Мыши

«Покуда есть на свете дураки,

Обманом Жить нам, стало быть, с руки».

Песня и танец великого кота Базилио и прекрасной лисы Алисы

«О жадинах, хвастунах и дураках», из фильма – сказки «Буратино».




               
Человек – это звучит гордо!

На земле очень много различных свалок, помоек, и никому не нужных куч мусора, которые занимают огромные территории. Даже «Гринпису» вряд ли удастся справиться с отходами жизнедеятельности человека в ближайшие восемьсот лет.
   В помойных кучах мусора можно найти что угодно: сломанный телевизор, дырявую кастрюлю, картофельные очистки, рваную резиновую женщину, уран двести тридцать восемь и много других, полезных для здоровья вещей. Запах разлагающихся отходов убивает на сто километров вокруг все живое. Но на свете есть категория людей, презирающая  трудности проживания на свалке и хорошо там себя чувствующих.
 …  Он жил  в картонном ящике из-под холодильника,  в куче опилок, которые согревали его по ночам. Звали его Иван.
     Информация к размышлению:
 Теленогов Иван Ерёмович, 1962 года рождения. Уроженец города Нижний Тагил. Национальность – тунгус. Семейное положение – холост. Образование – шесть классов средней школы. Клички нет.
   У Ивана, в отличие от остальных помоечников, прозвища не было. Как-то раз, еще до путинской питерализации(не путать «т» с «д»), задолго до появления на прилавках магазинов «Путинки», скопив небольшой капитал, он купил килограмм жетонов Московского метрополитена перед очередным подорожанием. После чего, Теленогов с большой выгодой для себя продал их постоянно спешащим пассажирам метро. В этот же день все заработанные деньги он отдал подземным работникам милиции, а на свалку вернулся с большим синяком под глазом, который мог темной ночью осветить два квартала большого города. Человек из-за гор, горячо любимый всеми дедушка Егор, хотел дать Теленогову кличку «Жетон». Это Ивану не понравилось, в результате чего дед Егор лишился сразу двадцати семи зубов. Пяти зубов у него не было до этого. С тех пор попытки дать какую-нибудь кличку Еремовичу, как уважительно звали его некоторые бомжи, резко прекратились.
   По соседству с Теленоговым, в кабине от «КАМАЗа», жил негр Ноздря, в прошлом гражданин Мозамбика, невесть как попавший на эту центральную свалку.
   Информация к размышлению:
Брахамат Галес Эль Мабо – Бургунду, 1970 года рождения. Уроженец города Лумбо, Народной Республики Мозамбик. Национальность – зулус. Семейное положение – женат. Образование – неоконченное высшее. Кличка «Ноздря».
  Брахамата прозвали так за его черный нос, по бокам которого красовались две дыры, своими размерами напоминающие самые большие в мире кратеры вулканов. Никто из помойной коммуны не знал полного имени Ноздри, так как он и сам иногда забывал его.
   Недалеко от него, в землянке, жил еще один бездомный, Граф.
   Информация к размышлению:
Мод Союз Аполлонович, 1943 года рождения. Уроженец города Биробиджан,
Еврейской Автономной Области. Национальность – известна. Семейное
положение – холост. Образование – высшее. Кличка «Граф».
   «Графом» Союз Аполлонович стал потому, что он якобы был дальним потомком какого-то неизвестного высшему обществу графа.  В его жилах текла голубая кровь. Куда она текла и откуда, никто не знал, но от этого уважение других к нему ничуть не уменьшалось.
   За последнее время бедолаги очень сдружились.  Все беды и несчастья, выпадавшие на их долю, они переживали вместе.
    Утром в самый центр свалки вывалили несколько тонн протухшей колбасы, расточающей по округе запах гниющих водорослей. Гордые чайки реяли над помойкой.
   Проснувшись и протерев глаза, Иван сразу же унюхал знакомый аромат и направился будить Ноздрю. Подойдя к кабине «КАМАЗа», Теленогов хлопнул негра по голове немытой около трех лет ладонью и сказал:
 - Вставай, Ноздря, хавчик  привезли.
При произнесении последнего слова Брахамат сразу же приоткрыл веки и стал жадно втягивать своим большим носом воздух.
- Что у нас сегодня на завтрак? – с едва заметным акцентом, на  «чисто русском» языке спросил он.
 - Колбаска под кодовым названием: «змей горыныч съел дохлую курицу, подавился и удавился», - недолго думая, ответил Иван.
 - Надо найти Графа и отхватить  кусочек пожирнее, - философски заметил афропомоечник, - чтобы другим не досталось!
Мода они нашли уже проснувшимся, курившего чинарик «Беломора».   
 - Здорово, Граф. Как жизнь? – поинтересовался Теленогов.
 - Жизнь бьет ключом – и все по голове! – жизнерадостно откликнулся Союз Аполлонович.
 - Пора выдвигаться. Первый завоз уже был! Как бы не опоздать на раздачу, - засуетился Брахамат.
   Друзья были согласны с Ноздрей, уже двое суток у них не было и маковой росинки во рту. На улице стоял не месяц май, поэтому все трое были одеты в одежды, сделанные из непонятных кусков ватина, докторских халатов, тельняшек и валенок. Их прикид был бы хитом сезона, если бы они демонстрировали его на подиуме. Но на подиум эта троица не выходила и не собиралась туда в ближайшем будущем. Поэтому их одежда носила название «Пятеро умерло». Кроме того, у Ноздри были еще почетные войлочные ботинки «Прощай, молодость», и рваная плюшевая шапка – ушанка, чем он особенно гордился. Она была такой новой, что больше напоминала дуршлаг и очень хорошо вентилировала застоявшийся воздух на голове Брахамата. В шапке негр ходил и летом, и зимой – у него все время мерзли его свернутые в трубочку уши. А на провокационные вопросы насчет ушанки, он отвечал всегда одно и то же: «В ней зимой, как летом, и летом как зимой!» На всех троих жили дикие стаи обезумевших и особо опасных для всего остального человечества блох, к которым бродяги давно привыкли.
   Не пройдя и десяти шагов, друзья наткнулись на холм, сделанный искусным образом из нескольких тонн колбасы, уже превратившейся в фарш. Бульдозеры, доблестные санитары Земли, с упорным остервенением давили испорченную продукцию мясоперерабатывающих комбинатов. Закончив экзекуцию мясных изделий, железные монстры с чувством выполненного долга разъехались по стоянкам.
 - Сволочи! – громко выругался Иван, жадно глотая слюни.
   Команда бездомных не очень обиделась на бульдозеристов. Дежурная лопата была у них под рукой, мест для поиска пищи – предостаточно. Охотиться на ковыряющихся вокруг ворон никто не хотел, от них была сильная изжога, да и надоели они уже порядком.
 - Что делать будем? –  спросил Ноздря.
 - Придется обойтись одним свежим воздухом и святым духом, - грустно изрек Иван.
   Сытно позавтракав данными продуктами, Союз Аполлонович пробурчал:
 - На обед придется поискать что-нибудь посытнее.
   Было около одиннадцати часов утра. Узнать это время можно было по крикам начальника свалки. Из своей будки, каждый день, в одно и то же время, он согласовывал свои действия для распределения мусорных машин по пригородным помойкам с вышестоящим начальством. В ней он провел лучшие годы своей жизни. В связи с высоким качеством отечественных телефонных сетей, начальник кричал таким голосом, что его можно было услышать в Сибири, за Уральскими горами. Иногда он перекрывал звуками своего голоса гул турбин пролетающих в непосредственной близости от земли реактивных самолетов, чем были очень недовольны жирные вороны, рыскавшие поблизости.
   После нескольких часов бесплодных поисков, изголодавшиеся друзья все же нашли копченую рыбу семейства анчоусов, восемь лет назад выловленную в водах Черного Моря.
 - Наверное, вкусная рыбка, - выдавил из себя Союз Аполлонович, понюхав морепродукты.
 - Что есть, то и надо есть! – радостно выпалил представитель народа группы нигер-конго и принялся поглощать ее с неимоверной скоростью.
   Через некоторое время после съеденной рыбы со специфическим вкусом, у Ноздри стала бурно развиваться диарея. Изменившись в лице, он страшно застонал:
 -  Дайте мне таблетку от плохоты!
 - Что с тобой? – спросил его Иван.
 - Пучит! – прогундосил африканец.
 - Может, сбегать за Михеем? – осведомился Граф.
 - Не надо, может обойдется.
   Но он ошибался. Брахамат познал все прелести жидкого стула - сорок три раза днем и еще шестнадцать раз ночью, пока болезнь полностью не отпустила его. Теленогову пришлось идти за Михеем.
   Михей Ермолаевич Лишаев был в таком возрасте, когда на кладбище давно прогулы ставят. Кудесник в области медицины, он мог вылечить от всех мыслимых и не мыслимых, известных одному ему болезней. Для Ноздри он приготовил в ржавой консервной банке настой из травы-муравы. Напоив Брахамата целебным варевом, Михей рассудительно промолвил:
 - Ему бы щас бананов! 
Бананов в наличии не было.

