Близнецы. Продолжение 9

Я жутко испугалась за состояние Лоры! Когда она упала, я чуть не грохнулась без чувств. Господи, и чё нам не лежалось в кровати?!
- София Николаевна!! – орала я под дверью их тренера и стучала как сумасшедшая.
В номере послышался шум, будто кто-то встал с кровати, и через мгновение София Николаевна открыла.
- Что случилось, Евгения?! – заволновалась она, тревожно глядя на меня. Я представляла собой явление странное: волосы мокрые, нерасчесанные, на тело надет халат, который неправильно застегнут (от волнения не смогла найти нужные прорези для нужных пуговиц), на ногах белые отельные тапочки. Привидение, одним словом.
- У Лоры вывих правой ноги! – выпалила я с большими глазами. – Вызывайте врача.
- Господи! – София Николаевна побежала к телефону и позвонила на ресэпшен. – Можно врача в 344 комнату? Скорее всего, вывих. Спасибо! – она схватила с тумбочки мобильник и ключ. – Показывай свою многострадалицу!
Мы побежали в наш номер. Путь нам перегородили Ирида с Марком.
- Что случилось? Вы чего орёте?! – завозмущались они.
- Выступили, называется! – прокричала София Николаевна. – Лора ногу вывихнула!
Ирида сразу же без лишних вопросов рванула за нами. Марк подумал пару минут и зашел в номер.
Мы, как дикие, ворвались в комнату. София Николаевна бросилась к Лоре и стала осматривать её конечность. Мы стояли поодаль и наблюдали за этой картиной.
- Что случилось-то? – шепотом спросила Ирида.
- Поскользнулась в ванне, ударилась головой о шкаф, окончательно потеряла равновесие и подвернула ногу.
- Как все подробно! Эльвине будешь так же рассказывать?
- А что в этом такого?!
- Да просто Лора от боли двух слов связать не может, как я погляжу. А ты все знаешь в таких красках, будто с ней рядом  находилась. Или через стены умеешь наблюдать.
- Но я дейсвительно была рядом! – тупо возмущалась я.
- Ну, это-то понятно! – кивнула Ирида. – Просто Эльвине это знать совсем не обязательно. Поэтому придумывай другую сказку. И просуши волосы, пока тут не появилась её сестра. А то наводит на подозрительные мысли.
- Черт, я как-то об этом не подумала! – спохватилась я и дернула в ванную.
- Действительно! Теперь нам думается о другом, - вздохнула Ирида и направилась к Лоре на кровать.
 
В шесть утра в нашем номере толпилась куча народа. Две команды от академии, команды из нашего города, но от других образовательных учреждений, посторонние люди, которые просто пришли поглазеть на ажиотаж и дать свои ненужные никому советы. Благо, профессионалов в лице танцоров тут не было.
- Лед надо приложить!
- Вправили, надо ногу в покое оставить!
- Забинтовать эластичным надо было сразу же!
И еще куча тупых фраз, летящих со стороны. В итоге София Николаевна психанула, выгнала всех «левых» из комнаты и закрыла дверь на ключ. В номере остались только наши ребята, тренер и врач.
- Ну что, доктор, ампутировать не придется? – цинично спросила Лора. Она стала какого-то земельного цвета после того, как врач вправил ей сустав. Я в этот момент зажмурилась и отвернулась. Только мои уши слышали, как Лора мужественно боролась с криком.
- Лора! – закричала на нее сестра.
Лора не обратила на Эл никакого внимания. София Николаевна сидела рядом с Лораной, гладила её по волосам. Врач возился с ногой, делал повязку из эластичного бинта. Мы с Иридой, Мирой, Дианой и Светой сидели на полу возле кровати. Эл с Костей стояли в обнимку, опершись о стенку. Сергей и Марк стояли рядом с нами. Ирида качалась из стороны в сторону, обхватив голову ладонями, и тихонько подвывала.
- Ампутировать не буду, пожалуй! – ответил наконец-таки с улыбкой доктор. – Хотя еще посмотрю на твое состояние!
- Спасибо! Постараюсь не запустить! – улыбнулась Лора. То ли она действительно превосходно стала себя чувствовать, то ли такими разговорами пыталась собраться с духом и окончательно морально не упасть.
- Но никаких выступлений! – строго-настрого запретил врач и поглядел на Софию Николаевну.
- Как?!
- Она капитан команды!
- Это невозможно!
- Черт!
- Может, можно что-нибудь сделать?!
- Да вы в своем уме?!
- Доктор, так нельзя!
- Стоп! – врач встал, закрыл свой чемоданчик и жестом заставил нас всех замолчать. Потом он обратился к тренеру: - Я понимаю, что у вас обрывается выступление. Но ведь здоровье дороже наград, не так ли? Ей нельзя даже на ногу опираться, не говоря уж о танцах. Поэтому я бы посоветовал вам поставить возле нее круглосуточную охрану. А то, я смотрю, девушка она бойкая и смелая, но малодумающая в таких ситуациях. Берегите себя! – на этих словах он вышел из номера.
- Малодумающая в таких ситуциях! – передразнила его Лора и показала «фак». – Посмотрела бы я на него в таком случае.
- Не нервничай! – сказала София Николаевна. – Тебе действительно нужен отдых и медицинский контроль. Мы собираемся домой.
Все ахнули, а Лора сбросила одеяло и спустила ноги с кровати.
- Вы в своем уме?! – возмутилась она и ударила кулаком по матрасу. – Мы никуда не поедем! До завтрашнего дня я отлежусь и все будет в порядке.
- У тебя серьезная травма! – София Николаевна уложила Лору обратно в кровать. – И мы не будем выступать! Доктор сказал правильно. – Тренер посмотрела на своих девчонок. – Пакуем вещи!
Девчонки нехотя встали и направились к выходу. Никто из них не показал даже своего недовольства, все они беспрекословно слушались тренера и были вместе: один за всех и все за одного! Меня удивила такая сплоченность команды.
- София..., - Лора споткнулась после этого слова, посмотрела на тренера. – Ребята, можно нас оставить на пару минут? – она перевела взгляд на находившихся в комнате.
Мы, конечно же, все вышли в коридор.

