Норманская голубка

Норманская голубка.

Действующие лица.
Олав       Ульвен  -король. Отец Эйвинда
Дуэ- будущая жена Олава
Уле    -отец Дуэ               
Эйвинд- сын Олава
Инге – няня Дуэ
Бодассон- друг и помощник Олава
Охрана, люди с двух сторон леса.
Голубка.
Собаки, волки

-
-Дуэ, я вынужден тебе сказать, дорогая,что через неделю за тобой приедет сам Олав Ульвен.
-Отец, я думала всё это шутки. Я не хочу. Поверь, мне так страшно. Очень страшно!
- Верю, но, что решено, то решено. Ты станешь женой Олава. Ничего, что ему много лет, зато он король. По нашим законам, король не может быть один. Со времен начала его вдовства прошло пять лет. Ему уже пора жениться вновь. Да, и при его силе и богатстве твоя судьба будет прекрасной.  Ты возьмешь с собой Инге, твою няню. Тебе не так будет грустно.
-Но я ведь насовсем уезжаю, и не смогу с вами видеться. Никогда.
-Что делать, если предки так решили. И нам судьба уготовлена, лишь подчиняться этим законам!
-Дорога через лес. Там сотни волков. Зимой они голодные как никогда!
-Олав приедет с охраной. Тебе нечего бояться. Мимо них ни один волк не ушел живым. И прекрати эти слезы. Ты знала это давно, нечего рыдать. Скажи матери, чтобы готовилась к приему. Через неделю ты уже будешь далеко! У меня сердце разрывается от твоих слез. Ты была самым послушным ребенком, неужели ты меня подведешь сейчас?
-Нет, отец….
-Иди моя, красавица. Позови мать.

-
Прошла неделя. Всё это время Дуэ и ее мать вечерами плакали вместе. Но время подошло, и вот, вдалеке, показались сани Олава. Охраны было много. Саней было не меньше десяти. Оружие блестело от полировки на солнце. День был удивительно солнечным и сильно морозным.
Отец вышел вперед к головным саням:
-Приветствую, тебя Олав!Да будет вечной твоя сила! Пусть убояться тебя твои враги и волки!
-Приветствую, Уле! Здоровья и силы!
-Заходи в жилье, там уже стол накрыт! Будем пировать всю ночь!
-Уле, самая вкусная еда только у тебя! Знатные у тебя кухарки! Где твоя жена, дочь? Не вижу сыновей.
-Сыновья отправились еще до льдов по проливу. До сих пор нет вестей. Как бы не случилось с ними чего.
-Не переживай. Скоро будут. Так где твоя дочь?
-Дуэ, подойди поближе!
-Да, отец. Приветствую, вас Олав Ульвен! Силы и отваги вам!
-Ого! Уле! Какая красавица, твоя дочь. Не ожидал! Повезло… Так, что ты там на угощенье подготовил?
-Заходите.
-Уле, завтра утром с первыми лучами солнца отбываем. Последний вечер с дочерью видишься. Если вдруг будешь у меня, разрешаю приходить к ней. Я сам отец. Понимаю, как душа ноет за детей. Всех сыновей потерял, кроме одного, Эйвинда. Никуда и ни в какие походы его не беру. Последняя надежда. Может мне Дуэ родит еще сыновей?
-
Рано утром немного хмельные все расползлись по саням. Возчих собак уже накормили. Олав всегда ездил зимой на собаках. Когда его спрашивали, почему не на оленях- ведь так быстрее, отвечал: “ От волков лучше убегать на собаках. Олени лишняя приманка для стаи.” Мать и отец все никак не могли налюбоваться на дочь. Олав не разрешил брать вещей, чтобы сани были легкими. Поэтому у Дуэ и Инге были только два ручных узелка. У Дуэ были только мамины сережки и папины бусы, две пары рукавичек. Инге была одинокая женщина. Мужа и двух сыновей унесло в море на рыбалке. Ей было легче уезжать из края, который все время причинял боль от памяти. В узелке были любимые игрушки ее сыновей, и амулет мужа. “Может его и унесло в море, что в тот день он забыл амулет дома?”
-Ну, все пора! Спасибо за прием, Уле!
-Олав, береги ее!
-Вперед!
Сани резко дернулись. Через мгновенье они исчезли. Провожающие потихоньку разбрелись.
-
Лес не проснулся от ночи. Был полумрак. Да и погода ухудшалась.
-Как бы метель не грянула! Только этого не хватало! Этот лес кишит волками, и если потеряем тропу и заблудимся, можно сразу  убить себя, чтобы не мучаться от зубов волков.
-Прекрати, Бодассон. Лучше вперед быстрее веди собак.
Бодассон, был и лучшим другом и лучшим помощником. Олав ему верил как себе. С детских лет плечо о плечо сражались они. Дуэ и Инге были в санях Олава.
-Хорошо, хоть женщины легкие. Не то, что наши: сани в снегу застревают. Ничего, откормятся. Тоже такие будут: важные и тяжелые. Олав, только дочка Уле уж слишком молода!
-Бодассон, тебя с саней скинуть, что ли?
К ночи стало ужасно морозно, казалось кожа на щеках лопнет от мороза. Дуэ и Инге все время их растирали. Даже кутаясь в шкуры, мороз проникал и туда, в укрытие. Оставалось чуть меньше половины пути. Собаки устали, хотя делали два раза привал, чтобы накормить едой, оставшейся от пирушки и напоить собак талым снегом. Олав любил собак и жалел их.  Людей нет. К ним относился жестко, но справедливо.
-Надо развести костры. А то волки придут, и видно нам придется заночевать, чтобы не заблудиться. Слишком темно, боюсь будет вьюга.
-Вообще, не слышу воя. Может, стороной пройдут. Да и в вьюгу они редко выходят. Тоже особо не любят морозиться. И что это в этом лесу самые злые волки?
-Бодассон, сани в круг размести, по окраинам саней  разбросай побольше веток, чтобы мы услышали хруст, если кто-нибудь приблизиться, костер разведи большой.
-Олав, ночью не замерзнем? 
-Нет, если через два часа вьюги не будет, то выживем от теплоты костра. Как только темнота станет немного сходить, тронемся. Нам всегда везло, Бодассон! И не в такое попадали.
Дуэ и Инге сидели рядом, согревая друг друга под большой шкурой. Тепло от костра и свое дыхание сделали свое дело. Они уснули. Каждый из охраны лег рядом со своей собакой. Тепло от собаки согревало их. Да и поставленные вокруг сани задерживали веяние ветра. К утру Бодассону показалось, что он услышал вой волка. Он привстал. Тишина. Вьюги не было, но пошел снег, Костер горел, видно кто-то все время подбрасывал ветки.
“Это Олав”, мелькнуло у Бодассона. Олав всегда вместо вещей берет сухие ветки и бревнышки, чтобы костер быстрее разгорелся от сухих дров. А потом уже подкладывает нарубленные ветки. И не забывает брать еду. Летом воду. Он всегда бережет охрану ночью. Они спят ночью, он нет. Зато днем отсыпается в скользящих санях.
-Поехали!
Олав сказал достаточно громко. Все повскакали. Накормили и запрягли собак. Санница дружно умчалась. Где-то часа через два на их привал пришли волки. Запах людей и остатков еды привел их сюда. Стая покрутилась и ушла.

