путешествие отморозка. записка 5

день 4
Я хорошо выспался и с самого утра было отличное настроение.
Помятые морды сладкой парочки Марина + Вова, говорили мне, что им было не до сна. Кролики бля
Валентина была не в настроении. То ли стала подозревать Вовочку, то ли была расстроена тем, что ночью ни он, ни хотя бы я, не выебали её.
Странный получается расклад: Вова трахает мою красивую жену, я же вынужден трахать его некрасивого жилтреста. Да ещё бесплатно и без всякой компенсации за это. Деньги Валюши увы, ни черта не стоили в джунглях.
Я прикинул, что произошедший ченж какой -то несправедливый. В общем, я был недоволен.
Сегодня поймаю симпотного енота и отдрючю лучше его. На худой конец можно погонять гуся, представляя Монику Беллучи.
Вот это я понимаю тёлка!

день 5
Однообразие страшно надоело. Единственным спасением было бухло.
Сегодня вместе с Вовой мы отправились в глубину джунглей и встретили маленьких обезьянок. Они были небольшого размера, возбуждённо прыгали и шумели, окружив нас стайкой.
-Смотри, она нам что -то хочет дать!
И действительно, одна маленькая, приятная такая на вид обезьянка, спустилась к нам и смело протянула ручонку с какой -то веточкой.
Я поймал себя на мысли, что она прекрасна. Ахуеть, уже стал засматриваться на приматов. Причём они мне нравились намного больше, чем люди. Видимо, я был всё же ближе к ним, чем к homo sapiens.
А может от ежедневных попоек, меня начала царапать белочка белого цвета. А это уже диагноз неутешительный. Я быстро отогнал такие мысли и постарался убедить себя, что во всём виновата акклиматизация.
 
Вова подошёл и взял из рук самки ветку. На ней висели оранжевые ягодки.
-Давай сожрём? По -ходу они съедобные. Вон сами едят.
-Давай, -согласился я
Мы съели штук по семь ягодок и продолжили любоваться обезьянками. Они к нам быстро привыкли и уже не боялись, а заигрывали с нами.
Та малышка принесла ещё две веточки.
-Какая заботливая, -заметил я, -прямо как баба
Мы сожрали ещё штук по десять -пятнадцать. Не заметили когда, стали бегать и прыгать вместе с обезьянками. Мы были в восторге от нашего знакомства. Я видел, как Вова резвился вместе с ними и гыгыкал, как и они.
Я тоже неожиданно для себя, издал гортанный звук и заскакал козлом.
Бог ты мой! мы были переполнены любовью друг к другу, к обезьянкам, к джунглям и ко всему миру.
Меня осенило, что растения были галлюциногенами и вставили нас по -взрослому.
Обезьянки - наркоши... сука, мы открыли новый вид!
Нас не просто пёрло, нас плющило как удавов. Мы гоготали, прыгали на четвереньках и баловались, как дети.
У меня шевелились на голове волосы и я даже слышал, как чавкает мозг в моей черепной коробке. Кусочком чудом сохранившегося разума я понимал, что нас продолжает долбить по возрастающей.
У меня сжималось очко от мысли, что мы сойдём с ума. Не хотелось бы придти в лагерь к нашим женщинам полными шизоидами.
-Вова, давай съебёмся, что -то мне не хорошо
А друг, запыхавшийся и раскрасневшийся, с безумными глазами и с высунутым языком и не думал останавливаться. Мне стало страшно за него.
В отличие от меня - всеядного, он был чистым алкашом и никогда не пробовал кайф. Поэтому сейчас прибывал в полном мозговом отрубе и я не знал, что от него ожидать.
Вовочка, как орангутанг выделялся среди малышей ростом и окончательно слетев с катушек, мычал и бил себя в грудь кулаками. Наверное, сейчас он был их вожаком.
-Пойдём в лагерь, Кинг Конг!
-Иду, иду, -Вова нехотя послушался и мы отправились в обратный путь. Какое -то время нас сопровождал эскорт наших новых знакомых.
В таком состоянии мы бы наверняка заблудились, не догадайся я оставить маленькие зарубки на деревьях.
Когда на автопилоте наконец дошли до лагеря, я накатил стакан спиртного, в надежде что станет легче. Стало только хуже.
Ничего не соображая, я схватил Маринку на руки и уволок, как добычу в палатку.
Ни слова не говоря, порвал на ней одежду, поставил раком и драл, как последнюю шлюху. Окончательно озверел и уподобился животному, а жёнушка не сопротивлялась и получала удовольствие.
В какой -то момент почувствовал чей -то взгляд, поднял голову и чуть не пиzданулся.
В проёме палатки стояла та самая изящная обезьянка и протягивала мне очередную веточку. У ней были влюблённые глаза, но смотрела она укоризненно.
Неужели обезьянки умеют ревновать?

Продолжение следует. . .