Лора.
- Не заставляй меня доказывать тебе, что я способна станцевать! – шепотом проговорила я.
- Не заставляй меня приковывать тебя к кровати! – парировала София.
- Ты же понимаешь, что нам нужно это золото!
- Да мы с твоей ногой даже до бронзы не дотянем! Зато усугубим ситуацию со здоровьем!
- София, заключи со мной пакт? – предложила я. – Ты разрешишь мне выступить, а я больше никогда тебя не подведу.
- Ты что? – тренер подняла брови вверх. – Ты меня не подвела, Лора! Никто не застрахован от несчастных случаев. Со всяким может случиться!
- Дай мне шанс!
- Лора, это же твое здоровье...
- Мне нужно лишь твое разрешение, - перебила я её. – Врачу тоже нужно лишь твое разрешение. Хотя ему вроде вообще глубоко фиолетово на мое состояние! Дай мне этот чертов шанс! Я буду танцевать, задыхаясь от боли, с потемнением в глазах, буду танцевать с переломанными костями и со слабоумием, буду танцевать с побоями и вывихнутыми конечностями, буду танцевать и никогда тебя не подведу. Только дай – мне – шанс! – четко проговаривая слова, трясясь от злости, произнесла я. Нога не болела, головокружение отступило. Меня несло к победе, как профессональную спортсменку.
София смотрела на меня и мучилась. Она пожирала меня взглядом, как будто пытаясь найти какую-то неуверенность. Но все её попытки найти червя сомнения были тщетны. Тренер тяжело вздохнула, приблизилась, чмокнула меня в губы и сказала:
- Ты напоминаешь меня. Тебе не важно, что с тобой, что с окружающими, что с миром. Ты рвешься к победе любой ценой. Я ценю таких профессионалов. Сразу же после выступления ты уедешь домой, не дожидаясь ни гала-концерта, ни награждения. На завершающем концерте станцуем без тебя. Это не повлияет на результаты голосования. Скажу судьям, что ты покалечилась после выступления. Иначе они просто не защитают нам танец. Ты приедешь и ляжешь в больницу на реабилитацию, понятно? И чтобы без всяких проблесков характера!
Я кивала, соглашаясь со всем сказанным.
- Если победим, заберем кубок и призы, приедем к тебе в палату и завалим все воздушными шариками. Если пролетим как фанера над Парижем, то, значит, такова судьба. Но в любом случае, я не хочу тебя видеть на тренировках до тех пор, пока ты не вылечишься. Я договорюсь  с лучшей клиникой, есть у меня один знакомый доктор, которому не пофиг на здоровье, как всем нам. Не хочу терять тебя как человека и как талант.
- Я лягу, куда угодно, тренер! – пообещала я и обняла Софию.
 
