Да сибиряки, мы

               

                Моему отцу посвящается


                Лет двадцать пять прошло после Великой Отечественной войны, а она всё напоминала о себе. Да и как не вспоминать: ведь в апреле 1945 года, Иван Иванович, будучи старшим сержантом,  потерял ногу на территории Чехословакии, под Братиславой. Бывший фронтовик,  сибиряк, он часто вспоминал погибших друзей, свой первый бой на Кубани, под Армавиром. Только успели они тогда выйти из теплушек и немного удалиться от станции, как начался артналёт. Всё смешалось. Казалось, только что любовался на красавицу – яблоню с наливными яблоками (никогда ведь не видел), как тут же на глазах подбросило в воздух земляка Витю Иванова. Дружны с ним были и в бою рядом держались. Ивана только взрывом ударило о дерево. В голове помутилось, оглох. К Вите бросился, но понял, что уже ничем не сможет  помочь другу. Трудно было осознать и пережить мгновенную смерть друга. Много в том бою ребят из сибирской дивизии полегло на полях Кубани.

 Война изматывала. Он частенько размышлял, что же помогло ему вынести запредельные нагрузки? То ли суровый, сибирский климат, то ли здоровые гены (родители-крестьяне были непьющими и некурящими), то ли его занятия физо – «солнце» на турнике крутил?!
Вообще-то он и после войны старался каждый день делать своеобразную гимнастику для рук и одной ноги, предполагая, что занятия эти могут пригодиться. В небольшом городке, где он жил с семьёй, до службы добирался  частенько пешком, опираясь только на трость.
 
               Наступило нежаркое, сибирское лето. Решил он поехать с младшей дочерью к тестю на Украину. Путешествие занимало четыре дня. Но от скуки в поезде дальнего следования они не страдали. Отец с дочкой много читали, беседовали, пили чай с мамиными «подорожниками», слушали истории и приключения других пассажиров. Иван Иванович часто засматривался в окно вагона на проплывающие мимо пейзажи и говорил:
               - Знаешь, дочка, вот который уж раз еду по этой дороге, а всё не перестаю удивляться и восхищаться – какая же наша Россия большая и красивая!  Много желающих на наши богатства.
Он замолкал, о чём-то задумавшись. Так и ехали.

                В Харькове, как всегда, пересадка. Было раннее утро. Билеты на Львовский поезд, который из Харькова отправлялся ночью, они взяли сразу же по прибытию. Впереди был свободный день. Жара ещё не наступила. Прохладу сохраняли  тени от пышной, буйной зелени каштанов и лип. Асфальт на дорогах и тротуарах уже был полит водой. Их встречал чистый и умытый, утопающий в цветах Харьков.   Отойдя немного от вокзала в сторону магазина «Восточные сладости», они увидели толпящихся мужчин у бочки с пивом. Те, что-то шумно обсуждали. Иван Иванович, подойдя к ним, спросил:
                - О чём спор, хлопцы?
 Суть выяснилась быстро. Спорили мужики, в том числе бывшие фронтовики, на двадцать кружек пива тому, кто без ног, с помощью одних рук, поднимется выше всех по пожарной лестнице высотного здания, расположенного рядом.
              Что-то из прошлого подтолкнуло его. Мелькнула мысль о Викторе, погибших друзьях. Недолго думая, Иван протянул руку и вступил в спор. Но тут его кто-то дернул за рукав. Он глянул вниз и наткнулся взглядом на полные слёз глаза дочери:
              - Папа, я боюсь. Тебе же нельзя!
Но что могла сделать двенадцатилетняя девочка? Он как мог, успокоил её, сказав:
              - Не бойся, дочка! Я в себе уверен. У меня руки сильные, а ты лучше пиджак мой подержи, здесь наши билеты.
Она осталась стоять, хлюпая носом и наблюдая за происходящим. А тем временем первый из спорящих преодолел  первый этаж, но вскоре спустился с помощью ног. Второй добрался до второго этажа. Отец шепнул дочери:
              - Смогу до третьего. Из тех, кто участвует, я посильнее буду.
 Он действительно смог. Преодолел третий этаж, а спускался, опираясь на единственную ногу. Девочка почти физически ощутила, как все напряглись в толпе – поняли, что вторая нога – протез, забеспокоились, подошли поближе к лестнице, чтобы помочь спрыгнуть на землю. Спустился он усталым, потным, но довольным:
              - Наша взяла, дочка!
 Мужчины его окружили, спрашивали:
               -Ты откуда, герой?
 На что Иван Иванович отвечал:
               - Да сибиряки мы!
 Для достоверности он слегка стукнул по протезу тростью. Раздался характерный, «деревянный» звук.
               Вскоре принесли двадцать кружек пива. Пошли разговоры про войну, про то, что наши народы – братья. Иван Иванович предложил тост за погибшего друга, сибиряка Витю Иванова и, выпив полкружки пива, утолив жажду, сказал:
              - Ну, хлопцы, пиво ваше, а мне надо дочке детскую железную дорогу показать и попрощался. Девочка приободрилась и спросила:
               - Папа, а зачем ты всё-таки вступил в спор?
               - Не из-за пива, конечно, нет. Пиво, это так, «для куражу»! Ради памяти друга – Виктора, я хотел показать братьям - славянам, какой сильный народ в глубинках России, а конкретно - в Сибири. Конечно, ради памяти друга маловат размах соревнований, но и этот случай тоже кто-нибудь запомнит. Видишь, у меня получилось!  Давай-ка поторопимся - наш трамвай идёт!

               Он выполнил обещание и показал Оле железную дорогу, которую строили бывшие беспризорные - воспитанники Макаренко. Там всем процессом движения руководили дети. Все паровозы и вагоны были выполнены как - бы в миниатюре, но пассажиры небольшого роста входили свободно и радовались путешествию по городу.
               Так, в суете большого города, пролетел день в Харькове. Как-то быстро стемнело. Возвращаясь, немного усталые, ехали в старом, громыхающем и позвякивающем трамвае. Иван Иванович думал:
                - День прошел. И, похоже, не зря…