Загадочное письмо

Здравствуйте, досточтимый господин участковый инспектор.

Прошу Вас отнестись с пониманием к повторному моему обращению и выступить в ипостаси мудрого царя Соломона. Пожалуйста, аннулируйте вчерашнее заявление, поданное особой, то пилящей сук, на котором сидит, то – из-за безудержной страсти к разнообразию – плюющей в колодец, откуда пьёт. Моя оплошность легко объяснима: ведь я – одна из тех редких дам, обладающих умом невылупившегося цыплёнка (Надеюсь, Вы не воспримите мою скромную попытку избежать вульгарных выражений как сарказм, пуще режущий слух, нежели любая банальность).

Не знаю, что на меня нашло, но в своей крайне необдуманной челобитной я безбожно оклеветала своего дорогого супруга Акбара Билялова, заботливого отца двух детей, которых он не променял бы и на двести ящиков сувенирной водки.

В своём доносе я голословно заявляла о том, что Акбар чрезвычайно налегает на спиртное, запивая его моей кровью, то бишь, церемонию пития он якобы сопровождает чудовищными актами физического насилия, сдабривая их отборной бранью. Приношу свои извинения, хотя понимаю: простить меня невозможно так же, как и восхвалять отцеубийцу. Тем более что мое предательство по отношению к одному из лучших людей планеты усугубляется следующим. В том беспримерном в своём коварстве письме я скрыла от Вас, что, на самом деле, достойна любой кары и должна была принимать таковую с признательностью и чувством глубокого удовлетворения.

И вот, теперь, когда я благодаря стараниям моего милого Акбара вполне образумилась, поражаюсь его выдержке и безграничной доброте: как он, такой трепетный, чувствительный мужчина мог столько времени терпеть мои бесчинства?! К Вашему сведению, Акбар Билялов имел неосторожность разделить со мной свою чудную фамилию восемь лет назад; вот и расплачивается за роковую ошибку – попытку привить к собственному благородному генеалогическому дереву черенок сомнительного происхождения. Диву даюсь: почему он до сих пор не отрядил меня в лучший из миров, где я, терпеливо дождавшись моего господина, могла бы ежедневно ласкать его взор и радовать душу, заняв, наконец, своё достойное место средь предназначенных ему семидесяти двух очаровательных девственниц?.. Однако ещё не вечер.

Ходячий кладезь достоинств, он у меня, к тому же, и скромен до изумления; посему, хотя и с трудом, от похвал, пожалуй, воздержусь; если бы прочёл мои слова, он бы расстроился; а я не хочу огорчать его даже в мыслях. Не стану также лгать и под большой пыткой: да, как и подобает истым труженикам, спиртным мой кормилец не брезгует. Но пьёт исключительно по выходным и праздникам – священное право и почётная обязанность отцов семейств, не так ли? Хотя, сами понимаете, праздников у мужчин на порядок больше, чем красных чисел в календаре. Пропускает стопку-другую по понедельникам; ну, это разве что законодательством пока не закреплено – недоработка государственных мужей, будем к ним снисходительны. А в остальное время Акбар если и принимает горькую, то спонтанно и с такой умиляющей детской непосредственностью, что я даже не уверена, стоит ли вдаваться в подробности, могущие ввести в заблуждение. Заливает чёрную меланхолию, когда теряет работу, запрещать же мужику обмывать новую я и сама считаю преступлением против гуманности без срока давности.

Господин участковый, умоляю, внемлите крику души кающейся женщины и уничтожьте вышеупомянутое прошение; да отсохнет моя рука, если я ещё когда-либо решусь на подобное непотребство!

С уважением, Акбар Билялов.