У каждого свой час смерти. Часть3

- Паш, я, конечно, привык доверять твоей интуиции, но на этот раз ты кажется действительно зациклился. – негромко и медленно проговорил Егор Сергеевич.
- Сами с усами. – косо ухмыльнулся майор. – Вы думаете, я над этим не размышлял? Слишком все четко, гладко, чисто. Когда люди разные, возможны…
- Ну, а если все до одного профессионалы, дока в своем деле? К тому же размер обуви у всех разный.
- Столько профи за месяц? Шерстим-шерстим бумажки, а толку ноль. Я сам лично все фото просматриваю, все дела пролистываю в надежде, что сердце екнет, а оно молчит. Вы же меня знаете, если совсем молчит, значит все мимо.
- Да знаю я, Паша, знаю. А вдруг подустал: столько времени без отпуска.
- Егор Сергеич, так что ж мне теперь пойти отдохнуть недельку другую, а там, глядишь, само все образуется? – уставился Андреев на начальство.
- Не горячись. Я сейчас о другом толкую.
- Один стрелок. – буркнул майор и вышел из кабинета.
***
- Маричка, что у тебя сегодня вечером приключилось? – мужчина лет пятидесяти с легкой проседью в почти черных волосах обнял за плечи хрупкую девушку, сидящую с ногами в кресле, и поцеловал ее в затылок.
- Внезапно холодно стало. – пересохшими губами прошелестела она.
- А что ты там шептала на улице? Охрана перепугалась.
- Это так… пустяшное дело… У тебя все хорошо? – неожиданно встрепенулась Маричка.
- Конечно, моя ягодка. – мужчина присел на подлокотник. – Ты не заболела?
- Сава, тебе никто не угрожал? – девушка внимательно воззрилась на мужа.
- Мара, не стоит смотреть телевизор. Там вздор показывают.
- Ты о чем?
- О этих глупых заказных убийствах. Журналисты любят все приукрасить и преувеличить. Не бери близко к сердцу.
- У тебя все же проблемы в бизнесе? – тонкие нежные пальчики схватились за мужскую руку.
- Все хорошо, моя сладкая звездочка. Все хорошо.
Спустя с полчаса девушка поднималась в спальню. Неожиданно зацепившись поясом нежно лилового шелкового халата за перекладину перил, остановилась.
- И кого следующего замочат? – услышала она приглушенный голос мужа. – Меня или мою жену? – Маричка прислушалась. – Я тебе деньги плачу не за «не знаю». И плевать мне, что прокуратура в растерянности. Если с Марой что-нибудь случится, я тебе лично в череп пулю вгоню, не сомневайся. – скрипнула дверь и маленькие красивые ножки поспешно побежали по лестнице.
***
Девушке не спалось. Едва она закрывала глаза, как явственно начинала чувствовать, будто что-то холодное впивается в кожу лба. Безболезненно, но жутко до дрожи. В конце концов, Маричка не выдержала. Поднялась и спустилась вниз. Натянув теплые гетры и сунув ноги в пушистые тапки, она накинула пальто и вышла на улицу. В пяти метрах от дома, окруженная пушистыми ароматными елками, одиноко стояла скамейка.
- Мария Владиславовна, не спится? – обратился к ней один из охранников.
- Да, Олежек. – улыбнулась девушка.
- Я побуду с Вами?
- Пожалуйста, не нужно. – от природы огромные глаза распахнулись еще шире. – Прости, но мне необходимо побыть одной. – умоляюще произнесла Маричка.
- Вы далеко? – поинтересовался мужчина.
- На лавочке посижу. – кивнула девушка.
- Я буду поблизости. – улыбнулся Олег.
Мара опустилась на скамейку и, глубоко вдохнув, прикрыла глаза.
- Прошу Вас, не кричите. – услышала она шепот в самое ухо.
- Кто Вы? – почему-то совсем не испугавшись, прошептала в ответ.
- Я не могу представиться. И то, что я делаю очень глупо и не профессионально с моей стороны, но я не мог поступить иначе. Как Вы меня смогли увидеть? – голос мужчины звучал почти нежно и совершенно непостижимо успокаивающе действовал на Маричку.
- Я Вас не видела.
- Но… - собеседник сбился.
- Меня Маричка зовут.
- Очень приятно. – протяжно произнес он.
- Вы снова это будете делать? – словно спрашивая о погоде, произнесла девушка.
