Будни серпентария
Безусловно, хороший правозащитник второго плана - это страдалец, понимающий тех, чьи права он пламенно и вдохновенно защищает. А вот правозащитник главной роли – циничная сволочь, но непременно с добрыми глазами телёночка. В нашем с вами дорогой читатель офисе были все имеющиеся актёры второго плана. Брутальный герой, пострадавший за убеждения, нежный голубок, имеющий романтическую дружбу с шефом, влюблённая в голубка серая мышка, безмолвная девочка с плейером, о которой уже давно спета песня Земфиры , с той лишь разницей, что наша героиня фанатела от готической музыки, и некая журналистка, которая ввиду чувства юмора страдала лишь от того, что мрачные правозащитники плохо понимают её шутки. Кроме того над сим голубым планктоном витала тень замначальника: именно витала, он редко радовал подчинённых свои телесным присутствием, что давало возможность строить козни, плести интриги и готовить из уже имеющихся продуктов своё собственное перчёное блюдо для ума….
День всегда начинался одинаково – с опоздания. Первой приходила старая иссушенная службой секретарь, по прозвищу вобла без пива, открывала двери, включала свет и погружалась в думы о собственных страданиях. Её не радовали ни появления сотрудников во время, ведь тогда ей начинало казаться, что они в некотором роде конкурируют с ней, ни опоздания, ибо тогда она чувствовала себя оскорблённой в своей пунктуальности.
К полудню приходила мышка. Занимала рабочее место и сосредотачивалась на работе. Она очень ждала остальных коллег, способных жить, любить, безумствовать… Именно это ей не было дано, а потому она заискивающе смотрела на остальных, понимая, что не будет на них похожей, но может хотя бы наблюдать за ними. Девочка с плейером, эдакая восточная краса, подходила к времени начала рабочего дня творчески. В этот день она пришла уже после полудня, натянуто улыбнулась – в глазах печаль, улыбка, такая, будто она пришла на поминки и силится поддержать страдающих родственников. Не смотря на тяжёлые готические боты на здоровенной танкетке угрожающего чёрного цвета, она ходила почти бесшумно. Так же беззвучно включала компьютер, вставляла плейер в уши и так и проводила рабочий день. Изваяние, статуя «девушка с плейером».
Самое интересное начиналось уже где-то в обед – это как раз то время, когда офис оживал, и романтику смерти начинала подавлять бурная жизнь остальных заявленных героев. Журналистка появлялась в то время, когда ей нужен был компьютер, она буквально сваливалась снегом на головы сотрудников разгильдяйским «Привет всем, пшли пить кофе!» Как правило, этот призыв тонул в страстях, раздирающих сотрудников и без неё, потому представительница СМИ роняла фразу, «мне больше достанется» и отправлялась на полчасика отдохнуть перед работой. Голубеющий интриган обычно срывался с места где-то после второй её чашки. Для начала он выяснял, как прошёл день, а потом - в зависимости от того, что хотел получить, начинал просвещать работницу клавиатуры и мышки.
Интригой этого дня была, как и всегда, личность зам. шефа. Смысл всего действа заключался, как обычно в том, что плетение интриг нашему Мише казалось занятием более увлекательным, чем непосредственно работа, потому и паутина, создаваемая им, сводилась к тому, чтобы придать заданиям зама ненужность. Вторым мотивом, как всегда были материальные бонусы - Миша был убеждён, что умный человек работает только головой, и от этой не пыльной, по его мнению, работы должен был однажды пролиться денежный дождь. Женёк с нетерпением ждала, когда Миша наполнит её профессионально любопытствующие ушки новой историей. Миша возбуждался медленно – он ходил вокруг, да около, слушая про Женины интервью и репортажи, и вдруг в какой-то момент губы его раскрывались в порыве выдать всё то, что он копил, быть может, неделями. Женя замолкала, зная, что поток всё равно подобен снежной лавине, или менее романтичным зловонным водам.
