Поездка в Таллинн через Хельсинки

Поездка в Таллинн через Хельсинки.

Фото: На хуторе вблизи Таллинна. Марк,Лена,Дима и Наташа. Июль 2012 г.



31 июля 2012 г, вторник, солнечно и тепло. Как и договаривались накануне, в 9 часов утра на 10 Советскую улицу подъехал на своей машине Дима с женой Светой. Сразу же выехали по намеченному маршруту в Таллинн через Хельсинки. Первоначально без особых проблем выехали из центра города по 8 Советской, Некрасова, Восстания, Чернышевского, набережной Невы,  через Литейный мост, Пироговскую и Ушаковскую набережные  на начало Приморского проспекта. Из-за строительства нового виадука прямой выезд из города по улице Савушкина был закрыт. Видимо, по невнимательности пропустили указатель объезда, поэтому долго крутились по  Приморскому району города, чтобы найти выезд в сторону Ольгино. Наконец, в начале 11 часов нашли  продолжение  Приморского шоссе и через Ольгино и Сестрорецк выехали на трассу «Скандинавия». Эта трасса, проложенная вне населенных пунктов среди красивых хвойных  лесов Карельского перешейка, хотя уже не отвечает современным требованиям, но все же позволяет двигаться с приличной скоростью. Правда, уже в районе 60-го км постояли несколько минут из-за ремонта моста и сужения шоссе до одной полосы, движение по которой регулируется поочередно в одну или другую сторону светофором. Я пытался фиксировать время проезда и расстояния до некоторых населенных пунктов и объектов.
Так получилось, что в этом году я второй раз еду в этом направлении. В 11.30 проехали указатель поворота на Выборг (136 км), движемся по объездной дороге вокруг города в сторону границы с Финляндией. Шоссе становится более узким, но и движение менее интенсивное. Местами по цвету полотна дороги можно предположить, что это сохранившиеся  части дороги, построенной финнами более 70 лет назад с использованием цветной гранитной крошки. Погода пасмурная, прохладно, но без дождя. Мелькают километровые столбы, но кое-что успеваю пометить на своей карте, которая у меня на коленях. 151 км – Смирново 5 км. 143 км – виадук через железную дорогу на Каменногорск. 150 км – ДПС. 152 км – мост через Сайменский канал. Шоссе медленно поворачивает  в сторону Запада. 159 км – река Селезневка. Где-то рядом платформа 188 км по железной дороге на Хельсинки. 161 км – Отрадное. 169 км – Большое Поле, река Полевая. Ручей Форельный – 180 км. Балтиец, река Великая – 184 км.  Кондратьево, река Песчаная 191 км. Мотель – 200 км. Торфяновка – 203 км.
В 12.30 встали на нашей таможне, прошли  все формальности довольно быстро и в 13.10 встали на Финской таможне, откуда выехали в 13.50. На указателе: до Хельсинки 187 км, до Котки – 63, до Лоперанты – 60. Погода значительно улучшилась, на небе белые перистые облака и солнышко. Дима, видимо, бывал в этих краях неоднократно, поэтому остановились, не доезжая до Котки 20 км, где  обедали в очень приличном большом магазине АВС (шведский стол). Соответственно, кроме кафе, есть и чистый бесплатный туалет. Продолжаем движение по хорошему, но не широкому шоссе с рекомендованной скоростью 90 -110 км. Вдоль дороги тянется малозаметная сетка от проникновения диких животных. Где нет сетки, стоят предупреждающие знаки с изображением оленя. Не видно заброшенных и неубранных полей, скошенная трава  в белой цилиндрической упаковке сложена аккуратными рядами. Нет обшарпанных строений и свалок мусора, дома и домики радуют светлыми разноцветными красками. Нет пересечений крупных дорог на одном уровне. Встречается, что  шоссе  проходит через  маленький  поселок, но даже на небольшой по размером площади с поперечной улицей организовано  круговое  движение транспорта. Кругом обилие гранита, местами высятся гранитные стены – дорога прорубалась в скале. Если даже ремонтируют мост или дорогу, сохраняется  двустороннее движение. Правда, машин на дороге немного. По мере приближения к столице интенсивность движения увеличивается, но и шоссе становится шире  и с разделительной полосой. Везде двухуровневые мостовые развязки.  К 16 часам до Хельсинки оставалось 50 км. Незаметно, через несколько минут  езды по отличной магистрали без единого светофора,  пригород,  без каких-либо развалюх, превратился в каменный город. Дима свернул с оживленного шоссе в ближайшую, относительно спокойную улицу, идущую в северном направлении города. Остановил машину у ближайшего магазина и стал звонить по телефону, чтобы уточнить от какого причала отходят паромы на Таллинн. На это ушло около получаса и выяснилось, что надо добираться  из центра до более дальнего терминала. У меня была развернута подробная карта города, которую купил в Петербурге в Доме книги. Мы находились недалеко от центра,  развернуться было не возможно,  поэтому  двигались  в общем потоке  машин, видимо по улице Makelankatu.  Так и  пришлось с пробками проехать по кругу вокруг озера Toolonlahti. Около 17.30 благополучно добрались до нужного терминала и в многолюдном большом вокзале купили билеты на ближайший паром, которые отправляются в Таллинн через каждые 2-3 часа. До отплытия оставалось еще около 45 минут, и Дима успел съездить в ближайший магазин Штокмана за каким то  марочным вином.
За 20 минут до отправления   парома мы были на площадке в общей очереди из машин. Для предстоящей посадки на судно скопилось несколько десятков легковых машин и десятки грузовиков. Казалось, что погрузка займет несколько часов. Однако все было закончено за несколько минут. Неожиданно подъехал молодой служащий на велосипеде, махнул рукой, и началось безостановочное движение сначала фур, а затем и легковушек через носовую  аппарель  парома. Как огромное доисторическое животное, это чудовище за несколько минут сумело поглотить толпу людей  и массу железа на колёсах. Все системы судна работали как часовой механизм без видимого вмешательства и слышимых команд с мостика. Это на любом корабле – военном или гражданском – достигается повседневной кропотливой работой команды с постоянными изнурительными тренировками для сплочения коллектива и слаженной работы при любых ситуациях. Это мне известно не понаслышке.  А с морем вообще шутки плохи, такие  ситуации, какая случилась с паромом «Эстония», который затонул на Балтике 27 сентября 1994 г и погибли более 800 человек, не так уж редки. Пока мы выбирались из салонов машин, и поднимались на лифте на соответствующую палубу, судно точно по расписанию в 18.30 начало медленное движение на выход из гавани Хельсинки. Все предельно механизировано и автоматизировано, никакие буксиры для начала движения этого монстра не требуются.
Паром первого ледового класса «Балтийская принцесса», на котором мы отправились в короткое плавание, построен в 2007 году. Водоизмещение судна 48300 тонн. ( Для сравнения: примерно такое же водоизмещение у линейного корабля США «Миссури», построенного в период  Второй мировой войны). Длина парома 212, 1 метра, что сравнимо со строящимся в настоящее время для России авианесущего  многоцелевого корабля французского проекта «Мистраль». Ширина 29 метров. Установленная мощность двигателей 43000 л.с. Скорость 45 км/час. Вместимость: 2800 пассажиров и 420 автомобилей.
Дима хорошо ориентировался в этом набитом людьми муравейнике и прямо направился занимать место в ресторане на пятой или шестой палубе этого плавающего гиганта. Я отказался от заказа экстравагантных блюд местной кухни и ограничился легкой закуской рядом находящегося буфета с самообслуживанием. Вышел на застекленный правый борт этой палубы, чтобы осмотреть акваторию рейда. Изучая в военно-морском училище морской театр, а также по мемуарам моряков и  книгам писателей - маринистов,  я знал, что шхерные фарватеры Финляндии достаточно сложны и опасны в навигационном отношении. Но в этом районе мне за время службы на флоте плавать не приходилось. Поэтому с интересом наблюдал за окружающей водной поверхностью и горизонтом. Фарватер действительно проходил близи  множества мелких островков, что не безопасно. Паром уверенно набирал скорость под руководством, видимо, опытного капитана в условиях хорошей видимости и абсолютного штиля на море.
В период Первой мировой войны – Гельсингфорс (шведск.), Хельсинки (финск.) -  главная база Балтийского флота России. Здесь находились почти все самые крупные надводные корабли флота. Здесь они заправлялись топливом, пополняли боезапас и продовольствие для личного состава. Отсюда они уходили на боевые операции в Балтийское море. Обстановку в городе и на этом рейде в 1915 году описывает в романе «Моонзунд» известный писатель Валентин Саввич Пикуль.
 «Дыхание войны не коснулось столицы Великого княжества Финляндского …  Магазины битком набиты отборными товарами, шумели по вечерам ярко освещённые «Карпаты», где по традиции моряки оставляли свое жалованье, рынки были завалены всяким добром. По чистеньким улицам  шлялись  разодетые, с пышными муфтами в руках, деловитые красотки, предлагая прохожим офицерам: «Господин кавторанг, а разве вам не хочется поцеловать меня на сон грядущий?»

Подвластная Российской империи Финляндия не воевала. Финнов не брали на фронт, не облагали их военным налогом. Между тем в стране росло националистическое движение. Отношение же финнов к русским с войною заметно изменилось. На любой вопрос они отделывались кратким «неомюра» (не понимаю, и кончено!). Спиртные напитки были запрещены, но в пивных ещё торговали крепким финским «кале», а денатурат шел из-под полы, как и в России.
Флот – настороже – стоял на рейдах Гельсингфорса, до весны закованный в панцирь льда. Всем своим грозным видом русские дредноуты как бы внушали финской столице, что Российская империя не собирается уходить отсюда подобру-поздорову…  В морозной дымке рассветов с палуб кораблей виделся уютный город на скалах, золотился купол православного собора, с ранцами за спиной бежали детишки в русские гимназии… Флот линейный – флот чудовищных мастодонтов, способных в жарком дыхании башен оставить от Гельсингфорса пух и перья, прах и пепел!