 
 
Эльвина.
Я уже говорила, что каждый раз перед выступлением страшно волнуюсь. Теперь к этому волнению прибавились еще переживания за сестру.
Весь вчерашний день ей разрабатывали ногу. Аккуратно, методично, медленно, но верно. Вся её команда была с ней, все её поддерживали, а я не могла даже близко подойти к её комнате. Меня до такой степени замучила совесть, что я не знала, куда бы от этих угрызений скрыться! К вечеру Лора уже могла наступать на ступню, практически не испытывая боли. София Николаевна говорила, что это от повышенного уровня адреналина в крови.
Музыканты должны были выступать на следующий день после танцоров. В день выступления танцоров в категории профессионалов  мы с группой собрались в зале, чтобы понаблюдать картину века: как команда, капитан которой вывихнула ногу, заработает свое законное золото. Я не сомневалась в том, что девушки одержат победу. Так было всегда. Лучше них никого не было, несмотря на то, что профессионалов выступало много.
С утра врач отеля поставил Лоре укол сильного обезболивающего. София Николаевна договорилась с ним, чтобы он не трепался никому об их случае. Врач меланхолично согласился, по ходу, ему вообще было насрать на эту ситуацию.
Команда репетировала отдельные движения перед выступлением. Отрабатывала сложные поддержки, кульбиты, страховки. Все они очень волновались. Лоре с трудом давались движения, но она не показывала своих мучений. И не показала бы никогда.
 
Зал трепетал. Он требовал зрелищ даже без хлеба. Мы засели в глубине зала, как неродные, и держали «крестики» на пальцах за свою любимую команду. И вот час «икс» настал. На сцену вышел ведущий и произнес:
- Они профессионалы своего дела, они двукратные чемпионы международного конкурса талантов, они сгребают наше золото в свои руки! Они выступают только по факту! Они – это «Де факто»! Встречаем бурными овациями, ведь вы ждали их так долго!
Зал загундел, а мы замерли в ожидании...
 
 
Лора.
Мы вышли. Зал гудел. Они приветствовали нас. Мы заняли свои позиции на сцене. Свет погасили. Я ничего не видела. Не чувствовала. Не ощущала. Не хотела. Адреналин херачил по сосудам. Бил в голову. В сердце. Именно он был моим обезболивающим. Песня была безумно сексуальной, заводящей, как будто специально для стриптиза. Я рычала про себя. Будто передо мной машут красной тряпкой. Я смотрела исподлобья и решительно не желала менять этот взгляд. Зрители заводились вместе с нами и с песней. Они свистели, хлопали в ритм, топали ногами, смотрели на нас, раздевали, укладывали рядом с собой в постель, трахали, использовали ради своих целей, кончали от нас, кончали от музыки. Они воспринимали нас как волшебников, которые творят что-то невероятное с их телами. Мой взгляд скандировал им: «Я ВСЕХ ВАС ИМЕЮ, И ВАМ ЭТО НРАВИТСЯ, ВЫ ТРЕБУЕТЕ ЕЩЕ!!!»
Все было хорошо. Со мной, с ногой, с музыкой, с девчонками. Адреналин взрывал виски, волосы горели огнем, кончики пальцев светились люминисцентным волшебным светом. Сердце перекачивало кровь с ужесточенной силой. Я хотела, чтобы зрители влюбились в меня без памяти на эти четыре минуты, хотела, чтобы они поклонялись нам как своим идолам, хотела, чтобы мы стали для них путеводными звездами. Они знали нас поименно, я иногда различала наши имена, которые кричали отдельные личности.
Ирида выполнила поддержку на «отлично». Я оказалась с другой стороны сцены, до треска раскаленной Иридой. Осталось просто превратить эту сторону в пепел. Музыка расходилась – расходились и мы. Мне показалось, что перед выступлением я наглоталась чего-то «интересного». Мое сознание выдавало нереальные картинки, такие как: хлопающие в ладоши судьи, пританцовывающие вместе с нами другие профессионалы. Я скинула все это на действие сильного обезболивающего.
Перед моими глазами будто крутили одну и ту же картинку: золотой кубок, медали и призы. Эти предметы были туманно-призрачными, через них можно было наблюдать лица, которые повязли в эйфории. Было ощущение, что по залу рассеяли газ, который медленно, но верно вводил в состояние блаженства.
Мы танцуем для вас. Мы живем ради ваших эмоций. Мы подвергаем риску свое здоровье, потому что дико хотим видеть ваше удовольствие. Цените это! Аплодируйте! Любите нас! Я готова жить на сцене вечно, только снимите ваши маски и будьте со мной настоящими. Я прочитаю ваши проблемы, ваши страхи и скрою их под пеленой волшебного танца. Я стану для вас сердечным вальсом, горячим танго, сексуальным R’n’B. Только будьте со мной искренними, и я сделаю невозможное. А еще я танцую для тебя, моя королева в дальней части зала. Глаза сразу выделили тебя из толпы, как светлоликого ангела, который дарит мне божественные силы. 
Последние три удара кулаками по сцене прозвучали в полной тишине. Наша очередная фишка, которую зрители восприняли с радостью.
Музыка заглохла, вибрация пола сошла на «нет», оваций еще не было, зрители находились в шоке. Их эмоции, выдохнутые через открытый рот, вмиг застыли в воздухе. Они не успели оттаять. А я, опустив голову вниз, легко улыбалась. Я знала, что Женя это видит, будь она рядом, в конце зала или на другой планете!
Необычный плотный туман эмоций упал на пол, разбился, рассвистелся, разорался. Зал взорвался аплодисментами, встал, закричал и затопал уже стоя. Такими криками выражалось поражение других команд. Я была четко уверена, что в моей палате будет куча радужных шариков.
 