- Я давно знал, что все задания, которые нам даются, производятся с целью поссорить нас, как пауков в банке! - это была наживка, далее слушатель должен был заглотить её, чтобы Миша подвёл его к главному, - Видишь ли… Я точно знаю, что зам, которому ты так веришь, на деле, пытается разуть нашего учредителя, наше Солнце, вокруг которого вращаемся мы все, и лишь он один вроде некой непонятной пока Луны, а если уж на то пошло - тёмной стороны Луны. Как только мы все рассоримся, мы не сможем работать вместе. Сильнейших он уберёт, но в первую очередь он уберёт преданных учредителю, чтобы никто уже не мог отследить, куда плывут финансы. Пойми, Женя, то интервью, которое ты делаешь и которое я, по-твоему, должен распечатать с диктофона… оно политически невыгодно!
- Почему? – изумилась Женя, - это же интервью с нашим союзником!
- Так-то оно так..- молвил Миша, в поисках следующего червя пожирнее, - Но у нас тут в политической тусовке многие на первый взгляд союзники, а что там скрывается за любезной улыбкой и даже общими целями, это ещё бабушка надвое сказала. А потому задания зама надо делить на 16-ть…
- Может сразу на 32? – подсказала Женя, прикидывая, что распечатывать интервью ей совсем не хочется.
- Ну не так чтобы на 32, но на 16 точно, - убеждённо сказал Миша и начал уже вдохновляться, но как раз пришёл Герой. Страдалец. И Мачо. В одном лице. Герой, звали которого Константин, завидев праздные разговоры, решил присоединиться.
- Так, что обсуждаем? Я только, что ходил в Госдуму - только за то, что я жертва режима, нашей организации обещали дать грант. И я вообще могу не работать. Я заработал для всех нас в те времена, когда меня прессовали менты. Женька, кофе сделай!
- Костик… ты понимаешь…. Тут такое дело. Миша не хочет распечатывать с диктофона интервью, потому я сделаю это сама, но на кофе времени нет… Миша говорит, что политик этот нам не дружественен, а наш мессир интригует… Но меня-то он уволит первой, если я не сделаю красивый текст.
-Миша! Ты что же женщине помочь не хочешь?
Женя уставилась на Мишу, подключив всё своё обаяние. Миша поник. Его мужская часть в этот момент дала о себе знать, побеждая над женской сущностью.
-Миша… ты такой славный, хочешь, я всем кофе сварю? – добавила Женя мёда в голос. Миша был побеждён, но ведь фамилия политика, по его мнению, была неверной, а отступать было нельзя. В этот момент Миша уже вспоминал всё, чем насолили друг другу учредитель и политик, а для того, чтобы придать аргументам весомость, нужны были цитаты. Миша колебался. Наконец, решение оформилось в его голове.
-Хорошо, я сделаю, но потом вы все поймёте! Вы поймёте, уже, когда будете читать мое досье на этого Иванова!
Женя улыбнулась нежно и сладко, мачо пожал ей руку. Миша ретировался, а наши герои остались наслаждаться сначала ароматом, потом пенкой, и, наконец, обжигающим кофе.
-Почему Миша интригует против мессира?
- Потому что наш зам хочет рулить в этом офисе, но полагает, что его образа и влияния извне достаточно, а народ выдумывает всякое. Мне лично всё равно, но я тебе так скажу – я тоже могу взять власть в свои руки, а зам этого не хочет понимать. Ты Женька, вроде и не наш человек, существо стороннее – приходишь на часок-другой, а потом давай бегать по своим репортажам. Может, ты и станешь политтехом в будущем, но для этого тебе надо быть внутри. Считай у нас тут политическая арена, со своей коалицией и оппозицией. Так вот зам сейчас можно сказать в оппозиции, правда, жёсткой, но коалиция хочет ослабить лидера. У меня тут своя игра, но я пока держусь его. Надо будет – поддержу Мишу. Посуди сама: что он сделал? Сидит в какой-то дыре, решает, как нам жить, в то время, как я, участник протестов московской оппозиции, жертва режима, я - фигура политическая, и я реально могу взять деньги. Беда в том, что зам влияет по-своему, он ведь крупный мастер интриг. Потому я пока не против него.