А на ледовом рейде – своя, особая житуха. Дредноуты (линкоры) напоминают хутора заядлых единоличников,  разбросанные подальше один от другого. Для связи между ними протоптаны дороги, укрытые дощатыми настилами с поручнями, между кораблями-хуторами с раннего рассвета бегают заиндевелые лошадёнки с санками: когда подвезут дровишки, свежий хлеб, почту, когда навалом тащат подгулявших мичманов с берега. Чтобы сберечь внутри промёрзлых громадин тепло, броневые палубы линкоров на время зимы обшиты досками. В командных кубриках топятся печки – и уютно копошится над гаванью дымок. По утрам матросы с гоготом, играя силой, которую девать некуда, покалывают дровишки для камбузов… Рай!  Ну совсем как в родимой деревеньке. Несведущего человека, попавшего на рейд  Гельсингфорса, поражало обилие катков, окруженных веселыми ёлочками, воткнутыми в сугробы. Каждый дредноут считал нужным соорудить возле катка здоровенную снежную бабу с большими титьками: бабу любовно окрашивали клюквенным квасом, вместо глаз – две картошины, вместо носа – морковка. По вечерам, когда Гельсингфорс утопал в море огней, ревели над рейдом корабельные оркестры, играя трепетные вальсы и мазурки. Из предместий города – по мосткам – приходили стыдливые барышни, держа под локотками, как бальные туфельки, стальные коньки. В блеске разноцветных фонариков начиналось катание под музыку. Матросам тогда выдавали особые свитеры – из белой шерсти, и какой-нибудь баталер Шурка Сметанин лихо выкручивал фортеля на коньках в паре со смешливою финкой Кайсой
Пышным букетом на Балтфлоте расцветали кружки самодеятельности, бренчали в кубриках балалайки «самородков», открытых офицерами в корабельных недрах…
Но главное – спорт! Эссен премудро, аки змий искушения, залил катки возле кораблей, обсадив их ёлочками – ради изоляции тех же кораблей. На флоте насаждался культ грубой физической силы, которая издавна восхищает всех моряков. Порою матчи классической борьбы между крейсерами и эсминцами обсуждались с большей горячностью, нежели последние известия с фронта. Каждый корабль, каждый дивизион, каждая бригада имела своего чемпиона».
Продолжаю рассказ о поездке на пароме.  Пассажиры, среди которых были и дети, быстро освоили просторные салоны парома и, в основном, как и мы, сосредоточились в ресторанах, барах и зонах отдыха. Маленькие дети были  особенно   рады простору переходных зон от одного борта к другому и многочисленными трапами. Особенно бойко было у стоек с едой по принципу «шведского стола», которые находились в носовой части этой палубы. В этом отсеке в самом носу судно была лучше всего видна перспектива Финского залива, и я дважды проходил  к стеклянным окнам этого зала. Но пробиться туда через толпу жующей публики было непросто. Я,  как и некоторые дети,  обследовал по трапам почти все доступные палубы, поднялся  до верхней двенадцатой палубы, но она была закрыта. Видимо, это было разумно, так как  к вечеру стало темно и прохладно.
У большинства были так называемые палубные билеты. Хотя я видел людей и на каютной палубе. Кому-то, утомившемуся за трудовой день,  требуется хотя бы кратковременный спокойный отдых в каюте. Дима с женой сидели почти весь маршрут за своим столом, занятые принесенными блюдами и винами. Время в пути прошло незаметно, и около 23 часов паром пришвартовался в пассажирской гавани Таллинна.  На карте он обозначен как D-terminal Vanasadam (Старый порт) в городском районе Sadam (Порт). Чрево судна так же очень быстро освободилось от своего груза, как и при посадке в Хельсинки. Дима хоть и был под парами, но привычно сел за руль машины и уверенно рулил в темноте по улицам города. Дома сняли усталость от длительного переезда и дорожной пыли горячим душем и улеглись в мягкие постели.

1 августа, среда. Как обычно, я поднялся в шесть часов, облачился в спортивный костюм и кроссовки  и отправился на утреннюю прогулку. Этот район города называется Lasnamae (южнее Pirita) был для меня не знаком совсем. Накануне вечером мои спутники рекомендовали прогуляться по парку Кадриорг, который был где-то рядом. В Таллинне я был очень давно, еще в курсантские 1950-е годы. Утро было свежим, и я бодро пересек ближайший мост через оживленную автомобильную трассу, которую местные жители называют Канавой. На карте города эта улица-канава, прорезающая значительную часть города с запада на восток, имеет другое название. В дальнейшем о названиях улиц город мы еще коснемся. Через этот овраг примерно через каждые 300-400 метров перекинуты мосты. Вдоль  южной стороны трассы находится улица Paekaare, застроенная высокими серыми современными панельными домами, из одного из которых под номером 22  я только - что вышел.
С другой стороны канавы такой стройной застройки не было, и я прошел вначале пустырь, затем направился в северном направлении, к Финскому заливу, где виднелась  зеленая зона. Пересек еще одну,  пока еще не пробудившуюся,  широкую трассу в направлении Нарвы. ( Все названия я выяснил позднее по карте). В нужном направлении  через зеленую зону вела узкая асфальтированная дорожка, предназначенная для велосипедистов с несколькими одноэтажными домами. Эта дорожка с  нарисованными  контурами  велосипеда вела через какой-то лесопарк. В это раннее утро мне попался навстречу только один велосипедист. Примерно через полукилометра дорожка привела к закругленному крутому спуску к побережью залива. Спустившись вниз, я неожиданно оказался в зоне, похожей на заброшенное мемориальное кладбище. Ни
одной живой души на этой обширной территории не было. Никаких надписей и оформленных признаков кладбища тоже не было видно. Прошел по вымощенной каменными плитами дороге между двух высоких валов по направлению к стелле. Сделал несколько снимков,  и  вышел к краю обрыва, где открылся вид на залив и старую часть города. Сделал несколько снимков в сторону моря с подходящими к причалам теплоходами. Таллинн расположен на южном берегу Финского залива вдоль побережья нескольких бухт, одна из которых носит название города. Поэтому интенсивное движение судов в акватории этого приморского города удивления не вызывает. Возвращаться домой решил другим путем, руководствуясь известным принципом: «умный в гору не пойдет, умный гору обойдет». Дорога вокруг холма, с которого я спустился ранее, вела в другую сторону через хвойную аллею, вдоль которой был ряд могильных плит. На одной из мраморных плит  можно было прочесть, что здесь захоронены защитники города. Никаких подробностей и дат я не обнаружил. Далее обследовать эту зону времени не было, и я направился на выход. Дорожка вывела на ближайшую улицу, которая шла вдоль этого холма в нужном, по моему разумению,  восточном направлении. Ясного представления о размерах холма внутри города у меня не было. Широкая и тихая улица с названием Kase (берёза), т.е. Берёзовая  была застроена солидными особняками в 2-3 этажа с ухоженными палисадниками. У многих за  низкими решётчатыми оградами стояли припаркованные машины.  Участки с домами отделены  от дороги зелеными газонами. Я с удовольствием шагал по этой ухоженной улице  в гордом одиночестве, любуясь окружающей обстановкой. Только тут я понял, что забыл перевести часы на местное время, и вышел из дома не в шесть часов, как полагал, а в пять. Выходит, оказался на этой окраине, когда еще  было не более шести часов, и жители еще не пробудились. Солнце уже не только светило, но и начало нагревать природу и меня. Улица оказалась довольно длинной (позднее по карте определил – около двух км), но самое удивительное, что закончилась почти тупиком. Стало понятно, что гору я обошел и надо искать хотя бы тропу, идущую в южном направлении в сторону центра города. Тропу такую нашел, которая сначала опять начала подниматься в горку, но в конечном итоге вывела на очередное шоссе с оборудованными автобусными остановками и редким еще пока движением. Жилые дома находились только на противоположной стороне улицы, и до перехода со светофором тоже было несколько сот метров. (Впоследствии по карте выяснил, что это была улица Mustakivi,  идущая в южном направлении). Около светофора остановил проходящую девушку и спросил, как пройти до улицы Paekaare? Девушка ответила на чистом русском языке, что это далековато. Надо пройти вперед, и на автобусе проехать 4-5 остановок. Тогда я спросил: - где Канава? Она без заминки ответила: - совсем рядом, впереди по этой улице. Поблагодарив девушку, я через несколько минут подходил к заветной канаве в районе крупного супермаркета Prisma. Так как, обходя гору, я двигался на восток, то теперь мне предстояло двигаться вдоль этой трассы на запад не менее трех км. По мосту перешел на другую южную сторону канавы, и учитывая, что опаздываю к намеченному часу возвращения домой, быстрым шагом направился в нужную сторону. Особенность этой канавы в том, что по её высоким берегам не везде есть нормальная прямая дорога. Местами надо обходить не только стоящие дома и сооружения, но и отдельные огороженные территории. Это значительно удлинило мою дистанцию и время возвращения. Подумал, что не стали бы меня искать. Если ранним утром идти было комфортно, то теперь солнце припекало и стало жарко. Пришлось  сбавить скорость марша. В конечном итоге появился дома только к 10 часам по местному времени, прогуляв более четырех часов.
Я прерываю свой рассказ, чтобы передохнуть и познакомить читателя с некоторыми сведениями о том мемориальном кладбище, которое мне случайно удалось посетить.  Когда закончилось мое путешествие, и я был  дома в Петербурге «вооружен» подробной картой и путеводителем по Таллинну, а самое главное – книгами домашней библиотеки и компьютером, то постарался разыскать сведения об этом мемориале. Сразу же должен сказать, что в путеводителе об этом месте было сказано очень кратко. Например, о Стелле, которая стоит на высоком месте и хорошо видна с моря, всего одна фраза. «35-метровый обелиск установлен в честь Ледового похода и символизирует состоявшийся в марте-апреле 1918 года переход  250 кораблей Балтийского флота в тяжелейших ледовых условиях из Таллинна и Хельсинки на базу в Кронштадт». Сразу же дополню из путеводителя, что место, где стоит обелиск, называется Маарьямяги (Марьина гора) и находится вблизи парка Кадриорг. Здесь же вдоль дороги в Пириту, построенной у самой кромки моря  к проходившей в Таллинне в рамках Московской Олимпиады парусной регаты в 1980 году, расположен построенный  архитектором  Р.А.Гедике в 1874 году в псевдоготическом стиле замок Маарьямяги. Замок построен по распоряжению российского генерал-адъютанта графа  Анатолия  Давыдовича  Орлова-Давыдова. Именно граф Орлов назвал прилегающий к замку парк именем супруги и дочери (обеих звали Мариями) Мариенберг (в эстонском варианте Маарьямяги).
