Чай

   Чайник пронзительно свистит и этот звук отражается от стен на кухне. Осталось совсем немного и комнатные декорации поменяются. За окном будет другой вид, придётся приспособиться к другим предметам, сны будут приходить на другую видоизменённую кровать. Не изменится только то, что она будет такой же пустой и холодной, как и сейчас.
   Чайник свистит возле белой кружки с голубым орнаментом. В ней, на самом дне, лежит пирамидка ароматного чая. Верёвочку от пакетика легко шевелит ветер из открытой форточки. Этот чай Майкл принёс 2 недели назад, когда я ещё могла назвать его своим счастьем. Это последний пакетик чая, который прошёл через его руки. Это последний день, который пройдёт через него. За чаем последует бурбон, виски, скотч или коньяк. Что-нибудь крепкое и сильное, как его руки. Что-нибудь, что он очень любил. Я включу музыку, но не громко. Так, чтобы она смогла заглушить кашель из квартиры этажом выше. Впервые за долгие месяцы я открою шторы, чтобы увидеть зиму, которая бьёт по окнам белым морозом. Снег больше не идёт. Так должно быть.
   Пар от чая поднимается вверх спиралью. В каждом глотке отражается его голос, смех. Его молчание. Бесконечное молчание по любому поводу. Он молчит на меня уже очень давно. Пар сбивает с мыслей. Чай обжигает горло и хочется закрыть глаза, чтобы почувствовать присутствие Майкла. Хотя бы на один миг. Этот чай отдаёт привкусом необратимости его невозвращения. Всё так же, как раньше, только его больше нет рядом.
   Я закрываю глаза.
   Вот он приходит, немного стоит в дверном проёме и заходит. Улыбается, крепко меня обнимает и говорит какую-нибудь глупость. Хочется смеяться, слушая эту ерунду. Вот он молчит. Как всегда. Вот он говорит что-то нужное, очень редко, но попадая в нужную ноту. Он такой же усталый и задумчивый, как и всегда. Он такой же ненастоящий, как и в последнее время.
   В кружке остаётся ровно половина жидкости. Я чувствую, как Майкл умирает во мне с каждой секундой. И впервые за долгие годы я хочу, чтобы он продолжал там жить. Хотя бы там. Только там.
   Сегодня в этой квартире особенная тишина. Если бы её не перебивали звуки кашля, то она была бы абсолютной и густой. Майкл теперь в другом измерении. Там мы никогда бы не встретились и никогда не встретимся больше. Я не знаю, что с ним происходит и где он теперь. О чём он думает. Чего он хочет. Я больше не должна об этом думать.
   Чай заканчивается так же быстро и горячо, как и начиналась наша с Майклом вторая попытка стать друг для друга кем-то особенным. Снег лежит за окном белым занавесом. На лампочке качаются подвешенные бумажные журавли. Они такие же белые, как снег. Они такие же светлые, как мои воспоминания о руках Майкла.
   Я допиваю последний глоток чая. Майкл умирает во мне с этим глотком. Немного горько и тяжело. И бесконечно тоскливо. Возможно, в эту же самую секунду я умираю для него на другом конце города. Так должно быть.
   Я споласкиваю кружку и ставлю на полотенце донышком вверх. Теперь он умер во мне. Береги себя, Майкл. И, пожалуйста, будь счастлив.