По заказу радиослушателей

   В последнее время на свалке стали происходить странные вещи. Днем приезжали какие-то люди на иномарках, ночью на длинных фурах привозили неизвестные вещества в бочках и разгружали их на территории помойки.
   Мысли вырваться из помойной ямы давно бродили в умах наших друзей. Такая жизнь им порядком надоела, но у них не было стимула, толчка для реализации их планов и желаний. Толчок произошел этой ночью, перевернув всю жизнь троих товарищей. 
    Ближе к утру, когда Брахамат полностью вылечился от тяжелейшей болезни, выведя ее из организма естественным путем, бульдозеры перебросили свои усилия с утрамбовывания испорченной продукции на разрушение временных жилищ бомжей. По свалке с дикими воплями носились потревоженные жители, не зная, куда им спрятаться.
 - Схожу-ка я на разведку, - заволновался Союз Аполлонович, - посмотрю, что случилось.
   Из независимых источников он узнал, что свалка теперь находится в ведении местного авторитетного предпринимателя, который выкупил ее у государства.
 - Надо выбираться отсюда, пока нас не оприходовали, - пролепетал Брахамат. Он знал тайный выход, которым не один раз пользовался, убегая от сумасшедших трактористов и огромных, летающих гаечных ключей. Трактористы негра не любили. Каждый раз, когда они что-нибудь уничтожали, поглощенные работой, Ноздря успевал выхватить у них из-под носа небольшую часть продуктов, увертываясь от неслабых гусениц бульдозеров. А однажды он спер у них из-под носа целую коробку протухших яиц и продал ее в ближайшем ларьке азербайджанскому бизнесмену. А потом жены трактористов, да и сами трактористы, жившие по соседству со свалкой, покупали у предпринимателя с юга эти яйца и травились ими. Они чуть не убили африканца. Помоечная диаспора потом долго прятала Брахамата в землянке, подкармливая гнилыми апельсинами.
 - Пора идти в город! – твердо сказал Граф, смотря на избиение бомжей.
   Остальным бездомным деваться было некуда: кто-то пытался покинуть свалку, кто-то попрятался в землянках. Убежать из помойной западни было не просто. На выходе несчастных поджидала муниципальная милиция, выполняющая годовой план по поимке лиц без определенного места жительства.
   Покинув прибежище, горемыки двинулись в город. Самым ближайшим оказался город – герой Москва. До него было недалеко – несколько километров.
 - Куда пойти, куда податься? Кого найти, кому отдаться? – с невыразимой грустью в голосе спрашивал Иван, топча дорожную грязь.
 - Что с нами теперь будет? – вторил ему Брахамат.
 - Успокойтесь! – уверенно заговорил Союз Аполлонович. – Есть у меня в городе один чердак, где мы можем отсидеться. Пока поселимся там.
 - Что мы будем делать, как мы будем жить? – заплакал африканец.
 - Что делать, что делать? Тушить свет, завязывать кеды! – злобно ответил Теленогов.
   Мод в это время увидел валяющуюся на земле газету «Зижнь» и подобрал ее.
 - Я знаю, что надо делать! – вскричал Граф. – Где же это? Так, «в Москве открыт памятник одноногому таксидермисту с калоприемником в руках». Нет, это не то. «Продам зубы Шуры. Дорого», - опять не то. «Гениальный способ избавиться от нерадивых работников и улучшить профессиональные навыки сотрудников придумало руководство крупной охранной структуры. В смену охранников, состоящую из нескольких человек, внедряют представителя сексуальных меньшинств. Охранники, находящиеся рядом с  геями, работают всю ночь, не смыкая глаз». – Потерял! «Как известно, в России бесплатно можно только умереть. Остальное – за деньги. Депутаты Госдумы в срочном порядке переписывают законы, позволяющие людям умирать за деньги». Это все не то. Да где же это? Вот, наверное: «Умный, красивый и спокойный пятилетний питбультерьер принесет счастье в дом своих будущих хозяев – добрых и порядочных людей. Наш пес имеет громадный опыт дрессуры (служба в афганском погранотряде), он очень нежный и ласковый, небольшого роста (чуть больше 80 сантиметров в высоту). После него не надо выкидывать старые вещи и книги, большие кости, грязное белье, пыльные половики, отслужившую свой век обувь и пришедшую в негодность посуду (все это он проглатывает за раз). Ест любое мясо. Любит маленьких детей. Чистоплотный, внимательный и послушный Терминатор (так зовут нашу собачку) сделает Вашу жизнь необыкновенно наполненной. Возьмите, пожалуйста его. Слезно Вас умоляем». Опять не то! Все, нашел! Слушайте: «Два предприимчивых мошенника, жители Петербурга, продали гражданину Швеции семьсот метров железной дороги. Сделка обошлась иностранцу всего в две тысячи евро». Вот еще: «Африканская афера. Вдова нигерийского политика в результате государственного переворота просит помочь вывести остатки состояния из охваченной гражданской войной Нигерии». Кстати, Ноздря, это не твоя родственница? Нет? Ну ладно, читаю дальше: «Женщина рассылает такие письма директорам крупных и не очень, частных компаний, где предлагает перевести на счет адресата крупную денежную сумму. Огромные проценты с этой суммы фирма оставляет себе. Нужно лишь выслать небольшой платеж для оплаты услуг юристов. Обманутыми оказались как жители Европы, так и США. В Нью-Йорке даже созывалась специальная конференция с президентом Нигерии, где он официально заявил, что Нигерийское правительство к этим аферам отношения не имеет. Впрочем, это не спасло нигерийского дипломата в Чехии. Один из обманутых пенсионеров, потерявший все свои сбережения на этом мошенничестве, застрелил в центре Праги дипломата из Нигерии». Вот еще: «Банк «Русский стандартный размер» применяет интересный способ при расчете процентов по вкладам. Во всех российских банках принимают финансовый месяц за тридцать дней. «Русский стандартный размер» пошел дальше – он принял за месяц тридцать один день. За год банк приобретает несколько лишних дней клиента и пользуется в эти дни деньгами бесплатно. За тридцать лет банк выигрывает один лишний год. То есть, положив деньги на тридцать лет, клиент получит деньги только за двадцать девять». Во молодцы ребята, - восхитился Граф.- Или вот: «Зарегистрировать любую лотерею, оказывается, не так уж и сложно. По сложившемуся стереотипу организовать новую лотерею очень тяжело. Но это не так. Реальная прибыль от легальной, зарегистрированной лотереи, не превышает десяти процентов. Хотя по закону она должна составлять не менее семидесяти пяти процентов. Организаторы идут на такие хитрости, как: все выигрышные билеты распространяются только среди своих людей. Подлог идет еще с фирмы-изготовителя. Организаторы лотереи указывают выигрышные серии билетов и изымают их из оборота». Вам мало? Тогда слушайте еще: «В ростовской области пойман неоднократно судимый Юрий Чебурашкин. Под видом проверяющего из Генеральной прокуратуры, он вымогал взятки у местных милицейских чиновников за выявленные нарушения в работе. Инкриминировать мошеннику ничего не могут – милицейские чины отказываются признать, что давали взятки новоявленному Хлестакову».   
 - Зачем ты нам читаешь эту чушь? – возмутился Иван. – Что это нам дает?
 - Станем бизнесменами! Посмотрите вокруг. Кругом одни лохи!  Берите удачу за рога и доите из нее деньги. Набивайте ими карманы, купайтесь в них. Надо и нам откусить самые вкусные кусочки пирога. Не обманешь – не проживешь. Наша главная цель сейчас – деньги! И их нам нужно как можно больше. Ловкость рук и никакого мошенничества!
 - Люди! – вдруг изо всей силы заорал Ноздря. – Мы будем вас обманывать! Ждите нас, мы уже идем!
- Затухни, отверстие от носа, беженец от политического режима! – не выдержал Союз Аполлонович. – Без тебя тошно! С чего начнем, придумаем позже. Сейчас не до этого!
   В задумчивости друзья продолжили свой путь. Впереди показалась Москва. Каждый думал о своем. Никто из них никогда не занимался тем, что им предложил Граф, включая и его самого. Брахамат всю свою сознательную жизнь ел апельсины и возделывал кокосовую пальму. В Россию приехал учиться. На помойку попал после того, как случайно отрубил хвост своему соседу по студенческому общежитию, и теперь скрывался от правоохранительных органов. Иван всю жизнь пил «синегривую», после чего продал квартиру, деньги пропил и оказался на улице. Союз Аполлонович считал себя интеллигентом, работал инженером в одном из «почтовых ящиков», откуда его впоследствии сократили в связи с внедрением на предприятии конверсии. Из-за сокращения и произошла ссора с женой. После развода с ней Союз Аполлонович решил разменять квартиру и разъехаться. В итоге у жены оказалась маленькая, клоповная однокомнатная квартира, а у Графа – ничего. Помогло ему в этом одно из многочисленных, честных агентств недвижимости.
   Друзья и не заметили, как очутились возле обещанного Союзом Аполлоновичем дома, где их ждал теплый, обложенный стекловатой чердак.
 - Вот мы и пришли! – отвлекся от тяжелых дум Мод.
   Забравшись в самый темный угол чердака, у бедолаг не осталось сил на разговоры. Почти мгновенно все уснули, но перед этим Ноздрю все же успели посетить суицидные мысли, которые он быстро отогнал, полностью отдавшись охватившей его тело божественной неге.
    Во сне несчастных мучили кошмары. Ивану снилась его бывшая квартира на девятом этаже. Он стоял на балконе в белом смокинге, курил кубинскую сигару и сковородой отгонял летающего неподалеку Дэвида Копперфильда. Брахамату снилась маленькая комната в общаге, где он хирургическими нитками пришивал  хвост своему соседу. Хвост вертелся и летал по комнате, не даваясь в руки. Брахамат тщетно пытался поймать обрубок и приделать на место. Союз Аполлонович увидел сразу два сна. В первом он обменял ваучер на две «Волги» и зажил счастливой жизнью. Во втором - был толстым чиновником в каком-то государственном учреждении. Перед каждым своим повышением он входил в кабинет вышестоящего начальства задом, нагнувшись в глубоком поклоне, а на его ровной спине всегда стояла трехлитровая банка  вазелина.   