Далее некоторые  подробности  хроники  «Ледового похода».  Так  была  названа  операция  по  перебазированию  кораблей  Балтийского флота  из  Ревеля  (Таллина) и  Гельсингфорса в Кронштадт,  проведённая  в период  с 22 февраля  по 2 мая 1918 г.  В  связи с начавшимся  после  прекращения  Брестских переговоров о мире   наступлением  германских  войск  в Прибалтике,  возникла  угроза захвата  ими основных  сил Балтийского флота, скованных льдами в Ревеле и Гельсингфорсе.    15 февраля   Совет  Народных  Комиссаров  под председательством В.И.Ленина  обсудил  доклад  Наркома  по  морским  делам  П.Е.Дыбенко о стратегическом положении на море.  По указанию В. И. Ленина, Коллегия  Морского комиссариата  17 февраля  направила  Центробалту директиву о немедленном переводе  из  Ревеля  в  Гельсингфорс всех боевых и вспомогательных судов… и подготовке  к переводу из Гельсингфорса в Кронштадт тех кораблей, которые могут быть проведены в колотом  льду.  22 февраля немцы подошли к окраинам Ревеля.  В  этот  день базу оставила  группа кораблей  под  проводкой  ледокола «Ермак».   24 февраля  ледокол «Волынец» повел  в Гельсингфорс  две  подводные  лодки,  спасательное судно  «Волхов»  и  транспорт «Европа».   25 февраля  в   Ревель  вступили  германские  войска,  но  значительная часть оставшихся  кораблей успела  выйти  на  внешний  рейд.  27 февраля  62 корабля из Ревеля пришли в Гельсингфорс.   К 5 марта все корабли, кроме одной подлодки, раздавленной льдами, достигли Гельсингфорса.  12 марта  В.Д.Бонч-Бруевич по заданию В.И.Ленина отправляет в Гельсингфорс телеграмму: В сложившейся обстановке необходимо при первой возможности безотлагательно сосредоточить большой и малый флот Балтийского моря в районе Кронштадта».
Бывший  командир броненосного  крейсера «Громобой» капитан 1 ранга  Щастный А.М., назначенный 9 января первым помощником начальника военного отдела Центробалта,  руководит  в  Гельсингфорсе  подготовкой  к  выходу  первого отряда. Этот человек с трагической судьбой заслуживает, чтобы о нем знали больше. В советский период о нем вообще не упоминали, хотя фактически именно он сохранил для России Балтийский флот.
12 марта в 15.15  отряд кораблей в  составе  линкоров «Гангут», «Петропавловск», «Полтава», «Севастополь»,  крейсеров «Адмирал Макаров», «Богатырь», «Рюрик» в сопровождении ледоколов «Ермак» и  «Волынец»  вышел из Гельсингфорса.  17 марта  первый отряд,  пройдя 180 миль в тяжелых льдах,  прибыл  в Кронштадт.
21 марта финские белогвардейцы захватили ледокол «Тармо», а 29 — «Волынец» и заняли острова в Финском заливе.   30 марта А.М.Щастный,  избранный Советом  флагманов  начальником  Морских сил Балтийского моря(Наморси),  приступил к исполнению обязанностей, подняв свой флаг на посыльном судне «Кречет», и начал  руководить подготовкой второго отряда кораблей к выходу в море.  3 апреля у Ганге (Ханко) высадился германский десант и германское командование  выдвинуло ультиматум из семи пунктов,  суть которого – разоружение. Для поддержания кораблей на плаву разрешалось оставить команду, например,  для эскадренных миноносцах, из 5 человек. Из Петрограда в Гельсингфорс по железной дороге с боями прорвался эшелон с 500 моряками торгового флота, которые были распределены по транспортным судам и кораблям.
2-й отряд в составе линейных кораблей «Андрей Первозванный» и «Республика», крейсеров «Олег» и Баян».и трех подводных лодок – «Тур», «Тигр и «Рысь» вышел  из Гельсингфорса 5 апреля. Отряд 8 апреля был встречен «Ермаком» и крейсером «Рюрик» и 10 апреля достиг Кронштадта.
5 апреля 1918 года Совет народных комиссаров  на заседании в Москве постановил: «Назначить начальником Морских сил Балтийского моря Алексея Михайловича Щастного». Постановление СНК № 1287 подписали: председатель СНК В.И.Ульянов (Ленин) и управделами М.Д.Бонч-Бруевич.
Переход 3 отряда (167 единиц) Балтийского флота был организован пятью эшелонами, которые отправлялись из Гельсингфорса по мере готовности кораблей с 7 по 11 апреля. Первыми были отправлены  8 подводных лодок, сопровождаемых сторожевыми кораблями ледокольного типа «Руслан» и  «Ястреб».
 9 апреля  из Гельсингфорса вышел  второй эшелон, в состав которого вошли 6 эсминцев, 2 подводные лодки и несколько транспортов. Эшелон сопровождали портовые ледоколы «Аванс и «Колывань». 9 апреля газета «Известия» опубликовала интервью с наркомом по морским делам, которым был Л.Д.Троцкий, совмещавший пост наркома по военным делам и председателя Высшего военного совета (ВВС). Троцкий ответил на вопрос о назначении Щастного так: «В качестве начальника морских сил Балтфлота, на правах командующего флотом, назначен моряк Щастный, снабженный самыми широкими полномочиями…  Сами матросы экипажа настаивали на необходимости привлечения специалиста и вручения ему широких полномочий…  Щастный пользуется тою же самостоятельностью, какою старший комиссар пользуется в области политического руководства флотом».
 10 апреля белофинны заняли  Свеаборгский  порт  Гельсингфорса. Но А.М.Щастный уже успел отправить в Кронштадт третий и четвертый эшелон третьего отряда (более 100 кораблей минной и сторожевой флотилии). Пресса сообщала, что благодаря теплой погоде, стоявшей последние дни, лед стал рыхлым, чем облегчена работа ледоколов.
11 апреля в 12 часов А.М.Щастный вышел на штабном корабле из Гельсингфорса во главе пятого эшелона (около 40 вымпелов). На корабле находился штаб флота и Совкомбалт (Совет комиссаров Балтийского флота). Все пять групп кораблей третьего отряда соединились в один караван, растянувшийся на десятки миль.  «Кречет», приспособленный для плавания во льдах, выполнял функции ледокола.  В Выборгском заливе ему на помощь подошли ледоколы «Ермак», «Ревель» и «Силач».
22 апреля окончательно завершился переход кораблей из Гельсингфорса в Кронштадт, ни одно судно не было потеряно. 2 мая пришёл 4-й отряд, находившийся в Котке. В мае из Гельсингфорса пришли остававшиеся там корабли. В итоге операции в Кронштадт было перебазировано 236 кораблей, в т. ч. 6 линкоров, 5 крейсеров, 59 эсминцев и миноносцев, 12 подлодок и др., которые послужили основой боевой мощи Балтийского флота и сыграли большую роль в обороне Петрограда и действиях на других театрах Гражданской войны.
В Инженерном замке было устроено чествование участников Ледового перехода.
30 апреля открылся  съезд моряков Балтийского флота. Делегаты стоя приветствовали и аплодировали наморси, спасшего корабли Балтийского флота.
27 мая 1918 года А.М.Щастный прибыл в Москву и явился с докладом к наркому Л.Д.Троцкому. В кабинете наркома присутствовали члены коллегии Наркомата по  морским делам В.М.Альтфатер, И.И.Вахрамеев, Ф.Ф.Раскольников и новый главный комиссар Балтийского флота И.П.Флеровский.  Наморси А.М.Щастный был  обвинен Л.Д.Троцким  в контрреволюционной деятельности и по его приказу здесь же арестован. Уже 1 июня ледствие по сфабрикованному Троцким делу было поручено вести эстонскому революционеру В.Э. Кингисеппу. Суд был скорый и неправый. Уже 15 июня газета «Известия ЦИК» сообщила:  «13 июня следствие по делу бывшего  начальника Морских сил Балтийского моря закончено». 21 июня председатель революционного трибунала С.П.Медведев объявил приговор – расстрел. Приговор привести в исполнение в течение 24 часов. К этому позорному суду кроме Троцкого, Ленина и Кингисеппа был причастен и Свердлов. Свидетель этого фарса сослуживец Щастного  капитан 2 ранга Г.Греф в 1922 г опубликовал книгу «На Новике», где  о суде и казни наморси написал: «По статусу верховного трибунала,  приговор мог быть отменен только на пленарном заседании ЦИКа.  Однако председатель последнего, Свердлов, заявил, что ранее 24 часов ЦИК созван быть не может, а по истечении этого срока созывать его бесполезно, т.к  Щастного  уже расстреляют…  На рассвете 22 мая 1918 года во дворе Александровского училища приговор был приведен в исполнение;  расстреляли – за спасение Балтийского флота». С палачами, правда, тоже расправились. Кингисепп был казнен в 1922 году в Эстонии,  Медведев в 1937 году. Судьба  Щастного  была  первой «ласточкой» в подобных судах. Подробнее об этой истории после многих лет запрета ныне можно прочесть в книге капитана первого ранга Е.Н.Шошкова  «Наморси А.М.Щастный», изданной  в Санкт-Петербурге в 2001 году. В заключение этой книги автор пишет, что «система» расправилась практически со всеми руководителями Военно-морского флота СССР, командующими флотами и флотилиями в период 1917-1941 гг. (приведен список репрессированных, в котором более 60 фамилий).