-
-Олав! Наши крыши! Олав!
-Бодассон! Да, что ты так кричишь?! Вижу!
-Оле-Оле! Вот счастье видеть дом!  Это каждый раз, как в первый раз! Наши уже бегут навстречу! Эх, помыться бы в горячей воде!
 Их встретили радостным криком. Не всегда сани приезжали через волков целыми. Этот лес все сторонились, старались в ту сторону не ездить. Что делать, если самые красивые и послушные жены были именно на той стороне? Не часто, но женихи брали оттуда себе жен. Все девушки рассматривали Дуэ, она покраснела и была готова провалиться сквозь землю: «Вот им неймется! Глаза свои сотрут.»
Олав обратился к сыну:
-Эйвинд, знакомься, это твоя новая мама.
Эйвинд поклонился. Но он был поражен, что она моложе его года на два –на три. «Сколько ей? Четырнадцать, пятнадцать?»
Дуэ поклонилась в ответ.
-Так, всем отдыхать, спать! Завтра , после полудня, будет церемония женитьбы!
Дрожь пробежала по телу Дуэ. Но она промолчала.
-
Дуэ и Инге завели в теплую парильню. Помогли вымыться. «У них чуть по-другому моются!»,- шепнула Инге Дуэ. Им надовали много красивой одежды, особенно, конечно, Дуэ. Дуэ оделась. После мытья, с раскрасневшими щеками и повеселевшими глазами она была чуда как мила. Дуэ не захотела спать отдельно от Инге, так вместе и легли. И всю ночь снились волки.
Весь другой день все бегали, что-то делали. Только Дуэ сидела в стороне на улице.  Утром выглянуло солнце и стало теплее, да и эта сторона была немного теплее отцовской. Ей сказали ничего не делать. Утром ей расчесали косу и вплели украшения. Она одела мамины сережки и отцовские бусы. Так и сидела. Внезапно, увидела голубку. Та прилетела и села около нее.
-Ой, ты откуда? Надо же! А у меня есть для тебя корм.
Дуэ медленно вытащила из кармана сухую еду, завернутую в тряпицу (утром еду подсунула Инге). Покрошила. Голубь сидел не шелохнувшись. Только смотрел на еду.
Потом вспорхнул и улетел.
-Жаль.
-Дуэ идем! Меня прислали за тобой!
-Уже?
-Да.
Сердце сжалось у Дуэ. Слишком все быстро. Но она привыкла быть послушной. Она встала и пошла понуро.
-
В большом зале все ее ждали. Олав был в новой красиво вышитой одежде. Он подошел к ней и взял за руку. Все вскрикнули поддерживающе. Церемония началась.
Им нужно было пройти вместе несколько кругов по залу перед всеми людьми и поклониться. Затем им налили хмель.
-Вот, моя жена Дуэ! Всем ее слушать и слушаться! Теперь она ваша новая королева!
Все заорали.
Дуэ отвели в покои. Инге ей помогла раздеться и облачиться в ночную вышитую сорочку. Затем тихо ушла. Ночью Олав не пришел. Он остался с гостями. Дуэ умиротворенно уснула, сжавшись в комочек.

