Не грустите, голубчик

-Позвольте представится, поручик Аверин  Михаил Арсеньевич.
-Полковник Манич Викентий Павлович, не могу вам сказать, что рад вас приветствовать в этом подвале. Присаживайтесь, где сочтете, что вам будет удобно. Меблировка оставляет желать лучшего.
- Господин полковник! К черту ваш юмор, он не уместен в сложившейся ситуации. Вы не поняли, что конец всему, больше нет ни прошлого, нет будущего, и самое прискорбное, что настоящее тоже исчерпано. Времени у нас, господин полковник осталось до рассвета, не более.
- Вы предлагаете посветить, оставшееся время молитвам. Пустое, господь от нас отвернулся, уверяю вас голубчик.
- Я не совсем вас понимаю, господин полковник!
- Михаил Арсеньевич, позвольте задать вам вопрос, а собственно о чем вы так скорбите, ну изъяснитесь, пожалуйста, что уж вы такое потеряете завтра, вернее сказать, уже сегодня. Позвольте мне допустить, что обстоятельства сложились так, что вы благополучно пробыли в Константинополь. Ну и, что из того? Разрешите сразу уточнить у вас, где вы отобедали бы, вернее мой вопрос звучит, чем бы вы оплатили? Сейчас, вы батенька, начнете мне говорить, про родину, отечество, которое не вернуть и тому подобное. Я вам и тут постараюсь возразить. Нас предали, причем просто так, в суете, безрукая российская интеллигенция, которая лениво рассуждала в кофейне о судьбах народа, о том, что революция очистит наше общество, и новые идеи пойдут во благо. А на деле, под галиматью футуриских поэзий ни на долю секунды не задумались, что их революция повлечет жертвы, что не бывает революций без крови и поломанных судеб. Вспомните февраль семнадцатого. То начало безумия, охватившее все слои общества, именно тогда, буквально все вдохнули запах крови и остановить уже дальнейшее, не представлялось возможным. Я тогда был на фронте, армия, русская армия превратилась в толпу, которая стала рассуждать по любому поводу и без оного. Погрязла в митингах, читая жидовскую чушь, о всеобщем благоденствии, равенстве и братстве. Черт знает, что, солдатские комитеты, перегар, безграничная глупость происходящего. И вы меня хотите уверить, что это родина.
- А мы, белое движение?!
- Голубчик, а позвольте вас опять спросить, а чем мы лучше стали своих, с позволения сказать противников. Хочу вам напомнить, в последнее время, мы стали ни чуть-с не лучше-с красных. Мы погрязли в повальном пьянстве, грабили не чуть не хуже комиссаров. Наши штабы, играли в девятку-с, и скулили про безысходность. Мы стали   так сказать, не популярны. Вот вы поручик, позволю себе задать вам вопрос, за что воевали.
- Я. За учредительное собрание.
- А, я за восстановление на престоле Государя Императора! А вот, большевики воевали за одно и тоже, бесспорно за полно утопическое воцарения мракобесия и вседозволенности. Но все за одно и тоже. На Руси всегда верили, что перейдет время, и все станут, счастливы, только как счастливы и когда, сие неведомо.
-  Господин полковник, на рассвете нас попросту расстреляют и мне не по себе от этой мысли.
- Ой, да полно вам. Это поручик для нас не самый плохой вариант. Можно подумать, что на их месте, мы делали, что то другое. Также бы ставили к стенке и вешали. Ну вот предположим случилось чудо и нас отпустили. И мы стали жить в Совдепии. Ну, ведь они, не смогут сделать всех счастливыми и богатыми. Да-с, не смогут! У них, для народа, только лозунги и голый энтузиазм, который, уверяю вас, в скором кончится, и тут же в свое оправдание они причину своих неудач, к слову сказать, как они будут уверять всех, что они временные, ведь они, сошлются на происки скрытых врагов, то есть нас и вот тогда мы снова оказались бы в этом подвале.
- Викентий Павлович, а по какой причине вы решили, что они не смогут, они же смогли победить нас.
- Милостивый государь, нас они победили, по простой причине. Большевики, говорили народу то, что он хотел слышать, а мы объясняли грустную прозу жизни, при этом вешали, стреляли и грабили. Жестокость порождала жестокость. Народу дали веру в завтрашний день, мы же не смогли дать этой веры,  мы говорили про сегодня. Вот в чем причина.