После того, что читатель знает о самом Ледовом походе в далеком 1918 году, вернемся на саму территорию к памятнику. Путеводитель по городу лишь упоминает, что со времен второй мировой войны на горе Маарьямяги находится братская могила всех погибших на территории Эстонии солдат Германии. Тут же в годы советской власти был создан мемориал (1960 г) в память о борцах за советскую власть в Эстонии.  До 1989 года между пилонами в гигантских ладонях прятался горящий «вечный огонь». 35-метровый обелиск установлен в честь трудного, но успешно завершенного  Ледового похода с  надписью: «Слава отважным морякам и рабочим — участникам героического Ледового похода кораблей Балтийского флота II-IV-1918».
Из интернета можно узнать дополнительно, что обелиск был поставлен в 1960 году;  авторы: Март Порт и Лембит Толли. В комплекс входит также церемониальная площадь, которую оформили в 1975 году Аллан Мурдмаа, Пеэп Янес, Рейн Керстен и другие.
На Маарьямяги находится еще один памятник — на братской могиле моряков с эсминцев «Автроил» и «Спартак». В конце декабря 1918 года эти два эсминца Балтийского флота были захвачены в Таллиннской бухте английскими интервентами.  Около  двухсот  пленных моряков были отправлены  в концентрационный лагерь на остров Найссаар. Тридцать шесть матросов — русских и эстонцев — были расстреляны эстонскими контрреволюционерами. В 1940 году, после восстановления Советской власти в Эстонии, останки расстрелянных моряков были перенесены в Таллинн и похоронены на Маарьямяги.
Недалеко от братской могилы моряков похоронен матрос Балтийского флота Евгений Никонов. В дни обороны Таллинна в 1941 году он попал в плен к гитлеровцам — это произошло в Харку, недалеко от города. После страшных пыток фашисты привязали матроса к дереву и заживо сожгли. В 1951 году останки Евгения Никонова перенесли на Маарьямяги. Сюда же был пересажен и обгорелый ясень. Евгению Никонову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Памятник герою установлен на берегу моря (скульптор Э. Хагги).
Газеты сообщали: 9 мая 1975 года в 30- ю годовщину Победы мемориальный ансамбль  в память о всех погибших в этой войне был открыт. Холм рассекает дорога, которая ведет к центральной площади, где горит Вечный огонь, будто оберегаемый двумя гигантскими ладонями, вырубленными в вертикальных каменных блоках. С двух сторон площадь обрамляют трибуны - здесь проходят торжественные митинги, праздничные парады.
Но это еще не вся правда. Есть и продолжение истории  этого мемориала, о которой рассказано в  «Российской газете» от 5 сентября 2005 года.
 «Под звуки полицейского оркестра бывшие солдаты 20-й эстонской дивизии СС и других частей, сражавшихся в годы Второй мировой войны против Красной армии, торжественно вынесли знамена своих подразделений.
А командующий сухопутными войсками Эстонии подполковник Меэлис Киили и вовсе заявил, что подвиг бывших эстонских солдат, воевавших под знаменами фашистской Германии, "вдохновляет жителей страны на важные дела". После чего под аплодисменты отдал участникам церемонии честь. Затем мемориал освятил капеллан сил обороны Эстонии Сулев Ныммик, всем своим видом продемонстрировав государственный характер мероприятия. Так, возможно, впервые в стране, которая входит в Евросоюз и обязана разделять демократические ценности Европы, появился монумент нацистам. Причем не просто "самоделка", созданная усилиями энтузиастов, которых увлекли идеи Третьего рейха, а по сути "государственный" памятник со всеми вытекающими из этого статуса атрибутами.
Новый мемориал, получивший название "Площадь памяти воинских частей, оборонявших Эстонию в боях 1944 года", расположен на холме, откуда открывается вид на Таллинский залив. Организаторы мероприятия намеренно выбрали именно это место: всего в нескольких десятках метров от него в годы Советской власти были установлены обелиски в честь советских воинов, павших в Эстонии.
Теперь, похоже, Таллинн при попустительстве ЕС решил окончательно переписать историю в свою пользу, превратив пособников нацизма в высокоидейных "борцов за свободу" в отдельно взятом государстве. В их честь на площади установили три высоких креста и памятные таблички с названием подразделений, которые воевали в составе гитлеровской армии в Эстонии. И которые были разбиты на территории республики. Причем на этот раз эстонские власти приурочили открытие мемориала к 60-летию завершения Второй мировой войны. Вновь показав всему миру свою "самобытность". В то время, как входящие в Евросоюз страны торжественно отмечали победу над нацизмом, Таллин,  как ни в чем не бывало, вытащил на свет памятник тем, кто сражался на стороне рейха.
По словам местных жителей, строительство мемориала было завершено еще в первой половине года. Однако эстонские власти долгое время его не открывали, справедливо опасаясь, что подобный шаг мировое сообщество воспримет как пропаганду нацизма.
Тем более горький опыт создания памятников нацистам у Таллина уже был. Еще в августе прошлого года в местечке Лихула появился памятник эстонцам, воевавшим на стороне Германии. Однако простоял он недолго: под давлением международных организаций Таллинн был вынужден демонтировать сооружение. Тогда эстонские политики признали, что появление такого мемориала "могло быть истолковано,  как попытка увековечить память тоталитарных режимов".
Однако после того,  как несколько дней назад Россия окончательно отозвала свою подпись под договором о государственной границе с Эстонией, у местных властей, похоже, сдали нервы. И в своем желании побольнее "куснуть" Москву Таллинн забыл об элементарных общеевропейских нормах. Впрочем, на этот раз объяснять эстонцам недопустимость пропаганды нацизма в любом его виде теперь придется Евросоюзу, членством в котором Эстония так гордится».
После  затянувшегося  отступления,   продолжаю  рассказ о  менее важных событиях в первый день  моего пребывания на эстонской земле. Домой я явился с опозданием, но в то время, когда мои спутники еще только заканчивали утренний туалет. Завтракать Дима повез нас в облюбованное невдалеке от дома частное кафе в районе Кадриога. Заказали омлет и кофе со свежайшими  булочками  домашней выпечки. Утро радовало солнцем и теплом летнего дня. Завтракали на выносных столах  перед окнами кафешки в окружении зелени тихой окраинной улочки. В полдень выехали сначала на кладбище, где похоронен отец Димы и некоторые его родственники, где посадили живые цветы.   Затем направились  в центр города за покупками с последующей поездкой на хутор, где в летнее время жила мама Димы. Кладбище находится в настоящем сосновом бору, а могилами являются произведения искусства из камня, которого в изобилии в этих краях. Дима намеревался провести на хуторе несколько дней, поэтому поход в огромный магазин  Stockmann  на углу  Ravala pst и   Liivalaia закончился  наполненной тележкой  с продуктами и  товарами. Во второй половине дня приехали на хутор, где нас поджидала оповещенная по мобильнику Лена. Были устроены импровизированные смотрины,  кажется,  приехавшей сюда  впервые жены Димы. Я точно знаю, что он знаком со Светланой давно, но юридически расписался только недавно. Стол был праздничный с  супом из свежих грибов и привезенными  из  города продуктами и вином. Дима мастер кулинарии и быстро приготовил  салаты из свежих экзотических овощей, сдобренные известными только ему соусами. Вино куплено изысканное,  ранее опробованное и одобренное его ближними. За столом с шутками и разговорами вечер прошел  удивительно незаметно.
Для ночлега мне отвели прекрасную комнатку, отделанную  в свое время золотыми руками отца Димы, на втором этаже дома, куда вела довольно крутая лестница.  Я  остался    доволен  таким  жильем, позволявшим,   никому не мешая,   ложиться в любое время, читать ночью и вставать, если не спится. Но спалось отменно на свежем лесном воздухе. Дима и Света ночевали в привезенной с собой палатке, развернутой на зеленой лужайке сада.

2 августа, четверг. Встал около 6 часов и  тихо вышел из дома; не отреагировала на  меня даже собака, дремавшая на своем матрасике около двери. Лохматое беспородное четвероногое существо реагирует только на хозяйку, и целый день ходит только за ней по пятам, не обращая никакого внимания на остальных. Утро было прохладным с росой на траве. Солнце только - что начало появляться из-за горизонта. Я умылся студеной водой на дворе и  вышел из сада обозревать местность. Вышел на шоссе, до которого всего не больше 200 метров. Из-за слишком раннего утра дорога было пустынна. Шоссе не очень широкое, но отличного качества. Справа и слева дороги оставлены дорожки для  велосипедистов.  К каждому  хутору,  которых  здесь  немало,  и  даже  на отдельные  заросшие травой участки полей,  сделаны  специальные съезды  для транспорта.  Чтобы согреться,  прошел  быстрым шагом сначала влево по дороге около  одного километра до ближайшей автобусной остановки. Затем повернул назад и таким же темпом прошел назад  около двух километров. Хутора справа и слева от шоссе в основном спрятаны за массивами леса. Но отдельные более высокие коттеджи  выглядывают из верхушек сосен и елей.
Впереди в нескольких  десятках  метров заметил указатель:  ПАЛДИСКИ  10 КМ.  Если идти от этого указателя  в обратную сторону до поворота  к нашему хутору, будет   около  одного километра. Значит,  от хутора до  Палдиски  всего 11 км.  Позднее  дома по карте определил, что эта трасса соединяет Палдиски с районным центром КЕЙЛА. Датой основания Палдиски считается 1718 год, когда  царь Петр I начал строительство порта и морской крепости.  Более подробную  справку о Палдиски нашел в  интернете.
23 июля 1718 года в заливе Пакри  Пётр I  лично  основал  военный  порт, при котором возникло поселение,  которое  с 1723 г  официально называлось Рогервик (швед. R;gervik), в 1762—1922 — Балтийский Порт, в  дальнейшем -  Балтиски,  с 1934 года -  Палдиски.
Строительство порта и крепости проходило в период 1716—1726 годов, после смерти Петра I было приостановлено. На полуострове Пакри и на острове Малый Рооге для Петра I был построен дом. Остатки Петровской крепости и доков видны и сейчас. Пётр I сам составил проект и чертеж защитного мола порта. Им же были намечены места расположения для купеческой гавани, города и адмиралтейской верфи.
22 октября 1724 года построен маяк Пакри. Он является одним из старейших маяков Балтийского моря. В 1728 году была сооружена деревянная церковь. В 1762 широкомасштабное строительство возобновлено Екатериной II. Руководителем работ назначен генерал-фельдмаршал граф Миних.