Первое дело

    Проснувшись утром, Брахамат сразу же услышал урчащие позывные желудка – он хотел есть. В смысле, есть хотел желудок, не сам Брахамат. Его мозг посылал слабые нейронные импульсы о том, что пищи поблизости нет. Союз Аполлонович грустил. Теленогов сидел молча, что-то сосредоточенно обдумывая.
 - Думай, голова, думай! – бубнил Иван и при этом усиленно чесался из-за терзавшей его молодое тело стекловаты.
 - Придумал! Собирайтесь! Нам нужно найти какой-нибудь дом с проходным подъездом, прилепить изнутри к запасному выходу звонок, как будто там кто-то живет. Затем следует найти на вещевом рынке недалеких вьетнамцев. Мы – коммерсанты, заезжие барыги. Предложим им товар – пять пар женских сапог. Приводим вьетнамцев к этому выходу, даем в залог им паспорт. Они нам – деньги. Открываем дверь и спокойно уходим.
 - Где же мы возьмем паспорт? – испуганно спросил Брахамат у Еремовича. – И сапоги?
 - У меня, мой темно-серый друг. Такой паспорт мы возьмем у меня! – Иван с гордостью сунул руку в карман брюк и вытащил на белый свет убогую книжицу. – Сапоги мы вообще нигде не будем брать. Мы просто обманем вьетнамцев – и все!
 - Где ты взял паспорт? – неожиданно спросил Союз Аполлонович.
 - Нашел… На помойке, – ответил Теленогов.
   Открыв обложку, Граф с трудом узнал документ, который был выдан на имя Евстафия Ферапонтовича Гундосова.
 - Опасное это занятие, но смысл попробовать есть, – произнес он.
Ноздре в этот момент почему-то сразу захотелось на родину, к маме.
   Особого выбора у новоявленных мошенников не было, их желудки исполняли умопомрачительные песни, поэтому эту идею пришлось принять безоговорочно.
 - Нам нужна приличная одежда, чтобы иностранцы ничего не заподозрили! – внес свою лепту Союз Аполлонович.
 - С одеждой разберемся на месте. Для чего у нас существуют вещевые рынки? – задал вопрос Иван и сам же на него ответил: - Чтобы люди одевались. Вот мы и оденемся.
 - Не хотелось бы тебя расстраивать, но у нас нет денег на нее, - не унимался Мод.
 - Не бойся, Граф, что-нибудь придумаем.
   Дом с проходным подъездом был найден возле спортивного комплекса  «Лужники». Рынок располагался прямо на территории спорткомплекса. Торговали тут исключительно одни спортсмены. Причем торговали бойко – сказывался опыт тяжелых тренировок.
   Приобрести одежду скитальцам помог счастливый случай. В общественных местах, где двигаются огромные массы людей, как циркулируют
по трубам потоки канализационных вод, вероятность появления различных споров и ссор очень велика. Друзья издали услышали истошные крики спорящих. Иван решил не терять времени.
 - Итак, господа, настало время действовать, - быстро произнес он, – Зайдите в самый центр толпы и разожгите спор еще сильнее – это нам на руку. А я займусь одеждой.
 - Вопроса нет, - ответил Граф.
   Спор произошел из-за пятидесяти рублей, сдачи, которую продавщица забыла отдать бабушке – божьему одуванчику.
 - Люди! – кричала старушка. – Да что же это такое делается? Обманывают на глазах у всех. Отдай мои деньги, выдра! – обращалась она к продавщице, играя на публику.
 - Я тебе все отдала, старуха! Иди домой, - орала на бабушку торговка, прибывшая из Украины.
   Интеллигент и негр вступили в перебранку. Они заранее обговорили свои роли: Союз Аполлонович всей душой был за торговку, Брахамат – за бабушку.      
 - Курица – не птица, Украина – не заграница! – кричал Граф.
 - Свободу чернокожим! – поддержал его Ноздря.
  Чем дальше продолжался спор, тем больше правдолюбов к нему присоединялось. Толпа собралась – человек тридцать.
  - Ну шо ты кричишь? Шо ты кричишь на мини, нигер? – обращалась торговка к Ноздре. – Гляньте на эту головешку! Шо бельмами светишь? И без них светло!
   В этой перебранке Брахамат узнал многочисленные названия людей черной расы, о которых  даже не подозревал. Он мог гордиться за себя и за всех африканцев в целом.
   В это время Иван, видя, что все окружающие с открытыми ртами смотрят на спорящих, стал делать свое злодейское дело. В этом опыт у него был. Во времена социализма, с завода, на котором работал, он умудрялся выносить до пятидесяти процентов произведенной этим заводом продукции. В тюрьму не попал лишь потому, что в прокуратуре в те времена работали, и работают по сей день, в основном, честные люди, не берущие взяток и строго следящие за соблюдением закона. Теленогов, впрочем и в милиции встречал неподкупных, достойных сотрудников. Про себя он называл их мультимилиционерами.
   Участие в споре негра было в диковинку. На него показывали пальцами, приговаривая:
 - Во дает, гадина.
 - У-у, ниггер!
 - Черномазая обезьяна!
   Потихоньку спор стал подходить к концу. Дебаты закончились в пользу старушки. Продавщица, торгующая не первый десяток лет, все же отдала злосчастный полтинник бабушке.
 - Видишь, Брахамат, какая культура – даже хлеба не надо, только зрелищ, - обратился Союз Аполлонович к Ноздре. Здесь следует отметить, что Союз Аполлонович произносил букву «р» неправильно, он картавил примерно как Ленин. Правильно выговаривать «р» Граф не умел с детства.
   Толпа стала медленно рассасываться. Навстречу Графу и Ноздре радостно бежал Иван. В руках у Теленогова оказалось много дорогих, эксклюзивных вещей: три куртки производственного объединения «Сампошиврассылторг» со смелым названием «Адидас», две пары американских джинсов «Кельвин Кляйн», час назад сшитые в ближайшем подвале, и один спортивный костюм китайского пошива южно-корейской фирмы «Рибок». Переодевшись в туалете при рынке, сотоварищи приобрели довольно приличный вид, им теперь не стыдно было показаться перед вьетнамцами. Спортивный костюм, сшитый китайскими умельцами из бывших в употреблении елочных украшений, так понравился Брахамату, что он заплакал от счастья.
   Торговые представители дружественной страны нашлись довольно быстро. Они продавали по бросовым ценам дермантиновые куртки, отдаленно напоминающие  кожу.
 - Почем товар? – улыбнулся Теленогов.
 - Тысяся восемсоть, однако! – почему-то по крайне - северному ответили вьетнамцы.
 - Сколько? – не поверил своим ушам Граф.
 - Говорят тебе, тысяча восемьсот! – не сдержался Иван, – Тысяча восемьсот, значит тысяча восемьсот! А сапоги вам не нужны? Женские, пять пар. Отдадим по дешевке. Продадите с трехкратной прибылью.
 - Сто? – не поняли вьетнамцы.
 - Сто, сто! Двести! – разозлился Еремович. – Деревянная ты голова. Сапоги, говорю, нужны? Носить будешь сто лет – не переносишь!
   Вьетнамцами оказались два брата – близнеца. Они никак не могли понять, что от них хотят и поэтому беспрерывно мяукали по-своему. От них пахло жареной селедкой.
   Граф попытался объяснить положение вещей при помощи жестов.
 - Пять пар сапог. На меху, недорого. Тысяча. Понимаешь? – тыкал он своим грязным пальцем в обувь проходивших мимо них женщин. – Понимаешь?
   Через три с половиной часа дети джунглей наконец-то поняли и согласились купить недорогие сапоги. Они оказались на удивление людьми весьма предприимчивыми и от выгодного предложения отказаться не смогли.
 - Как хоть зовут вас? – глядя на вьетнамцев жалостливыми глазами, не смог удержаться от вопроса Брахамат.
 - Вы Пей Сам! – гордо ответил один.
 - Вынь Су Хим! – не менее гордо ответил другой.
 - Сам Гон Дон! – представился Ноздря.
   Братьев быстро завели в дом с проходным подъездом. Возле запасного выхода на жевательной резинке была предусмотрительно приклеена кнопка дверного звонка, оторванная Иваном этажом выше от какой-то квартиры незадолго до этого.
 - Пожалуйста, оплатите! – обращаясь к вьетнамцам, потребовал Еремович. – Одна тысяча рублей. Вот вам в залог паспорт хозяина товара, живет он в этой квартире. Через три минуты мы вынесем обувь.
 - Мяу вяу тяу, - гортанным голосом ответили индокитайцы. Они были согласны.
   Остальное было делом техники. Взяв деньги и покинув близнецов через второй выход, мошенники спокойно побрели по улице. Тысяча рублей грела карман Ивана. Деньги обжигали руки. «Тысяча! Тысяча! - думал Теленогов, – Вот я и богат. Спасибо за внимание, не надо рукоплесканий! Я – богач!»
Идиллию нарушил Брахамат:
 - Паспорт надо было отнести в магазин и взять в кредит самый дорогой ноутбук или плазменный телевизор, - посоветовал он.
 - Где ты раньше был? – взбесился Иван. – Почему ничего не сказал?
 - А вы меня и не спрашивали. Вы же, белые – самые умные. Советы чернокожего вам не указ.

От Советского информбюро.

