Лед И Камень. Глава 2

Глава 2.
Трясти перестало неожиданно быстро. Будучи на поверхности мы, быть может, даже и не заметили б этих толчков, но здесь…
Земля, словно дремлющий человек, шевельнулась и замерла. Пять человек, прижавшись друг к другу, еще некоторое время ждали «продолжение банкета». Но гулкую тишину прерывало лишь учащенное дыхание, ничего не происходило.
- Не надо было вас слушать – процедил сквозь зубы Володя, затем скомандовал – Осмотреть друг друга на счет ран, ушибов, живо!
- Это я во всем виновата – вдруг шепотом заявила Катя. – Я! Если бы я не…
- Прекратить истерику! – неожиданно резко гаркнул Лебедев.
- Я! Я! Я! Теперь мы никогда не выберемся отсюда!
Катя взвыла, вой тоскливым эхом разнесся по коридорам пещеры. Лена испуганно шарахнулась от сестренки, потом прильнула к ней, плач девчонок заливающимися перекатами уходил вглубь подземелья, искажался и возвращался хохочущим эхом. И от контраста рыдающих всхлипов и надрывного смеха пещеры стало очень жутко, не по себе. Мишка отскочил от нас, вжался в стену, бедного студента трясло как эпилептика. Мы с Лебедевым переглянулись – еще немного и мы все сойдем с ума, надо было как-то остановить истерику. Это только в кино истерика лечится пощечиной, в жизни же это может все только усугубить.
Я не знаю, как это идея пришла к Володе, но жалею, что такая мысль не пришла ко мне первому. Лебедев оторвал Катю от Ленки и прильнул к губам девчонки. Вмиг наступила тишина. Первой просто на всего заткнули рот, а Ленка затихла от простой ревности, которая в женщинах возгорается быстрее и сильнее истерики. О том, что происходит, Катя сообразила позже сестры, но когда ж до нее, наконец, дошло, шефу пришлось с силой отрываться от поцелуя. Лебедев отодвинулся от девчонок и со сконфуженным видом произнес полувопросом-полуответом:
- Ну, кажется, успокоились?
Ленка обиженно поджала губы, Катя смущенно улыбнулась, а Мишка, наконец-то, оторвался от стены и неуверенным шагом приблизился к нам.
- Вот и хорошо. Значит так, господа хорошие, истерики в нашем случае – это верная смерть. Усвоили? Дальше. Нам нужно осмотреться, подсчитать потери и от этой оценки думать и решать. И самое главное – не терять надежды. Я не буду напоминать вам счастливые случаи благополучного спасения спелеологов. Не маленькие. Сами все прекрасно понимаете. Надеяться надо только на самих себя. Всем все понятно? Мишка? Лена? Катя? Понятно. Хорошо. Теперь осмотрите друг друга – царапины, раны, малейшие ушибы. Обо всем я должен знать! Даже о синяке на одном месте… Потом проверим, что у нас осталось из оборудования и вещей. Приступаем!
Пещера отнеслась к нам более-менее милосердно – все отделались легким испугом. Все живы и здоровы. На остальном же везение и закончилось – выход завален. Выход загроможден так, что о пути отступлении было и нечего думать. Ко всему прочему рюкзак с провизией, бдеть за которым было доверено Кречетову, канул в неизвестность. Мишка бросил его у входа в расщелину. Пещерный дух «слопал» весь наш сухпаек. Осталось по литровой фляжке воды у меня и Лебедева, к оставшейся провизии можно добавить Катькину плитку шоколада и Мишкин пакет с чипсами, который и так уже опорожнен хозяином более чем наполовину. Не густо. Весьма не густо, если учесть, что шанс найти спелеологов в заваленных проходах неизвестной системы невелик. Если вообще он есть, этот шанс… О спасении утопающих придется думать тонущим.
Подбив все «плюсы» и «минусы», Лебедев ненадолго задумался, затем вынес вердикт:
- Миша! Ты остаешься за старшего. Мы с Волковым идем разведывать местность.
Я с удивлением глянул на шефа. Странное решение! Логичней было бы меня оставить с девчонками, а Лебедеву отправиться на разведку с Михаилом. А еще лучше – это держаться всем вместе, мало ли…
- Володь, может…
- Нет! Правильней будет, если мы с тобой пойдем, а ребята останутся.