20 августа 1762 года город Рогервик  переименован в Балтийский Порт. В июле 1764 года город посетила Екатерина II. 18 ноября 1768 года на докладе Сената о судьбе порта Екатерина II приказала работы по достройке остановить, сконцентрировав все усилия на постройке Кронштадта.
В 1784—1787 годах по проекту архитектора Иоганна Мора была сооружена каменная Георгиевская церковь. В конце XIX века её перестроили по проекту архитектора Эдельсона.
В 1870 году до города построили Балтийскую железную дорогу Балтийский Порт — Ревель — Санкт-Петербург.
В июне 1912 года, в гавани Балтийского порта состоялась встреча Императора Николая II и кайзера Вильгельма II, приплывших на яхтах «Штандарт» и «Гогенцоллерн». В период Первой мировой войны город стал ареной военных действий. В 1922 году в период первой эстонской республики городу дали новое имя Палдиски, что представляет собой видоизменённое русское «Балтийский».
В октябре 1939 года Советский Союз по соглашению с эстонским правительством на правах аренды разместил в Палдиски военную базу. К началу боевых  действий  Великой  Отечественной  войны  на  территории Эстонии в 1941 году на полуострове Пакри и островах Пакри были установлены батареи береговой обороны. Порт использовался для размещения военных кораблей. Был построен военный аэродром. Занят  немецкими  войсками  28 августа  1941 года. При отступлении советских войск батареи береговой обороны были взорваны.   Во время немецкой оккупации на полуострове находилась военно-морская база и существовала школа немецкой разведки абвера. Город освобождён    24сентября  1944 года  десантом   Балтийского  флота  в ходе    Таллиннской операции.
21 ноября 1956 года в Суурупском проливе произошло столкновение подводной лодки М-200 «Месть» 157-й отдельной бригады подводных лодок Балтийского флота с  эскадренным миноносцем «Статный». Спасательная операция прошла неудачно — погибло 28 подводников. ( Одним  из спасшихся был мой однокашник по  Калининградскому военно-морскому училищу, который в момент столкновения  находился на мостике подводной лодки).
В 1962 году в Палдиски открылся учебный центр атомного подводного флота СССР. Здесь было установлено два наземных атомных реактора, работали в центре 16 000 человек. Это был крупнейший учебный центр такого рода в Советском Союзе. В городе, ставшем одним из двух закрытых административно-территориальных образований на территории Эстонской ССР, были размещены база подводных лодок («Подплав»), учебный атомный реактор, стоянка торпедных катеров и малых ракетных кораблей, госпиталь и поликлиника. В городе базировались 157-я отдельная бригада подводных лодок, погранзастава, штаб погранотряда, рота военных строителей, ракетное подразделение ПВО и дисциплинарная рота Балтийского флота.
Учебный центр в Палдиски обладал двумя действующими реакторами подводных лодок первого и второго поколений, а также уникальным тренажёром для подготовки экипажей атомных подводных лодок.
30 августа 1994 года Палдиски покинул последний российский военный корабль. Город был последним объектом расположения Российских вооруженных сил в Эстонии. 26 сентября 1995 года был подписан акт о передаче ядерного объекта в Палдиски Эстонии. Перед сдачей российские специалисты извлекли из реакторов топливные стержни, реакторы были заключены в специальные бетонные саркофаги.
С  15 мая 1994 года Палдиски  входит  в состав города Кейла.
 Достопримечательностью Палдиски является высокое побережье (уступ глинта).  Неподалеку от Палдиски расположен скалистый берег Пакри – один из самых внушительных в Эстонии.  Редкие альварные луга, изумительный вид на море с обрыва Тюрисалу высотой 31 метр, сосновые леса и песчаные пляжи в Вяэна-Йыэсуу, парк в Кейла-Йоа с живописным водопадом и мызой в готическом стиле, «поющие» белоснежные пески в Лауласмаа – все эти чудеса природы делают северное побережье Эстонии неповторимым и привлекательным.
Если бы у меня было больше времени, то с удовольствием прогулялся  до Палдиски и прошелся по его побережью.  Вместо этого пришлось ограничиться «прогулкой»  по лабиринтам  интернета.
Возвратился на хутор через час, где уже накрывался  на стол завтрак. Весь этот теплый солнечный день провел на хуторе, бездельничая и обозревая его изнутри и снаружи. Единственное  полезное дело – починил и перевесил  в более удобное место потолочный (над столом) светильник. После обеда и часового  отдыха  Лена провела для меня экскурсию  по примыкающему к хутору лесу. Вышли из боковой калитки, прошли мимо соседнего  хутора, где познакомили меня с его обитателями, и вошли по дорожке в лес, который тянется узкой полоской вдоль шоссе, по которому я утром гулял. Этот хутор с домом – развалюхой  и участком леса купил 30 лет назад муж Лены Роман, когда перевелся служить в Эмари под Таллинном. По словам Лены, купил всего за одну тысячу рублей, хотя и такую сумму рядовому советскому офицеру надо было занимать у родственников и знакомых. Общая  площадь участка,  по оценке Димы,  примерно три гектара. Из них огорожено и фактически используется, по моей оценке, примерно 25-30 соток. Это участок  с домом, садом и огородом. Остальная площадь занята нескошенной травой и лесом. В саду посажано по периметру забора около 20 низкорослых яблонь, которые нынче обильно плодоносят, но яблоки поражены паршой и падают преждевременно. Дают урожай также кусты смородины и крыжовника. Есть пару грядок с вяло растущей из-за непогоды   зеленью.  Роман был мастером на все руки. Восстановил  своими силами дом, огородил участок, посадил плодовые деревья и кусты. Только бы радоваться жизнью в сельской местности, выйдя на военную пенсию в 45 лет. Но, как утверждает  когда-то запомнившаяся пословица: «Судьба – индейка, а жизнь – копейка». Роман неожиданно умер от рака в 2000 году. Все обширное хозяйство хутора легло на плечи оставшейся в одиночестве Лены. У детей свои семьи, да и проживают в разных городах России и Белоруссии. Изредка навещают, в этот раз приехал  Дима, чтобы заняться прохудившейся крышей. Помогает и приезжающая на лето из Риги  родственница Романа Наташа. У Лены сохраняются хорошие отношения с  более молодыми жителями соседнего хутора, которые не отказывают в помощи. Так и «пашут» здесь вдвоем  женщины зрелого возраста все лето, которое нынче не балует теплом и солнцем. Но все равно тут хорошо живется и дышится. Все удобства, конечно на улице, но самое важное, что есть вода, которая подается из колодца электрическим насосом.
 
3 августа, пятница. Утро солнечное, + 13 O. Встал раньше всех и ушел гулять, как и вчера,  на шоссе. На этот раз направился в восточном направлении в сторону Палдиски и прошел полтора километра  до очередной остановки автобуса  с названием  крохотного  населенного пункта.  Вернулся к завтраку, который был спланирован  раньше обычного времени   из-за задуманной накануне поездки в город. У Димы была  деловая встреча, мы с Леной намеревались пройтись по центру города. Выехали в 8 часов утра через Кейлу в сторону Таллинна. Первоначально заехали в городскую квартиру, и все по очереди приняли горячий душ. Должен отметить, что в этом городе горячая вода в квартиры подается круглый год без летних перерывов, как это принято в Петербурге. Затем немого передохнули и с Леной на автобусе добрались до центра  города. Я бывал в Таллинне несколько раз, но давно, а по центру так называемого Старого города походить не торопясь не приходилось. Лена живет здесь более 30 лет и не отказалась стать моим гидом. Через 15-20 минут были почти в самом центре Старого города. Эстонцы поступили мудро, что сохранили в неприкосновенности эту жемчужину, где ныне всегда много туристов, которые приезжают сюда поодиночке и целыми группами. Почти у самого пассажирского порта начинается каменный из серого плитняка пояс городской стены (точнее, её остатки), прорезанной десятком крепостных башен разных эпох. Большинство из приехавших,  от  порта пересекают линию Больших  Морских ворот и башни Толстая  Маргарита,  где начинается маршрут движения  по самой длинной старинной  улице   Pikk  (длинная) в самое сердце тысячелетнего города – Вышгород (Toompea).  Историю создания крепости и этой части города можно прочесть  в справочниках и путеводителях, которые свободно можно купить в любом книжном магазине города.
Мы же вышли на конечной автобусной станции, которая находится рядом с универмагом  Viry keskus  (торговый центр Виру). По подсказке охранника, поднялись на верхний этаж, и в большом книжном отделе купили Путеводитель (12,46 евро) и карту Таллинна (6,25 е.), которые помогают мне уточнить маршрут нашей экскурсии, и написать эти заметки. В этом же торговом центре пытались найти, где можно нормально пообедать. Всяких буфетиков с салатиками, выпечкой и напитками  полно. Это типично не только для этого торгового центра, но и города в целом.  Не солоно хлебавши,  мы покинули торговый центр и двинулись вглубь Старого города по улице Виру (по названию восточной части Эстонии – Вирумаа).   Мощенная камнем узкая улица с небольшим уклоном вела  нас в верхнюю часть города. По всему маршруту мы видели раскинутые шатры и времянки, где многочисленные туристы  уплетают все заготовки, запивая  пивом и другими напитками. По обе стороны улицы полно небольших магазинчиков и ларьков с сувенирами, в одном из которых я купил за 5 евро (200 р) единственный из понравившихся значков  с  рисунком здания ратуши Таллинна. Кое – где я щелкал фотоаппаратом приметные объекты. Дойдя до дома с номером 22,  обратил внимание на рекламу с надписью «The steak hous» (Дом мяса). Однопролетная лестница привела в ресторанчик с небольшим залом с несколькими массивными деревянными столами, выполненными под старину.  На улице в это дневное время уже нещадно пекло солнце, а здесь было уютно и прохладно. Мы уселись за стол около окна, не придав значения тому, что в зале кроме нас никого не было. Если не ошибаюсь, из вторых блюд в меню были только  изделия из мяса. Заказали по порции  рагу из говядины с жареным картофелем и бутылку воды. Быстро официант-мужчина поставил перед нами тарелки с приличной порцией горячего мяса с подливой и картофелем. К сожалению, и мясо и особенно подлива мне не понравились, но чтобы не портить настроение себе и Лене,  с трудом  проглотил почти всю еду.  Мы вышли из ресторана, где оставили на двоих 26 евро, и продолжали двигаться в прежнем направлении. Но уже через час я почувствовал себя нехорошо.  Нет, желудок у меня не расстроился, просто чувствовал себя некомфортно. К этому времени мы поднялись на самую верхнюю часть старого города, и вышли на одну из смотровых площадок. Я снял несколько видов панорамы города с красными  крышами. Далее у меня уже не было настроения продолжать экскурсию и посетить другие смотровые площадки, поэтому начали не торопясь двигаться вниз. По лестнице Паткуля  спустились  на  улицу Нунне  (Монашеская)  и в зеленую зону Тоомпарка с небольшим озером (пруд  Шнелли),  появившимся  благодаря воде, которая заполнила оборонительный  ров перед стеной крепости. Затем  обогнули  часть  крепостной стены,  и по улице Пикк и небольшим закоулкам вышли на Ратушную площадь – Raekoja plats.
