челик копипастит

намек, полунамек, слегонца затронул, приоткрыл дверь в огромный
и непостижимый мир, войти в который было и страшно, и боязно, но очень хотелось.
чувства безнадеги и тупика, иногда, правда, сменялись на проблески надежды, что
придавало силы двигаться вновь в выбранном направлении. они, эти твари, вопрошали
челика настойчиво, постоянно, как бы с пристрастием:
«вот скажи, зачем нам нужна эта твоя правда? только потому, что ты больной и нам
тебя жалко? или потому, что ты оригинальный исследователь? а может быть, ты просто
хочешь убежать от одиночества, а?». но челик уже научился паразитировать на чужих представлениях о реальности: ему было не в облом скопировать и цитату модного
философа, и фотографию цельную стащить с какого-нибудь форума, и выдать ссылку
на какой-нибудь знатный видеоролик. он знал, что свобода передвижения во временных потоках гарантирована нашим любимым правительством, членам которого пожелаем многих
лет, здоровья и преуспевания в наитруднейшем деле управления и постоянной заботы о народонаселении планеты Земля. журналюшки, обслуживающие богатеньких буратин, просто
были готовы облизать своих хозяев с ног до головы, преданно заглядывая в глаза и помахивая остальными частями своего очень гибкого и преданного тельца.

«сдрысни, кому сказано,
кроманьонец недоразвитый,
попугайчиков иди вон учи песни
горланить, требухой живот набивать»

нет, они не тупые, просто они делают, что захотят – и от этого все их неприятности
по жизни. ведь неприятности для них являются горьким лекарством, помогающим осознать жизнь, как некую данность. но ущербность свою изъязвленную выставить напоказ,
наслаждаясь агонией чувств, и не иметь ни меры, ни целомудрия, ни благочестия,
для них было в порядке вещей и являлось нормой. попытка выделить нечто важное
из череды случающихся событий потерпела очередное фиаско, ибо глуп оказался
челик, как всегда, и толстокож, а, впрочем, каждому – свое. пафос заставлял
обманываться, увлекал в области бессмыслицы, наряжал в драную ветошь  маскарада
под названием жизть. пройдет совсем немного времени и захочется вновь пережить ускользающие мгновения – но, увы, не получится, потому что постарели мы, утратили свежесть чувств. ну, вот так вот, повезло челику, что родила его наносущность,
что живет и думает он, что надеется на лучшее, а готовится  худшему, что даже
не верит в свою смерть, что не делает из всего проблем, а верит лишь в любовь
своей матери-наносущности. его противоречия противоречиям создавали переплетения,
подобно морозным узорам на стекле, завораживали своим изяществом, удивляли 
фантазией и свободой выбора материала. но, на этом, пожалуй, и остановимся.