   Начало следующего дня молодые махинаторы встретили в старой плесневой комнате. Ее для них снял Граф, используя свои неограниченные правительственные связи. Арендодателем был дед Бабай.
   В комнате стоял черно-белый телевизор, выпущенный в шестидесятых годах двадцатого века и в тех же годах прекративший свою работу.
   Брахамат с раннего утра был чем-то напуган. Проходя мимо телевизора, ему привиделась ужасная картина. Будто с экрана на него жадно смотрит страшная голова профессора Доуэля, опухшая от каждодневных возлияний. Голова предельно напрягалась и, корчась в предсмертной судороге, громко произносила никак не связанные между собой слова: «Россияне… Я… Понимаешь…»
   У всех под ногами постоянно мешался маленький хозяин, беспрерывно подходящий к шкафу, проверяя, заперт ли он.
 - Дед, что у тебя там? Сокровища? – спросил его Иван.
 - Сам ты сокровище. Лежит у меня там… Ждет… Полкило! – уважительно к чему-то лежащему в шкафу, ответил Бабай.
 - Чего полкило? – не понял Еремович.
 - Чего, чего. Водки, вот чего!
 - А – а! – протянул Иван. – А я уж грешным делом подумал, что клад у тебя там.
 - Какой клад, бог с тобой! Водка там «паленая».
Ты ее и пить не станешь – зенки повылезают.
- Как называется-то она, дед? «Особая»? – осведомился Союз Аполлонович.     - Какая особая. Обыкновенная водка. Вырви глаз называется, - поучительно ответил Махно.
 - Она же «Привет от Басаева», она же «Чертиловка», - осведомил присутствующих Теленогов, хорошо разбирающийся в сортах водок.
  Брахамат в это время показывал черным пальцем на телевизор и говорил какие-то непонятные слова.
 - О нъгага, нъгага! Шайтан. Чур меня, чур! Сгинь, нечисть проклятая! – африканец набожно перекрестился по-негритянски, проделал кульбит в воздухе, сел на корточки, застыл секунд на десять в этой позе, встал и серьезно промолвил:
 - Куритану! Валькулет!
 - Совсем с ума сошел, - процедил сквозь зубы Союз Аполлонович, - показывая на голову Брахамата, – Сдается мне, он не дружит с определенными частями своего тела!
   В дверь неожиданно позвонили.
 - Интересно, кто это может быть? – сам себя спросил Бабай.
   В подъезде стояли «кирюхи», такие же, как и он сам, «члены Общества Трезвости». Бабай пригласил их на кухню, а сам стал судорожно открывать шкаф, который долго не поддавался.
 - Не открывается, зараза! – нервничал дед.
 - Давай помогу, - предложил ему Иван.
 - Я сам! Что я, со шкафом не справлюсь? Я на гражданской войне саблей, одним ударом, врага пополам рубил. С головы до пят!
   Дед тоненькими, проспиртованными руками, из последних сил попытался открыть тяжелую дверцу. Шкаф поддался. Радостно схватившись за бутылку, Бабай бегом бросился на кухню, забыв запереть за собой вожделенную
дверь. Любопытный Граф заглянул в шкаф. Там его ждал полусгнивший матрас, последнее прибежище для тараканов.
 - Тут что-то лежит! – зашептал Союз Аполлонович, наткнувшись на какую-то железку в самом центре матраса.
 - Вытаскивай сюда, - обрадовался Теленогов.
   Расковыряв матрас, Граф обнаружил пулемет «Максим», бережно завернутый в промасленную тряпку.
 - Та - ак! – протянул Иван.
 - Хороший дедулька, - нежно выдохнул Союз Аполлонович, - боевой! Течет еще горячая кровь в жилах.
 - Благодаря водке, - добавил Теленогов. – Что будем делать? Приватизируем пулеметик, или как?
 - Продадим! – вышел из оцепенения Брахамат.
    Пока мужички – алкоголики «отдыхали» на кухне, закусывая сигаретным дымом, Граф и Ноздря спокойно вынесли пулемет из квартиры. Иван в это время заговаривал деду зубы:
 - Дед, а дед! Мы сейчас идем по делам. Купить тебе чего-нибудь?
 - Иди, милок, иди! Водки принеси. А лучше – спирту! Медицинского! – обрадовался Бабай.
 - Будет сделано! – пообещал Еремович.
   Дед уже не понимал, что происходит. Водка, постепенно внедряясь во все его внутренние органы и повышая уровень сивушных масел в организме, стала оказывать разрушительное воздействие на печень. Ему было уже все равно, куда и зачем пойдут его постояльцы. Перед ним стояла задача: заполнить «баки» горючим. В глазах ему мерещился счетчик, который был заполнен  лишь на одну треть.
 - Соблюдай регламент! – вырвал стакан из рук Бабая один из гостей.
Ивану  здесь больше делать было нечего.
   Пулемет был тяжелым, но его все же удалось вынести на улицу.
 - Куда мы его денем? – недоумевал Союз Аполлонович.
 - На рынок, - пыхтел Ноздря, - там и продадим!
 - Кому?
 - Найдем… кому.
    Путь до рынка был нелегким. Везде сновали люди в форме. Одного такого они заметили в конце улицы. В органах он проработал не менее двадцати лет – его волосы росли специальным образом – под фуражку. Звезды у него на погонах блестели ярче солнца. Навязывалось предположение, что у милиционера всего одна извилина – и та от фуражки. Друзья обошли его стороной.
 - Пулемет продадим на «черном» рынке, - убежденно заговорил Иван, - там можно поиметь наибольшую выгоду!
   «Поимели» их. Подойдя к «черному» рынку, махинаторы поняли, почему он так называется – славян тут не было.
   Союз Аполлонович, лучась обаянием, подошел к одному из его обитателей и стал что-то нашептывать ему на ушко. Лицо обитателя рынка также озарилось лучезарной улыбкой, после чего он мгновенно исчез.
   Через три минуты к продавцам пулемета подошли пятнадцать кавказских молодцев. Торговцам оружия, подгоняемым легкими похлопываниями по всем частям тела, причем преимущественно ногами, пришлось плавной, вдохновенной походкой ретироваться. Пулемет они с радостью оставили приветливым южанам.
 - Продадим! Поимеем! Долболоб. Знать надо, кому продавать, заранее договариваться! Ком с горы. Нас кинули! Ты понимаешь это? – кипятился Граф, добрыми глазами глядя на Ивана.
 - Да, босс! Можно мне вас так называть? – с не меньшей радостью в глазах и глубоким сарказмом ответил Еремович. – Договаривался-то ты сам. Вот с себя и спрашивай. Не можешь клиента по внешнему виду различить – не суйся!
 - А ты что в это время делал? - накинулся   Союз Аполлонович на Ноздрю. – В сторонке стоял? Черная ты морда!
 - Я не виноват, начальник! – заикаясь, ответил Брахамат. После происшествия на рынке он стал страшно шепелявить.
   «Самый храбрый из людей – перепуганный еврей», - подумал Иван, но вслух высказываться не стал. «Если бы на свете не было евреев, то их следовало бы придумать», - мысленно вторил ему Ноздря.
 - Содружество зулусов и тунгусов! – не унимался Граф. Ему было обидно за то, что им пришлось отдать пятьсот рублей деду Бабаю за аренду квартиры на месяц. Теперь же к деду путь был закрыт. Почти все остальные деньги, оставшиеся от тысячи, мгновенно растворились в безудержном денежном потоке неуправляемой, тонущей экономике страны.
 - Этот преступный, преступный мир, - рассуждал Брахамат, - почему он так несправедлив к нам? Мы же украли пулемет честным путем!
Ответов он не находил.

Вестник надежды.

   Грусть одолевала наших верных друзей. Они понуро брели по улице. На их пути, откуда ни возьмись, встало здание Государственной Инспекции Безопасности Дорожного Движения. Взяточничество здесь совсем не процветало. Скромные сотрудники ездили на пятисотых «Мерседесах», но никак не на шестисотых, как писала про них независимая пресса. Сразу смекнув, в чем тут дело, Иван опрометью бросился в здание.
 - Ждите меня здесь, я сейчас! – крикнул он на ходу.
   Зорким глазом Теленогов сразу же увидел коррумпированных сотрудников, в основное рабочее время работающих инспекторами ГИБДД, а в свободное – помогая проштрафившимся гражданам получать свои водительские удостоверения за дополнительную плату обратно. Еремович немедленно прикинулся таким помощником. В государственной инспекции был обеденный перерыв, поэтому люди, опухшие от чрезмерного ожидания, готовы были отдать все, лишь бы поскорее убраться из неприятного заведения. 
   Первым клиентом Теленогова стал человек с болезнью Дауна.
 - Еноты сказали мне правду, - говорил он Ивану, - они не могли мне соврать. Я знал, что тут что-то не так… С точки зрения банальной эрудиции, нельзя отрицать тенденции политических эмоций. Пора абстрагироваться от обстоятельств! Взрастив младые ногти, я кинулся сюда. Первый контракт с инопланетянами я заключил в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году.
 - Что? - испуганно пролепетал Иван в ответ.