- Не знаю. – честно ответил Макар. – Если Вы меня не видели, то как…
- Стало очень страшно. Даже тело парализовало. Почувствовала холод во лбу, точно металлической ручкой давит. И догадалась… не была уверенна, но…
- Почему Вы не кричали и охране не сказали?
С минуту стояла тишина.
- Я не думаю, что таким своим поступком, я не причинила бы Вам вреда. Меня охватил ужас, а потом еще и страх за Вашу судьбу.
Снова повисла пауза.
- За судьбу незнакомого человека? Человека, который одним легким движением пальца мог бы лишить Вас жизни? – ошарашено прошелестело в ухо.
- Я не успела задуматься. Я просто так почувствовала. Почему Вы хотите меня убить? Из-за мужа? Он сделал что-то не так?
- Я не знаю. Это моя работа. Мне за это деньги платят. – будничным тоном произнес мужчина.
- И Вам совсем не жаль своих жертв?
- Я об этом никогда не задумывался. И задумываться не собираюсь. Если звезды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно. Если они гаснут, значит в этом есть свой смысл.
- Но отбирать чужие жизни просто так…
- Маричка, я пришел не для того, чтобы каяться или отчитываться. – нежно поведал Макар. – Со мной никогда такого не случалось, чтобы я заказ не выполнил. А сейчас я в замешательстве. И для того, чтобы принять решение, мне нужно… что-то нужно… - добавил он, немного помолчав.
- А что будет, если Вы не выполните заказ?
- Ничего особенного. – хмыкнул мужчина. – Верну деньги с процентами за неудобство.
- В кино показывают…
- Это в кино, а это в жизни… - прервал Макар. – Вы меня совсем не боитесь?
- Неа. – девушка предприняла попытку повернуть голову, но сильная мужская рука, аккуратно взяв ее за подбородок, не позволила этому произойти. – И все же я не понимаю: каждый Ваш выстрел не только лишает кого-то жизни, но и причиняет боль многим людям. Например, матерям, женам, детям, мужьям, отцам… Да мало ли…
За спиной вздохнули.
- Ладно, я не спешу, а Вы приятный собеседник. Мою мать сбила машина, когда мне было восемь. – Мара ойкнула. – Вот примерно так и даже более ярко я отреагировал на эту смерть. У меня словно забрали значимую часть души. Отец воспитывал меня, как умел, тоже болезненно переживая трагедию. Много лет нам обоим было больно. От утраты, от ощущения пустоты, от зависти к другим, у которых все не так. Потом я ушел в армию, а спустя два года попал в Чечню. Там творилось что-то ужасное. Словами невозможно передать того, что ты чувствуешь, оказываясь в бою, под обстрелом или… - мужчина непонятно хмыкнул. – Или один в развалинах, полных мертвой тишины, когда рядом убитые товарищи, которые еще несколько часов назад смеялись, шутили, ели, дышали, с которыми ты свыкся, сжился, сросся… Понимаешь?
- Вам, наверное, было очень больно? – с настоящей горечью в голосе произнесла девушка.
- Да. Но дело не в этом. Многие возвращаются с войны духовными калеками. Они до конца своих дней несут в сердце память об утрате, о смерти. Хранят и лелеют боль и страх. Так было и со мной. Я вернулся искалеченным. Мой отец умер от инфаркта еще, когда я служил в армии. Жалеть меня было некому. Я начал пить. А через пару месяцев проснулся посреди пустых бутылок и так стало тошно, что я рыдал, как маленький мальчик больше часа. Я оплакивал своих родителей, своих друзей и сослуживцев. Но пока я лил слезы, я думал. Думал о том, почему мне так нестерпимо больно из-за того, что я не в силах изменить. Размышлял, как мне жить, если жестким кольцом мое сердце сдавливает горькая память о тех, кого не вернуть. И я понял, что не прав в своем восприятии жизни и смерти. Я понял, что в моей памяти есть место только их улыбкам, их смеху, их песням, их рассказам. Я осознал, что у каждого своя судьба, свое время рождения и своя дата смерти. И этого не изменить ни мне, ни кому другому. А на следующий день мне позвонили и предложили первый заказ.
- Как?
- Не знаю. Это не имеет значения. Меня не интересует от кого я получаю заказы. Это всего на всего работа. Все равно, что развозить пиццу.
- Ты мне все это рассказал. – медленно заговорила Маричка, спустя минуту. – Значит ты уверен, что я умру.