Что ж, «жираф большой, ему видней!». Но в другой ситуации я бы поспорил…
Оставив ребят под монолитным сводом одного из каминов, мы с шефом отправились на разведку местности. Не дожидаясь моих вопросов, Лебедев пояснил свое решение.
- Понимаешь, иногда пещерных дух, приняв жертву, освобождает других пленников.
- И ты веришь в эту чушь?
Володя остановился и посмотрел так, что мне стало нехорошо.
- Двадцать лет назад, когда мне было всего лишь двенадцать, мы с отцом оказались в завале бородинских пещер. Отец сказал, что его ждет хозяйка, а мне надо ждать, пока откроется выход. Я остался возле завала один. Как только я услышал эхо крика отца, один из камней вдруг отвалился, обнажив лаз, пролезть в который нелегко было и ребенку. Я вышел, а отца так и не нашли.
Я промолчал. Слышал я эту историю от других, а сейчас Володя впервые рассказал ее сам. Глупо спорить, если человек верит.
Топология пещер – вещь коварная. Нельзя быть уверенным на сто процентов ни в чем - сегодня есть лаз, а завтра его уже может и не быть. Иной раз кажется, что стрелки, оставленные на стенах смотрят в разные стороны, словно кто-то ходит за тобой и специально стирает и перерисовывает линии, запутывая следы.
Внезапно открывшаяся система оказалась большой, своды поднимались метров на пять-шесть в высоту, превращая коридоры в просторные залы. Сталактиты древние – свисают сосульками метровой толщины, сливаясь в вечном поцелуе со сталагмитами. На старых образованиях обосновывается чешуйками лишайника новый известняковый нарост. При свете фонаря – потрясающее зрелище, одновременно пугающее и завораживающее. Я бы, при всей своей щепетильности к запечатленному, непременно заснял бы снимков пятьсот – не меньше, если бы знал что выход на поверхность найден. Но пока только лабиринты, лабиринты. Множество гротов, каминов, ходов-тупиков.
- Чувствуешь? – Лебедев резко остановился и поднял палец вверх.
- Что? – не понял я.
- Сквозняк вроде как усилился.
Сквозняк – для спелеолога самая обнадеживающая новость. Это один из признаков того, что сообщение с поверхностью где-то поблизости. Хотя необязательно. Сквозняк может предвещать резкое изменение рельефа – спуск или подъем, а так же наличие подземной реки или озера.
- Надо звать ребят! – решил шеф – дальше будем двигаться вместе.
Я зажег спичку – огонек вспыхнул, вытянулся горизонтальным язычком и тут же затух. Лебедев глянул на табло приборчика – жидкий кристалл высветил значение «минус триста пятьдесят шесть». Показание озадачило нас. Никаких особых спусков не проделывали – такой глубины мы даже чисто физически не успели б достичь, даже если спускались только по отвесу.
- Может, батарейка села? – вынес я предположение, тут же вспомнив, что комплекты питания у меня под «палец», а прибору требуется «под мизинец».
- Если не хочешь обидеть – выбери шутку поудачней! – Лебедев ткнул пальцем в табло прибора. – Видишь стопроцентный заряд? Перед спуском я всегда меняю батарейки на новые. Сам знаешь – не в первый раз спускаемся вместе.
Ну, что скажешь на это? Не всегда следует верить глазам. Такой глубины здесь просто не может быть! Не может, и все!
- Ладно, схожу за ребятами – буркнул я, высвечивая фонарем стрелку на стене. – Если честно, то оставлять их одних – это была не лучшая идея.
- Мы оставили их в самом надежном месте, какое только могли  найти! – отрезал Володя. – Это – раз! Они ближе к выходу, пусть даже он и завален, это – два! Остались со всеми вещами и оборудованием – три! Еще вопросы есть?
- Ладно, ладно, не кипятись, капитан! Жди – сейчас придем.
Я отвернулся, пряча улыбку в тени. Мелкий «бунт на корабле» полезен для начальства – пусть не расслабляется. Уже на повороте в коридор, где оставили ребят, заметил, как моя тень призраком забегала по стенам – Лебедев переключил фонарь под «маяк».