 - Конечно, я понимаю, что сто долларов не совсем разумная сумма, но мне нужны права. Раньше в часах, у меня дома, на стене, жила кукушка-прорицательница. Она помогала мне бороться за место под солнцем. Потом кукушка улетела и меня забрали в психический дом. Выйдя оттуда, я сразу же решил получить права. Дайте мне немедленно водительское удостоверение, помогите мне, или я откушу вам ухо!
 - Я помогу вам, - Еремович испуганно смотрел на сумасшедшего человека, - давайте сто долларов, садитесь на стульчик и ждите. Когда закончится обед, я выдам вам права. Как вас зовут?
 - Есфирь Эммануилович Додик!
 - Ждите! – подтвердил свои полномочия Иван, направляясь к следующему клиенту с проступившим холодным потом на лбу.
 - Покупая «сникерс», ты не ешь его, он с Нельсоном Манделлой цвета одного, - неслось ему вдогонку.
   За пять минут до окончания обеденного перерыва, Теленогов решил прекратить благотворительную акцию. Пятьсот долларов ласково шуршали в кармане Ивана, Франклин по-голливудски улыбался ему, смотря на него широко открытыми глазами сразу со всех пяти бумажек.
   Брахамат и Союз Аполлонович, дожидаясь Теленогова, порядком окоченели. Пальцы их ног сжались в превосходные, крупные кулаки.
 - Чем порадуешь? – спросил Граф Ивана.
 - Пятьсот «бакинских комиссаров»! – выразительно вскинув голову, похвалился Теленогов.
 - Откуда? – взвизгнул Ноздря.
 - От верблюда! Места знать надо. Помог бедным водителям. Чуть уха не лишился!
 - Уходить отсюда надо! – выпалил Брахамат, - за пятьсот «гренландцев» нам головы оторвут.
   Бездомная троица немедленно покинула территорию государственного органа со странным названием «ГАИ-ГИБДД».
   - Есть охота! Вон и закусочная, - кивая головой на другую сторону улицы, промямлил Ноздря.
Погода на улице шептала: «Займи, но выпей!»
 - Сейчас, только разменяю доллары в обменном пункте – и поедим, - пропел Иван, увидев табличку «Обмен валюты».
   Обменный пункт был – высший сорт. Красиво отделанный гранитом, сделанным из пластмассы, он сиял всеми цветами радуги. Теленогов сначала даже испугался входить туда, но вскоре пересилил себя и открыл дверь. Старый добрый грузин уже ждал Ивана.
 - Брат, давай я тэбэ паменяю. Нэ абижу! – предложил он. – Эти бюрократы все равно бэз паспорта нэ станут мэнять. 
 - Давай, - согласился Теленогов.
 - Вах, маладэц какой! Прихади кагда захочешь. Всэгда рад тэбэ буду! – Грузин ловким движением убрал доллары во внутренний карман и вытащил пачку рублей. Дэржи, дарагой!
   Теленогов пересчитал деньги и ахнул: кавказец разменял всего сто долларов.
 - Эй! – воскликнул он. Я же тебе пятьсот дал!
 - А, нэ хочешь, как хочешь, – грузин забрал обратно рубли и протянул Ивану доллары. – На, забирай!
Еремович выхватил сложенные пополам деньги и направился к окну обменника. Кавказец исчез из вида.
 - Все, пожалуйста! – сказал Иван симпатичной девушке в окошке.
 - Сто четыре доллара! – услышал он в ответ.
 - Как сто четыре? У меня же пятьсот было!
 - Сто четыре доллара, - повторила девушка. – Убедитесь сами. Одна купюра – сто долларов и четыре купюры – по доллару.
 - Ах, татарин я, татарин! – Теленогов схватился за голову. – Провел-таки, старый мошенник!.. Ну ладно, меняйте хоть это.
Иван стоял, как оплеванный. Давно его так не проводили. Собрав волю в кулак, он вышел на улицу. 
 - Можно идти в закусочную, - обратился он к друзьям.
Про то, как его обманул грузин, Еремович предусмотрительно промолчал. 
 - Сколько наменял? – спросил что-то заподозривший Брахамат.
 - Да все нормально! Поесть хватит!
 - Как поесть? Покажи деньги!
 - Какие деньги?
 - Деревянные!
 - Да на месте деньги. Не волнуйся ты так. В целости и сохранности.
 - Покажи! – не унимался негр.
 - Доставай, доставай, - приказал Граф, - я пересчитаю. Вдруг тебя обманули? Давай, давай. Не тяни резину.
 - Меня действительно обманули! – стушевался Теленогов. – Грузин. Я ему дал пятьсот долларов, а он мне вернул сто четыре. Провел, скотина!
 - Сукин ты сын! Гони бабки на бочку. Тебе вообще деньги доверять нельзя!
 - Да забери ты!
   Закусочных на улице оказалось две: «Пищевик» и «Пищевод».
 - Пойдем в «Пищевод», - предложил Теленогов, – «Пищевик» звучит слишком пошло.
   В закусочной под названием «Пищевод» к разбогатевшим бомжам тут же подбежал официант и предложил меню. То, что Иван увидел там, так поразило его, что он произнес:
 - У вас пирожки свежие?
 - Свежие, свежие! Они у нас давно свежие!
   Суп с легкой тухлецой друзья ели плохо. Хлеб, засиженный мухами, не лез в глотку. Официант все время стоял рядом, улыбался и как бы говорил: «Завтра приходи еще». Теленогов обедом был недоволен.
 - Простите, а что это у вас в супе? – осведомился он у официанта. – Муха?
 - Кролик! Вы что, сами не видите? Вчера только мяукал!
 - Не еда, а помойка какая-то, - вынес определение Иван.
 - Это вопрос второй, - вмешался Союз Аполлонович. – Жить где будем? У кого какие предложения?
- Общежитие Университета Дружбы Народов! – воскликнул Брахамат.
- Дурак! Ладно, у меня в Анадырском проезде живет один знакомый инженер, Полу Петя – Полу Вася. Можем попробовать остановиться на время у него. Пошли потихоньку. – Мод расплатился с официантом и встал из-за стола. 
   По указанному адресу: Анадырский проезд, дом сто сорок десять, гражданин Полу Петя – Полу Вася не проживал. Это несколько озадачило Союза Аполлоновича.
 - Попали! – выругался он.
 - Давайте купим какую-нибудь газету. Там часто пишут о тех, кто сдает квартиры, - посоветовал Ноздря.
   Союз Аполлонович, послушавшись Брахамата, приобрел в киоске газету «Твой выпердень» и углубился в чтение. То, что он там прочитал, повергло его в шок: «Мать - одиночка, воспитывающая одна четырех детей, с большой благодарностью примет в дар любой сотовый телефон нового поколения. Дети боятся оставаться дома одни и просят, чтобы с мамой в любой момент можно было поговорить, отправить фотографии или выйти в Интернет. Ирина, 17 лет». «В городе Кимры разоблачена банда девушек-рукодельниц, предоставляющих нетрадиционные сексуальные услуги. Мужское население города Кимры недовольно решением властей». «Туристическое агентство «Министерство Обороны Российской Федерации» предлагает изумительный тур «You in the army now» по красивейшим местам России. Если вам от 18 и старше, вас ждет полный пансион: трехразовое питание, спортивные мероприятия, прогулки на катерах, прыжки с парашютом, подводное плавание. Запись производится в военкоматах по месту жительства». «В Российских супермаркетах появился новый продукт из Голландии «Ассорти грибное Расчудесница». «Ассорти грибное Расчудесница» избавит вас от чувства страха, депрессий и проблем. Вернет вам былую молодость и чувство уверенности. Поможет вам уйти от реальности. Вам больше не надо нагревать ложку над открытым пламенем, кипятить молоко, вдыхать яды продуктов горения, засорять носоглотку летучими соединениями, портить желудок пилюлями. Попробуйте «Ассорти грибное Расчудесница» и окунитесь в волшебный мир сказки»!
 - Про сдачу квартир в наем здесь ничего не написано! – отдуплился Граф. 
 - На заборе пишут! – вразумил присутствующих Иван. – Эти газетенки все купленные, карманные. Единственное им применение – использование в туалете. Правда, они должны быть достаточно мягкими. Легче поискать объявления на столбах.
   На столбах преимущество было у рекламных объявлений учебного характера: «Дипломированные преподаватели из Англии, Франции, Японии и солнечного Гондураса научат вас чистому языку этих стран. По окончании выдается диплом Оксфордского, Кембриджского университетов, или Сорбонны (по выбору)». Всевозможные бухгалтерские, менеджерские, юридические, ахинейские курсы обещали выучить всех и вся, всему на свете всего за два месяца. «Тысяча процентная гарантия трудоустройства! Диплом типографии Гознака! Обманывать не намерены! Только для серьезных людей!»
- Тормозим! – воскликнул Теленогов. – Я знаю, что надо делать! Сколько у нас в Москве вокзалов? Много? Так вот, на каждом вокзале тусуются бабульки, которые сдают квартиры и комнаты. Приезжает поезд – и старушки тут как тут: «Сдаю квартиру! Сдаю квартиру!» Остается только найти такую бабушку.
 - Точно! Решено! Как это я сразу не допетрил. Все – на вокзал! Ура! – бредил Брахамат.
 - Вот вурдалак – то! - ухмыльнулся Граф, -  Загадочная зулусская душа. Из любой ситуации найдет выход.

