Выборы народных депутатов рсфср - 3

Жена моего друга окончила ВГИК, ее отец был лауреатом Ленинской премии, а это вам не фунт изюму. Знакомства в кинематографической и редакторской средах помогли нам попасть на телевидение в Останкино. Один звонок подруге и все решилось.

У центрального входа милиционер проверил паспорта, редактор сверила фамилии со списком, и повела нас в студию. Пока мы проходили коридорами, я отметил про себя несколько маленьких кафе с интересным ассортиментом напитков, шоколада и выпечки. Не забывайте, шел март 1990 года, когда в стране продукты получали по карточкам.

Отвлекусь и посвящу пару абзацев продуктовым наборам, выдаваемым в министерстве транспортного строительства, где я бывал ежедневно по «долгу» дружбы. В паек входили обязательная баночка бразильского кофе за 6 рублей, многие помнят такой. Его брали далеко не все работники. Традиционная палка сервелата или полукопченой колбасы, рыбные консервы вроде сайры, что стоила по 1 рублю за банку, сгущенное молоко с известной всем синенькой наклейкой, по 55 копеек за штуку, шоколад и еще что-то.

Поскольку все мы встречались и обедали в министерстве, я как-то однажды поинтересовался у друга, какой паек получает министр. Его ответ меня сильно удивил. Стоимость набора оценивалась в 70 рублей, по довоенным ценам. Министр и его семья имели льготы. Ежегодное медицинское обследование в 4-м Управлении Минздрава, проще сказать - чазовском. Ежегодные путевки в санатории, книги всех издательств СССР на выбор и еще много чего, уже и не припомню. На вопрос, а причем здесь льготы для семьи, мне ответили просто. Министр не должен волноваться из-за болячек ближних и должен отдавать всего себя служению родине!

Вернемся в Останкино, святую святых советского телевидения. Привела нас редактор относительно небольшое помещение. Сиденья амфитеатром, всем и всех видно отовсюду. Мой друг почему-то сел сзади меня. Парадом командовал ведущий программы «Добрый вечер, Москва». Ему впервые доверили серьезный объект и он, судя по поведению, слегка нервничал. Для себя я отметил некий дисбаланс фамилий, звучавших в передаче. Как бы это мягко выразиться. Кроме милиционера и операторов, как мне показалось, в студии все были с «французскими» генами на лице.

Саму передачу под названием «Телемост Москва-Ташкент», собственно и не помню. Говорили о выборах, изображали зачатки демократии, не более того, выступали с мест. Наша задача состояла в том, чтобы добыть микрофон для кандидата, сказать пару слов, засветиться на экране. С микрофоном не получилось, он все время уходил куда-то в сторону от нас. Это сейчас стало проще, техники навалом, а тогда пользовались одним и чуть не в драку. Вечером смотрим смонтированную передачу и что же видим? Кому-то из операторов приглянулась моя борода, и он несколько раз показал меня крупным планом с наездом. Простите, забыл упомянуть важный штришок. В студии работали три камеры внизу и две наверху.

Честно отработав отпущенную мне неделю, я вернулся домой, в Старый Оскол и вышел на работу. Несколько человек с радостью и блеском в глазах, будто выиграли в лотерею, сообщили, что видели меня по ТВ. Чем сильно удивили, я бы никогда не стал смотреть такую дрянную передачу. На выборах кандидатом в Верховный Совет прошел Шелов-Коведяев, историк, знавший своих предков, как он хвастался, до 7-го колена.

Впоследствии он работал заместителем министра иностранных дел, но недолго. В тот же год кандидатом в народные депутаты РСФСР баллотировался Алексей Алексеевич Угаров. Будучи патриотом комбината, я пришел в партком и честно доложил о своем опыте, полученном в Москве. Кое-что, видимо, пригодилось в работе и меня «отметили». К Дню печати неожиданно наградили грамотой и выдали премию.

Раскручивая воспоминания в обратном порядке, вижу, что московский опыт стал первой ступенькой к моей профессиональной журналистской работе. Через несколько лет проводились очередные выборы, уже на местном уровне. Они стали второй ступенькой перед выходом в иной статус.