- Мишка, вы где? – камин оказался пустым, высветилась лишь аккуратная грудка рюкзаков. – Мишка!
В ответ – тишина. Куда они могли подеваться? Как дети малые… «Нам уже по восемнадцать!»…
- Мишка! Лена! Катя! Где вы?
Молчание. В душе по нехорошему шевельнулось. Я пробежался лучом фонаря по стенам. Так и есть! Неловкой рукой выведена синяя стрела. Лебедев оставляет красные метки. Значит, это… Мишка! Твою… Все! В последний раз ты в нашей команде! Стрела показывала в сторону завала. Ну, конечно же, там же рубинчики, изумрудики… Пустой чехол от металлоискателя, небрежно брошенный подле рюкзаков, лишь подтвердил мою догадку. Ну, погодите у меня, расхитители сокровищ!
Едва сдерживая негодование, двинулся в сторону завала. Память услужливо вывела маршрут – два поворота направо, подъем, кромка над трехметровой ямкой (лишь бы не свалились туда!), небольшой подъем, затем будет тот самый заваленный коридор. В принципе, это не так далеко – минут двадцать «неспешным шагом».
Но чем ближе я подходил к завалу, тем сильнее проявлялось чувство тревоги. Слишком уж все тихо – ни шорохов, ни разговоров.
Я выключил фонарь, мне почему-то всегда казалось, что в темноте обостряется слух. По крайней мере, помогает сосредоточиться. Но темноты не получилось – стены бледно мерцали зеленоватыми фосфорическими бликами. Такое ощущение, что пространство пещеры наполнилось зеленым туманом. На фоне мерцания от контура одного из камня отделился силуэт. Шипящий шепот резанул по ушам.
- Дим, это ты? Тс-с-с! Тут такое творится!
- Мишка, ты?
- Тихо, говорю!
Вот еще, не хватало, что б мной сопляки командовали! Включаю свет, луч фонаря выхватывает физиономию Мишки из мрака. Расширенные зрачки товарища, бледное лицо, полураскрытый рот, нервно подрагивает нижняя губа.
- Волков, ты что творишь? выруби свет!
- Спокойно, Миха! Что случилось? Где девчонки?
Михаил сглотнул слюну, к чему-то прислушался, только потом ответил.
- Да здесь они… Кать, Лен, выходи!
Студенки появились из-за соседнего камня. Ни дать, ни взять – близнецы-призраки! Бледные сами по себе, да еще обесцвеченные бликами светодиодного фонаря, а глаза – с пятирублевую монету. Девчонки держались за руки… Что же их так напугало?
Луч моего фонарика запрыгал по стенам, своду, каменистым закоулкам и углам. Все нормально, спокойно,..  Под ногами насыпь из изумрудов. Непривычный для пещеры мягкий зеленый свет.  Но что-то тут не так… Стоп! Мать честная… да это же…
Откинув преграждающий дорогу камень, прошел к подозрительно круглому камню, нагнулся. Череп. Ба! Неожиданная встреча, однако… Как ты тут оказался? Спелеолог? Не думаю. В глазницы вставлено по рубину. Лоб тяжелый, с мощными надбровными дугами, челюсть с клыкастыми зубами. Человек ли? На черепок гориллы похоже… Но не это же испугало «малышню»! Что они, черепов не видели?! Сейчас молодежь с детства привита к ужастикам благодаря телевизору, компьютерным играм, интернету, да и сама жизнь стала… дешевой. Уж слишком много нас, сапиенсов, развелось на земном шарике.
Я поднял череп, отковырял рубин из глазницы, просунул палец в разинутую челюсть. Не кусается. Под черепом, в образовавшейся лунке изумрудного щебня, показались еще несколько костяных кругляшей. Прям, братская могила. Или кладбище. Самое дорогое в мире. Это ж надо до такого додуматься – хоронить, засыпая драгоценными камнями! Да еще камни-то какие! Каждый – высшей пробы, когда караты, для простоты счета, проще переводить в килограммы.
Ясен пень, что дело не в черепах. Посмотрел на Мишку, тот понял мой взгляд и с какой-то нервностью подбородком указал в сторону. Повернув голову в указанном направлении, я замер. На мерцающей фосфором стене проявилась тень человека. Плотная, черная. Тень вытянулась от пола до свода, изогнулась по дуге каменного потолка таким образом, будто нависла над нами, угрожающе раскинув руки, шевеля растопыренными пальцами. Я материалист по натуре, мне ж, пока не пощупаю… но тут такое!