Женя положила голову на спинку дивана, уставилась на фотографию учредителя напротив и глубокомысленно произнесла: « Костя, а давай сыграем против него, создадим свою собственную партию, а? И потом укрепим коалицию имеющейся, перетянем всех на себя… и возьмём власть?»
Костя не знал, что его больше привлекало – чуть обнажившаяся грудь или предложение взять власть, но и то и другое вместе крайне возбуждало. Он покровительственно поднял героическую руку, намереваясь накрыть ей Женькину коленку, но вовремя вспомнил, что в его образе политика и героя - главное верность жене. А некоторые слишком болтливы…. Это печалило Костика, так как хранить верность ради политической карьеры было очень трудно. Пришлось опустить руку рядом с Женей, постучать кулаком по дивану, мол, так и будем держать, и пойти погулять. К счастью улыбки будущего политтеха, в которой сосредоточилось наслаждение от собственного коварства, он так и не увидел.
Так в офисе завершилось полуденное время. А как учит нас мудрость, истинное лицо злодея становится виднее лишь ближе к глубокой ночи… Потому всё только начиналось…
Женская половина офиса обсуждала вызывающее поведение Жени, пока Миша собирал свой компромат. Женьку решено было подвергнуть остракизму и выжить из офиса.
-Вы представляете, Женя после работы каждый раз с новым в ресторан! Так же нельзя! – возмущалась Катенька, - Я так, например, как-то стояла на остановке, а мой трамвай сняли. Стою два часа, холодно. Тормозит машина, мол, садитесь. А я им: «Я не такая, я жду трамвая!!!»
Старая вобла Римма странно захихикала, чуть приподняв выщипанную бровь, но Катя чувствовала себя героиней и высоконравственной особой, просто не способной не вызывать восхищение коллег. Миша с трудом скрыл улыбку. Компромат был закончен. Он ещё не знал, что анти-замовская коалиция уже теряет свой вес из-за нового партийного образования. Костя и Женя сидели в переговорной и набрасывали проект для Госдумы, в котором места их заму просто не было - они опирались на его врага, а вот место организации очень даже было. В итоге офис разделился на несколько враждующих партобразований, в то время, как из аэропорта медленно двигалась машина, которую можно было назвать не иначе, как тушовоз. Машина стояла во всех пробках. Владелец давно мог сесть в метро, но положение обязывало использовать чёрный тушовоз и иметь шофёра. Он терпел, а партии в офисе и не подозревали, что времени на его свержение с незаконно занимаемого им места осталось мало.
В этот самый момент, когда ночь уже готова была поглотить город греха и столицу России одновременно, Женя распечатывала первую страницу убойного проекта, Костя мыслил выгодно ли это ему или перекинуться под крыло зама, Миша уже закончил компромат и втирал парочке в переговорной, что политик этот неугоден, основываясь на цитатах, а женская часть офиса из застывшей девушки с плейром, Риммы и Кати обсуждала цены в кафе, куда ходит Женя. Страсти накипали. Шефовоз приближался. Женя подначивала Костика звонить в Госдуму и подавать проект, Костик ломался, как красна девица, позабыв о роли мачо. Они не услышали, как в замке повернулся ключ. Как кто-то вошёл в кабинет, обычно закрытый. Конечно, куда уж, ведь они почти свергли его. Неожиданно девушка с плейером подала голос: « Костя и Женя в кабинет зама зайдите!»
Костя стал меньше ростом. Женя выпрямила спину, но улыбка её начала сползать с лица, как струйки воды со стекла. Костя медленно пошёл в сторону кабинета, но жалкие три метра казались длинною в жизнь. Женя шла впереди с самым гордым видом. Миша распечатывал интервью так, что пар валил из ушей. Они вошли. Николай Григорьевич едва видный в своём кресле за огромным столом, не открывая глаз от бумаг отрывисто спросил, как идёт работа у Жени над интервью, которое потом представит Костя в телеэфире.
- Николай Григорьевич! – хором сказали заговорщики: - Во всем виноват МИША!!!
12 июня 2012 года
Свидетельство о публикации №212111801000