И только за кулисами, сбросив с себя груз в виде желания победить, я рухнула без сознания.
 
 
Женя.
Это чувства нельзя описать никакими красками! К этим ощущениям не подбираются слова! Хоть однажды побывав на сцене, ты уже не забудешь своих эмоций!
Я напоминаю сейчас немую счастливую девочку. Мое первое выступление в составе рок-группы  осталось позади, но меня до сих пор не отпускает кайф! Ради таких чувств и эмоций я буду работать на износ.
 
Мы попросили девчонок из «Де факто» заснять наше выступление на камеру, чтобы показать Лоре. Её вчера вечером увезли в больницу, к знакомому врачу Софии Николаевны. У Лоры сотрясение мозга (хорошо припечаталась об кафель и шкаф) и растяжение связок как последствие вывиха. Когда она упала в обморок за кулисами, девчонки старались привести её в чувство и не привлекать к этому большого внимания. Я увидела, что Лору под белы рученьки выводят из душного зала, и побежала за ней. София Николаевна уже звонила своему знакомому врачу.
К вечеру Лора загрузилась в автобус, который повез её домой, лечиться. Мы даже толком не попрощались, потому что её провожали две наших команды. Лора только успела прижать меня к себе и поцеловать в висок.
В ночной смс-ке она пожелала нам удачи на выступлении и написала, что любит меня. Уснула я с телефоном в руках. На экране так и горела её смс-ка. Я перечитывала её до тех пор, пока не отрубилась.
 
 
Эльвина.
Мы с застывшими лицами сидели и слушали, как команда «Де факто» сорвала первое место! София Николаевна с Иридой первыми  выскочили на сцену. Им вручили кубок, золотые медали и многочисленные призы, одним из которых оказалась съемка в рекламном ролике у известной компании. Ирида заверещала на весь зал, другие девчонки из «Де факто» подоспели,  вылезли на сцену и кинулись обнимать Софию Николаевну. Я прослезилась, когда представила, как была бы рада Лора, как бы она сейчас сияла, как бы радовалась!
Потом пришла наша очередь радоваться. Мы порвали других музыкантов-профессионалов и загробастали первое место!! Всем составом вспорхнули на сцену. В число наших призов входила возможность записать свой альбом и сделать клипы на песни. Мои ноги стали ватными, и я чуть не поравнялась с полом. Костя с улыбкой до ушей подхватил меня на руки и закружил. Зал аплодировал и орал как бешеный! В этот момент Костя схватил микрофон и сказал:
- Я хочу, чтобы этот день запомнился нам и вам не только победой и призами. Именно сейчас я хочу сделать предложение своей любимой девушке, - он обнял меня и притянул к себе. Он смотрел мне в глаза и говорил: - Я так сильно тебя люблю, ты даришь мне вдохновение и глотки свежего воздуха в те моменты, когда мы вместе. Я хочу всегда дышать свежим и чистым воздухом. Понимаешь, о чем я? Ты выйдешь за меня, Эльвина?
Я стояла ни жива ни мертва. Из глаз текли слезы, но широченная улыбка на моем лице говорила, что я была счастлива! Я взяла у него микрофон и проорала своим низким вокалом:
- ДА!
Мы целовались под бешеный гвалт аплодисментов. Девчонки и парни из группы скакали рядом и поздравляли нас.    
 

