Подарок Виолетты

Безумно люблю осень. Не только за поэтическую атмосферу и чудесные пейзажи. Не за встречи с друзьями в парке и не за новые межсезонные сапоги. Пусть банально, но я люблю часами смотреть наивные фильмы о путешествиях в пространстве и времени, сидя на кровати в обнимку с подушкой и чашкой супа. Это интересно только осенью, когда в открытое окно вливаются волны теплого и одновременно свежего ветра. Ветер тогда пахнет землей и травой, последней грозой и водой.

Я не считаю столь красивым другие сезоны. С ранней осенью ничто не сравнится. Это как будто отдельное время года. Не знаю, может я слишком впечатлительна, но… Вы не поверите, когда я гуляю среди деревьев, смотрю на теплый закат, я не дышу. Мои легкие не втягивают в себя воздух, воздух сам проникает в них, заставляя полностью собой наполниться.

Только в сентябре возникает ощущение свершения чего-то невероятного. Природа, как живое существо, перед увяданием, долгой спячкой, совершает удивительной силы рывок, раскрывающий все ее красоты. Второе дыхание, открывшееся в предчувствии холода, приходит словно из потустороннего мира. Тогда появляется ощущение зыбкости и особой насыщенности  воздуха некой жизненной силой.

История, произошедшая со мной той осенью, закончилась лишь много лет спустя. Начну стало быть, с начала.

День был прекраснейший. Все вокруг заполняло золото: и лес, и небо, и воздух. Я шла по тропинке, далеко вперед и по обе стороны которой простиралась роща. По ней, на самом деле, была растянута целая паутина таких тропок, но любила я эту. Вдоль нее часто можно было встретить лесную живность, вроде неугомонных белок или любопытных сорок.

Было приятно идти и, ни о чем не думая, кутаться в длинный вельветовый пиджак, прятать руки, как в муфту. Там, где деревья и кустарник росли особенно часто, тропинка сделала плавный поворот к западу, и мне в глаза полыхнуло алым и оранжевым. Отвернувшись, чтобы привыкнуть к яркому закату, я увидела немного поодаль, среди берез, девочку. Не знаю, почему, но мне тогда показалось, что она не вписывается в окружающий мир. Замерев, я стала присматриваться.

Девочка стояла спиной ко мне, и обнимала тонкое дерево, склонив к нему голову. На ней было одето апельсинового цвета пальто и вязаный беретик.

- Эй, ты потерялась? – сделав шаг в ее сторону, спросила я.

Девочка обернулась и совершенно спокойно ответила:

- Нет.

Я подошла к ней вплотную, села на корточки и заглянула ей в лицо. Она сделала тоже самое  и  улыбнулась. В тот момент она показалась такой знакомой, даже похожей на меня  детстве, только глаза были большие и не по-детски грустные.

- Как тебя зовут? – спросила я.

- Виолетта, – четко и с гордостью ответила она. – Мама зовет меня Фиалкой.

- А мне можно так тебя называть? – проговорила я, сама не знаю, зачем.

Виолетта склонила голову набок, опустила глаза, потом снова улыбнулась и кивнула:

- Да.

- Чем ты тут занимаешься, Фиалка?

- Я слушаю, - девочка встала и вновь обхватила рукой дерево.

- Расскажи мне, что ты слушаешь.

Девочка совершенно серьёзно стала говорить:

- Я слушаю, как поют деревья.

- То есть, как шелестят листья?

- Да нет же, как поют деревья. Вот, послушай.

Она взяла мои руки, положила их на теплую кору и наклонила мою голову к дереву. Сама она сделала так же.

- Деревья поют осенью. Они провожают листочки, которые улетают в путешествие. Это большое путешествие, потому что они не возвращаются. Они улетают в другой мир, где нет деревьев, чтобы там осенью был листопад. Все любят листопад.

Я слушала, как шелестят трава и листья, поскрипывает дерево, и ди-вилась тому, что говорила Виолетта. Как ребенок лет пяти может говорить такие вещи? Не знаю, как так получилось, но я уснула. Когда же открыла глаза, моей новой знакомой уже нигде не было.


