Дети Луны. Глава 6 Прошлое

Когда они уже въехали в город и подъезжали к монастырю, Кейт спросила у Пита:

- Можешь отвести меня в архив?

- А что так?

- Я наконец хочу узнать, кто такой этот Александр, из-за которого теперь от меня трупом шманит.

- Успокойся, от тебя совсем не воняет.

- Успокойся? У волков отличное обоняние, и если так сказал оборотень, значит это правда. Для него я воняю как падаль, а это значит, что я умерла.

- Ну хорошо. Только для того, чтобы ты наконец успокоилась.

Они отправились в архив, представляющий из себя огромную библиотеку с климатконтролем и сигнализацией. Огромные стеллажи тянулись на несколько десятков метров.

- Вот здесь, - сказал Питер, доставая огромную белую  коробку. – О нем мало что известно, но кое-что есть.

Сев за стол, Кэтрин открыла увесистую папку и начала читать.

- «Александ Штигельгрюбер». Он немец?

- Да, откуда-то оттуда. Он был графом в одном из небольших королевств раздробленной  Германии в 13 веке, состоял в рыцарском ордене, даже участвовал в крестовом походе. В 16 лет лет убил своего отца, который хотел женить его на дочери своего друга, и взял в жены обычную девушку из деревни. Ее звали Селеной. Потом он отправился в крестовый поход, а когда вернулся, нашел родовое поместье разграбленным и сожженным. Его жену сожгли как ведьму на костре взбунтовавшиеся крестьяне.

- А почему сожгли? Она ведь была одной из них.

- После того, как Александр покинул замок, пошли слухи, что она проводила «кровавые ритуалы», а  в слугах у нее были «немертвые», наводившие страх на все окрестные деревни.

- То есть там были вампиры.

- Да, но чтобы , сам Александр или его отец были вампирами, история умалчивает.

- Он сказал, что его отец отдал его мать на растерзание Носферату, когда заподозрил ее в неверности.

- Все может быть, только после того, что случилось с его женой, он сжег всю деревню, а сам пропал.

- Как пропал? Совсем?

- Нет, не совсем. Он снова появился в середине 19 века во Франции, когда стала набирать силу литература декадентов. Он был знаком со многими писателями, но явной активности не проявлял. После его появления, тем не менее, произошла вспышка «вампирской чумы», как мы ее называем. Эти создания отличались от тех, в которых люди верили до этого, хотя , бесспорно, созданию «нового образа» способствовала и литература того периода. Вампиры изменились: стали быстрее, сильнее и… разумнее.

Она перелистывала страницы, пробегая их глазами, пока не наткнулась на миниатюрный «список» с портрета женщины в бордовом платье.

- А это кто?

- Это Селена.

- Селена? – Кейт повнимательнее всмотрелась в портрет, черты лица казались ей знакомы, но словно покрыты туманом, и все же немного подумав, она произнесла: - Похожа на меня.

- Правда? – Питер поднес изображение ближе к глазам. – А ведь и правда похожа. Тот же нос, глаза, губы, даже осанка. У тебя нет родственников в Германии.

- Не знаю, моя семья вообще-то из Польши, но у нас были родственники в Праге, а там когда-то жило много немцев и австрийцев, поэтому кто знает? – Пожала она плечами.

- Знаешь что? Здесь этого нет, но среди вампиров, которые нам попадались, об Александре бытует странное мнение. Многие женщины и мужчины добивались его расположения, но он всем отказывал, будто он ждет кого-то, свою «королеву».

- А как же Селена?

- Вот-вот, он верит, что Селена должна родиться вновь, и тогда его сердце оттает.

- Разве мертвое сердце умеет любить? И мне вот что еще интересно, он ее в жены из-за имени взял? В воспоминаниях, которые он мне передал, я на него с вилами кидалась и по лесу в подвенечном платье убегала. По-моему она его не любила.

- Тем не менее она ждала от него ребенка. Если он ее любил, то, может, так пытался привязать ее к себе.

- Возможно…- Вздохнула она. – Я могу это взять? Скоро утро, хочу еще раз пересмотреть «на сон грядущий»

Прочитав еще раз эту темную историю и отчеты о его жертвах, она забылась глубоким сном.

