Саманта и облако

Наконец то каникулы! На осенних каникулах папа предложил съездить в городок Филлах, у подножия гор. Дети согласились  с радостью. Мама осталась дома с маленьким Петером и не возражала.
   Папа Петер загрузил все необходимое в машину, дети собирали каждый свой рюкзак. Нехитрые приготовления быстро закончились, и в одно погожее золотистое утро папа скомандовал занимать места в машине. Впереди, рядом с отцом разместился Ник. Сзади - средний,  Александр, и младшая, девочка восьми лет, Саманта. В прошлом году папа Петер уже ездил с детьми в Филлах, но Саманта оставалась дома. Теперь же она в первый раз отправлялась в путешествие к горам, и очень серьезно  отнеслась к делу – ее рюкзак оказался самым большим, добрая половина пупсов и мишек Саманты составили ей компанию.
   Семейство разместилось в гостинице, на окраине Филлаха, возле большого озера. Решено было на следующий день сходить в разведку, чтобы присмотреть красивое место для лагеря. Папа распорядился с вечера приготовить одежду, обувь и все необходимое. Саманта разложила на кровати свою желтую со множеством карманчиков, куртку, заполнила карманчики конфетами, платочками, фигурками, рядом поставила красные, с синими цветочками, резиновые сапожки, и принялась складывать походный рюкзачок.
   Папе Петеру стоило больших трудов объяснить дочери, что кукла-повар  и мишка-спортсмен, альбом и книжка сказок – не самые необходимые вещи для первой вылазки в предгорье. Сошлись на блокноте, ручке и маленьком пупсе. Саманта беспокоилась, не проспит ли она, но папа Петер торжественно обещал без нее никуда не отправляться.
   Саманта проснулась раньше всех. Она просмотрела в окно – вдали, выше верхушек деревьев все было сокрыто серой пеленой. Захотелось назад – в кроватку. Но вот послышались голоса, папы, братьев, - начинался день разведки.
   *   *   *

    Саманта уже час шагала вслед за Ником и успела немножко устать. По пологой дороге ведущей из Филлаха было пройдено всего несколько километров, а город уже стал сказочно маленьким, оранжевые крыши и шпиль ратуши сделались будто игрушечными. Вскоре дорога несколько раз вильнула, и городок за густыми соснами скрылся из виду. Папа Петер ступил на тропинку и попросил смотреть под ноги и не отставать. Тишина была необыкновенная! Папа Петер объяснил, что многие птицы покинули свои гнездышки, отправившись на юг, чтобы весной опять наполнить здешние места нескончаемым щебетом.
   В минуту передышки Саманта разглядела  сквозь сосновые лапы белые кубики какого-то селеньица. «Ого, куда мы забрались!», подумала она. По небу ползли мохнатые серые облака, словно кто-то разбросал прямо над головой Саманты громадные куски сахарной ваты. Всего в нескольких метрах тропинка ныряла в туман. Каменные глыбы, повсюду выступавшие из земли, в тумане походили на застывших и притаившихся великанов и чудищ.
Папа Петер объявил привал и стал разводить костер. Ник и Александр бросились было собирать хворост, но тут же из длинных палок смастерили себе сабли и ринулись воевать  с пожелтевшим орешником. Саманта сплела из густой длинной муравы косичку, потом, напевая песенку, направилась вверх по тропинке. «Эй, Сани! Не уходи далеко, скоро обед». Саманта продвигалась вверх, раздвигая руками туман, из пелены навстречу вдруг выныривали прохожие – молодые сосенки, Девочка вежливо кланялась, здоровалась и пробиралась дальше. Она нашла уютное местечко на большой глыбе, нависавшей над склоном, и уселась поболтать ногами. Снизу потянуло вкусным дымком, Саманта зевнула и прикрыла глазки.

                *    *    *

    Проснулась она от холода. Зябко было сидеть в расщелине глыб. Саманта открыла глаза и… ахнула! Прямо перед ней, лишь в нескольких метрах ниже колыхалось пушистое светло-серое облако. Саманта забыла о холоде и бросилась вниз. Облачко было упругим и теплым как махеровый моток. Девочка стала на коленки и, шатаясь, как будто она двигалась по пудингу, по целой поляне пудинга, проползла вперед. «…А что если….- подумала Саманта, -…а что, если…», она не успела додумать от волнения  до конца, протянула ножку и оттолкнулась от торчавшего на склоне валуна. Облако дрогнуло и медленно поплыло прочь от холма, немного поворачиваясь.  «Лечу! Я лечу!! …Папа, я лечу!», шептала девочка, а облако теперь уже быстрее побежало вдогонку другим. Саманта немножко испугалась и глубоко вжалась в серую перину. Облачко несло ее и покачивало, как лодочка на море. «Вот это да-а..!» Квадратики полей, коричневые желтые, бледно-зеленые, сменяли друг друга, во все стороны, куда хватало глаз, между ними вились ленточки речек. Кукольные домики селеньица убежали совсем за горизонт. Проплыло внизу озерцо, маленькая плотина, ферма с белыми длинными сарайчиками, широкий двор, где жались друг к другу трактора и косилки. Облака толпились гурьбой, смешивались, ныряли вниз, бежали наперегонки.
    Вскоре земля затянулась туманной дымкой, медленно надвигались сумерки, краски тускнели, уступая место безликим темно-серым тонам. Внизу стали загораться огоньки, вначале редкие, потом все чаще и чаще. Впереди, под горизонтом огоньки слились яркой кучкой, какой-то городишко встречал вечер. Саманта  откинулась на спинку, еще не пугающе-мрачное, а затухающей голубизны небо, искрилось мелкими бусинками звезд. Саманта знала только Большую Медведицу и еще бабочку-Кассиопею, и без труда нашла их над собой. Прямо над нею, будто наблюдая за девочкой, разгоралась яркая звезда. Саманта не знала, что это Вега. «…какая красивая!...» Правда, звезда была самой большой и поблескивала всеми цветами радуги. Мимо неподвижных звезд пробирались белые точечки спутников.  Прорезали небосвод тонкие белые нити. «Папа говорил – это метеоры,…вот они какие, зажглись и тут же гаснут, как бенгальские огни», подумала девочка. Саманта щурила глазки – звезды рассыпались мириадами лучиков и таяли в темноте…