В гостях у сказки.

    Вокзал оказался довольно оживленным местом. Жизнь здесь текла по своим правилам. Нищие на «Гелендвагенах» беспрестанно подъезжали и отъезжали с вокзала. Люди с квадратными, добрыми лицами обслуживали всевозможные лохотроны: от наперстков до компьютерного тотализатора. Кто-то залезал в карманы недалеких граждан, кто-то стоял на панели, кто-то просил тоненьким голосочком дать ему поесть. Жизнь бурлила.
 - Куда это мы попали? – неожиданно спросил Ноздря.
 - Это место называется вокзалом. Отсюда отправляются в различные точки нашей необъятной родины поезда с пассажирами, причем в достаточно большом количестве, – объяснил Иван.
 - Странно!
 - Ничего странного, все в порядке вещей, - вставил Граф.
   Бабушки стояли отдельной стайкой, на шеях многих из них висели огромные таблички: «Сдаю квартиру», «Сдаю комнату». Конкуренции среди них не было, везде присутствовала надпись «Недорого». Они работали под патронажем мэрии Москвы, в целях обеспечения приезжих граждан жильем. На эту мысль Теленогова натолкнула страшная, грязная кепка, втоптанная в грязь. Кепка была не только втоптана, но еще и обильно орошена здоровой слюной.
 - Почем сдаем, старушки? – обратился к предпринимателям Брахамат.
 - В основном – за деньги! – ответила одна из старух, перекрестившись.
 - А в частном?
 - А в частном – за двести «баксов» в месяц.
 - Двести «недоевриков»? Сто пятьдесят, - сразу же стал торговаться Иван.
 - Деньги вперед! – потребовала бабушка, древняя, как экскременты мамонта.
 - Нам подходит, бабуся! – обнадежил Еремович. – Держи две тысячи, остальные – через неделю.
 - А не обманешь, сынок?
 - Я не правительство, чтоб обманывать!
   Квартира на окраине Москвы с протекающим потолком и отваливающейся штукатуркой не то, чтобы очень не понравилась компаньонам, но и не слишком обрадовала их.
 - Как вам квартира? – спросил Иван.
 - Ничего… В смысле - хорошего, - объяснил Союз Аполлонович. – Денег у нас пока сравнительно мало. Не хватает инвестиций…
 - Инвестиции будут, - убежденно сказал Теленогов. – Дайте время. Граф, ты когда-нибудь был дедом Морозом? Нет? Будешь! Брахамат, ты будешь Снегурочкой!
 - Для чего? – недоумевал Ноздря.
 - Скоро Новый год. Праздник! Родители будут заказывать домой, своим детям, деда Мороза, при этом расходуя огромные деньги. Благотворительная организация – в лице нас, организует праздник бесплатно. Никто из родителей от этого не откажется. Жадность, братцы, жадность! Одна из плохих черт человечества. Зайдите в любой двор, где гуляют дети с родителями и предложите им бесплатного деда Мороза со Снегурочкой – к вам выстроится очередь! Предупреждаю сразу – детей надо искать побогаче.
 - Что нам это даст? – логически продумывая все возможные комбинации, воскликнул Граф.
 - Ты не пробовал принимать таблетки от тупоты? – рассердился Иван. – Говорю же тебе… Бедные дети!.. Вы будете ходить по квартирам законопослушных граждан с мешком не для раздачи, а для приема подарков. Находите то, что плохо лежит – и в мешок. Могу еще раз повторить для особо умных!
 - Нехорошо обкрадывать детей, - заныл Брахамат.
 - Еще один умник. Никто не будет обкрадывать детей. Вы будете обкрадывать их богатых родителей! Дети в итоге будут довольны – когда они еще увидят темнокожую Снегурочку?
 - Логично! – подхватил идею Союз Аполлонович. – Но дедом Морозом будешь ты, Иван!
 - Хорошо, - зло процедил сквозь зубы Теленогов.
   Найти добродушных родителей не составило особого труда. Первая попавшаяся детская площадка была буквально оккупирована ими. Одна мамаша учила своего сына: «Нельзя есть снег, тем более желтый! Выплюнь». Малыш, не понимая, в чем дело, со всей своей младенческой силой стал колотить лопатой по дереву и завывать, как железнодорожный экспресс:
 - А-а-а!!! У-у-у!!! Ы-ы-ы!!! 
   У Брахамата чуть не лопнули барабанные перепонки, кончиками пальцев он заткнул себе уши. Это его не спасло, у него помутилось в голове…
   Разоткнул уши Ноздря только тогда, когда Иван стал сильно стучать его по спине.
 - Молодец, Ноздря! Смотри, сколько всякой всячины ты набрал. Бирюльки, иголки и даже один «Кубик Рубика»! Вот это вещь! В хозяйстве пригодится.
 - Ничего не помню! Что случилось? – испуганно спросил Брахамат.
 - Да у тебя провалы в памяти, дружок! Посмотри, какой огромный узел ты несешь. Ты был главным заводилой, даже Граф был удивлен. Женщина, что нам попалась, оставила ребенка на попечение подруг, сама пригласила нас  домой, попить чай и обговорить конкретные детали. Ты не стал теряться, запер ее в ванной, дверь подпер холодильником и мы спокойно взяли понравившиеся нам вещи. Ты вынес всю квартиру. Не помнишь?
 - Нет… Нас теперь будут разыскивать?
 - Будут разыскивать не нас, а одиноких негров. Мы с Графом можем не беспокоиться! А тебя мы перекрасим!
 - Что? – вспылил Брахамат, резко подскочил к Союзу Аполлоновичу, схватил его за воротник куртки и начал натужно кричать в самый центр ушных раковин:
 - Держи меня, Граф, держи! Я его сейчас убью! Я не сдержусь – и убью! Держи меня!
 - Я его боюсь! – кривлялся Теленогов. – Ой, как я его боюсь! Спрячьте меня, я дрожу от страха! Круче только тучи!
 - Держите! – все еще раздавались выкрики со стороны Брахамата.
 - Я начинаю сердиться! – громогласно заявил Иван. – Пошутили – и хватит! Все, мир, дружба, жевательная резинка. Думайте, куда можно скинуть товар.
 - Можно попробовать скинуть товар через моих черных братьев, - робко предложил Брахамат через тридцать минут легкого раздумья.
 - Им можно доверять? – прищурив глаза, спросил Союз Аполлонович.
 - Как мне! – выпалил африканец.
 - Ну-ну! Пойдем!   
   Найдя дом, где жили «лиловые» братья, Брахамат пошел договариваться. Через несколько минут он вышел из подъезда и поманил пальцем подельников.
 - Все в порядке! – радостно кричал он. – Нам дают за все вещи триста долларов!
 - Сколько? – не поверил Теленогов. – Покажи, с кем ты договаривался.
 - Вот с этим человеком, - указал рукой Ноздря.
 - За сколько вы купите товар? – обратился Теленогов к чернокожему. - У нас есть все – и шуба, и золото, и брильянты. И много-много другого!
 - Триста дольяров, - последовал ответ.
 - Потряси своей лумумбой! – ответствовал Иван.
 - Чятыреста!
 - Иди в Тынду! Восемьсот! – не сдавался Теленогов.
 - Чятыреста пятьдиесят, - не сдавался и негр.
 - Семьсот, - упорствовал Иван.
 - Пятсоть.
 - По рукам! – согласился бездомный.
   Покинув общежитие народов всех стран, друзья отправились домой. Навстречу им шли радостные, счастливые люди, имеющие крышу над головой, работу, любимых людей. И только наши горемычные друзья не имели ничего этого. Поэтому они были несчастливы, грустны и недовольны жизнью.
 - Женщину хочу! – начал разговор Брахамат о давно тревожившей его теме.
 - А за хобот, и на воротник ты не хочешь? – накинулся на него Граф.
 - Но у нас же теперь есть деньги. Я хочу женщину!
 - Перебьешься, деньги нам нужны для других целей.
 - Для каких?
 - Узнаешь потом, когда мозгов немного прибавится!
 - Всегда так! – обиделся Ноздря.
   По дороге домой подельники купили все, что бездомной душе угодно… Ужин был царский. Брахамат кушал обильно, набивая свою бездонную утробу и с силой впихивая в себя всевозможные яства. Африканец наелся до такой степени, что всю ночь провел в «клозете», на «белом камне».

