Анна Ахматова в скрытом тексте романа

Сагит Фаизов

Анна Ахматова в скрытом тексте романа. Из цикла «Мастер и Маргарита»


     Симпатия мастера к Анне Ахматовой заходила гораздо дальше дружеского общения. Преклонявшийся перед творчеством Ахматовой мастер то и дело припоминает строки ее стихов в скрытом тексте романа и так разговаривает с ней. Текст, пробуждающий и скрывающий припоминания, почти всегда противостоит возникающему за ним стихотворному тексту, он почти всегда о том, как могло бы быть или о том, как было – в другом месте, с другими людьми. Лишь иногда – о том же.

Реминисценции из Ахматовой.

К скитаниям Ивана Бездомного по вечерней Москве.

Зачем вы отравили воду
И с грязью мой смешали хлеб?
Зачем последнюю свободу
Вы превращаете в вертеп?
За то, что я не издевалась
Над горькой гибелью друзей?
За то, что я верна осталась
Печальной родине моей?
Пусть так. Без палача и плахи
Поэту на земле не быть.
Нам покаянные рубахи,
Нам со свечой идти и выть.
1935 г.

 
К репликам мастера и Маргариты по поводу цветов.
 
Маргарита: Вы вообще не любите цветов?
Мастер: Нет, я люблю цветы, только не такие.
Маргарита: А какие?
Мастер: Я розы люблю.
 
Анна Ахматова
 
Я не люблю цветы - они напоминают
Мне похороны, свадьбы и балы,
Для ужина накрытые столы.

Но лишь предвечных роз простая красота,
Та, что всегда была моей отрадой с детства,
Осталась и досель единственным наследством,
Как звуки Моцарта, как ночи чернота.
1910-е годы.


Мастер: И скоро, скоро стала эта женщина моею тайною женой.

Анна Ахматова

После ветра и мороза было
Любо мне погреться у огня.
Там за сердцем я не углядела
И его украли у меня.

Новогодний праздник длится пышно,
Влажны стебли новогодних роз,
А в душе моей уже не слышно
Трепетания стрекоз.

Ах, не трудно угадать мне вора,
Я его узнала по глазам,
Только страшно так, что скоро, скоро
Он вернет свою добычу сам.
1914 г.


Домик и сирень, забывчивость мастера.

Анна Ахматова. Из памяти твоей я выну этот день. Фрагмент.

Из памяти твоей я выну этот день,
Чтоб спрашивал твой взор беспомощно-туманный:
Где видел я персидскую сирень,
И ласточек, и домик деревянный?
4 апреля 1915 г.


Приходы Маргариты в октябре.

Анна Ахматова

Здравствуй! Легкий шелест слышишь
Справа от стола?
Этих строчек не допишешь —
Я к тебе пришла.
Неужели ты обидишь
Так, как в прошлый раз, —
Говоришь, что рук не видишь,
Рук моих и глаз.
У тебя светло и просто.
Не гони меня туда,
Где под душным сводом моста
Стынет грязная вода.
Октябрь 1913 г.


Маргарита утром в пятницу. Из чулана достает свои сокровища: фотокарточку мастера, сберкнижку, лепестки засохшей розы, часть тетради мастера и садится перед трехстворчатым зеркалом.

Анна Ахматова

Брошена! Придуманное слово —
Разве я цветок или письмо?
А глаза глядят уже сурово
В потемневшее трюмо.

1913 г.


Маргарита в полночь в пятницу. Она поднимается по «хорошо ощущаемой бесконечной лестнице» (Большого Кремлевского дворца и Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина).

Анна Ахматова

Песня последней встречи. Фрагмент.

Показалось, что много ступеней,
А я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!

Я обманут моей унылой,
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой...»

1911 г. Царское Село.


Маргарита в полночь в пятницу после подъема по лестнице. «И где-то что-то задело Маргариту по голове» (полет совы – из бальных ухищрений Бегемота).

Анна Ахматова

Мурка, не ходи, там сыч
На подушке вышит.
Мурка серый, не мурлычь,
Дедушка услышит.
Няня, не горит свеча,
И скребутся мыши.
Я боюсь того сыча,
Для чего он вышит?

1911 г.



Маргарита в спальне Воланда перед балом. В канделябре «горели толстые восковые свечи».

Анна Ахматова

Песня последней встречи. Фрагмент.

Эта песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.

1911 г. Царское село.



Бал.

Анна Ахматова. Б.н. Фрагмент.

Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
1 января 1913 г.

Вино из крови барона Майгеля.

Анна Ахматова

И мнится - голос человека
Здесь никогда не прозвучит,
Лишь ветер каменного века
В ворота черные стучит.
И мнится мне, что уцелела
Под этим небом я одна -
За то, что первая хотела
Испить смертельного вина.
Лето 1917 г., Слепнево.



После бала. Маргарита наметила верхний правый угол на игральной карте (для самой карты правый угол - левый).

Анна Ахматова

Углем наметил на левом боку
Место, куда стрелять,
Чтоб выпустить птицу — мою тоску
В пустынную ночь опять.

Милый! не дрогнет твоя рука,
И мне недолго терпеть.
Вылетит птица — моя тоска,
Сядет на ветку и станет петь.

Чтоб тот, кто спокоен в своем дому,
Раскрывши окно,  сказал:
«Голос знакомый, а слов не пойму», —
И опустил глаза.
1914 г.

Вопрос Воланда после бала: «Во что цените ваше колено?»

Анна Ахматова

Прогулка. Фрагмент.

Бензина запах и сирени,
Насторожившийся покой...
Он снова тронул мои колени
Почти не дрогнувшей рукой.
Май 1913




После бала. Появление мастера.

Анна Ахматова

Да, я любила их, те сборища ночные, —
На маленьком столе стаканы ледяные,
Над черным кофеем пахучий, тонкий пар,
Камина красного тяжелый, зимний жар,
Веселость едкую литературной шутки
И друга первый взгляд, беспомощный и жуткий.
1917 г.



После ухода мастера.


Анна Ахматова

Памяти М.А. Булгакова

Вот это я тебе, взамен могильных роз,

Взамен кадильного куренья;

Ты так сурово жил и до конца донес

Великолепное презренье.

Ты пил вино, ты как никто шутил

И в душных стенах задыхался,

И гостью страшную ты сам к себе впустил

И с ней наедине остался.

И нет тебя, и все вокруг молчит

О скорбной и высокой жизни,

Лишь голос мой, как флейта, прозвучит

И на твоей безмолвной тризне.

О, кто поверить смел, что полоумной мне,

Мне, плакальщице дней погибших,

Мне, тлеющей на медленном огне,

Всех потерявшей, все забывшей, -

Придется поминать того, кто, полный сил,

И светлых замыслов, и воли,

Как будто бы вчера со мною говорил,

Скрывая дрожь смертельной боли.

1940 г. Фонтанный Дом.