Мор Йокаи. 20 000 лет подо льдом. Глава 2

Глава 2. Документ, который нельзя расшифровать






Мой уважаемый друг, штабной врач Кепеш, в одной интересной лекции доказал, что
дикие гуси относятся к тем страстным странствующим птицам, которые рыщут по всем
странам мира. Нередко тех самых диких гусей, которых спугнул на окраине
Балатона [1] какой-то горе-охотник, можно встретить даже
на побережье Ледовитого океана. Наведываются они и в Америку, перелетая с
гусиной отвагой через Северный полюс. Где-то недель шесть назад в штате Квебек
один охотник застрелил дикую гусыню, и когда начал ее ощипывать, то на
удивление, заметил, что на хвосте той гусыни на каждое перо было
натянуто отрубленное пустое цевье другого пера. Когда охотник снял цевья,
то в каждом нашел сложенную тоненькую пленочку бурой окраски. Охотник
принес гусыню в город Квебек и подарил доктору Смоллису - известному
естествоиспытателю.

Доктор Смоллис сразу понял, в чем дело. Эта дикая гусыня - почтовая. А те
бурые, будто загрязненные, пленочки, вложенные в перьевые цевья, не что иное, как
тоненькие листочки коллодия, на которых сфотографирован какой-то документ.

Ученому-естествоиспытателю не стоило большого труда с помощью микроскопа перенести текст на
белую бумагу. Но каким было отчаяние Смоллиса, когда он не смог узнать в документе
язык ни одного из знакомых ему народов.

«Возможно, это один из языков Индии, - решил доктор Смоллис. - Такие длинные слова
составляют только в Восточной Индии ».

Доктор Смоллис переписал все записки и переслал их Научному обществу в
Калькутте, а кроме того, языковедческим обществам в Мехико и Рио-де-Жанейро. Но
они также не смогли расшифровать документы и переслали их другим научным
обществам. Так оказались эти таинственные записки в Пекине, Санкт-Петербурге и,
наконец, в Гельсингфорсе. А из Гельсингфорса, учитывая родство финского
и венгерского языков, их направили в Будапешт. В Будапеште эти документы попали в
редакцию газеты «Гон» [2], и здесь их выставили для обозрения.

Редакторов в этой редакции было всегда много, и каждый в чем-то разбирался. Были
такие, что знали по-английски, по-французски, по-польски, по-итальянски,
по-испански, по-гречески, по-турецки, по-персидски - нельзя сосчитать даже со сколькими
 языками они были знакомы, однако язык тех записок никто не понимал.

К счастью, здесь работал один человек, которого звали Шандором. Он был
самым нужным членом редакции, потому что подавал рукописей больше всех. Без него даже
нельзя было начать редактирование номера.

Однажды, когда мы все бились над решением загадки, он только
посмотрел на нас и улыбнулся:

- Посмотрите, господа! Ведь это написано на птичьем языке! Так юноши шифруют свои
записки, вписывая в каждый слог одни и те же буквы. Первую строку надо читать:
«Дневник Петра Галибы, написанный под льдом».

Вот и разгадали! Разгадали то, чего не удалось сделать ни одной из научных
академий мира! Но теперь, когда мы расшифровали таинственный документ, то с рук
его не выпустим. Дневник забытого на «Тегетгофе» матроса напечатаем первые.

[1]БАЛАТОН - озеро в Венгрии.
[2]«ГОН» - «Отечество».