Если хочешь быть здоров – улыбайся!

   На следующий день Союз Аполлонович вышел покурить на балкон. Было довольно морозно. Напротив, в доме, на четырнадцатом этаже, физически здоровое тело, пока еще не отягченное чрезмерными жировыми отложениями, умело поднимало трехсот килограммовую штангу. Время было утреннее, как раз самое подходящее для зарядки. Внизу, на тротуаре, стояла машина, явно принадлежащая спортсмену. Сигнализация громко выла, а два молодых человека пытались ее вскрыть. «Геракл» не терялся и кидал вниз, на головы угонщиков, один за другим, пятидесяти килограммовые блины. Хулиганы очень быстро скрылись из вида, преодолевая стометровые дистанции за сотые доли секунды и ставя под сомнение мировые рекорды глубоко продопингованных спортсменов. От пятидесяти килограммовых блинов на асфальте остались большие воронки, как от взрывов бомб с мощностью заряда в одну килотонну. Город не страдал так со времен второй мировой войны.
   Граф зашел обратно, в комнату.
 - Ну, кто скажет, как нам нажиться? – спросил Союз Аполлонович у друзей. – Научите меня жить! 
   Брахамат хотел торговать собачьими фекалиями под видом органических удобрений. Иван решил напечатать книгу: «Учебное пособие для желающих разбогатеть». Автор – Франц Гильзенвейстаггер, ведущий немецкий специалист в области экономики, мирового маркетинга и информационных технологий. Книга – бестселлер в Европе, теперь и в России. Признана независимыми экспертами во всем мире.
  - Я даже знаю, как она будет называться, - говорил Иван, - например: «Из грязи – в князи!» или «Что посеешь – то и пожнешь». Или еще лучше: «Как разбогатеть, потратив наименьшее количество денег и времени». Найдем типографию, где напечатают эту лабуду, заключим с ними контракт – и распространители начнут с этой книгой бегать по электричкам, впаривать пассажирам. А мы в это время будем получать денежки.
 - Свежо! – похвалил Граф Теленогова. – Можно попробовать! В институте я изучал экономику. С использованием познаний из великого труда Карла Маркса, «Капитал», я смогу написать такую книгу за пару недель. А если писать я буду с философскими выкладками, книга получится – пальчики оближешь! Если не бестселлер, то «золотая» – точно!
 - Философию придумали бездельники, - вставил свое веское слово Брахамат.
 - Дебил! - Союз Аполлонович одарил Ноздрю звонкой оплеухой. – Люди-то интересуются, покупают такие книжки. Им это нравится!
 - Что ж, тогда за работу, - развеселился Иван.
  Граф корпел над книгой три недели. Он пытался вспомнить все, чему его учили в институте. Иван с Ноздрей все это время бездельничали. Закончив работу над книгой, Союз Аполлонович оделся в представительскую одежду и отправился в издательство.
 - Какую типографию ты выбрал? – успел спросить у него Теленогов.
 - «Мир нагонов и новостей», - ответил Союз Аполлонович.
 - Почему именно это издательство?
 - Там напечатают нашу книгу и ничего не будут спрашивать, о чем там написано, и для чего. Мы просто получим деньги – и все!
 - Тогда действуй, писатель. Корифей, я бы сказал. Желаю удачи! Если ты впаришь свой фолиант меньше, чем за семьсот долларов, я в тебе разочаруюсь!
   Союз Аполлонович пришел вечером. В руках он держал тысячу долларов.
 - Откуда это у тебя? – завизжал Брахамат. – Книгу продал?
 - Да, продал. Зашел к главному редактору, показал ему рукопись. Он прочел пару страниц и спросил: «Сколько?» Я ему и ляпнул: «Тысячу!» Он: «Без базара! Только книга эта у нас  будет называться «Гонорис кауза». Автор – потомок Моисея, Аристарх Арнольдович Пукер, ведущий российский экономист, светило дистрибьюции. Я вам даю деньги здесь же, прямо сейчас, а вы отказываетесь от  прав на книгу. Согласны?» Я: «Согласен». Взял деньги, встал и ушел.
 - Молодец, хвалю! – Иван был в восторге. – Себе ничего не прикарманил? А то мы знаем ваш народ.
 - Что? Ты мне не веришь? – обиделся Союз Аполлонович. – Да я бы мог сказать, что меня вообще «кинули». Книгу забрали, а меня вышвырнули из издательства.
 - Ну хорошо, хорошо, верю! Я знаю, что делать дальше. Откроем свою контору по целительству, знахарству, экстрасенсологии и гаданию. «Духовный центр медицины, целительства, парапсихологии, магии и паронормальных явлений». Будем снимать сглаз и порчу. Оказывать услуги нематериального характера. Называться центр будет «Триатон».
 - Так эротично? – перебил Теленогова Ноздря.
 - Балбес! Не ерничай, - продолжил Иван, – Выпишем в главные целительницы цыганку со стажем и будем получать несметные барыши!
   Снять грязное полуподвальное помещение под офис за тысячу долларов на окраине Москвы не составило особого труда. На поиски цыган Иван отправился один. Он решил, что одному с ними договориться будет легче, чем толпой. К вечеру мужчина вышел на табор. Цыганские дети бегали по вокзалу и просили милостыню, их матери усердно гадали по руке только что прибывшим пассажирам.
 - Кто у вас тут самая лучшая гадалка? – обратился Иван к одной из цыганок.
 - Ой, дорогой, давай погадаю. Узнаешь все про все. Будущее, прошлое и настоящее.
 - Не надо! – отрезал Теленогов. – На, возьми пятьдесят рублей и покажи мне лучшую гадалку.
 - Спасибо, дорогой, тысячу лет жить будешь, – обрадовалась цыганка. – Вон стоит женщина в темной одежде, Даздрапедра. Она у нас самая лучшая. Запутает всех, из кого хочешь деньги выжмет. Фишку рубит!
   Предложение Ивана возглавить центр духовного целительства «Триатон» за полторы тысячи долларов в месяц, Даздрапедра одобрила.
   В офисе их ждали. Увидев Брахамата, у Даздрапедры широко открылись глаза и она с наслаждением произнесла:
 - О! Шоколадка! Как зовут?
 - Брахамат, - испуганно посмотрел на нее Ноздря. – А вас?
 - Ее зовут Даздрапедра, - представил цыганку Теленогов.
 - Для кого-то я Даздрапедра, для кого-то Прозерпина, а для тебя, шоколадка, я буду Розой Чингисхановной, в простонародье – просто Клава, - выдала на-гора гадалка.
 - Была у меня в юности одна похожая знакомая, - вдался в исторический экскурс Иван. – Звали ее Провокация Гонореевна Шприц. Ох, и нахлебался я от нее.
 -Так, заткнись! – отрезал Союз Аполлонович. – Не до твоих рассказов сейчас!
   Стройность Клавиных ног навевала смутное ощущение того, что она когда-то давно, в далеком прошлом, много лет подряд занималась конным спортом.
   Отдав небольшое количество условных единиц за рекламу в районной газете, махинаторы стали ждать клиентов.
 Первой была деградированная женщина в норковой шубе за несколько тысяч долларов.
 - Помогите! – кричала она. – Муж ушел! Я его люблю! Помогите, отдам любые деньги. Погибаю! Как я буду жить без него?
   Взяв с женщины двести долларов, Клава заверила ее, что муж скоро к ней вернется, если не сейчас, то через год – это точно.
 - Я все для этого сделаю! Я возьму  себе на помощь великие силы космоса. Тантры помогут вам! – уверила она. - Чакрам такое и не снилось!
   Второй клиент был с удостоверением начальника местного отдела милиции. Никакие ухищрения цыганки о том, что она испепелит его, на него не действовали.
 - Чем вы тут занимаетесь? – спросил он.
 - Лечением кармических заболеваний, - ответила Клава. – Я прирожденная колдунья в пятьдесят втором поколении!
 - Две тысячи долларов в месяц, - произнес начальник в ответ.
 - Я могу, используя все невостребованные силы космоса, испепелить всех ваших родных, - не сдавалась гадалка. – Не сойти мне с этого места!
 - Две с половиной! – последовал ответ.
 - Я проклинаю тебя и всю твою семью!
 - Три тысячи!
 - Хорошо, хорошо! – вступил в спор Теленогов. – Держите пятьсот долларов, остальные отдадим в течении недели.
 - Если через неделю денег не будет – будете лечить от кармических заболеваний зеков в камере! – поднимаясь со стула, грозно предупредил начальник.
   Дела у целителей шли хорошо и никаких денег на поддержку правоохранительных органов им было не жаль. Центр стал работать круглосуточно. Желающих подкорректировать «линию жизни» было предостаточно, деньги текли рекой. Клава работала днем, Брахамат – ночью. Он был зулусским прорицателем, шаманом. Мог кого хочешь превратить в жабу. Иван и Союз Аполлонович побывали на сеансах у обоих. Днем приезжали преимущественно женщины.
   Прорицательница оказалась на редкость сообразительной. Однажды приехала дама, весившая столько, что могла одним легким ударом руки выбить любую бронированную дверь. Что-то у нее не заладилось в семье.
 - Вас сглазили! – «втирала» ей Клава.
 - Что я должна делать?
 - Заплатить триста долларов, - у цыганки был необычайный «нюх» на богатых клиентов.
Получив триста долларов, она начала колдовать:
 - О, вордуба, мордуба, кордубараглас, я снимаю сглаз!
 - Спасибо! – обрадовалась женщина. – Спасибо!
 - Члены вашей семьи? – пристально смотря ей в глаза, спросила цыганка.
 - Муж и мама.
 - Я вижу у вас в глазах, что и их сглазили! Отсюда все ваши неудачи, неурядицы в семье.
 - Сколько я должна заплатить, чтобы и с ними все было в порядке?
 - Пятьсот долларов, и я сниму сглаз с них заочно, без фотографии, через ваши духовные эмоции. Непосредственно используя фибры вашей души.
 - Держите, - женщина протянула деньги.
   Взяв банкноты, Клава стала страшно закатывать глаза, вертеть головой во все стороны и громко завывать:
 - Э-э-э-э-э-э-э!!!
Покричав так пять минут, Клава заверила:
 - Я полностью сняла проклятье с вашей семьи. Можете не беспокоиться, теперь все будет в порядке. Будьте счастливы!
 - Спасибо! – женщина заплакала от счастья. – Большое спасибо! Держите еще сто долларов. За хорошую работу.
 Еще от ста долларов цыганка не отказалась.
   У Брахамата тоже было довольно интересно. Ночью приезжали преступники, бандиты и киллеры.
 - Я убил человека, - вкрадчивым голосом сказал наемник Брахамату. – Теперь я чувствую какую-то неловкость. Сначала я убивал и все было нормально. Но после пятнадцатого трупа у меня стали трястись руки. Помоги мне! А не поможешь, ты тоже труп!
 - Успокойтесь! Только успокойтесь! Я помогу вам, - с дрожью в голосе уверил Брахамат. Ночные сеансы ему не нравились. Метод у него был особый – это было лечение при помощи светильника и лампы мощностью в пятьсот ватт. Негр щелкал тумблером, включая лампу, направлял светильник в лицо сидящего напротив клиента, так, что у того от рези в глазах текли слезы. В это время Ноздря начинал бегать вокруг посетителя, стучать в бубны, бить железным обрубком по батарее центрального отопления и петь шаманские песни. После такого лечения у больного происходило помутнение сознания и провалы в памяти. Некоторые мочились прямо под себя. Если на следующий день после сеанса человек не попадал в дурдом, то он был либо убит контрольным выстрелом в голову, сбит грузовой машиной, сброшен с шестнадцатого этажа или просто  повешен у себя в квартире.
   Через неделю народные целители полностью расплатились с милиционером. Деньги отнес ему Союз Аполлонович. После того, как сыну начальника исполнилось восемнадцать лет, милиционеру пришлось отдать часть денежных купюр зеленого цвета главному военному комиссару. У сына после этого нашлось сразу тридцать девять различных болезней, порой смертельных, и к службе в армии он был не годен. Заплатив кадровому военному, начальник стал особенно жаден к деньгам.
   Теленогов сделал на цветном принтере лицензию, что их центр самый лучший на Земле, напечатал на ней вымышленный номер государственного реестра и повесил лицензию в рамке на стену. Если некоторые клиенты этому все-таки не верили, в дело включалась Клава.
 - Я ученица ассирийского вождя! Как вы можете не верить мне? Я могу наслать на вас тысячу проклятий, триста болезней и двести всевозможных сглазов.
Связываться с такими тантрическими силами никто не решался.
   Поработав в таком режиме два месяца, компаньоны заработали огромную сумму, заплатили цыганке за услуги в два раза больше обещанной суммы и решили закругляться. Дальше работать было опасно. Клава хотела поработать еще. Каждый вечер женщина пила водку до бессознательного состояния, гадала всем на картах и пыталась совратить Ноздрю. Брахамат бегал от нее по всему офису и кричал, что в Африке его ждет жена и он никогда ей не изменит. Иногда он истошно орал, когда Клаве удавалось схватить его. Она тут же пыталась втащить его в пустой кабинет, а он кричал на всю округу:
 - Спасите! Помогите! Насилуют!
    В последний день работы «Центра парапсихологии и магии» гадалка особенно грязно домогалась Брахамата. 
   В тот вечер Ноздря не выдержал, поддался на уловки цыганки и вконец «затравил вялого». Утром он предстал перед очами товарищей как измочаленная тряпка, а из кабинета гадалки слышались сладострастные стоны:
 - Еще! Еще! Еще!
 - Что с тобой, Брахаматушка? – не поверил своим глазам Теленогов. – А как же жена?
 - Жена далеко! – отмахнулся Ноздря.
   Союз Аполлонович заглянул в кабинет Клавы.
 - Офис закрывается, мы уходим! – предупредил он ее.
 - Звезды на небе еще для многих светят неблагоприятным светом, - ответила она. – Людям нужна помощь. Я не могу им в этом отказать. Я остаюсь здесь. Позову в помощницы пару цыганок, буду лечить от долгов. Стану народной целительницей!
 - Будь осторожна! – посоветовал Граф.
 - О`кей! – Клава играла с судьбой.

Для пассажиров с детьми и инвалидов.