Женя.
Вот так чудеса происходят! Не думала, что у Кости хватит смелости сделать предложение Эльвине прелюдно. Я смотрела на них, целующихся, и в какой-то степени завидовала. Нам с Лорой никогда так не сделать. Не примут, не поймут, не разделят радости. Находясь в гомосексуальных отношениях, привыкаешь держать радость и счастье в себе.
 
Мы сидели в номере у Эл и Кости. Радостная Ирида прыгала до потолка, а потом взяла мобильник.
- Пойду позвоню Лоре! Порадую её всеми новостями!
Эльвина подбежала к ней и шепнула на ухо:
- Нет, не говори ей про свадьбу.
- Почему, Эл? – завозмущалась Ирида. – Это ведь такая новость!
- Я не хочу, чтобы она знала, - выдала Эл.
Я выпучила глаза вместе с Иридой. Встревать не хотелось, поэтому пришлось отвлечься на ребят, чтобы ненароком не сорваться наводить справедливость.
- Ладно, скажу ей только про наши победы. Или про ваше золото ей тоже не болтать? – недовольно спросила Ирида. В этот момент мне просто хотелось встать и расцеловать её.
- Нет, про победы скажи. А вот лишнее придержи пока что.
Ирида вышла звонить Лоре.
 
 
 
Лора.
Особой радости не ощущалось. Я знала, что мы одержим победу. Ирида готова была выпрыгнуть из штанов от счастья, дико орала в трубку, говорила, что они засняли выступление «Эльфов» и, как только приедут, обязательно покажут его мне.
Мы попрощались. Я повесила трубку и легла на кровать. Мне поставили легкое сотрясение мозга и растяжение связок. Врач бы отпустил меня домой, но так как он был знакомым Софии, то боялся её реакции. София строго-настрого приказала держать меня в палате до её приезда. Я валялась тут уже второй день, каждый вечер мне кололи обезболивающее и успокоительное (как самой буйной что ли?!). Сейчас должна была зайти молоденькая медсестра, дабы оголить мою пятую точку и вколоть мне очередную дозу.
- Как себя чувствует наш пациент? – поинтересовался вошедший доктор. За ним стояла улыбающаяся медсестра со шприцем в руке.
- Отлично чувствует. Пациента можно отпустить на тренировочную площадку! – отрапортовала я и широко улыбнулась.
Врач подошел, осмотрел перевязанную лодыжку, повертел её аккуратно в разные стороны, присматриваясь, не корчусь ли я на кровати от боли и дискомфорта. Я перетерпела все муки с каменным лицом и даже не поморщилась, хотя было довольно неприятно. Интересно, все мужики вызывают ощущения дискомфорта? Не важно, что они делают: стирают одеревеневшие носки или спокойно сидят и пялятся в монитор компьютера.
- Пациента домой нельзя! Тренер будет ругаться на дяденьку-врача, - ответил доктор.
- Я договорюсь с тренером, - загадочно сказала я. Господи, откуда во мне такая пошляцкая манера заигрывать с МУЖИКАМИ?! Совсем уже крыша от белых больничных стен съехала!
- Каким это образом? – поинтересовался мужчина.
- Это уже наши женские дела, - ответила я. София прибьет меня, когда узнает об этом разговоре. А она точно узнает: мужики хуже баб любят посплетничать и передать свежие «таинственные» беседы.
- Ты в хорошей форме, - доктор перевел тему. – Оставляю тебя на растерзание медсестры.
Мой мозг тут же выдал картинку «растерзания»: медсестра выкидывает к херам шприц, снимает халатик, садится сверху... Так, мне пора к Жене. Определенно.
Девушка улыбнулась, влепила мне укол и вышла из палаты, плотно закрыв дверь. Не оправдала она мои фантазии.  Я держала себя за задницу, лежала на животе. Укол будто бы парализовал меня. Сейчас успокоительное подействует, и меня расслабит и вырубит.
 
