Перестройка, как это было

ПЕРЕСТРОЙКА - термин, вошедший в широкое употребление с середины 80-х годов XX столетия, обозначивший курс на реформирование тоталитарной системы в СССР. Перестройка, начатая М.С.Горбачевым, привела к значительным переменам в жизни страны и мира в целом. К началу 90-х го-дов в результате противоречивости и непоследова-тельности в осуществлении перестройки произошло обострение кризиса во всех сферах жизни общест-ва. (Энциклопедический словарь).



ГОРБАЧЕВ МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ
В 1985,1991 годах - Первый Секретарь Цен-трального Комитета Коммунистической Партии, Председатель бюро ЦК КПСС. Возглавил процесс пе-рестройки и являлся его инициатором.



Эти воспоминания мы посвящаем тем, кто выбрал для себя сложный путь эмиграции.
Слова «Перестройка, Горбачев» знают во всем мире без перевода. Однако мало кто из иностран-цев знает сколько поломанных судеб, разбитых се-мей и потерянныx жизней принесло это время. Его можно только сравнить с цунами, пронесшимся по всей территории бывшего Советского Союза.







В Союзе мы жили с мечтой о светлом будущем, когда наступит всеобщее благополучие, наступит коммунизм, который так долго обещала нам родная коммунистическая партия. Чем все кончилось? Мы, как и многие наши бывшие соотечественники, выпа-ли за борт нашей родины. А корабль под названием Россия, забрав все лучшее у стран бывшего содру-жества, выбросив лишнее, мешающее ему, продолжа-ет свое плавание, но уже без нас.
 Мы же, резко изменив принцип существования, по-пав из социализма прямиком в капитализм без пе-реходного периода, пытаемся выжить. Как это,  получается - судите сами.


Ой, евреи!

1974 год. Юг Украины.
На тротуаре шумно беседуют два человека, при этом сильно жестикулируя руками. Подходит тре-тий:- «Я не знаю, о чем вы говорите, но ехать надо».
И евреи поехали. Куда и зачем двинулся этот народ-кочевник? «Евреи, как большая стая: один поднялся, все за ним. И улетают, улетают. Где сядет будущий Олим?» Это движение с юга Украины напоминало массовый исход евреев из Египта. В течение 20 лет из миллионной Одессы выехало 200.000 жителей. Нет больше старой Одессы. Го-род, конечно, остался, но нет колорита, нет язы-ка, нет души.
Первый побег, или выезд начался в начале 1990х. Тогда из бывшего СССР просто изгоняли всяких неугодных, диссидентов. Это были не толь-ко евреи, но и просто неугодные режиму. Тогда еще была популярной песенка: «Поменяли хулигана на Луиса Корвалана, евреи, евреи, кругом одни евреи…»
Потом капиталистические страны Австрия, Ита-лия, Израиль и США публично сделали жест доброй воли и предложили евреям помощь. Семьи беженцев направлялись в Италию через Австрию, там их ре-гистрировали и селили в лагеря временного содер-жания. Там с ними вели душеспасительные беседы, после которых те должны были по своей воле вы-брать страну дальнейшего проживания. А спустя 3-4 недели таких бесед бюро переселения готовило документы на отправку семей дальше. Италия и Ав-стрия себе беженцев не оставляли, а только пре-доставляли временные лагеря. В основном все убе-жавшие стремились в Америку. Но не нужно забы-вать, что вся эта история была задумана для то-го, чтоб направить еврейские семьи в Израиль. Там очень активно начал работать «Сохнут», а в нем группа русскоговорящих психологов из новых жителей Израиля. Основной задачей «Сохнута» было увеличить количество жителей Израиля за счет пе-реселенцев из восточных государств. У эмигрантов было такое ощущение, что именно там, в Израиле, и есть тот самый рай на земле, где «текут молоч-ные реки, а вокруг кисельные берега». Лагеря временного содержания представляли собой казар-мы, где люди жили и ждали своей участи. Каждое утро, после общего завтрака, их вели на собесе-дование, где задавались разные хитрые вопросы. Выискивали всякие уловки, чтоб бежавшие от ком-мунизма по доброй воле захотели в Израиль. Среди этих групп сведения распространялись быстро. По-шел слух, что Америка временно задерживает при-ем, а деньги, полученные для временного прожива-ния, кончались. Медицинской страховки ни у кого не было. Нужно было как-то решать, что делать дальше, ведь есть хотелось каждый день. Люди ис-кали варианты, чтоб вырваться из этих удушливых объятий «Сохнута», не нарушая при этом закона.