Тень должна исходить от какого-то предмета. Но никакого «предмета» не было! О, только не надо думать про призраки и прочую чепуху, так и до психушки недалеко… Это всего лишь игра теней, оттенков и мерцания… это всего лишь иллю…
Черт! Черт!! Черт!!! Тень отделилась от стен и … прыгнула  в мою сторону! Я шарахнулся, споткнулся каблуком о какой-то камень, рухнул всем телом на пятую точку. Тень промелькнула перед моим носом и вернулась на стену. Ф-фу, вроде пока еще цел…
Я поднялся, невольно потер область копчика, обернулся к обомлевшим от ужаса ребятам. Прокашлялся, прочищая горло от спазма, постарался выказать уверенность, прикрикнув на малышню.
- Ну, чего уставились? Живо отсюда!
Мишка, Катя и Лена послушной стайкой выпорхнули из укрытий.
- У всех все в норме?
- Дим, что это было?
Я пихнул Кречетова в загривок на выход, цыкнул на девчонок.
- Пошли!
До места дислокации мы вернулись на удивление быстро. Очень быстро. Оказавшись поблизости рюкзаков, на расстоянии от страшного места. Ребята начали успокаиваться, расслабляться. Мишка вновь пристал с расспросами.
- Дима, скажи - что там было?
- Вот пристал! Про веселящий газ что-нибудь слышал, студент?
- Это про закись азота, что ли?
- «Что ли»! – передразнил я. – Думаешь, в пещерах самый страшный газ – это метан? Как же! Попадешь вот в такую ловушку веселящего газа, нахватаешься глюков… Короче, хорош с вопросами, пора к Лебедеву двигать! Он там, бедненький, наверное, уже и не знает что подумать…
Как говориться, помяни черта… Вон он идет, шаря фонарным зайцем по стенам. Луч уперся мне в лицо, выдавив мощностью из глаз слезы. Я отвернулся.
- Волков! Вы тут уснули что ли? Почему заставляете меня волноваться?
- Все нормально, Володь. Мы уже готовы.
- Готовы они…
- Ребята! Я металлоискатель там оставил – подал голос Кречетов.
 - Ну, нет! Я ТУДА возвращаться из-за твоей безделушкой не стану! – заявила Катя, и Ленка с поспешными кивками выразила согласие с сестренкой.
- Воло-одя! Ди-има! – Протянул жалобным голоском Михаил. – Меня ж родители убьют! Хоть домой не возвращайся…
- А о чем ты раньше думал, тупая твоя башка?! – отрезал я, хотя знал, что последнее слово останется за Лебедевым. У капитана повышенное чувство ответственности, и если Михе удастся-таки его разжалобить…
Лебедев уселся на груду рюкзаков, движением пальцем поманил к себе Кречетова.
- Я что-то не понял! Как мне помнится, твой приборчик у тебя был с собой?
- Они без нас на «полянку» ходили. – Вставил я факт. – Там с перепугу все и поставляли. Малышня! Я ж говорил, что их нельзя оставлять без присмотра.
- На какую еще полянку? А-а-а… Понял. Я только одного не понял – Кречетов, когда старшие по команде уходили на разведку местности, какое указание они давали, а?
- Оставаться здесь и ждать вашего возвращения – по упавшему голосу стало ясно, что Мишка осознал настрой Лебедева.
- Значит, с памятью у тебя все нормально, так? Помнишь договор? Любое неподчинение старшему по команде ведет за собой вывод из команды. Еще вопросы есть?
Кречетов мотнул головой и вздохнул.
- А раз вопросов больше нет, хватайте рюкзаки. Мишка несет Катькин, раз все свое подрастерял. Лена с Катей несут свои пожитки по очереди. Сдается мне, ребята, что дорога нам предстоит долгая и нелегкая. Так что настраивайтесь на худшее.
- Спасибо за обнадеживающее напутствие, капитан! – Горько усмехнулся я.
Лебедев обернулся ко мне, как-то странно посмотрел.
- А я думал, хоть ты понимаешь, что происходит на самом деле…