Ее взору предстали залитые солнцем стога на полях и средневековые крестьяне, занятые тяжким трудом земледельца. Деревня находилась недалеко от замка и совсем рядом с лесом. Замок был небольшой, но основательный – настоящая крепость, где можно укрыться от врагов. Она работала в сушилке для сена, вилами раскидывая снопы на жерди. Она почувствовала, что сзади нее кто-то стоит и обернулась. Это был Александр, только намного моложе того, которого она знала – вместо трехдневной щетины на его подбородке красовался первый молодецкий «пушок», а волосы были длиннее. Это был еще угловатый подросток с очень светлой кожей, но  в нем уже угадывалась мужская сила будущего средневекового воина. В те времена быстро взрослели.

- Добрый день, Селена.

- Добрый день, молодой хозяин

- Ты хорошо работаешь здесь. Хочешь поработать в доме? Там работа легче.

Она поставила вилы и недовольно посмотрела на него, обернувшись.

- К чему вы клоните? Я просто не хочу, чтобы такая милая девушка сдирала руки в кровь, работая вилами в сенях. – Подойдя к ней, он взял ее руку в свою и поднес к губам. – у тебя ведь такие красивые руки.

- Не надо меня трогать, - спокойно сказала она, выдергивая руку. – Знаю я, чем заканчиваются все эти ваши взгляды: уже всех девок в деревне попортили.

- Зачем ты так? Я же с лучшими намерениями. – Он попытался обнять ее за талию, но она увернулась и схватила вилы, направляя зубцы на него:

- Не мешайте мне работать! Ну!

- Я всегда добиваюсь, чего хочу, Селена, не по-хорошему, так по-плохому, но ты будешь моей. – Бросил он ей, зло сверкнув глазами.

- Я вашей никогда не буду. Сама имею право решать, кого мне любить, вам ясно? – На это он ничего не ответил, и просто вышел на улицу, раскидывая стебли пшеницы.

Приставания продолжались изо дня в день, пока это не увидел его отец, и после одной из ратных тренировок, он пригласил Александра к себе. Герр Штигельгрюбер не пользовался писцами, так как сам умел прекрасно писать,  у него даже был свой «кабинет», где он иногда уединялся, и куда иногда приглашал гостей обсудить «важные дела», не требующие отлагательств. Когда они вошли в залу, и Александр закрыл за собой дверь, а его отец направился к столу, на котором лежало несколько не отправленных писем, он произнес почти приказным тоном:

- Отстань от дочери кузнеца. Что ты к ней привязался? Еще не наигрался вдоволь?  У тебя свадьба через два месяца. Невеста уже согласна.

Александр оторопел:

- Что? А почему я узнаю об этом последним?

- Тебя никто и не спрашивает. Брак – это почти политическое событие для нас. Элизабет Грюненфельд – отличная партия для тебя.

- Я не люблю ее!

- Это никого не интересует. Ты женишься и все тут. Дело молодое, привыкнешь.

- Мне надоело все время делать то, что ты мне говоришь! Я женюсь на Селене. – ударил он по столу и посмотрел на отца с вызовом.

- Ты смеешь перечить мне, наглый мальчишка!

- Отец, мне уже не девять лет.

- Мне плевать, сколько тебе лет. Ты такой же беспомощный как твоя мать. Я твой отец и лучше знаю, как нужно поступить.

- Я уже сам могу за себя решать!

- Заткнись, ты не на что неспособен! Если ты так хочешь покувыркаться с этой… Селеной, пожалуйста, но никогда не смей думать о чем- то большем! До моей смерти я здесь хозяин!

Александр спокойно выпрямился и отвернувшись, направился к двери, как вдруг замешкался на полпути и еле слышно произнес быстро выхватывая саблю:

- Это легко можно изменить.

Его клинок вонзился в грудь барона, который даже не успел что-либо понять, когда его рубашка стала быстро окрашиваться в алый цвет. Он посмотрел на сына с изумлением и скорбью, письма, которые он перебирал, выпали из его рук. Вынимая лезвие из груди своего отца, Александр произнес:

- Ты сам научил меня не привязываться к родителям.

Родители Селены были в шоке, что молодой хозяин посватал за себя их дочь, и в то же время это было предложение, от которого нельзя было отказаться.

- Мама! Папа! У меня от него мурашки по коже.

- Да ты что! Он ведь господин. Тебе больше не придется помогать отцу в кузнице и мне по дому.

- Селена, он выбрал тебя. Ему нужна поддержка. Его мать задрали волки, отец скоропостижно скончался. Мужчина не может долго быть один, ему нужна жена, опора дома.

Все вокруг твердили, что он красив и смел, а она вынашивала план побега из дома. Но ее никуда не пускали. Невеста томилась в чулане и оплакивала свою «смерть для семьи». Наконец ее отвезли в замок, где ее ждало пышное белое платье из шелка.

