ей было не так, да не эдак, то из-под пола дует, то делают что-либо не как следует. Надо сказать, что она страдала многими болезнями, и ей приходилось принимать множество таблеток и лекарственных препаратов, причем все это строго по часам. Дочь Елизавета молчаливо и безропотно несла свой тяжкий крест, стараясь во всем угождать матери, что было очень и очень не просто. Порой старушка вела себя как малый ребенок, просыпалась среди ночи и требовала к себе повышенного внимания, которым она и так не была обделена.
  Лишь однажды тетушка не выдержала, в сердцах прошептала:
  -Господи, поскорее бы все закончилось, прибрал бы Ты или меня или ее, сил больше никаких не осталось!
  Но временная слабость отступала, и все продолжалось по-прежнему изо дня в день. Потом, когда бабушка Анна умерла, Елизавета как-то очень быстро "сдала", расслабилась, на нее навалились болезни, о которых она забывала во время ухода за матерью, держась, как она говорила "на одних нервах".
  Добрейшая по натуре, она сохранила поразительную детскую открытость и доверчивость,несмотря на занятость, ее часто можно было видеть с книжкой "Русские сказки" в руках. Она очень любила литературу, не случайно, видимо, многие годы проработала в книжном магазине, где с большой любовью, словно к живым друзьям относилась к книгам, знала местонахождение многих наизусть и была в курсе всех новинок и поступлений.
  Будучи сами большими любителями книг, мы приезжая к ним, священнодействовали среди плотно заставленных книжных полок, обходя сокровище, которому не было цены. Несмотря на нехватку денежных средств у молодой семьи, хорошая литература была среди основных наших приоритетов, и как же мы радовались, когда приобретали новенькую, пахнущую типографской краской книгу, раскрывали ее с трепетом, любовно поглаживая, читая отдельные выдержки.
  Дядя Андрей был замечательным, душевным человеком, всю свою жизнь проработал сельским фельдшером в доме для душевнобольных в Лошках, неподалеку от Бударино. Его силам и добросовестному отношению к исполнению своих обязанностей, приходилось удивляться: в любое время дня и ночи могли вызвать в больницу. Огромная медицинская практика сделала его знающим специалистом, разбирающимся во многих тонкостях профессии.Ни один сложный случай он не оставлял без внимания, искал нужную литературу и находил ответ. Его основным принципом работы было: чем меньше мы понимаем особенности протекания болезни
 каждого больного, тем большего внимания и чуткого отношения он должен получить от нас.
 Он как и тетушка был страстным любителем хорошей литературы, в то время  они выкупали приходящие по подписке книги из двухсоттомного собрания сочинений лучших авторов всемирной литературы. Из своих запасников дядя как-то показывал нам "Ниву" дореволюционного издания, где мне пришлось читать  повествование про крушение "Титаника", написанное, что называется по свежим следам. Больше всего меня тогда потрясла сцена, когда терпящий бедствие лайнер уходил под воду, а на его борту играл корабельный оркестр, подбадривая обреченных людей своею музыкой. А из почти пятидесяти томов Большой Советской Энциклопедии, изданных в пятидесятых годах прошлого века, дядя Андрей подарил нам двадцать восемь уцелевших томов, которые и сейчас находятся у нас дома и являются предметом особой гордости. Используя содержащийся в них материал, готовили свои рефераты и курсовые работы сын с дочерью, учащиеся в институтах. Такого роскошного издания книг с таким объемом информации, приведенной в статьях, мне больше видеть не приходилось. Все издаваемые после энциклопедии были значительно беднее во всех смыслах, и не содержали в себе патриотической составляющей, более того они выпячивали достижения Запада и вскользь упоминали о наших. Но самое главное, это- цена отдельного тома- четыре рубля, которая зачеркнута  в штампике (дата переоценки неразборчива, скорее всего, 1961 год) и исправлена на смехотворные пятьдесят копеек.
 Я держу в руках 16-й том второго издания под руководством главного редактора Б.А.Введенского с указанием фамилий членов главной редакции: Н.Н. Аничков, Г.В. Келдыш, А.Н.Колмогоров, А.И. Опарин. Какие имена!
 При тираже в 300 000 экземпляров том содержит: 32 вклейки глубокой печати(176 рисунков),3 вклейки цветной офсетной печати, 6 вклеек четырехцветной автотипии, 9 цветных карт, отпечатанных на картографических фабриках. В тексте - 30 карт и 740 (!) иллюстраций и схем. И это на восьмой год после Великой Отечественной войны!
 К сожалению нам не удалось выкупить двухсоттомник у наших родственников, которые остро нуждались в деньгах на ремонт их старенького дома, мы так и не смогли найти 500 рублей, которые были для молодой семьи очень большой суммой.
 Во время войны дядя Андрей попал в плен и находился во Франции, позднее он из Марселя прибыл на родину, где ему пришлось несладко.
 Но никогда я не слышал от родственников ни жалоб, ни сетований на жизнь, наоборот, они были теми  скромными "губками", которые впитывали в себя чужие боли и горести и утешали как могли других.
 Ушли они из жизни так же незаметно, как и жили. Корю себя за то, что не нашел времени съездить к ним, пока еще были живы. Вот так, порой за суетностью нашей жизни, мы теряем своих близких по родству крови и, главное, по духу людей, а они  тихо уходят, уходят...