В Америку можно было попасть только при усло-вии, если там есть близкий родственник, который принимает на себя проблемы адаптации и дает письменную гарантию. Внезапно совершенно недос-тупная Швейцария пригласила к себе 20 семей. Что тогда началось!!! Швейцария вообще представля-лась всем - земным раем. Ведь всего 20 семей! Среди еврейского населения наблюдалась паника. Ведь совершая такой шаг, как вынужденная эмигра-ция, никто не знал, сколько брать багажа, и ну-жен ли он вообще? Как дальше будет с медицинской страховкой, сколько можно взять с собой денег? А если там не получится, можно ли вернуться?
После отъезда первой группы беженцев юг Ук-раины лихорадило. При этой неразберихе особенно зверствовали таможенники. Проверки при выезде евреев велись по временным инструкциям. Украин-ское правительство на тот момент не придумало новых законов на выезд. Такого большого пересе-ления народов не было со времен революции 1917 года.
Во временных инструкциях было отмечено:
- нельзя вывозить драгоценности, а именно, золо-то, бриллианты, серебро, платину и все, что в изделиях. Можно было взять только одно обручаль-ное кольцо. Количество денег - только в размере трех средних месячных окладов в перерасчете на доллары, радиоаппаратуру, предметы быта, искус-ства, книги, картины, животных, ордена и медали, даже трудовые книжки и внутренние паспорта – все это было нельзя. Выезжать можно только в том, в чем стоишь. А там дальше – твои проблемы.
Если к отъезду по такому варианту собиралась семья пожилого одессита, вся родня помогала, как могла. Уезжавший лихорадочно считал деньги, тай-но переводил их на доллары и искал, у кого там, за рубежом, есть хоть какой-нибудь родственник, чтобы не пропасть.
На каждого члена семьи необходимо было офор-мить заграничный паспорт в ОВИРЕ. Как только ту-да сдавалась анкета, сейчас же на производство сообщалось о неблагонадежности. На следующий день человек вызывался в партком, где он обязан был положить на стол партбилет, и тут же писать заявление об увольнении.
Люди попадали в расставленную государством ловушку, продавали все, чтобы хоть чуть-чуть на-копить денег, потому что между увольнением и отъездом могло пройти много месяцев, которые нужно было прожить.
В результате в квартире оставались голые сте-ны. Приватизации квартир еще не было, а с работы всех увольняли с клеймом «изменник Родины».
 У одного такого «изменника» перед отъездом, за столом в совершенно пустой квартире, собра-лись родственники и грустно прощались. Один из отъезжающих поднял пластмассовый стаканчик с шампанским и тихо сказал «Да здравствует Изра-иль!», хотя хотелось бы в Америку. Все выпили. Было лето, жарко. Окна на улицу открыты. Спустя 5 минут в дверь позвонили. На пороге стоял мили-ционер «при исполнении». Взяв под козырек, он спросил:
- По какому поводу собрались?! Почему пьете за Израиль? Что, не знаете, что у нас с ним на-тянутые политические отношения? Кто это произ-нес, пусть сам признается и пойдет со мной в от-деление!
В комнате воцарилась немая сцена, как в Гого-левском «Ревизоре». Никому в тот момент нельзя было ссориться с законом. Отъезжающий много лет проработал в руководстве города и знал, что спо-рить и доказывать что-либо участковому в этот момент бесполезно.
-Что вы, - сказал один из присутствующих ми-ролюбиво, - у нашего родственника день рождения. А его зовут Израиль».
-Покажите паспорт, - потребовал представитель власти!
Посмотрев документы и убедившись, что это действительно так, он извинился и исчез. А спус-тя какое-то время, они уехали. Что они пережили в пути следования, представить себе трудно.