В летние месяцы эта центральная площадь Старого города напоминает огромное кафе под открытым небом. Здесь начинаются и отсюда расходятся всевозможные народные шествия, проводятся  народные праздники и отмечаются памятные даты. Здесь встречают Новый год у разукрашенной рождественской елки,  уважаемых гостей и спортсменов-победителей, проводятся ярмарки прикладного искусства, организуются концерты и спектакли. Есть сведения, что в 1711 году в организации доставки сюда рождественской елки принимал участие лично Петр I. В средние века здесь проводились рыцарские турниры. Площадь получила названия по  построенному здесь зданию ратуши, в которой собирался руководящий орган города – магистрат. Как утверждает автор  путеводителя, это здание является единственным сохранившимся до наших дней в Прибалтике средневековых ратуш, построенных в позднеготическом стиле.
Здание ратуша занимает  южную сторону площади, над ратушей возвышается стройная, как минарет, башня. Здание имеет два этажа и подвал. Вдоль первого этажа проходит аркада, на уровне второго этажа плоскость стены расчленена рядом окон, расположенных в свободном ритме, фасад завершает характерный для крепостной архитектуры бруствер с бойницами. Помещения второго этажа расположены в одной плоскости - значит, они строились одновременно. Это парадные помещения ратуши: двухнефный  бюргерский зал с восьмигранными столбами и крестовыми сводами, однонефный зал магистрата, ратушная кухня и служебная каморка.
Под бюргерским залом находится низкий трехнефный торговый зал. Восточнее торгового зала находилась камера пыток. В настоящее время она соединяется с торговым залом, а раньше в камеру пыток можно было попасть либо с улицы - по лестнице в южной стене, либо спуститься из зала магистрата по другой лестнице в той же стене. Восточнее камеры пыток, в сущности, начинается другая часть здания - подвалы этой половины ратуши практически находятся на уровне земли, и полы здесь значительно выше пола трехнефного западного подвала. На первом этаже восточной части, в той стороне, что прилегает к площади, находится маленькое помещение с цилиндрическим сводом, в которое можно попасть по узенькой лестнице в стене из служебной комнаты. Здесь веками хранилась городская казна и документы о привилегиях, данных городу. Точно такое же помещение, расположенное рядом, использовалось для отопления калорифера: большая топка почти под залом магистрата сохранилась и поныне. В помещение для топки можно было попасть прямо с улицы - по лестнице в южной стене ратуши, по другой лестнице можно было подняться на второй этаж, в ратушную кухню. В восточной стене кухни находится средневековый нужник, второй расположен в юго-восточном углу бюргерского зала.
Ратуша находится на своем месте с 1341 года, однако здание в готическом стиле, которое сейчас стоит на Ратушной площади, построено в 1402-1404 годах. Правда, надо сразу же оговориться, что при строительстве нового здания максимально использовали уже имеющееся. Работами руководил каменотес Геркен со своими помощниками Матиасом и Якобом, они же выполняли и всю наиболее ответственную ее часть. Ратуша без каких-либо крупных перестроек просуществовала до середины XVII века, когда фасад ее решено было сделать симметричным, как того требовало барокко. Главный вход в соответствии со вкусами времени перенесли в центр здания. а старый портал стал продолжением аркады. Тогда же аркада, которая сейчас снова открыта, была занята лавками купцов. В 1651-1652 годах переделки производились и внутри ратуши - бюргерский зал разделили на несколько помещений, сюда переехала часть канцелярии магистрата, которая прежде находилась в доме № 15 по площади  Раэкоя. И только спустя три столетия в ходе реставрационных работ 1970-1974 годов когда-то самый большой в Таллинне зал получил свой первоначальный вид.
Из более ранних переделок крупнейшей является возведение кивера башни, имеющей в высоту 61,5 метра. Эту работу выполнил Гейгер Графф в 1627-1628 годах по заказу ратмана Ханса Йохана Мёллера, который решил сделать городу такой подарок. Этот кивер, имевший формы, характерные для позднего ренессанса, не сохранился - в 1781 году в ходе основательного ремонта мастер Паскалис Каппен придал всем формам кивера барочную плавность и округлость, правда, прежнее членение его сохранилось. В таком виде кивер был восстановлен и в 1952 году. На шпиле укреплен флюгер "Старый Тоомас" - копия оригинала, сделанного в 1530 году и теперь хранящегося в Таллиннском городском музее. Старый городской набатный колокол на ратушной башне отлит в городской литейной мастерской мастером Хинриком Хартманом в 1586 году. Фасад ратуши украшают затейливые водосливы в виде голов дракона, изготовленные в 1627 году, ниже в стене имеется ниша, где когда-то помещалась картина "Судный день", теперь она хранится в музейных фондах. К одному из столбов аркады прикреплены старинные меры длины - аршины и сажени, которыми пользовались торговцы тканями. К другому столбу прикреплены шейное кольцо и кольца для рук и ног с малого позорного столба. Часы на фасаде ратуши установлены в 1843 году. Современный интерьер ратуши выполнен по проекту архитекторов Лейлы Пяртельпоэг и Уудо Умберга.
После осмотра и фотографирования площади направились снова на автобусную станцию. Кстати, одноразовый билет для всех видов городского транспорта стоит 0,5 евро. Около 15 часов вернулись домой и с удовольствием выпили по кружке крепкого чая. Пока Лена сбегала в продовольственный магазин, я успел около часа поспать. Проснулся опять в бодром состоянии, все симптомы желудочных проблем исчезли. Хотя погода к вечеру начала хмурится,  около 17 часов вышли на  очередную прогулку в сторону Кадриорга.  Перешли по пешеходному мостику через Канаву и двинулись по тропе наискосок влево  через поле с высокой травой. Я уже рассказывал ранее о своем походе в первый день, когда после этого же мостика пошел вправо и попал в парк  и  мемориальное кладбище. Теперь мы уверенно пересекли поле, вышли на симпатичную улицу Valge, вторая сторона которой  граничила с парком.
Парк Кадриорг раскинулся  вдоль  морского побережья на 70 га, в нём представлены различные стили паркового искусства.  Кадриоргом («Долиной Екатерины») парк, а затем и дворец были названы в честь супруги Петра I, будущей российской императрицы. С самого начала парк был открыт для всех горожан зимой и летом. Излюбленное место местных жителей – лебединый пруд, на берегу которого установлен памятник писателю и врачу Фридриху Рейнхальду Крейцвальду – одному из зачинателей эстонской культуры, который по крупицам собирал народные предания и песни,  писал  стихи и составил эстонский национальный эпос «Калевипоэг». В своём первозданном виде Кадриорг не сохранился. Расположенный на центральной оси дворца нижний и верхний сад, а также окрестность лебединого пруда когда-то являли собой безупречный образец французского парка, дальние участки со свободной планировкой имели такой же естественный вид, как и сейчас. Вблизи дворца были красивые фонтаны, струились каскады, напоминавшие Петергоф. За дворцом восстановлен парк  в  стиле барокко, где растут как местные, так и заморские деревья. Благодаря Петру  широкое распространение в Таллинне получил конский каштан, который был доставлен в Россию и Таллинн морским путем из Голландии. И дворец, и парк  спроектировал  в 1718 г итальянец  Никколо Микетти.  Дворец в стиле барокко построен на склоне, поэтому со стороны фасада у него  три этажа, а с тыла – два.
День клонился к вечеру, в парке почти не было посетителей. Мы не спеша шли по его ухоженным аллеям в сторону залива. Здесь  мы с Леной были  без сопровождающих, никто  не мог помешать  нашему разговору, появилась возможность расспросить друг друга о семейных делах.  Прямо надо сказать,  видимся мы  не часто, поэтому говорили не менее двух-трех  часов без умолку. Больше спрашивала Лена, а я подробно отвечал. Незаметно подошли к памятнику  броненосцу «Русалка».   16-метровая крылатая женская фигура с золотым крестом в правой руке возвышается на постаменте  у  залива.  Монумент посвящен памяти русскому броненосцу, затонувшему 7 сентября 1893 года на пути из Таллинна в Хельсинки.  Автор монумента – эстонский скульптор Амандус  Адамсон, чьи работы есть и в Петербурге – это скульптуры  Дома Зингера и Елисеевского магазина на Невском проспекте.
Интересным получился монумент – цоколь представляет собой нос корабля, который борется с волнами, в виде каменных глыб, а на уходящем вверх гранитном постаменте стоит бронзовая фигура ангела с золотым крестом в руке, благословляя морскую даль и место гибели моряков.  Площадка вокруг памятника сделана в виде компаса, на постаменте и гранитных тумбах написаны имена всех офицеров и матросов. Цепи, которые соединяют эти тумбы, принадлежат погибшему броненосцу - их привезли из Кронштадта, где хранились запасные корабельные предметы.

Ниже для любителей истории  я изложил краткую историю  судьбы броненосца, первоначально относившегося к классу башенных броненосных лодок.
