Неожиданный улов

               
Ловил я летом щук на жерлицы в Прибылово, Финский залив. Там. как я уже писал, у меня есть база, я её называю Фигвам, в которой я провожу летом по 3-4 дня с ночёвкой.

Ловлю рыбу, чиню или модернизирую снасти, варю себе чай, солю и потом копчу рыбу. Набираю с водостоков дождевую воду, чищу её пропуская через аквафор, и запасаю воду на дни без дождей. Прочищаю протекающий рядом ручей. Ну и прочие хозяйственные дела.

Никого на берегу, кроме меня, там нет. Фигвам стоит сразу за камышами, на небольшом пригорочке. За 16 лет моего там пребывания, посаженные мною деревья (ольха, берёзы, осины, ели, сосны, черёмуха, ели) уже очень выросли, и образовали вокруг фигвама непроницаемый зелёный шатёр. Местные жители прозвали меня Робинзоном, потому что я ни с кем из них не общаюсь.

Местные мужики знают, что я не пьющий, что водку я не держу, и приходить им ко мне им совсем не интересно. Конечно, здороваемся, разговариваем, когда я прохожу по деревне, которая от меня метрах в 300...400. Но и только. Робинзон, он и есть Робинзон.

Пытались местные пьяницы меня и ограбить, но ничего не вышло: замки сбили, а в домик не вошли. У меня там полно секреток. А ещё весь этот малюсенький участочек вокруг фигвама я окружил колючей проволокой, использовав два больших мотка. Спокойней спать ночью одному.

А ещё я много посадил вокруг фигвама красной и чёрной смородины, крыжовника, малины, черноплодной рябины, можжевельника, дикого шиповника. И ни одного кустика из дома или от кого-либо я не привозил.

Всё находил в лесу. Там же раньше финны жили, там раньше были бывшие финские поселения с садами. Вот где-то что-то и сохранилось, обросло деревьями. А я находил, выкапывал, перетаскивал к себе и сажал. Посадки делал каждый год весной и осенью.

И теперь этот участок у фигвама я называю "Махаля", на узбекский манер. Потому что в любую солнечную жаркую погоду у меня всегда есть теневой участок. В домике я держу одноместную надувную лодку из ПВХ. Есть у меня и сапоги болотники, и заброды.

Вот в забродах я и шляюсь по камышам, протаптывая тропинки, вытаптывая площадки для установки кольев с мерёжками. А лодку очень часто таскаю за собой, облокачиваясь на неё, чтобы не упасть, и складируя в ней всё необходимое: колья, мерёжки, прикорм, пойманную рыбу и т.п.

И вот однажды летом, приехав в Прибылово, я наловил у берега маленьких краснопёрок, поместил их в банку с водой, надел заброды, подкачал и оттащил в воду лодку и, держась за неё, пошёл ставить жерлицы на щук.

И увидел, что какие-то браконьеры поставили сеть в зоне моей рыбалки, а в сети кто-то сильно трепыхался. Подойдя поближе, я увидел, что это небольшая утка. Осторожненько, чтобы не повредить крылышки, лапки и шейку, я вынул уточку из сети и хотел отпустить.

Но потом, посмотрев повнимательней я понял, что одно из крылышек у неё надломлено, т.е. ей больше не летать, а подранка охотники быстро пристрелят. А ещё, стоит мне её отпустить, как она снова попадёт в те же или другие сети, которых кругом полным полно.

Уточка ещё не пришла в себя от стресса, изнемогла, пытаясь вырваться из сетей. Да ведь она чуть не утонула. Взял я уточку к себе в фигвам, обсушил, погрел, попробовал угостить. За три дня моя гостья, уточка, как-то быстро освоилась, перестала меня бояться. И я к ней уже прикипел.

Позвонил домой, объяснил ситуацию. Через некоторое время мне позвонила моя родственница, любительница животных и сказала, чтобы я уточку обратно не выпускал, она, мол, погибнет. Это я и сам так думал. А ещё родственница попросила, чтобы я уточку привёз в Питер и отдал ей, а она её выходит.

Так я и сделал...
Сейчас эта утка, уже не уточка, живёт в Питере, в квартире моей родственницы. Подружилась с её овчаркой, питаются с овчаркой из одной миски. Утка приструнивает и покрикивает по-своему, утиному, на овчарку. Спит около головы хозяйки на её подушке. Выводят её на прогулку на шлейке, вместе с собакой. Такая вот история...