Вот и ноябрь

              Наступает ноябрь – последний месяц осени – у порога долгая зима. Бабье лето и пора левитановской осени пролетели как мираж. В поймах Клязьмы и Уводи травы пожухли и полегли.  Берёзовые леса вокруг Коврова, под напором холодных ветров, растеряли золотую листву, оголились, стали прозрачны. Хвойные – посуровели, как бы насупились. Вода в реках и озёрах потеряла голубизну, потемнела - налилась свинцом – и уже не манит к себе, как летом, ласковой прохладой, а скорее отталкивает леденящей сыростью: пальцы рук, держащих ружьё – мёрзнут. Часто мрачные тучи тяжёлой пеленой  плывут  над самой землёй, над лесом так, что, кажется, только вершины деревьев, мотаясь под рвущими порывами ветра из стороны в сторону, не дают опуститься им ещё ниже. От этого мутные  сумерки  сгущаются раньше. Повсюду лужи, слякоть и грязь. Нудный дождик, кажется, промочил всё на свете. Осеннее солнышко, порой прорывающееся сквозь пелену туч, ярким золотым лучом, как прожектором освещает стынущие леса, поля, огороды, посылает им своё последнее тепло, но ничего не может по настоящему  согреть. Всё чаще заморозки - болота и лужи за ночь покрываются прозрачным, хрустящим под сапогами,  ледком.  Всё чаще снежинки кружат в воздухе, ложатся на чёрную землю. Накрывают осеннюю грязь белым покрывалом. Зима пробует свои силы, подбирается всё ближе! Заметно холодает. Большинство перелётных птиц ушло в тёплые края, к тамошним  (чтоб они промахнулись!) охотникам. До сильных морозов, стайки  крякв держатся  пока в таловых кустах на Клязьме-реке, да поздние бекасы с  гаршнепами на грязях. Охота «по перу»  заканчивается, и становиться малоинтересной для любителей побродить по лугам-болотам с ружьём и спаниелем. Впереди глухая пора года с метелями и морозами, с короткими серыми днями, длинными ночами и  тоскливыми вечерами, когда не знаешь, куда себя деть: спать  - рано, телевизор надоел до чёртиков, а на улицу не хочется и носа показывать. Дети - наши «птенцы», выросли и улетели в далёкие края – тихо стало дома. Жена занята своими делами (женщины всегда находят себе неотложное дело): позванивает посудой на кухне. Сижу за письменным столом, «скриплю пером» по бумаге. За окном сгустились сумерки. Зажглись уличные фонари, раскачиваются под ветром. Под столом, плотно привалившись к ноге, дремлет, поседевший за 8 полевых лет, беспредельно преданый Айтос – русский охотничий спаниель,   надёжный помощник в скитаниях по болотам. Ему, наверное, снится лето: он то вздохнёт грустно и глубоко, как человек, то тихонько подвизгивает, будто что причуял, то вдруг начинает, лёжа на боку, перебирать лапами  - словно догоняет кого-то, знать делает во сне «подводку». Иногда,  очнувшись от своих собачьих грёз, пёс поднимает  голову и умными, чайного цвета, глазами ловит мой взгляд. Глаза в глаза. Мы понимаем друг друга. Оба ждём Весну. Её ещё ждать и ждать, но она придёт! Сквозь снегопады и вьюги, через трескучие морозы и глубокие сугробы, но обязательно придёт. С ней придёт тепло и радость новой жизни. Зазеленеет трава, яркое солнце на огромном синем-пресинем небе раздвинет горизонты. Начнутся радостно-приятные  спаниелисту-охотнику хлопоты.… А пока,  сезон  охоты «по перу» завершается, но окончательно не ушёл - есть ещё дела. С Русским спаниелем можно и зайчишку заполевать…
С кухни доплывает дразнящий аромат вкуснятины. Зухра готовит «пОповски гювеч» из зайчатины. Нашла, видимо, рецепт, в своё время привёзённый из Болгарии от бай Христо. К жаркому, в холодное время, очень пойдёт «Мастика». Пойду ка, Айтос, достану из закромов.
                Карантаев Л.Н.                –  Ковров