«Мой погребальный саван» - подумалось ей.

Она не хотела выходить замуж, тем более так, почти сразу после похорон  барона. Странность этой свадьбы заключалась еще и в том, что само венчание должно было состояться в полночь при полной Луне. Почему? Что все это должно значить?

Она прохаживалась из угла в угол по комнате, где ее оставили девушки. Солнце начало свой путь к горизонту, и она решилась. Она разорвала простыни на стоящей там кровати, связала их вместе, и пустилась бежать, выбравшись из окна. Ноги путались в юбках, из-за корсета было тяжело дышать, но она бежала, чтобы во чтобы то ни стало скрыться за лесом. Когда она достигла опушки, он уже знал и был в бешенстве:

- Ну, я тебе устрою!

Он оседлал коня и бросился за ней, у нее не было шансов. Волосы и платье путались в сухих ветвях, ноги сбивались о камни, наконец, она упала и покатилась в овраг по жухлой листве, а когда подняла голову, увидела, как его черный конь встал на дыбы. Когда он схватил ее и потащил наверх, она стала биться в истерике, но после заката все было решено.

В витражи церкви светила полная Луна, заливая серебряным светом зал. Повсюду горели свечи. На скамьях восседали приглашенные феодалы, а у входа толпились крестьяне. Александр вел свою босую невесту в испачканном платье к алтарю, и ее возражения в расчёт не принимались.

Жить с ним было невыносимо. Если она делала что-то не так, как он хотел, он осыпал ее упреками и бил. Уже на второй день после свадьбы, когда она ему отказала за ужином, он бросил в нее бокал с вином, подошел к ней по столу, выдернул ее из кресла и изнасиловал. Все ее тело раздирала боль, она почти забыла, что значит улыбаться. Бродя по замку, она встречала иногда странных слуг, которые выполняли самую грязную работу, чаще всего ближе к вечеру или ночи, и более того, ей казалось, что она их где-то когда-то встречала. Один был похож на мельника, что жил у ручья, и преставился три года назад, другого она вроде бы встречала в лесу, когда ходила за хворостом. Странным в этих слугах было то, что у них была почти желтая кожа с синеватыми пятнами, проглядывающими из-под одежды, водянистого цвета глаза, казалось, ничего не выражали и ничего не видели, и самое главное, от них очень неприятно пахло. Каждый раз ей приходилось закрывать платком нос и рот, когда они были где-то рядом.

Замок хранил в себе много тайн, одной из них была библиотека, со странными книгами и картами. На некоторых гравюрах были изображены люди, а вокруг них располагались странные символы и , как она поняла, планеты и звезды. Как правило, на этих картах изображалась Луна, а надписи были сделаны или по-латыни, как в Библии, или на непонятном языке, состоящем из черточек.

Она была как в тюрьме. Ей хотелось бежать, но каждый раз не получалось, она сама не могла понять почему. Однажды она заметила, что ей стало очень плохо, ее стало тошнить, а внутри живота появилось странное ощущение тепла, кровь, которая появлялась каждый месяц, теперь смешалась с той, которой она истекала, после ночи грубых ласк  своего «благородного мужа». В ее душе зародились страшные подозрения: что если она ждет ребенка от него, от человека, которого успела возненавидеть больше, чем что-либо на свете.

Когда сомнений почти не осталось, она попыталась покончить с собой. На кухне она взяла бутылку из-под вина, разбила ее о стол, а осколком горлышка ударила свою руку. Рука повисла как плеть, и она начала терять сознание, теплая кровь струилась из ее левой руки, заливая платье и пол. Кто-то закричал, и через минуту он. Его глаза горели нехорошим огнем, он повернул ее голову, чтобы увидеть ее глаза, а потом впился губами в разбитые вены. Он изменился в лице, напоминая пса, жадно вцепившегося в кость, его веки смыкались и снова расходились, словно бы он обдумывал что-то, а потом он резко встал, отбросив ее руку.

- Дура! Что же ты делаешь?! – закричал он - Ты же беременна! – Он схватил ее за волосы, и бросил ей в лицо: - Я не дам тебе его убить. – Он потащил ее к столу, и приказал, чтобы стол убрали, освободив место. Вокруг ее тела он стал чертить круг, что-то нашептывая, она лежала и краем глаза пыталась следить за ним. Она уже знала, что ничего не вышло, но от того, что она только что увидела, ей стало просто жутко. «Кто он?» - это был главный вопрос в ее голове. «Что он со мной делает?»