-
Через несколько месяцев Олав и его охрана должны были выехать на защиту северной границы. Там что-то случилось. Дуэ привыкла к здешнему порядку. Тихо и мирно вела жизнь. Голубку она приучила к корму. Та уже с рук клевала зерно. Может уже и была голубка ручная, только затерялась и теперь стала здесь жить. Олав так и не заходил к Дуэ. Только каждое утро с ней здоровался и кланялся, а вечером прощался.
Когда Олав уехала. Стало очень тихо. Никто не шумел, не пировал. Иногда с ней разговаривал Эйвинд. Так ни о чем. Просто.
Пришло известие, что Олав возвращается и дней через пять будет дома. Люди стали кричать от радости: «ОН везет еду и добычу! Хвала ему!». Спонтанно получилась пирушка. Все разом охмелели.
Дуэ сидела возле голубки, когда к ней подошел охмелевший Эйвинд.
-Ты все кормишь голубя?
-Да. Она такая милая.
-Как ты!
-Я? Я не голубка. А-А. У тебя бровь рассечена!
-Где?
Дуэ дотронулась до брови.
-Ой, ты испачкался!
Она засмеялась. Засмеялся Эйвинд. Вдруг вздрогнул и замолчал. Взял за руку Дуэ и прижал к себе. Она попыталась вырваться. Но было уже поздно.

-

Всегда кто-нибудь видит. Слух пополз сразу. Когда приехал Олав, ему донесли тот час же.
Он сжал зубы. Дуэ ему было жаль. Он ее не трогал из-за молодости. Слишком хрупкой она ему казалась.
-Что будешь делать, Олав?
Бодассон знал законы. И спросил еле дыша. Ему было больно за друга.
-Бодассон! Как я могу! Он мой сын! Единственный! Последний! Она моя жена, и что-то дрогнуло мое сердце, потеплело за столько лет, когда я ее увидел. Я не знаю, что делать. Я не хочу знать, что делать!
Бодассон вздохнул. По закону, кто осмеливался посягнуть на жену короля должен быть убит. Жена должна была быть наказана либо выселкой, либо тоже убита.
-
Эйвинда поместили под замок. Дуэ тоже. Ни она, ни он не проронили ни стона, ни крика.
Олав думал три дня. Он похудел и постарел. Всех собрал в зале.
-Слушайте, люди!  Эйвинд совершил грех! Но он мой Сын! Я не могу сам убить своего сына! Пусть решит судьба! Я в телеге без провианта и оружия усажу Эйвинда и Дуэ! Пусть едут через волчий лес! Выживут- значит, так надо, умрут- такова судьба! Если вы согласитесь, завтра я их увезу к границе леса и отпущу. Если, кто против, пусть сам убьет моего сына! Я не могу взять на себя такой грех!
Все любили Эйвинда. Он не был задирой.  Одобрили решение Олава.

-
Была ранняя осень. Эйвинда, Дуэ и Ингэ усадили в сани. Кто-то собирал сено и поместил небольшой скирдой возле высокой поленницы, глубоко воткнув вилы в землю зубцами вверх, чтобы поддерживать от ветра сено. На поленницу села голубка. Дуэ увидела. Она соскочила с телеги.
-Я только попрощаюсь!
Дуэ стала карабкаться вверх по поленнице через сено.
-Голубка, моя голубка! Прощай! Прощай! Помни меня!
Когда Дуэ была наверху нога ее соскользнула с поленницы. Она резко упала вниз на сено. Внизу стояли вилы вверх зубьями. Ее тело пронзилось в нескольких местах.
Все вздрогнули.
-Нет! Только не это!
Крик  Инге заглушил уши. Эйвинд закрыл глаза. Олав стоял потрясенный. Даже видавший виды Бодассон не мог проронить ни слова.

-
Эйвинда оставили.  Сначала было не до него. Потом потихоньку забылось. Слишком неожиданной была смерть Дуэ. После смерти Олава, который пережил Дуэ на три зимы, стал править Эйвинд. И говорят, даже очень хорошо. Бодассон был живучим и могучим. Он долго был верной рукой Эйвинда.