- Не знаю. Судьбы людей непредсказуемы даже провидцами. Все может изменить одна секунда. Я не понимаю почему вдруг решил тебе открыться, но в твоих же интересах забыть об этом разговоре.
***
- Я сегодня в архиве снова дела перебирал. – задумчиво проговорил Тимур, почесав подбородок. – И одна вещь показалась мне странной: дела пронумерованы, а кое-каких номеров не хватает. Что, если наши стрелки попросту изъяты из архива по чьему-то величайшему указу?
Андреев медленно поднял взгляд на капитана.
- И много таких дел? – озадаченно спросил он.
- Пока три насчитал. Но я уже почти закончил, так что…
- Это интересно. – протянул Паша. – Нужно будет с начальством обсудить.
Майор поднялся и направился к выходу.
- Пал Саныч, чай остынет. – окликнул его Николай, но мужчина, даже не притормозив, вышел за дверь.
***
Макар уже в третий раз перечитывал аннотацию к книге, но прочитанное по прежнему не желало фиксироваться мозгом.
«Зачем? Зачем я так подставился? Что на меня нашло? И ладно, если бы просто подошел, задал пару вопросов и испарился, а я же исповедь устроил. Мудак».
Мужчина резким движением поставил книгу на полку и развернулся. За спиной оказался человек, которого Макар неожиданно увесисто толкнул локтем в спину.
- Извините, ради Бога. – еще не успев взглянуть, произнес он.
Широко распахнувшись, на него удивленно смотрели прекрасные девичьи глаза.
- Вы? – пролепетали почти безмолвно губы.
Мужчину обдало сначала жаром, потом холодом. И хотя на его лице явно прорисовался весь спектр эмоций, он сумел холодно произнести:
- Вы ошиблись, сударыня.
- Постойте. – крохотные пальчики ухватились за рукав пальто. – Охрану я в магазин с собой не беру. Тут кофе продают. Можете со мной чашечку выпить?
Вместо того, чтобы уйти, Макар безропотно кивнул.
- А Вам какая литература нравится? – спросила Маричка, сделав глоточек.
- Разная. Мне многое интересно. Мама была учителем литературы. Так что любовь к книгам, похоже, у меня в крови. Да, и память у меня хорошая. Читаю и часто запоминаю понравившиеся отрывки. Иногда по нескольку абзацев. А Вы что предпочитаете?
- Вы очень необычный человек. – девушка искоса взглянула на мужчину с легкой улыбкой. – Мне тоже нравится многое. Всего не перечислить. А как Вас зовут?
- У вас с мужем большая разница в возрасте?
- Двадцать восемь. А Вы женаты?
Краем глаза Макар заметил, как из машины вышел охранник и направился к магазину.
- Мне пора, Мара. Я надеюсь, Вы помните, что меня не существует?
- Рада была Вас увидеть. – солнечно улыбнулась Маричка. – До свидания.
- Будьте здоровы.
Мужчина не спеша прошелся между книг и выскочил через черный ход на улицу.
«Твою ж мать. – выругался Макар мысленно и зарычал, сжав кулаки. – Собирался ведь от заказа отказаться. Какого хрена тебе нужно было в этот магазин переться? Или, что меня сюда принесло? Черт! Дерьмо! - скрежетнули зубы, на глазах появилась влага. – Хорошая и красивая, но страшно невезучая». – Мужчина стукнул по рулю руками и, глубоко вздохнув, завел машину.
***
- Ну, что Паша? Позвонил я по твоему вопросу в несколько инстанций. И самым лучшим ответом было: извините, ничем не могу помочь.
- А худшим? – хмуро поинтересовался майор.
- Не твоего ума дела, Караваев.
- Жестко. Егор Сергеич, у меня вопрос.
- Валяй. – подполковник откинулся в кресле.
- Как же нам искать стрелка, когда он может запросто быть в этой тройке пропавших дел?
- Пал Саныч, узко смотришь. Я бы лучше задал вопрос: что делать, когда найдешь стрелка, а он из этого списка?
***
«Смотри: закат свою печать накладывает на равнину. День прожит, солнце с вышины уходит прочь в другие страны. Зачем мне крылья не даны с ним вровень мчаться неустанно! – Макар напоследок глубоко вдохнул и, медленно выдохнув, заглянул в прицел. – Прости Маричка. Ты умная, красивая, хорошая, но… И это «но»… - мужчина прикрыл глаза на секунду. - Им не понять, как детям малым, что счастье не влетает в рот. Я б философский камень дал им, - философа не достает. – киллер усмехнулся. – Надо ж было «Фауста» вспомнить. – он медленно повел винтовкой в поисках девушки. Рука едва заметно дрогнула. Мара стояла в ванной комнате спиной к окну. – Красивое тело». – мелькнула мысль.