Башенная броненосная лодка «Русалка» заложена в 1866 году на Галерном острове в Санкт-Петербурге. Спуск на воду состоялся 31 августа 1867 года.  Водоизмещение судна 1870 тонн, длина 62,9 м, ширина 12,8 м, осадка 3.3 м. Броня 115 мм. Паровой двигатель 705 л.с. Скорость 9 узлов (16,6 км/ч). Экипаж 178 человек. Артиллерия:  4 х 229 мм орудия,   8х87 мм, 5х37 мм. Приписанный  к  броненосной эскадре,  корабль  вошел  в состав Балтийского флота в 1868 году
В летнюю кампанию 1869 года на «Русалке» служил С. О. Макаров. В конце кампании произошла на лодке первая авария, едва не закончившаяся гибелью корабля. Следуя в шхерах, «Русалка» коснулась правым бортом подводного камня. Образовалась течь в носовое отделение, которую удалось устранить только после посадки носовой части корабля на мель.
Изучив причины аварии «Русалки» и других кораблей, С. О. Макаров в 1870 году опубликовал в «Морском сборнике» работу «Броненосная лодка „Русалка“. Исследование плавучести лодки и средства, предлагаемые для устранения  недостатков этого качества».  В своей работе Макаров предложил ряд средств для борьбы с подводными пробоинами (в том числе пластырь из парусиновых матов), одобренные и принятые Морским министерством.
1 февраля 1892 года броненосная лодка «Русалка»  вошла в состав учебно-артиллерийского отряда  Балтийского флота как броненосец береговой обороны.
В 8 часов 40 минут 7 сентября 1893 года броненосец «Русалка» под командованием капитана 2 ранга В. Х. Иениша вышел из гавани Ревеля, имея приказ следовать в Гельсингфорс и далее в Бьерке  и Кронштадт совместно  с канонерской лодкой «Туча». В пути, в районе Ревельштейнского плавучего маяка, из-за девятибалльного шторма и тумана корабли потеряли друг друга из вида. Командир лодки «Туча» капитан 2 ранга Н. М. Лушков,  вопреки  приказу следовать совместно  с «Русалкой», принял решение следовать далее  самостоятельно и в 15 часов 7 сентября 1893 года доложил о прибытии в Гельсингфорс.  Лушков в телеграмме командиру учебно-артиллерийского отряда контр-адмиралу П. С. Бурачеку не упомянул об отсутствии «Русалки», а также не доложил об этом командиру  Свеаборгского порта.  В свою очередь контр-адмирал Бурачек после получения первой телеграммы от Лушкова не предпринял никаких мер для установления судьбы «Русалки» и 8 сентября вышел с оставшимися кораблями учебно-артиллерийского отряда «Первенец» и «Кремль» из Ревеля в Бьерке, куда прибыл утром 9 сентября. В Бьерке Бурачек так же не принял мер по установлению местонахождения «Русалки» и «Тучи.  Первые  сведения  о  «Русалке»  были получены в Свеаборгском  порту  поздно  вечером  9  сентября  от гельсингфорсского  полицмейстера,  который  сообщил  об  обнаружении на одном из островов Кремаре  шлюпки  с  трупом  матроса  Ивана Прунского.   10 сентября  на  острове Сандхамн  были обнаружены несколько  разбитых  шлюпок  и  деревянные обломки, а также другие предметы с броненосца «Русалка», о чём сразу было доложено в Главный морской штаб.
Поиски «Русалки» и команды начались 10 сентября 1893 года в районе Эрансгрундского плавучего маяка, как предполагаемого места гибели корабля. Поиски, в которых участвовали 15 судов, продолжались 37 дней (до 16 октября) и были приостановлены в связи с наступившими заморозками и зимними штормами.
В июне — августе 1894 года предпринимались попытки поиска затонувшего броненосца «Русалка» с использованием водолазов, тралов и буксируемого самоходным судном воздушного шара с наблюдателями, однако положительного результата они не дали, и 15 августа 1894 года поиски были официально прекращены.
В 1932 году водолазы  ЭПРОНа, ведшие поиски затонувшей в 1931 году подводной лодки № 9, сообщили об обнаружении лежащего на дне корпуса неизвестного корабля. В  июле 2003 года эстонское исследовательское судно «Маре» обнаружило на дне Финского залива затонувший корабль, после спуска водолазов опознанное как броненосец «Русалка».  Броненосец не лежит на грунте, а стоит почти вертикально на глубине 74 метров, кормой вверх, наполовину погружённый в ил, в 25 километрах южнее Хельсинки.
В 1900 году был создан комитет по сбору пожертвований на сооружение памятника броненосцу «Русалка», а к девятой годовщине со дня гибели корабля в Ревельском приморском парке Кадриорг  Амандусом Адамсоном воздвигнут монумент в виде бронзового ангела, стоящего на гранитном постаменте с надписью: «Россіяне не забываютъ  своихъ  героевъ  мучениковъ».
В январе 1894 года состоялся военно-морской суд по делу о гибели броненосца «Русалка». В ходе судебного разбирательства были сделаны предположения о причинах гибели корабля, а также выдвинуты обвинения против командира учебно-артиллерийского отряда контр- адмирала П. С. Бурачека и командира канонерской лодки «Туча» капитана 2 ранга Н. М. Лушкова.
Приговор суда, объявленный 14 февраля 1894 года, и утверждённый 28 февраля императором Александром III, гласил:  «Контр-адмиралу
Павлу Степановичу  Бурачеку, 56 лет от роду, за недостаточную  осторожность  в выборе  погоды  для  отправления  броненосца   «Русалка» и  канонерской лодки «Туча» в море, противозаконное  бездействие  власти  и  слабый  надзор за подчинёнными  объявить  выговор   в приказе, а командира лодки «Туча», капитана 2 ранга Николая Михайловича Лушкова, 39 лет от роду, за неисполнение приказаний начальника по небрежности и за противозаконное бездействие власти отрешить от должности с потерей прав, службою приобретенных, и без права в течеие трех лет поступать снова на службу». Чин, ордена и другие знаки отличия были ему сохранены.
Выдвинутые в ходе следствия версии о причинах гибели броненосца сводились к следующим:  корабль мог быть залит волнами после потери управляемости или же получил пробоину при ударе о подводные камни. Предположения о гибели из-за плохого технического состояния корабля, взрыве котлов или взрыве в помещении с боезапасом, были отклонены как несостоятельные. Суд в своём решении закрепил эти предположения.
Писатель К. Г. Паустовский, общавшийся с водолазами Экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН), участвовавшими в поисках затонувшего броненосца, на страницах книги «Чёрное море» выдвинул свою версию катастрофы, которую можно прочесть в рассказе «Горох в трюме».
Более современный писатель – маринист Николай Черкашин в «Российской газете» (неделе) от 22.11.2003 добавил:  «В церквах поговаривали, что кара господня настигла корабль за то, что назван он нечистым именем: "Знамо дело - русалка. Сама под воду нырнула и человеков на дно уволокла".
"Русалка" и в самом деле была не освящена при спуске. Святые отцы отказались ступать на палубы кораблей "дивизиона нечистой силы". Пришла ведь кому-то в голову блажь называть береговые канонерки и броненосцы  погаными  именами: "Колдун", "Леший", "Русалка" и даже "Баба-яга". Вся Россия собирала деньги на памятник "Русалке": от императора Александра III (он лично внес 5 тысяч рублей) до последнего моряка из инвалидной команды...
Специалисты подсчитали, что ни одно море планеты не хранит столько затонувших судов, сколько Балтика. Только на дне Финского залива покоятся более шести тысяч кораблей всех времен и народов, погибших в боях и штормах. Сегодня, когда в руках подводных исследователей оказалась современная поисковая техника: всевозможные сонары, телевизионные камеры, гидролокаторы бокового обзора, открытия посыпались как из лукошка».
Посещением  Кадриорга  закачивалось  моё пребывание  в  Таллинне.  После нескольких снимков у памятника  «Русалка» двинулись  к выходу из парка. Подошли поближе  и полюбовались дворцом, который строился как летняя резиденция  царской семьи, и получивший первоначальное название  Екатериненталь.  Внутрь попасть не удалось, так как в настоящее время дворец закрыт на ремонт.  Выходили из парка уже ускоренным шагом в связи с начавшимся дождем. Оставшийся до сна вечер прошел на кухне вдвоем с Леной за чаем и продолжением  нескончаемых  разговоров.  Наутро мне предстояло возвращение  на поезде в Петербург.