Был разгар августа, в Италии пик сезона. Два старика беженца, не имеющие медицинской страхов-ки: семидесятилетний Сема и его восьмидесятилет-няя сестра Мира умерли в благополучной Италии. Их кремировали, и пепел развеяли по ветру. Меч-тали ли они об этом? Те из беженцев, кто выжил, и у кого нашлись родственники, с последней груп-пой попали в Америку. Остальные сотни евреев должны были либо вернуться обратно, либо ехать в Израиль.
Меня всегда мучили сомнения: почему, почему такое бегство из страны, в которой мы родились, где похоронены наши предки?
Наверное, сейчас мало кто помнит, что во всех паспортах СССР была 5-ая графа - национальность. И при внимательном рассмотрении паспорта эта графа была главной для устройства на работу, в школу, в институт, вступления в партию, роста по службе, получения квартиры, поездки туристом за границу. При всех учреждениях были первые отде-лы, где сидел пожилой КГБист в отставке. Он по-лучал инструкции, кого сегодня считать врагом народа, а кого нет. Кого и сколько должны были принимать по установленному проценту предпри-ятия, школы, вузы. Если приходили устраиваться на работу украинский безработный из глубинки и безработный еврей – инженер из города, брали из глубинки. Потому, что на 100 украинцев можно бы-ло принять только 5 евреев.
Нужно еще вспомнить лозунг:«Кто не работает, тот не ест». И это была основная программа пра-вительства. Нельзя было быть художником, если ты не состоял в «Союзе художников», поэтом, если не признан «Союзом писателей», и так далее. Потому, что ты сразу переходил в ранг «тунеядцев». А их родимых выселяли на поселение в места не столь отдаленные, чтоб рабочему классу жить не мешали. Ярким примером этого маразма является судьба Ио-сифа Бродского. Просто всем евреям надоело быть людьми второго сорта, вечно чувствовать себя на острие иглы. Ведь коммунистическая политика была главным рычагом жизни людей. Людям хотелось нор-мальной жизни в современном обществе.
После отъезда первой группы беженцев окошко на границе закрылось на долгие годы. Америка де-лала вид, что помогает евреям бороться за свои права, но большого приема беженцев в посольстве не происходило. Очереди в Москве перед посольст-вом США стояли громадные, однако решения амери-канской стороны необходимо было ждать годами.
Подавшие документы проходили в Москве специ-альную медицинскую комиссию, писали тесты на знание языка, проходили собеседование с работни-ками посольства. Все это очень напоминало допро-сы в КГБ на лояльность. В посольстве даже требо-вали написать жалобное письмо о том, как над то-бой издевались в СССР, потому что ты еврей.
В 1989 году русскоговорящие евреи, въехавшие в Израиль, по просьбе «Сохнута» вспоминали фами-лии бывших соседей по дому, лестничной площадке. Эта организация, всячески желая выманить евреев в Израиль, начинала слать по имеющимся у нее ад-ресам посылки с продуктами. Но не многие сегодня помнят, что все посылки, пришедшие из-за рубежа, вскрывались на Главпочтамте и должны были обла-гаться налогом.
Только неясно, каким налогом можно обложить муку и масло, сахар и куриный паштет. На почте тоже сидел представитель КГБ. Под его руково-дством почта немедленно сообщала об этих без-образиях в Iый отдел того предприятия, где рабо-тал получатель. Сам человек «ни сном, ни духом» не знал о посылке, но КГБ был начеку. Тут же со-биралось партийное бюро предприятия и человеку ставили «на вид», строго предупреждали: если еще раз, то положишь партбилет. Если билета нет, бу-дешь уволен как «враг народа».
Посылки продолжали приходить, и человека вы-нуждали думать об отъезде. Люди начинали бояться стука в дверь, ночных шумов за окном. Ведь еще были живы те, кто пережил 1937-52 год. Статью 58 в тот момент еще не отменили.