- Ну, хорошо. Допустим, они в своих неудачах обвинят нас, мол, недобитые классовые враги, а при следующей оказии, простите, где врагов наберут?
- Не переживайте, они найдут их уже среди своих, назвав их не такими уж красными, ну или, что то в этом духе, это не суть. Они будут, и будут продолжать убивать.
- Но это же долго терпеть не смогут?
- Смогут голубчик, смогут. В первую очередь они уничтожат остатки способного к размышлению представителей общества. А не думающего человека легко гнать на бойню, как скот. Когда я добирался до Новочеркасска, по железной дороге, я обратил внимание на одну особенность того времени, это состояние железнодорожных вагонов. Их бездумно ломали, ненависть была ко всему красивому, богатому и дорогому,  злоба и расправа. Людей выбрасывали с поезда на ходу за то, что у него есть свое мнение противоположное мнению других, вернее сказать мнению большинства и если уже быть честным до конца, то это большинство не имело ни какого мнения. Основной аргумент это сила. Я сильный значит я прав!
Так, что весьма не безопасно было вступать в диспуты в рЭволюционных вагонах. И что еще я заметил, что на тот момент о политике практически бесед не было. Как-то были популярны две с позволения сказать новости, которые охотно передавались из уст в уста. Первая, что большевики стали выплачивать денежную компенсацию крестьянству за все годы эксплуатации и вторая, не имеющая какого либо сравнения на состязаниях по глупости, что где-то возле Аральского моря живет, чудо птица, которая несет яйца величиной с арбуз и голода там ни когда нет. Вот, поручик, что меня поразило в то время.
Ежели, здоровые мужики поверили в эту ахинею, то уж красные комиссары, вложили в голову им глупости по более и это им сделать труда-с особого не составило. Ведь как красиво то звучит, все поровну, все люди братья, а нами правит малочисленная сборище прохвостов, они то и мешают нам жить. Вот их всех перебьем и заживем славно. И ведь ни один из мужичков не  задумался, что на место предыдущих, которых он перебьет, он же поставит таких же самых прохвостов, да еще и почище прежних. Как это там, в библии, «… и воздвигнем трон, сядем на него и будем править как Боги..».
- Но где же здравый смысл, ведь он свойственен, человеку, ведь есть цивилизация, которая не смирится с существованием рядом с ними территории кишащей воинствующими вандалами?
- Цивилизация уже смирилась. Ей не до нас и пока не до них. Европейцы зализывает раны после войны, которая опустошила их мораль и забрала их силы. Их хватило лишь на то, что бы дать приют тем, кто из нас уцелел. Они им тоже не нужны. Мы все сгинем, нас уже нет, есть тени, которые со временем тоже исчезнут. Можно сказать нам  в чем то даже повезло, мы не обречены на муки скитания и размышлений о ставшемся и содеянном, а уж ни кто в мире не может так изводить себя этим, как мы русские. И то, что скоро все кончится, в этом есть определенная логика и облегчение.
- Мне все равно страшно Викентий Павлович, я еще так молод. Вы женаты?
- По всей видимости, я  вдовец. Я не знаю где моя семья и, что с ней. Последний раз я виделся с женой и дочерью в январе восемнадцатого в Воронеже. Не могу даже мысленно допустить, что они стирают испачканное исподнее пьяному комиссару. Лучше пусть они будут мертвы …
- Рассвет, сколько раз я его попросту не замечал, а вот теперь я вижу его в последний раз и не могу налюбоваться им. Жаль, мне очень жаль, что все так пронеслось быстро.
- Это по тому, что рассвет последний. Слышите, шаги. Наше время истекло. Не грустите голубчик, у нас есть одно весьма важное преимущество, мы останемся, в родной земле и это у нас ни кто не сможет забрать.       
 
 


 В настоящее время по мотивам представленного рассказа окончены съемки игрового фильма творческой группой «МенiТра» под названием "Побежденные". https://www.youtube.com/watch?v=yIUJnDZCi6Q