Прошло три недели. Почти все листья опали. Стало заметно холоднее. Золото вокруг сменялось серебром и темным бархатом. Я снова гуляла по роще, подсыпая в кормушки на деревьях семечки и орехи. Так же случайно, как и в прошлый раз, я наткнулась взглядом на девочку, сидящую на пеньке в стороне от тропы.

- Привет, Фиалка, - поздоровалась я. И снова, она мне просто улыбнулась. – С кем ты гуляешь?

- С мамой, - ответила она, сосредоточенно роясь в карманах.

- А где она?

Виолетта нахмурилась и прошептала:

- Не шуми. Испугаешь белку.

Оказалось, за мной, буквально в паре шагов в листьях деловито копошилась старая белка. Девочка бросила в ее сторону горсть кедровых орешков и большую шишку. Глядя, как зверек грызет подарки, мы разговаривали.

- Деревья все еще поют? – улыбаясь, спросила я. Виолетта посмотрела наверх и замотала головой.

- Нет, они отдыхают. Почти спят.

- Но листья ведь никуда не улетели.

- Нет, улетели. Только не все. Те, что уже там, рассказывают о людях тем, кто живет в другом мире.

«Вот фантазёрка» - подумала я.

- Что же они рассказывают?

- Все. Кто счастлив, кто нет. Кто о чем просит, кто чего ждет. Листики ведь все слышат, и деревья тоже. И белки, - сощурившись, девочка покосилась в сторону животного.

- А когда улетят эти листочки? – указав на землю, поинтересовалась я.

- Еще не время. Потом. Гляди – Виолетта указала на что-то за моей спиной. Не увидев ничего примечательного, я снова повернулась к ней, но девочки уже не было. Все это было,  мягко говоря, странно.

Прошло еще несколько дней, и выпал первый снег. Он не таял, поэтому я не стала упускать возможность погулять по роще. После получаса бесцельных хождений я обнаружила, что потеряла перчатки. Возвращаться было бессмысленно, я и не помнила, какими тропами шла, поэтому взяла курс на дом. Не успев сделать и десяти шагов, я столкнулась с ребенком, выбежавшим из-за деревьев.

- Фиалка… - выдохнула я. – Ты меня тут поджидала?

- Ага. Время пришло, они улетели, и ты пришла.

Я огляделась. Девочка была права. Пришло время, выпал снег, и не стало листьев. Такого умного ребенка я никогда не встречала. Теперь даже говорить с ней, как с ребенком, язык не поворачивался.

- Ты что-то потеряла? – звонким голосом спросила Виолетта.

Я сначала просто опешила. Потом подумала, что она просто шла за мной, нашла мои перчатки и выскочила здесь, чтобы сделать сюрприз. И как я только в последний момент вижу ее среди деревьев?..

- Да, подарила белкам свои перчатки, - смущенно улыбнулась я.

- Иди туда, там ты все найдешь, - девочка указала на одну из тропок позади меня, а сама побежала тем, путем, каким я хотела возвращаться домой.

– За мной не ходи! – крикнула она.

- Ладно, - зачем-то сказала я.

Все это было как-то неправильно, неестественно. Как в кино. Но я любила кино тогда, да люблю и сейчас. Поэтому медленно, словно на ощупь, пошла по тропе.

За одним из поворотов я столкнулась с парнем, он стоял, отряхивая от снега мои перчатки.

- Привет, - сказал он.

- Привет, - прошептала я. Те несколько секунд, что мы смотрели дрг на друга, показались мне вечностью.

Глаза его были такими грустными и большими, и мне потом все время казалось, что я их где-то видела.

С Виолеттой мы больше не встречались. Я забыла, как она выглядит, какой у нее голос.

Спустя десять лет нашей старшей дочери было шесть. Звали ее Вио-леттой. Я звала ее Фиалкой. Похожа она была на меня, но глаза были отца. Пришла моя любимая осень, и я связала дочке ажурный берет. В тот день на прогулку она надела его и свое любимое оранжевое пальто. Мы бродили по лесу, кидали друг в друга горсти листьев и искали грибы. Вдруг Фиалка подбежала к одному из деревьев, обняла его и закрыла глаза.

У меня возникло странное чувство. Дежавю… Я подошла к ней, села на корточки и спросила:

- Фиалка, что ты делаешь?

Дочь улыбнулась мне и тихо сказала:

- Ты же знаешь.