 
 
Женя.
Я бежала в палату Лоры, опережая всех. Так хотелось поцеловать её в губы, жарко, незабываемо, что я была похожа на сумасшедшего спринтера. Ребята хохотали и орали мне вслед, но я их не слушала. Меня даже не пугало, что мое рвение может показаться довольно странным некоторым личностям. В итоге, когда я уже почти была у палаты, меня догнал Марк, державший в руках шарики, и обломал мне весь план.
- Приве-е-ет!!! – заорал он и бросился на кровать к Лоре. Дикий неандерталец!
Лора молниеносно скинула его с кровати на пол. Я подошла и обняла её.
- Соску-у-у-училась! – прошептала она мне в ухо.
- Я тоже, - сказала я так же тихо.
Марк поднялся с пола и уже более спокойно пожал руку Лоре.
- Вот, это больше подходит для приветствия! – одобрила она.
В палату зашли Костя, Серега, Мира, Диана, Света, София Николаевна и Ирида. Эльвина уехала домой, сказав всем, что плохо себя чувствует. Мы сделали вид, что поверили ей. Никто не хотел нарваться на праведный гнев поруганных близнецов. Лора даже не удивилась, что её сестры не оказалось в числе навестивших. Она всем улыбнулась, приняла от Ириды еще одну партию шариков, цветы, медаль и диск с записью нашего выступления. София Николаевна повертела в руках кубок. Лора подняла руки вверх и сказала:
- Очередной! Дяденька ректор будет доволен еще неделю!
- Циник! – сморщилась София Николаевна, показала Лоре язык и спрятала кубок в спортивную сумку.
- Дайте подержать-то! – потребовала Лора.
- Перебьешься!
- Жадина! Мало того, что заперли меня тут, так еще и вредничаете!
- Ничего. Тебе полезно полежать в больнице, - махала рукой тренер. – Хоть полечат тебя.
- Эти неприятности можно пережить и дома.
- Сотрясение мозга и растяжение связок – да. А вот хронический цинизм отправить в стадию затишья можно только здесь.
- И с помощью чего, интересно, меня лечат от цинизма?
- Я договорилась с ними. Тебе колят специальное лекарство.
- Че-то не очень помогает, как я посмотрю!
- С тобой невозможно разговаривать! – плюнула София Николаевна. Мы засмеялись. Такие разговоры с Лорой не могли не веселить!
 
 
Эльвина.
Вечером, в день приезда, я вышла из дома и пошла к цветочному ларьку. Купила белых нераспустившихся лилий и поехала в больницу к сестре. Меня окончательно догрызла совесть.
Я очень долго не решалась зайти к ней в палату. То протягивала руку к ручке двери, то отходила обратно на безопасное расстояние. В итоге, вздохнув и зажмурив глаза, я вошла в палату.
Лора смотрела наше выступление. Увидев меня, она захлопнула ноутбук, душевно оставленный тренером, и воззрилась на букет.
- Костя? – спросила она.
- Я. Тебе. В знак примирения, - я прошла в палату, положила цветы на тумбу и села на стул, который стоял напротив кровати.
- Спасибо, - кивнула Лора.
Мы молча смотрели друг на друга.
- Как тебе тут отдыхается? – спросила я.
- Позитивно, - односложно ответила сестра. – Никаких истеричек с гомофобными подозрениями, - Лора улыбнулась, так как эта фраза была сказана без всякой злости. Мне тоже не следовало злиться.
- Явно присутствуют другие уроды?
- Не без них, конечно.
- А с кем лучше?
Лора наклонила голову вбок, хмыкнула и ответила:
- Лучше с радугой, но без любимого ёжика-гомофоба как-то не по себе.
Это было прикрытое чем-то непонятным признание в любви. Я в слезах соскочила со стула и бросилась к ней в объятия. Она прижала меня изо всех сил к себе. Я впервые после нашей ссоры почувствовала себя наполненной смыслом и собранной воедино.
- И перестань называть меня этим гадким словом! – пробурчала я.
- Каким? Ёжик? – смеялась сестра.
- Нет, дурочка! – я вытерла слезы рукавом и легла рядом с ней на кровать. Она обняла меня. – Я не гомофоб! Я просто подозрительная. И выстраиваю суждения по логике.
- Да с твоей логикой только угадывать, в какой руке арбуз! – негодовала Лора.
- Что-то ты загнула! – насупилась я. – Давай не будем мусолить эту историю снова?
- Давай, - согласилась сестра и смачно чмокнула меня в лоб. – Как выступили? Как ощущения? Ничем не отличаются от прошлогодних?
- Страх, непонимание, возбужденность, экстаз. Это так, кратенько. В полном варианте ты и сама знаешь все ощущения.
- Знаю, - тихо ответила Лора. – Жаль, что я не посмотрела ваше выступление. Очень хотелось. Но здоровье подвело.
- Посмотришь на диске. Если честно, мне тоже хотелось, чтобы ты присутствовала в зале. Я ощущала себя неполной, как будто кусок оторвали и выбросили.
- Ага. В больницу в другом городе.
- Именно.
- Думаю, в следующем году я обязательно буду стоять в зале и смотреть на тебя огромными от удовольствия глазищами.
- Будем надеяться! – я встала с кровати и подхватила сумку. – Пора возвращаться. Там Слайд невыгулянный.
- Чмокни его от меня в мокрый нос.
- Обязательно! – пообещала я и тут вспомнила, что не сказала ей самое важное! – Лора, мне Костя предложение сделал. Прямо на сцене в момент награждения.
- Чудесно! Когда будем плясать на свадьбе? – совсем не заинтересованно спросила она.
- Когда придет время.
- Рада за тебя, - тихо проговорила Лора. – Но немного грустно.
- Мне тоже грустно по этому поводу.
- Переживем! – подбодрила меня сестренка. – Удачной дороги!
- Пока! – я прикрыла дверь и со спокойной душой поехала домой.

