В стране не пуганых верблюдов. Кампаны

   

      К моему большому сожалению, этнограф из меня, как из солдата балерина. Если бы профи взялся за дело, он бы описал в цветах и красках свою жизнь среди кампанов, их обычаи, традиции, нравы и уклад жизни. Увы и ах! Мне  остаётся только поделиться теми впечатлениями, что подарила мне армейская служба. Возможно, они будут сумбурными, иногда на грани фола, но из песни слов не выкинешь…

       Что в первую очередь становится  в чужой стране камнем преткновения? Уверен, языковой барьер. Как можно контачить с местным населением без знания языка? А ни как, только на пальцах.

      Кампаны удивили сразу, каждый второй довольно таки прилично изъяснялся на нашем могучем и великом,  чего не скажешь о нас, славных русских офицерах. Ларчик открывался просто, не знаю как сейчас, а в годы моей службы  изучение русского языка в монгольских школах было обязательным! Маленькая Монголия почитала СССР как старшего брата, а со старшим братом надо находить общий язык, вот они его и находили. Так что сложностей в общении у нас не было, но только при желании местных аборигенов. В противном случае «митикую» (не понимаю), вот и весь разговор! А мы, запомнив, за пять лет десяток ходовых словечек,  больше себя и не утруждали. А зачем? Для решения своих вопросов нам хватало и этого словарного запаса. А раз так, значит вперёд, в массы, в народ, в самую гущу. Но каждая встреча с гущей была сродни шоковой терапии…

      Бродя по Чойбалсану, хоть и маленькому, но всё же городу, невольно начинаешь испытывать нужду сходить по нужде. В Союзе проще, хоть один общественный сортир в любом городе да найдёшь, а здесь? Хоть плачь, хоть смейся, но таких заведений в Чойбалсане в моё время не было! Да и зачем кампанам, детям степей, такая цивилизация? Этот вопрос у них решался просто. Шла как-то впереди меня молодая пара, и приспичило им! Ну с кем не бывает, дело то житейское.  Дальнейшие события основательно вздыбили мою нервную систему. Вопрос решился просто, мальчики направо, девочки налево. Он три шага вперёд и встал в характерную позу, она тройку шагов налево, присела и зажурчала! Хоть бы один кампан разинул рот от удивления! Кроме меня ни кто! Право слово, удивительная страна!

      Простите великодушно, слукавил. В одном сортире таки побывать мне пришлось. Случилось сие событие во время моей первой командировки в Улан-Батор. Знакомясь с городом, ради интереса заглянули с другом в центральный универмаг монгольской столицы. Так вот, именно в этом универмаге мы и набрели на островок цивилизации – общественный туалет (в те времена бесплатный). Не успели мы переступить порог данного заведения, как были встречены молодым кампаном с пикантным предложением. Сей абориген, исключительно, по его словам, в целях укрепления дружбы между народами, предложил нам, за пять тугров с носа, девочку. На вопрос где и когда, компанчик резво распахнул дверь подсобки и нашему взору, среди швабр и вёдер, предстало  тело молодой кухонки. Вот такой он, ненавязчивый монгольский сервис. Теперь мы, исключительно в целях укрепления дружбы между народами, легонько пнули его в пятую точку и посоветовали крепить дружбу другим способом. Как говорится «Руссо офицеро, облико морале».  Свежи в нашей памяти такие случаи укрепления дружбы.

        Служил на нашей площадке один офицер, служил весело, но не долго. Как-то летом проводил он свою половину в Союз на витамины и весёлый, видимо в предвкушении холостяцкой жизни, возвращался с вокзала в гарнизон. По дороге встретил молодую кухонку, ну и подружились они за вечер раза три! А на утро кухонка была уже в нашем консульстве с заявлением об изнасиловании. Международный скандал! Но опять же в целях укрепления дружбы между народами, кухон заявила, мол,  согласна  забрать заявление в обмен на холодильник и телевизор нашего старлея! Куда бедному старлею деваться? Получил удовольствие, плати! Юрта кухонки пополнилась бытовой техникой, а старлей дослуживал в том же ЗабВО, но уже на советской земле! Позже выяснилось, это не единичный случай, хитра и коварна оказалась Азия! К слову сказать, монгольские законы в этом вопросе были ну очень лояльными. За изнасилование  компану  давали десять, пятнадцать суток ареста, а за краденного коня до десяти лет! То ли ещё будет?