- Луна еще не взошла, но я попробую так. – Над ее головой появился какой-то предмет, кажется, камень, он очень ярко сверкал в огне кухонного очага. Он был красным как кровь, но свет его был холоден и мрачен. Больше она не видела ничего.

Она проснулась в постели у себя в спальне, ее рука была аккуратно замотана куском ткани,  а живот под ночной рубашкой немного округлился. В окно светило солнце, и ей захотелось прогуляться. У нее больше не было никаких дурных мыслей, сон пошел ей на пользу. Она чувствовала себя отдохнувшей и счастливой. Она оделась и отправилась в сад, где росли фруктовые деревья. Она медленно брела по алее, когда он подскакал к ней.

- Я надеюсь, вы себя хорошо чувствуете сегодня.

- Да, я чувствую себя прекрасно, - спокойно ответила она, удивляясь собственному голосу.

- Это замечательно, вы нас очень напугали тогда.

- Я болела?

- Да, но это уже в прошлом.

- Не может быть, я сейчас чувствую себя так…так спокойно.

- Вы так прекрасны сегодня, что мне не хочется огорчать вас, но я вынужден это сделать.

- Что-то случилось?

- Я должен отбыть на несколько лет в Святую Землю, дабы отвоевать у «неверных» наш Священный Город, хотя мне так не хочется покидать вас сейчас.

- Будьте покойны, вы должны исполнить свой долг христианина.

- Да, но как я оставлю на вас заботу о замке и крестьянах.

- Мне не привыкать заниматься хозяйством, а если что, то и за замок с крестьянами я смогу постоять.

- Я премного благодарен вам за честь стать моей женой.

- Вы мне льстите.

- Отнюдь.

Он спешился, и они еще долго гуляли по парку молча, наблюдая, как с деревьев опадает листва. Последующую неделю он ее не беспокоил, и лишь справлялся о ее самочувствии. Это все казалось ей странным, ведь где-то глубоко внутри она чувствовала, что он был другим. Наконец, он уехал, и она вошла во владение замком. Пару месяцев все было спокойно, а потом  по округе поползли слухи о «нелапси» или вампирах, живых мертвецах, которые напали на людей, и что они якобы скрываются в замке.

Однажды утром она спустилась в подвал, гуляя по замку, ей захотелось проверить все здесь, уж неведомо зачем. Дверь в подвал долго не поддавалась, и она отправилась искать ключ, но его нигде не было. Тогда она взяла кочергу и выбила замок. К своему ужасу уставшая женщина увидела гробы, которые были полуприкрыты, и в каждом из них покоилось тело. Она подошла к одному из них, и сняла крышку. Ее взгляду предстало полуразложившееся тело, источающее отвратный запах, ее чуть не вырвало, и вдруг ей показалось, что «оно» открыло глаза.

В ужасе и смятении она понеслась наверх. Селена была не из пугливых, но это!

А наверху перед замком уже собрались крестьяне со всех окрестных деревень.

- Смотрите! Вот эта ведьма! Сжечь ведьму! На костер ее! – кричали из толпы.

«Ведьма? Какая ведьма?» Она остановилась перед ними, пытаясь что-то сказать и указывая на подвал, но я зык ее ей больше не подчинялся.

- Там!... Там!.. Там!.. – лишь срывалось с ее губ, а разъяренная толпа и не желала слушать. Они схватили ее и водрузили на наскоро сколоченный помос с крестом.

- Что вы делаете?! Прекратите! – умоляла она.

- Как только он уехал, все это и началось! Ты осталась в замке одна, и никто больше не мешал тебе вершить черные мессы!

- Она же беременна! Как вы можете?! – взмолилась ее мать, прибежавшая на шум.

- Не мешайся! Твоя дочь спуталась с дьяволом, и ребенок  у нее от дьявола! Небось,  на Брокен зачала, куда на метле летала!

- Сжечь! Сжечь! Сжечь! И замок сжечь! Сжечь! Сжечь! Сжечь! – скандировала толпа.

Ее обложили соломой, которая быстро занялась огнем. Ей было тяжело дышать, в нее тыкали вилами и проткнули живот. Боль была невыносимой, но вскоре появилась новая боль от пожирающего ее тело огня. Она стала задыхаться, легкие буквально разрывало от дыма. И все закончилось. Вместе с ее мертвым телом догорал и разграбленный замок – крестьяне нашли, что искали.

Кэтрин очнулась тяжело дыша и кашляя, в легких все еще, казалось, был дым Теперь у нее есть еще одна причина его ненавидеть.