Лора.
Как только за Эльвиной закрылась дверь, зазвонил мой телефон. Звонила Женька. Она спрашивала, все ли меня навестили, так как она очень хочет приехать и наконец-таки меня поцеловать. Я улыбнулась такой милой идее и позвала её в больницу.
Через сорок минут мы, приперев ручку палаты стулом, страстно целовались на кровати. Естественно, что такая страсть не могла остаться непогашенной, поэтому сексом мы занялись практически сразу же, такие разгоряченные были. И впервые за несколько дней пребывания в больнице у меня перестала болеть голова. От благотворного влияния Женькиных пальчиков.
Я убирала со лба мокрые пряди волос. Женя уютно устроилась у меня на плече и не желала покидать мою одинокую обитель.
- Расскажи мне о своем детстве, - попросила Женька.
- Оно было волшебным, - начала я. – Ясли, детский сад, школа. Все как у нормальных детей.
- А танцы? Когда они появились в твоей жизни?
- В пять лет. В возрасте четырех лет нас с сестрой отдали в музыкальную школу. Она поступила в класс гитары, я – в класс фортепиано.
- Ого! Я не знала! – Женька затеребила меня руками. – Давай дальше!
- Эльвина делала успехи, а я сводила с ума всю музыкальную школу. Не давалась мне эта музыка. До сих пор не понимаю, как смогла пройти отбор. Как только я, маленькая четырехлетняя девочка, заходила в музыкалку, то даже вахтерши прятались по углам.
- Что ты такого творила?! – поразилась Женька.
- В том-то и дело, что ничего! Просто бегала по коридорам, визжала, дергала девочек за косички, а мальчиков за кофты.
- И это называется «ничего не творила»?!
- А что такого-то? В перерыв от занятий можно было это себе позволить. Потом преподаватель бегала за мной по коридорам и ловила меня. Раз на раз не приходилось: то ей удавалось меня поймать, то она не могла меня найти. Я пыталась и Эльвину сбить с пути истинного, но она, как настоящий музыкант, не поддавалась на мои уловки.
- И ты доучилась?
- С ума сошла что ли! – свистнула я. Было прикольно вспомнить свое детство. Люблю поддаваться приступам ностальгии. – О моем поведении сообщили родителям. На семейном совете было решено забрать меня из музыкалки и отдать еще куда-нибудь, где я бы могла расходовать свою энергию.
- И тебя отдали в танцы? – предположила Женя.
- Да! Из профильного музыкального класса в гимназии меня перевели в спортивный класс, и мы с сестрой учились отдельно.
- Вот этого я не знала!
- Ага. Она была лишена моего общества на парах.
- Как ты попала в танцы?
- Ну, так родители отдали в танцевальную студию. Теперь я могла бегать и прыгать, и никто на меня не жаловался.
- Ты сразу выбрала профилем современные танцы?
- Нет. Через несколько лет мне надоело скакать в пуантах и пачках, и я попросилась на другое отделение. Меня перевели, и там я увидела Ириду. Это было для меня несказанным сюрпризом, я же училась с ней в одном классе, а не знала, что она посещает так любимые мной современные танцы.
- Подружились?
- Сразу же.
- А почему ты не пошла на бально-спортивные танцы?
- Чтобы восставшие члены партнеров упирались мне в бедро?! – удивилась я такому наивному вопросу.
- Фу-у-у-у, - Женька поморщилась. – Я как-то не подумала. А как вы стали танцевать на улице?
- Мы же уже говорили с тобой об этом. Ирида познакомилась с мальчиками из другой школы танцев. Они вызвали нас на баттл. Так и начались наши похождения. Эти две команды первыми вышли на улицы города.
- А как проходили баттлы?
- Слушай, у тебя допрос с пристрастием! – засмеялась я.
- Ну, мне же интересно! Я не посвящена в эту культуру.
- Собирается народ в каком-нибудь месте, желательно, торговом центре, судья включает музыку, команды начинают танцевать. Ничего сложного.