         Наш  БТР пылит по монгольской степи. Неделю болтались на полигоне, обеспечивали пуски ракет и стрельбу наших пушкарей. Теперь вот возвращаемся на зимние квартиры, организмы расслаблены и требуют покоя. Внезапно в привычный шум движка вплетаются посторонние звуки, а именно детский плач! Вокруг ни одной живой души, откуда здесь дети?! Командую - Стой! Осмотреться! Разведка сыплется с брони на землю. Метрах в тридцати от наезженной колеи нагромождение камней, из этого «кургана» торчат какие то палки увешанные цветными тряпками, именно за этим нагромождением мы и обнаруживаем девчушку лет пяти! Маленькая, грязная, сопливая, какой чёрт занёс её сюда? В ответ на наши вопросы девчушка испуганно таращит свои глазёнки и кричит ещё сильнее. И что прикажете с ней делать? Подхватываем её на броню в надежде, встретить на пути юрту и сдать кампанам это чадо. Километров через десять натыкаемся на стойбище, три юрты рядом и одна (чёрного цвета) в стороне. То, что надо! БТР резво поворачивает  и устремляется  к ним. После традиционных

- Самбайну! Курить дай! – нас приглашают в юрту выпить чаю.

 Почему «курить дай»? Все кампаны заядлые курильщики, и стар и мал, а сигарет в продаже у них нет! Вот и «стреляют» у русских, знают, у нас всегда есть! Свой табак не выращивают, нельзя! Земля священна, трогать её не моги. Поэтому и земледелия у них нет, только скотоводство.

 Получив приглашение в юрту, начинаем мучительно вспоминать, как правильно зайти в эту юрту. У них это целая наука! Нельзя наступить ногой на порог – смертельная обида для хозяина и горе всей семье. Ещё надо помнить какая нога первой должна шагнуть, что сказать и как сесть. Чёрт! Проще здесь, на земле расположиться! Попав в юрту, снова напрягаем мозги, если посадили лицом к выходу, минут через пять пора сваливать. Подали пиалу с чаем одной рукой, попил и в дорогу, хозяин тебе не рад. А если принял пиалу из двух рук – желанный гость, можешь и заночевать! Первая половина нашего визита прошла, как говорится, в тёплой дружественной обстановке.  И чаю попили, правда на свой манер, зелёного с молоком. Сами кампаны ещё добавляют в него бараньего сала, ну это увольте!  И покурили с хозяином, и о баранах поговорили, и лошадок его похвалили – пролили бальзам ему на душу. Но когда привели нашу находку, встреча перестала быть  томной. Оказалось, девчушка заболела, и её отвезли в долину духов (камни и палки с тряпочками) на выживание. Выживет – заберут, нет – на всё воля духов. А мы со своим гуманизмом лезем не в своё дело!

 Вот такие пироги!

 Позднее узнал, родившихся детей кампаны до трёх лет не регистрируют, ждут – выживут или нет! Им до лампочки, помрёт ребёнок – нового сделают! Да, действительно не хрен лезть в чужой монастырь со своим уставом! Но не везти её же обратно, не взирая на протесты, оставили девчушку кампанам и быстренько в свой гарнизон. У нас хоть и найрамдал (дружба), но кто знает, на что способны азиаты?!

      В их способностях смог убедиться лично, когда нёс службу начальником патруля в городе. Кампаны без разбора гребли всех, видно то же работали «планово», случалось, прихватывали и наших (в сильном подпитии). Если такое случалось, мы (патруль) старались быстренько и без лишнего шума вызволить своих единоверцев из «иноземного плена»! В этот раз, к обоюдному удовольствию, своих  в «чёрной юрте» я  не нашёл и решил не отказываться от предложения попить чайку с местным даргой (начальником). В ходе беседы узнал, чёрной юртой местное население кличет милицию, да и в своих стойбищах заводят чёрные юрты – семейные тюрьмы. А я то ломал голову, почему среди белых юрт всегда одна чёрная?! В процессе беседы доставили задержанного, вернее приволокли пьяного и шумного кампана. Тут я имел удовольствие наблюдать работу профессионала. Дарга быстро и сноровисто, как барана, спеленал кампана.  Связав  верёвкой поочерёдно руки и ноги задержанного за спиной, в последствии стянул их вместе и бросил монгола на пол. У кампанов этот приём называется «ласточка», хотя, на мой взгляд, монгол больше напоминал конверт.  Буквально через минут двадцать глаза кампана стали принимать осмысленное выражение (улетучивался хмель) и дежурка огласилась диким криком. Сразу вспомнил сцены расправы Чингисхана со своими врагами, увиденные в кино или вычитанные в книгах. Дикий крик начисто отбил желание продолжать чаепитие.  Дарга же ноль внимания, так же невозмутимо пьёт чай и беседует со мной. На мои попытки привлечь его внимание к связанному, дарга просто отмахнулся, мол, не лезь не в своё дело. И то верно, что это я опять со своим уставом в чужой монастырь! Устав слушать эти вопли, я распрощался с хозяином и покинул данное заведение.  Долго ещё в ушах стоял этот вопль бедного кампана!

     Да, что не говори, а Монголия «чудная» страна! Пять лет службы  перевернули мои представления о ней полностью!
      
      
                (продолжение будет, если это интересно….)