- Прости. – неслышно шепнули губы и взгляд скользнул по лоскуту.
Палец медленно начал прижимать курок. Маричка повернулась боком, подставив висок, и занесла ногу над ванной. В следующее мгновение ее руки вскинулись и девушка исчезла из вида.
Макар недоуменно взглянул выше винтовки. Потом снова посмотрел в прицел. В ванную комнату влетел охранник. Приоткрыл рот и выбежал. Уже через пятнадцать минут во двор дома на огромной скорости въехала машина мужа. В доме царили суета и беспокойство. Десять мнут спустя приехала скорая помощь. А еще спустя десять минут подъехала полицейская машина.
Макар все это время размышлял: стоит ли ему здесь находиться или пора уже домой. В конце концов, любопытство взяло верх и он остался.
Через полчаса на носилках из дома вынесли, накрытое с головой, тело вперед ногами. Машина скорой уехала. Постаревший на несколько лет меньше, чем за час, бизнесмен устало опустился на ступеньки и горько заплакал, вздрагивая всем телом.
«Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер». – вспомнились Макару слова из «Мастера и Маргариты» Булгакова. Впервые за много лет он снова ощутил жгуче болезненное чувство утраты и поежился.
- У тебя были красивые глаза и трепетно-нежный голос. – прошептал мужчина и улыбнулся. – У каждого свой час рождения и свой час смерти. Я рад, что не мне пришлось решать…
***
- Знаешь, Паш, я ведь тебе их показываю по большой дружбе. Адресов там нет и фото слишком старые. Воспользуешься этой информацией и у тебя возникнут проблемы. Серьезные. Серьезней в твоей жизни не было. – мужчина в сером пальто внимательно посмотрел на Андреева. – Все еще хочешь взглянуть?
- Спать ночами не смогу, если этого не сделаю. Не трави душу, Стас.
- Как хочешь. – в руки майора легла потрепанная папочка.
Паша медленно открыл ее и взглянул на черно-белое фото. В пальцах рук кольнуло, к ушам прилила кровь, сердце вздрогнуло.
- Это же… - пролепетал Андреев. – Это он. Я чувствую. У меня интуиция зашкаливает. – обратился он к другу.
- Рад за тебя. Папка больше не нужна? – спокойно проронил тот, не поворачивая головы.
- Ты не понимаешь. – воскликнул майор.
- Это Вы, Павел Александрович, не понимаете. – мужчина взглянул ледяным жестким взглядом. – Этих людей не существует. Этой папки не существует. Найдешь улики. Отыщешь киллеров. Посадишь. Но своими силами. Потому что этого разговора тоже никогда не было.
Паша тяжело вздохнул, еще раз взглянул на фото восемнадцатилетнего симпатичного юнца с наивным и немного испуганным взглядом, закрыл папку и нехотя протянул ее другу.
- Так и будут они безнаказанно народ по улицам отстреливать? – уныло спросил, сам не зная зачем.
- Рад был с тобой повидаться. Надо будет как-то встретиться пивка попить. – словно ни в чем не бывало улыбнулся Стас.
- Надо будет. – косо усмехнулся Андреев и вышел из машины.
***
Лето было жарким, чердак душным.
«Иногда мне кажется, что вокруг мало камней. Мысли – это камни и чем их больше, тем мы тяжелее. – беззвучно шептали губы. – Мама говорила, что человеку нужно только самое необходимое. Остальное – это показуха. – медленно двигалась винтовка. – Моя мама всегда говорила: «Жизнь как коробка шоколадных конфет: никогда не знаешь, какая начинка тебе попадётся». – короткий взгляд на серый истрепанный лоскут. – Мама всегда говорила, что умирание – часть жизни. – глухой хлопок. – Моя мама всегда говорила: «Ты должен оставить прошлое позади, чтобы двигаться вперед»».
- Мудрая мама у Фореста Гампа. – прошептал Макар вставая. – Женщины вообще непостижимы. – мужчина улыбнулся светлой широкой улыбкой, вспомнив Маричку. Кинул последний взгляд на пол и на стены и, засунув руки в карманы джинсов, вразвалочку побежал вниз по лестнице.