Ждал ли их тот самый вожделенный рай за рубе-жом? Все вроде было организованно правильно при приеме новых репатриантов, но... Сложно сказать. Ведь они все уезжали в другую языковую среду, в другую жизнь, в другой мир, примерно как на дру-гую планету. Требовалось много душевных и физи-ческих сил, чтоб там, в чужой стране выжить. По-этому выжили не все. В первые годы эмиграции, столкнувшись с чужим языком, неизвестными зако-нами и многими сложностями жизни, не понимая как с ними справиться, многие кончали жизнь само-убийством.
Возникает вопрос: как же так? Почему? Каким был устой жизни в еврейской семье? Семья всегда была большой. Главными всегда оставались бабушка и дедушка. Именно бабушка принимала решения, кто куда, кто с кем. Потом уже мать и отец. И обяза-тельно, чтобы много детей. Их прежде в семьях юга Украины, как впрочем, и Белоруссии, было в семьях не менее 15. Обязательно соблюдались ев-рейские праздники, пусть при закрытых окнах и дверях, тихо при свечах читали главы из Торы. Старики говорили между собой на идиш. Все пыта-лись придерживаться еврейских традиций. Согласно Талмуду: «еврей не должен жениться на нееврейке и наоборот. Еврей не должен пить вина в доме не-еврея, как бы, не захмелев, забыть об этом за-прете». Только, благодаря соблюдению этих зако-нов, была сохранена еврейская общинная жизнь, традиции и вера в единого бога.
После победы над фашизмом в СССР насаждалась теория интернационализма. По этой теории насту-пала эра всеобщей любви и братства. Дружба наро-дов – основной закон жизни. Синагогу в нашем го-роде после войны долго не восстанавливали. Мо-литься богу и отмечать праздники было негде. Старики помнили только «Пейсах». Он совпадал с майскими праздниками, и после него была право-славная Пасха. В этот день ели куриный бульон с мацой и фаршированную шейку.
Чтобы стать хоть кем-нибудь при общей любви к интернационализму и из-за проблем с 5-ой графой паспорта, евреи всячески старались поменять фа-милию, отчество, национальность и стать украин-цами, русскими, молдаванами. Во время последней переписи населения в Одессе, переписчики предла-гали многим изменить национальность, потому что статистика в городе была «плохой». Но и смена национальности евреям не очень помогала. Говори-ли: «Бьют не по паспорту, а по физиономии»
Из-за страха посещения синагоги, полного от-сутствия информации о религии, основная масса еврейской молодежи, родившаяся после 70-х, вооб-ще была далека от иудаизма. Присутствие при бо-гослужении являлось поводом для увольнения. За-прещено было публично говорить на идише, боялись говорить даже дома. Не дай бог, услышат русские соседи и донесут. Коммунистической партии очень нужен был образ врага. Когда всех внешних врагов победили, стали искать внутренних. В 1980–х го-дах была популярна песня: «Если в кране нет во-ды, значит, выпили жиды ». И так далее. Поэтому, когда появилась возможность выехать, многие «бе-жали сломя голову», теряя при этом не только на-житое годами. Теряя родных и близких. В резуль-тате семьи разделились. Старики, те самые, кото-рые были когда то «мудрейшими», доживают свою жизнь в иностранных «Домах престарелых». Они оказались для всех тяжелой обузой. А их дети и внуки разъехались по миру и встречаются только на свадьбах или похоронах. О такой ли жизни они мечтали? Думается мне, что нет.
С 1989 года началась новая волна эмиграции. После перенесенных волнений дефолта, полного об-нищания народа, устроенного Горбачевым, стало страшно жить. Все бывшие и не бывшие евреи сразу начали искать свои корни за рубежом. При приеме документов в посольствах соблюдалось правило, что евреем является только тот человек, у кото-рого мать еврейка. Отец здесь вообще не упоми-нался. Ехали в Германию и в другие страны Евро-пы. Германия при всех исторических коллизиях все же Европейская страна. Да и возвращаться обратно не так далеко. Только как можно было возвращать-ся, если родина отбирала все.
Недавно М.Горбачеву исполнилось 80 лет. Он честно говорит с трибуны, что ошибался и сделал все не так. Сам Горбачев живет в Мюнхене и жи-вет, как видим не бедно. Это становится  очевид-ным, когда в Англии справляли его день рождения с участием мировых кинозвезд и в присутствии са-мой королевы.