                *    *    *
    Облачко, отрываясь от собратьев, стремительно ускоряло бег  навстречу восходу. Оно бурлило и теряло ворохи тумана, наконец, добралось до зеленого склона, запуталось в мелких сосенках и обессиленное, рассыпалось густой росой по траве.
   Саманта твердо стояла на склоне и дрожала. Только сейчас она почувствовала, как устала и замерзла. Она погладила мокрую траву, «Прощай облачко. Спасибо тебе за путешествие….». Девочка увидела тропку, проходящую мимо, и подгоняемая  холодом, побежала вниз.

                *    *    *
   Десять отрядов полицейских второй день искали Саманту на лесистых склонах, у  Филлаха. Несколько групп с собаками-спасателями который раз прочесывали склон, где потерялась девочка. Собаки поначалу резво брали след, но затем, когда он начинал скакать по валунам и глыбам, отчаянно лаяли и путались. Над окрестностями городка кружили несколько спасательных вертолетов. На улицах только и разговоров было, что о девочке в желтой курточке. Утром следующего дня, в магазинах и кафе знакомые встречали друг друга вопросом «Ну, что, нашли Саманту?». Папа Петер, сорвавший за ночь голос, не отставал от полицейских и упрямо бродил по склонам. Много выше места стоянки, на широких глыбах, полицейские нашли рюкзачок Саманты, но сама девочка будто испарилась.
   К полудню решено было позвать на помощь местных жителей. Городок загудел, как улей. Пенсионеры и старшие ребята, учителя и врачи больницы под руководством спасателей, потянулись вверх по желтеющим склонам. Питомцы детского садика, которым утром, рассказали о Саманте, ни за что не хотели уходить с улицы на тихий час,  а тянули воспитателей за руки: «Идемте, ну идемте искать Саманту, она вот на той горе?...»

   Примерно в это же время по тропинке, сбегающей с предгорья на околицы, в городок Шпиталь входила девочка в желтой курточке и красных сапожках. Завидев полицейского, юркнувшего в двери большого здания, Саманта поспешила за ним. Войдя, она увидела молодого офицера в форме и фуражке, подошла ближе и сказала: «Здравствуйте. Не могли бы вы отвести меня к папе?».  Офицер уставился на Саманту немигающим взглядом, приметил мокрые, в траве, курточку и штанишки, и рукой потянулся к телефону. «Как тебя зовут, девочка?» - тихо спросил он. «Меня зовут Саманта,…я замерзла очень…». Офицер вдруг сорвал трубку и заорал: «Герр майор, Герр майор!! Она нашлась! Саманта! Да! Стоит здесь, рядом…Скорую вызываю!...»
    А еще через несколько минут красная машинка скорой помощи, тревожно мигая оранжевыми фонарями, увозила, переодетую во все сухое, и замотанную в одеяло Саманту, в местную поликлинику. Папа с мальчишками уже мчался  в Шпиталль, а городке Филлахе горожане ахали и недоумевали, как же маленькая девочка оказалась спустя ночь за пятьдесят километров. Не перелетела же она по воздуху, резонно спрашивали они друг друга.
               
                *    *    *
    В коридоре клиники шалили Ник и Александр, а рядом, в палате, на высокой кровати, в широких подушках утопала Саманта. Она держала за руку, сидящего рядом папу Петера, и в который раз рассказывала ему и присутсвовавшим о свих похождениях. Высокий майор  в полицейской форме, согласно кивал  головой, слушая девочку. «Да, Сани, ты просто герой, ты вела себя очень мужественно. Но…случившееся послужит тебе и неплохим уроком, так ведь?» - «Да, господин майор, я больше никогда не буду …летать на облаках без спросу».  Папа Петер и доктор Штраусс переглянулись. Добродушный толстячок, доктор Штраусс, погладил Саманту по голове: « Ну конечно, такое рискованное путешествие…, в следующий раз ты все согласуешь с папой. Нужна подготовка, а так что ж, ты устала, долго бродила по лесу…Голод, долгий сон на свежем воздухе…- доктор Штраусс выразительно посмотрел на Папу Петера, - …не лучшие спутники.  Знаешь что, приезжай к нам весной, устроим чудесный пикник! Да? Ну, вот и хорошо, а теперь – отдых. Завтра утром, я думаю, ты уже увидишь маму».  Полицейский и доктор любезно распрощались с Самантой и оставили ее с папой наедине. Саманта обняла Папу Петера и спросила:
  - Папуля! Ты тоже думаешь, что это был сон, скажи? Ты думаешь, я придумала..?
  - Нет, воробышек, просто взрослым дядям сложно в это поверить, они большие, а ты маленькая и легкая…
  - Ты мне веришь папуля, скажи?
  - Ну конечно верю, Сани. Верю, это было удивительное путешествие…
   Папа Петер уложил Саманту, она повернулась на бочок и сладко заснула.
И снилось ей, будто не подушки ее обнимают, а её пушистое облако.


(2008)