- Про торговые центры я знаю, ты говорила! А народа там много собирается?
- Поглазеть приходят сотни людей! Это же красиво и необычно. Но обычно все заканчивалось тем, что охранники торгового центра выгоняли нас на улицу. Мы же ни с кем не договаривались о своих увеселительных мероприятиях.
- Придурки! Вот они всегда такие придурки, а?! – негодовала Женька.
- Да перестань! – веселилась я. – В то время нам было забавно бегать от них. Бежишь-бежишь, прыгаешь с эскалатора, а охранник еще находится на нем, а ты поворачиваешься к нему лицом и задираешь до груди борцовку, обнажая свой спортивный живот. И видишь, как у него и людей отваливается челюсть от твоей наглости, ну, и от фигуры, конечно! И пока он зубы обратно в десны вставляет, ты несешься за ближайший угол, чтобы он не поймал и не сдал в ментовку.
- Вот ты какая! Соблазняла там торговые центры, укладывала штабелями!
- Надо же было как-то выигрывать секунды. А то в обезьяннике неохота было торчать.
- А ты вообще была в обезьяннике?
- Э-э-э, да, - призналась я и начала краснеть.
- Лора! – ткнула меня Женька пальцем. – Что ты за нарушитель спокойствия?!
- Слушай, ну, был повод для веселья. Повеселились очень круто. Вот и забрали.
- Что вы праздновали?
- Я получила звание кандидата в мастера спорта.
- Что-о-о-о?! – несказанно поразилась Женя и принялась пялиться мне в глаза. – Ты КМС?
- Да, - я спокойно пожала плечами и нахмурилась. – Ты разве не знала?
- Нет! – возмущенно произнесла она.
- Но ведь на конкурсе об этом говорили. Я думала, что ребята уже поведали тебе такую новость.
- Никто мне ничего не говорил. А давно ты получила это звание?
- 3 года назад. Поздновато, конечно, но уж как время подошло, так и получила.
- Поздновато?!
- Жень, поверь, гордиться нечем. КМС даже подтвержать не надо. Вот мастер спорта – это да-а-а!
- А ты собираешься сдавать экзамены на мастера спорта?
- Собираюсь. Тем более София Николаевна все пихает меня в спортивный комитет.
- Правильно и делает!
- Вот выйду отсюда и после конкурса танцоров буду уже думать об этом.
- Я рада, что добилась тебя, - улыбнулась она. – Такую хитрую, быструю, упорную и смелую.
- Я рада, что ты не отступила.
- Не смогла бы.
- Но я же циник и хам!
- Но я тоже не лыком шита!
- Откуда у тебя такой характер? – спросила я. – Он совершенно не сходится с твоей милейшей внешностью.
- Жизнь выработала, - вздохнула она, всем своим видом давая понять, что не хочет разговаривать об этом. А я же не собиралась отставать: сколько можно таиться?
- Я хочу узнать о тебе хоть маленькую часть твоей жизни.
- Для чего? Нарисовать в воображении психологический портрет?
- Да на кой черт он мне сдался! Мы же практически не разговариваем. Пора открыться мне. Ты построила из своего прошлого тайну, покрытую мраком. И мне интересно, что же там, в твоем прошлом? Что там такого, чего нельзя выносить на суд общих масс?
- Лора, прошлое уже вынесено в общество. Меня спасает то, что я в другом городе.
- Спасает от чего?
- От косых взглядов. От прямого осуждения. От сплетен.
- Да что же ты натворила?! – я опиралась на локоть и доставал её вопросами. Она молча смотрела на меня. – Жень, ты для меня как нераскрытая книга. Так и должно быть, я не спорю, но позволь мне понемногу открывать тебя.
- Ты хочешь открыть слишком большую главу.
- Это сложно для тебя?
- Нет. Но смотри, как бы ты не захотела захлопнуть книгу на середине.
- Не захочу, - пообещала я, надеясь на отличный и столь долгожданный  рассказ.
- Сдаюсь! – Женя подняла руки вверх в знак капитуляции. – Все равно когда-то надо будет поведать тебе об этом. И я считаю, что сейчас самое подходящее время.