4 августа, суббота. Накануне  вечером  убедил  Лену, что провожать меня не надо. Вышел на улицу к трем ближайшим остановкам автобусов и записал расписание  их движения в ранние утренние часы. В будни автобусное движение начинается в 5 часов утра, по выходным – позже на час. Решил ехать на автобусе № 58, который приходит к моему дому в 5.49.  Проснулся без будильника в четвертом часу, принял душ и собрался в дорогу. Было еще темно, но автобус прибыл точно по расписанию, причем в нем ехало всего 2 или 3 пассажира. Его точный маршрут я не знал, но Лена предупредила, что нужна пересадка на трамвай,  который довезет до железнодорожного вокзала. Действительно через 10-15 минут  автобус прибыл на конечную станцию,  и все пассажиры исчезли. Я подошел к водителю и спросил: как мне добраться до вокзала. Водитель ответил на хорошем русском языке, что надо пересесть на трамвай который только что прошел мимо и остановился на остановке. Я на него уже не успевал, поэтому не спеша пошел в нужном направлении. На табличке было расписание для двух номеров трамвая – 2 и 4. Посмотрел на часы: было начало седьмого. Значит, только что ушел трамвай с номером 4, следующий подойдет через 10 минут с номером 2. На остановке одиноко стоял мужчина, пришлось  спросить,  какой номер трамвая мне нужен, чтобы добраться до вокзала. Он тоже говорил на русском и подтвердил, что следующий трамвай под номером 2, который он ждет, мне подойдет. Действительно, ровно через 10 минут тишину этого района нарушил нарастающий звук колесного транспорта и из-за поворота появился двухвагонный трамвай. Его путь был проложен по жилым кварталам рядовой застройки с частыми остановками. Быстро рассвело,  и я хотя бы видел, куда меня везут. Минут через 15-20 я стал понимать, что едем по задворкам Старого города и скоро выходить. Никаких кондукторов нет. При входе надо закомпостировать разовый билет, купленный заранее. Остановки водитель, кажется, объявлял, но на эстонском языке, которого я не изучал. Уточнил у соседа на скамейке и вышел у вокзала. Но вокзалом это место можно назвать только условно, т.к. увидел только пару платформ и тыльную сторону небольшого  павильона. На платформе уже стоял единственный пассажирский состав , но посадка началась через пять минут после моего прихода. За это время я успел в единственном открытом ларьке купить бутылку воды, кажется , за 1 или 2 евро.  Дизельный поезд всего из четырех вагонов отправился  точно по расписанию в 7 часов и 3 минуты утра 4 августа 2012 года. Я занял свое самолетное регулируемое кресло  у окна спиной по ходу поезда и откинул небольшой столик со спинки предыдущего кресла. На этом столике было удобно,  и писать, и читать. В поезде всего 200 мест первого и второго класса, светло и тепло. Билет  заранее покупал Дима, и когда кассирша спросила в вагон какого класса, я не знал, сколько там классов и ответил – билет самый дешёвый. Пока я заполнял какую –то формальную анкету, и автомат печатал билет, Дима спросил:  Чем отличается место в первом классе от второго?  Кассирша, кажется,              ответила по -  эстонски – ничем. Потом добавила, что  в первом классе кресла обтянуты кожей, а во втором – прочной материей, но все кресла мягкие. Поезд очень быстро набрал приличную скорость и следовал с очень редкими остановками. Я не следил за названиями этих станций, так как был занят чтением купленного путеводителя по Таллинну. Время пролетело незаметно и в 11.00 встали  в пограничной Нарве. Вошли сначала две женщины с проводницей, которые проверили паспорта, затем двое мужчин в форменной одежде – может быть, охрана. Вещи не проверяли.  В 11.30 выехали из Нарвы. Пересекли реку и  через 10 минут встали на нашей таможне в Ивангороде. Вошел таможенник в форме, проверил в вагоне паспорта, показал пальцем на мою небольшую сумку, находившуюся на верхней полке,  и сказал – откройте. Я, соответственно, открыл, но там кроме спортивного костюма, запасных трусов и рубашки, а также  мыльных принадлежностей ничего не было. Заподозрил, видимо, почему  я не челночник  со шмутками в больших чемоданах,  которыми были заняты полки с противоположной стороны  вагона. Зачем вообще тогда ездят люди заграницу? Даже спросил : цель поездки? Я ответил: - навестить сестру. Возвращаетесь домой? Ответ  был утвердительным. Таможенник, видимо, выполнил  план по вопросам и другим в моем вагоне их не задавал. В 12. 20 поезд продолжил движение далее по российской территории.
Проезжая через пограничную реку, которая сегодня значительно обмелела, вспомнил, что здесь встречаются Восток и Запад. Река Нарва уже в эпоху Средневековья служила рубежом, разделяющим две цивилизации: католический европейский  Запад и православный славянский Восток. На берегах этой реки в непосредственной близости друг от друга высятся два каменных исполина – замок рыцарей Ливонского ордена (в эстонской Нарве) и русская Ивангородская крепость. Ивангород, основанный в 1492 году московским князем Иваном III, стал первым русским оборонительным сооружением. Крепость неоднократно подвергалась осаде и не раз переходила то одной, то другой стороне. В 1612 – 1704  в результате шведской интервенции город находился под властью шведов. С начала XVIII  века Ивангород находился в составе Российской империи. А в 1920 году отошел к Эстонии под именем  Jaanilinn. В 1940 году был возвращен советской России, но с 1941 по 1944 годы здесь хозяйничали немцы. Сейчас Ивангород, отметивший недавно 520–летие со дня образования, является вновь окном в Европу. «СПб ведомости» от 24.06.2009 года, рассказывая о международном форуме в этом городе, отметила, что здесь ежедневно без проблем официально пересекают границу с Евросоюзом около 10 тысяч человек. Однако еще помнят такие случаи, когда подвыпившие русичи  сигали  в  Нарову и гребли к эстонскому берегу. Там оказывались в «дружеских» объятиях эстонских пограничников. Ныне, кажется, при крайней нужде можно перейти эту реку вброд. В 2011 году Эстонию посетили  около  200  тысяч  туристов из России,  и этот поток не убывает, в том числе и благодаря возобновлению  с мая 2012 года железнодорожного сообщения между Петербургом и Таллинном.
Тем временем поезд без остановок двигался по менее обихоженной, чем за пограничной рекой,  Ленинградской (я не ошибаюсь в названии) земле. У меня осталось в целом хорошее впечатление не только о поезде, но и о Таллинне. Путешествие было слишком кратким, чтобы решиться на  какие-либо конкретные оценки.  За меня это делают более компетентные корреспонденты газет, статью из одной из них я хочу процитировать в заключение своего отчета.
«Если вы не были в Эстонии лет десять, то невольно поразитесь тому, как тут все изменилось. Посещая Таллин во времена Советского Союза, мы чувствовали, что оказались чуть ближе к Западу. Очутившись же здесь сегодня, мы чувствуем себя чужими.
У Эстонии нет своей государственной истории. Но существует история земли, которую все время кто-то завоевывал и порабощал. Эта земля была частью Дании, Швеции, России. После выхода из состава СССР (1991 г) Эстония оставалась самостоятельной недолго и в 2004 г вступила в Евросоюз. Европейское сообщество очень внимательно следит за всеми своими новыми членами, ровно  как и за Эстонией, которая входит в число самых перспективных. Следят так же тщательно, как телекамеры, что недавно сменили  в  Старом  городе  всех  патрульных полицейских.   Климат  этой  страны  оказался  благоприятен  не только для отдыха, но и для иностранных инвестиций. Когда въезжаешь в Таллинн, видишь, что  по обе стороны шоссе громоздятся многочисленные иностранные предприятия, причем среди них попадаются настоящие мировые титаны.  Особенно интенсивен строительный бум – один за другим в Таллинне вырастают небоскребы, пятизвездочные отели, современные деловые и торговые комплексы. Практически все они построены на деньги Евросоюза.  Эстонцы понимают, что многое в их судьбе зависит от Евросоюза, которая делает все, чтобы эта небольшая страна поскорее встроилась в общеевропейскую жизнь.   С другой стороны, эстонцы в последнее время стали побаиваться влияний Запада. Ведь этот народ долго и тяжело уходил от любого иностранного влияния.   Чтобы граждане Эстонии не забывали о своей принадлежности к прекрасной и  удивительной стране, с каждым восходом солнца на здании эстонского парламента поднимается национальный флаг, который спускают только с наступлением ночи. Эстония восприняла как честь, что её, маленькую страну, снова признали частью Европы. Русскоязычное население  при этом считает, что ЕС делает все возможное, чтобы оградить Эстонию от России. Эстония особенно и не сопротивляется  потому, что не хочет быть маленькой и слабой страной-соседом евроазиатского гиганта, а желает стать надежным восточным форпостом Евросоюза.   Сильной армией Эстония не отличается, как и особенной воинственностью. Даже те сто добровольцев, что были командированы миротворцами в Ирак, вызвали бурю возмущений и затяжные дискуссии внутри государственных властей. В Эстонии много видов альтернативной службы, отчего, кстати, приходится служить даже женщинам. Правда, служат они в милиции  и, как и у наших стражей порядка, зарплата у них не очень высокая. Но в Эстонии взяток не берут.
В Таллинне эстонцы с русскими (которых около 30%)  живут мирно и всегда раскланиваются при встрече. То есть совсем не так, как Эстония с Россией. За 15 лет отношения  двух стран переживали разные периоды. Сначала Россия молча наблюдала за выходом прибалтийских стран из СССР, затем терпеливо выслушивала резкие и обидные высказывания в  свой адрес. Теперь  мы тоскуем по родным и близким, которые остались здесь – за границей самых теплых воспоминаний. Вообще-то  русских здесь ждут, и особенно петербуржцев, как наиболее близких по европейскому менталитету. Но два года назад (в 2004) эстонские власти сняли  железнодорожное сообщение с Петербургом, паромное тоже. Зато паромы на Хельсинки и Стокгольм ходят постоянно, причем в дни специальных акций билет на  большой корабль может стоить всего 2 кроны.   На сегодня 200 тысяч жителей Эстонии не имеют гражданства этой страны. Тем не менее, все они  работают или учатся.   Получить же эстонское гражданство нелегко: нужно сдать языковый тест, часть которого касается знания государственной конституции на эстонском языке. Выдержать его на деле непросто, поскольку  эстонский язык, принадлежащий к  финно-угорской группе, по праву считается одним из сложнейших в мире.  К тому же многие слова были заимствованы и приспосабливались к 14 падежам, изменившись до неузнаваемости. Ситуация с получением гражданства усложняется также тем, что изучение языка, если ты  не ученик эстонской школы, является платным. А  удовольствие» это не из дешевых. В этом заключается один из парадоксов Эстонии, так  спешащей в Евросоюз, - ни в одной стране ЕС за изучение языка страны, в которой живешь, н надо платить ни копейки.   Это очень точно подчеркивает тот факт, что теперь Эстония не сосед, а граница западного мира. Полувековая обида просматривается и в отказе Эстонии от российских энергоресурсов, и  в ослаблении визового режима.   Самые разумные из русских признают, что ребенок должен знать язык той страны, в которой живет и рассчитывает делать служебную карьеру. Плюс меньше проблем с получением гражданства.   Пока же все жители Эстонии вольны выбирать, с какими соседями жить, в какую школу водить ребенка. В русской семье  в Эстонии очень много пережитков СССР. Типичный кухонный набор: холодильник «Минск плита «Электрон 1001». Только вот в окнах вместо деревянных рам красуются стеклопакеты, а в подъездах чистота и цветы. И входные двери не железные, а из бронированного стекла. Электричество экономят везде – на лестничной площадке свет зажигается только тогда, когда открывается дверь из квартиры или  приезжает лифт. В Эстонии говорят, что и в России скоро придут к этому же….» (Невское время, 23.03.2006)










Рецензии