Кама с утра. 20 июля

Фото сделал именинник

Я просыпаюсь от тишины. Но это особая тишина – наполненная еле слышным шорохом волн по песку, дальним теньканьем неизвестной птицы, жужжанием шмеля и шелестом тополиных листьев над палаткой.

Я смотрю на безмятежное лицо Василия, и мне кажется, что только здесь, после недели нашего плавания, исчезает тень глубокой задумчивости и решения каких-то неведомых даже мне задач, не оставляющая его и во сне.

О чём только я не думаю в эти минуты. Почему-то вспоминается давняя история, когда мы вместе работали во вновь созданной городской администрации. Тогда нам казалось, что мы помогли выиграть выборы человеку, который озаботится, наконец, судьбой города и будет служить ему верой и правдой. В бывшем здании вечерней школы, где шёл ремонт, все службы ютились в двух классах. Мой стол пресс-секретаря был втиснут между столами отдела культуры и финансистами. И только Василий сидел один в просторном классе с тремя светлыми окнами. Он был – мозгом, писал программы и разрабатывал стратегию…
Прошло полтора года, прежде, чем мы поняли: и этот глава думает лишь о собственной наживе и амбициях, а вовсе не о том, чтобы воплощать в жизнь предложенные ему разумные пути развития города.

Тогда Василий написал ему письмо, где всё назвал своими именами. Это было короткое, но жёсткое письмо. И я тогда говорила: «Не надо этого делать. Ведь ты ничего не изменишь». А он отвечал, как всегда, в таких случаях: «Иначе я поступить не могу». И, конечно, мы опять остались без работы. И даже пришлось на два года покинуть город….

Я всё-таки думаю о том, что мне удалось достать тот самый, только мой билет – из бесконечно крутящегося барабана, тасующего человечьи судьбы.

Василий открывает один глаз:
- Привет. Да ты, никак, плачешь?...
- Это от счастья. С днём рождения!
- Так… Радуешься, что я всё больше дряхлею и старею? Ладно, в честь этого события – кофе в постель! Сейчас сварганю.

Я слышу, как он ломает ветки, потом тянет в палатку дымком от костра….
А я гадаю о том, как поживают наши розы на участке возле маленькой речки Утнушки. Такое имя мы придумали сами, потому что её народное название – Мутнушка. Видимо, благодаря цвету воды из-за глинистого русла. Основная его часть проходит сейчас в трубах под землёй, где выстроен «немецкий» район. В восьмидесятые годы его возвели немецкие строители. А «выныривает» речка недалеко от нашего участка и делает плавный поворот в виде полумесяца – прямо напротив. А потом устремляется в Каму.

Самое удивительное в расположении участка то, что возникает впечатление, будто он находится вдали от цивилизации: на противоположном берегу – три огромные черёмухи, справа – столетняя ива, а крутой откос весь зарос дикой малиной и крапивой. В нашей Утнушке – многообразие водной растительности: высоченный рогоз (больше известный как камыш – с коричневыми «свечками»), осока, белокрыльник, изумрудный пушистый хвощ. И главное – две куртины настоящих диких ирисов. Острые листья чуть выше Василия, под два метра. Солнечно-жёлтые крупные цветы появились в мае и радовали нас до середины июня. Недаром их называют сибирской орхидеей – уж очень красивы. Невероятно то, что мы, жившие в городе с самого детства, излазившие все окрестности, никогда не встречали раньше диких ирисов!

Но основная неожиданность заключается в том, что в десяти минутах ходьбы – центральная площадь: с фонтанами, триумфальной аркой и памятником великому композитору. И в трёхстах метрах от неё – дом с нашей квартирой.
Мы специально прошли по всему садово-огородному массиву, чтобы убедиться: только наш огородик находится в таком «райском месте». Со всех остальных точек видны либо ряды разномастных гаражей, либо высотные дома или построенные напротив дачи.

Утнушкой речка стала потому, что где-то неподалёку вывела потомство дикая утка и однажды появилась со всем семейством. Мы насчитали одиннадцать пушистых комочков. И каждое утро они приплывали на кормёжку. Освоились до такой степени, что когда Вася углублял наш водоём, то свободно заплывали и крутились прямо возле ног.

Оказалось, что в зарослях проживает ещё и парочка ондатр. Нам иногда удавалось их увидеть. Но как-то раз в гости пришёл знакомый художник, и зверьки, будто по заказу, устроили «показательные выступления»: ныряли и даже выходили на другой берег. А сосед рассказывал, что в прошлом году встретил здесь бобра: «Вот такой огромный, как кабан. Рухнул в речку, только брызги во все стороны!»

Утки стали почти ручные: брали хлеб из рук, устраивались на нашей песчаной плотинке и даже пытались по ступенькам забираться в огород. Когда мы начали заплыв, 12 июля, то утят осталось десять штук. Наверное, одного утащил коршун, он постоянно кружил неподалёку.

Вообще, на Каме много разных хищных птиц. Мы наблюдали картину, как ястреб охотился на стрижей. С третьего захода всё-таки уцепил одну птичку и понёс в когтях. А огромная стая стрижей долго сопровождала его, громко крича.

Рыбалка сегодня явно не задалась: уже двух червяков хитрющие рыбины сняли с крючка. Василий в задумчивости стоял над удочками…. И вдруг, когда схлынула очередная волна, на песке остался лежать – судак. Он бил хвостом и раздувал жабры. Вася наклонился, взял рыбу в руки…. Нужно было видеть его лицо в этот момент!

А я сказала: «Вот это подарочек тебе от Камы!» У меня сразу отпала необходимость думать о праздничном обеде. Уха из судака – это вещь. Я до сих пор, когда вспоминаю об этом, испытываю чувство потрясения. Хотя Василий пытался всё объяснить прозаически: может быть, кто-то охотился электроудочкой, рыба слегка оглушена… Но почему её вынесло именно в то время и в то место?!

Незадолго до этого я упросила Васю включить телефон. Обычно мы выходили на связь с дочкой в шесть часов вечера, сообщали, что всё нормально, а потом отключались, чтобы не разрядились батареи. И буквально через несколько минут раздался первый звонок – из Франции, где сын отдыхал с семьёй. И слышимость – прекрасная. Да, до чего дошли чудеса связи!

Василий занялся приготовлением ухи, а я полезла по крутому берегу наверх, чтобы нарвать букет. Там меня ждал ещё один сюрприз: под сосенкой рос раскидистый куст аспарагуса. Откуда в лесу взялась спаржа? Я наломала этой декоративной «ёлочки» и красивых веток с неизвестными мне красными ягодами. Вполне симпатичная композиция получилась.

Вручила Василию букет, потом почистила картошку и лук. В нашей бутылке с «лекарством» - водки с элеутерококком, кое-что ещё оставалось. Я произнесла тост, и мы приступили к обеду. И хорошо, что не затянули с этим приятным делом. Потому что неизвестно откуда налетел просто шквальный ветер, за молнией раздался гром и начался ливень. Шёл он примерно полчаса, а потом так же внезапно прекратился. Мы веселились: в день рождения произошло и чудо, и буря… Значит, и от жизни следует ждать сюрпризов, не иначе.

Василий всё-таки поймал вечером свою рыбу. Маленького окунька. Он насадил его на большой крючок в качестве живца и уверенно сказал: «Должна клюнуть щука»…

Продолжение http://www.proza.ru/2012/11/30/655