   Квартиру бабушки друзья решили покинуть. Новоявленные предприниматели сняли «трешку» в центре города, в «сталинском» доме.
 - Что-то я не пойму, - говорил Союз Аполлонович Ивану, – Сколько мы хотим заработать?
 - Я думаю, по сто тысяч «гринов» на брата хватит, - рассудил Теленогов.
 - Как же мы их раздобудем?
 - Снимем офис поприличнее, откроем негосударственный фонд поддержки малых предприятий. В рекламе будем указывать, что работаем по президентской программе, оказываем помощь. В действительности не будем оказывать ничего, только собирать деньги и принимать денежные взносы.
 - Страшно! – испугался Граф.
 - А что делать? – спросил Иван. – Хочешь жить – умей вертеться. Давай попробуем. Чем черт не шутит, вдруг получится?
   За офис посолиднее пришлось и денег отдать побольше, и найти себе покровителей с «волосатыми руками», местных чиновников. Двум таким пришлось отдать по пять тысяч долларов. Но зато и негосударственный фонд поддержки малых предприятий «Туберкулез» стал приносить баснословные деньги. В офис был нанят целый штат работников бухгалтерии, пара юристов и даже один гастроэнтеролог. Специально для Брахамата.
    Как-то вечером, собравшись в новой квартире, друзья бездельничали. Иван читал газету, Брахамат ковырялся в носу, Граф стеклянными глазами смотрел в потолок.
 - Что пишут в газете? – осведомился Ноздря.
 - О политической обстановке в стране.
 - Выкиньте эту газету, - сказал Союз Аполлонович, - о политической обстановке я сам все расскажу: вор на воре и вором погоняет… Может, сходим куда-нибудь, погуляем, развеемся. Зайдем в какой-нибудь бар, напьемся, а?
 - Я не против! – квакнул Брахамат. – Я знаю один ресторан, ласково именуемый в народе «Гадюшником».
 - Что это? Вертеп?
 - Это ресторан, не притон.
 - Живыми мы оттуда уйдем?
 - Это уж как ты вести себя будешь. Напьешься в три какашки – убьют!
 - Перспективно! В хорошее же заведение ты нас ведешь! – испугался африканец. – А как там относятся к чернокожим?
 - С симпатией, - заверил Граф.
 - Не хочешь, не ходи, - предупредил Иван. - Мы с Модом вдвоем сходим, тряхнем стариной. Помню, на заводе, перелопатишь пяток тонн труб, а вечером – на танцы. Я тогда оператором погрузочно-разгрузочной линии работал. Нажимаешь на кнопку, труба в сто килограмм хрясть тебе на хребет, ты и попер. После работы одна из важнейших частей тела не стоит. Зато после пары – тройки литров сказочного напитка ты как огурчик. Хочешь – высаживай тебя на грядки, а хочешь – пропалывай. Не хочешь – тогда полей. Все не во вред. Фантастика! Ну, так идешь?
- А куда же я денусь? – удивился Ноздря. – Вы будете водку жрать, а я – дома сидеть? Нет уж! Прошли времена вашего узурпаторского руководства. Я иду с вами! Организм-то молодой, требует калорийного удара по печени.
      Как только компаньоны зашли в бар под громким названием «Гомнумбул», они окунулись в сказочный мир полутьмы и чудесной музыки. Все, сидящие в баре, людьми были добрыми, не злыми. У каждого из кармана торчал либо пистолет, либо финка.
 - Кругом одни враги, - вякнул Брахамат. – Сегодняшний вечер у нас пройдет не очень хорошо, я это чувствую!
 - Что ты мандражируешь не ко времени, - напал на негра Теленогов. – Отобьемся.
 - Чем? У тебя оружие-то есть?
 - Мое оружие – моя голова!
   Как только подельники подошли к свободному столику, к ним сразу же подлетела официантка.
 - Привет, - бросил ей Иван.
 - Привет, привет. От старых штиблет, - поздоровалась она.
 - Можно нам заказать…
 - Можно Машку за ляжку, - не терялась в ответах сотрудница обслуживающего персонала. – Или козу на возу. А ко мне обращайтесь так: «Разрешите?»
 - Родная моя, не дай умереть! – попытался сделать заказ Ноздря.
 - Это еще кто? – официантка свысока посмотрела на Брахамата. – Туалет направо за углом. Иди помойся!
 - Не так, не так, - все понял Еремович. – Солнышко! Будьте любезны! Осчастливьте! Для таких, как вы, специальное место в раю приготовлено!
 - Ну ладно, что надо?
 - Фуфырик бесцветной жидкости и что-нибудь в пасть кинуть.
 - Фуфыриков нет. Есть только шкалики.
 - Давайте шкалик.
 - Что-нибудь еще?
 - Нет.
 - Заказ принят.
 - Брахамат, я тебя люблю, я тебя убью! Кто же так с дамами разговаривает? – набросился Иван на Ноздрю, когда они остались наедине.
 - Кто дама? Она? Да она само бескультурье. Оттопыриться парнягам не дает!
 - А тебе нечего было лицом щелкать! И вот сейчас: зачем ты головой вертишь? Не смотри так на окружающих, они же – как животные, взгляд в глаза расценивают как агрессию.
- Ты денежные знаки взял? – поинтересовался Союз Аполлонович у Теленогова.
- Деньги есть, не боись!
 - Сколько?
 - Кот наплакал, - Иван сунул руку в карман брюк. Кот в кармане Еремовича «наплакал» двести семьдесят «ихних» дензнаков. Теленогов осторожно посмотрел на них и аккуратно, незаметно для окружающих, положил обратно.
   Официантка принесла литр русского национального напитка и блюдце салата «Оливье» четырехдневной давности.
 - Чтобы потом не бегали, не отвлекали меня от серьезных клиентов, - объяснила она. – Этого вам все равно мало будет. Наверняка «шлифоваться – лакироваться» будете. На здоровье.
    Официантка Брахамату не понравилась. Когда она ушла, он в сердцах бросил:
 - Эта птица не нашего полета.
 - Давайте пить уже. Водка стынет, - образумил всех Граф. - Как говорится: хочешь напиться – умей и потрудиться! Мы с вами, друзья, трудоалкоголики. И работаем, и пьем. Так жить можно! Ну что, по первой?
 - За что пить будем? – осведомился африканец.
 - За нас, за итальянцев! – выдвинул первый тост Иван. – Запомните, братья! Не тот друг, кто наливает, а тот, кто похмеляет!
 - Это пропитая истина, - парировал Брахамат. – Ты бухать – бухай, но и меру свою знай!
 - По второй? После первой и второй – перерывчик небольшой! Чем больше пьешь – тем лучше! – Иван посмотрел на Ноздрю. - Почему у тебя лицо такое, как будто ты кактус на завтрак съел? Водка не нравится? А ты знаешь, что у русских это национальный вид спорта – водку лопать, – Теленогов вошел в раж. - По третьей? Водка, ведь она что любит? Она закуску любит. Вы закусывайте, закусывайте.
   Как только друзьям попало в рот по несколько капель спиртного, они «завелись».
 - А это что? – Союз Аполлонович посмотрел на салат темно-серого цвета с оригинальным запахом.
 - Да ты ешь, ешь, - закусывал Теленогов. - Не спрашивай. Закуска «Столичная». Любимое блюдо всех москвичей. При несварении желудка после выпитого, наружу лезет первым. Так что не отравишься. Употребляй, не стесняйся. Вспомни помоечные времена. Ты тогда не такой привередливый был.   
    Граф осторожно понюхал салат, но есть не стал. Друзья устроили себе сумасшедший день отдыха. Поначалу Ноздря пытался возразить:
 - Водку пить вредно!
     На что Иван ему твердо ответил:
 - Да вообще жить вредно. От этого умирают! – После трехсот грамм водки лицо Теленогова приобрело бледный, демонический вид.  – Все индейцы пьют «огонь – воду» у себя в вигвамах, – из Еремовича полился словесный понос.
 - У тебя не голова, а Дом Советов! – икал негр. – Я тебе это уже говорил когда-нибудь?
    Брахамат допился до того, что ему в глазах стали мерещиться маленькие черные человечки с копытцами, длинными хвостиками и небольшими рожками на голове.
 - Мне нужно! – вдруг выдавил из себя Ноздря.
 - Куда?  - не понял Иван.
 - Нужно мне!
 - Куда?
 - В т…в ту…в туа… - Брахамат стал не разговаривать, а выдавать одни междометия. Наркоманской походкой он отправился в туалет. Какой-то волшебник закрасил краской – невидимкой дверь в клозет, Ноздря этого не заметил и больно ударился  об дерево лбом.
 - Харима, - обидевшись, произнес он и на некоторое время начисто забыл русский язык. После отправления, по законам природы, нужд организма, он выплыл из небытия, подплыл к Ивану и утробным голосом произнес:
 - Сурумба! Кавартэк!
 - Здравствуйте, дерево! – произнес Теленогов. – Вольтанулся? Тебе пурген надо жрать тоннами!
 - Иван, - обратился вдрызг пьяный Ноздря к Еремовичу. – Ты меня не знаешь, но ты меня еще узнаешь. Я еще восстану из зада!
 - Да, алкоголизация общества достигла своего пика, - закричал Союз Аполлонович и стал делать жесты официантке. - Повтори! – Выпив очередную порцию алкоголя, Граф выдавил из себя:
 - Салат! Салат! Салат!
   Работница ресторана поставила перед лицом пьяного мужчины тарелку с закуской и он тут же упал в нее лицом.
- Я здесь буду жить! Никуда я отсюда не уйду. Мне здесь нравится! – галлюцинировал Ноздря.
 - Нравится – не нравится, спи, моя красавица! А водка и сделана специально для балбесов, - объявил Иван.
 - По барабану! По бубенцу! По бубенчику! – Ноздря уже ничего не понимал. Он просто сел на стул и ушел в себя.
    В этот момент  Еремович проникся настроением ребенка Африки и громко произнес:
 - Все же водка – бальзам на мои раны, - тихой сапой водка стала «накрывать» и Теленогова. – Я вот что тебе хочу сказать, Брахамат, - продолжал он, - здесь, в этом заведении, ты не расслабляйся. Не то плохо будет!
 - Ты кто? – очнулся Ноздря и опять ушел в себя.
 - Я – Пихто! Я тебя теряю, негритенок ты мой… Пыжиться меньше надо было, хрен моржовый! У тебя же эмоциональная нестабильность, пик психопатической активности. То бишь олигофрения и кретинизм одновременно. Давай-ка лучше еще выпьем!
 - Я не могу! – кое-как смог ответить африканец.
 - Надо, чумазенький мой, надо. По-другому нельзя!
    Негр выпил и тут же выплеснул содержимое своего желудка себе под ноги.
 - Ты зачем продукт почем зря изводишь? – возмутился Иван. – Это же водка! Ей цены нет. Бесценная она! С жиру ты бесишься!
 - Выключите Солнце! – еще раз пришел в себя Брахамат. – Светит слишком ярко!
    После прямого волеизъявления желудка Ноздря притих.
        Иван посмотрел в сторону и увидел, что у проституток, сидящих в ресторане, пошел самый настоящий «съем».
 - Что пялишься, - крикнула одна из них ему. – Глаза опухнут.
 - Брахамат, - Еремович затряс за плечо друга. – Вижу жертву! Цивильная телка!
 - Что? Где? – очнулся Ноздря. – Матрешки, идите к нам, к иностранцам! Мы – добрые! У нас тут полный аншлаг. 
 - Нищий сброд, - не отреагировали на приглашение дамы легкого поведения.
 - Девушки, – начал разговор Теленогов. – Мы здесь! - и дернул за плечо африканца. - Это она!
 - Кто она?
 - Любовь это моя. На сегодняшнюю ночь. Голубушки! – громко позвал Иван. – Не хотите «мальчиков – натуральчиков»?
 - Да у вас денег вообще нет. Борода! – каркнула одна из голубушек. – Мы-то не недоступные, мы просто очень дорогие!
   Ночные бабочки потеряли интерес к мужчинам и отвернулись от них.
 - Посмотри, Брахамат, и запомни, - учил умудренный опытом тунгус, - такие люди и цветут, и пахнут, и живут дольше других.
 - Ну и что здесь такого? Это же обычные проститутки. Проститутки – они и в Африке проститутки! Хочешь, все эти женщины сегодня уйдут вместе с нами? Хочешь? Тогда смотри! – негр вскочил со стула, окинул похотливым взором девиц, выбежал на площадку для танцев и стал раздеваться. Глядя на его кучерявые ноги, женщины открыли от удивления рты. А когда он стал крутить своим «достоинством» во все стороны, вскочили даже мужчины. То, чем африканец крутил в своих руках, было такого огромного размера, что женщины завизжали от восторга. Мужчины хлопали в ладоши в такт музыке, подбадривая выступающего.
   Когда Ноздря подошел к Ивану, девушки легкого поведения уже сидели с ним за столом.
- Вы случайно экибанским искусством не занимаетесь? – спрашивал их Теленогов. – Нет? А жаль.
    Мозг Брахамата совсем затуманился, он плюхнулся на стул рядом с полненькой дамой и полез щупать ее грудь.
 - Целлюлитненькая ты моя! Снегурка! – негр стал водить ладонями по оголенным ногам женщины.
 - Отстань, уголь! И вообще, у меня ни грамма лишнего целлюлита, - ответила Снегурочка, – а у тебя там между ног что за хобот болтается? Прямо как змея, ей богу!
- Ты, китайская подделка, - выступил Ноздря, - Это не хобот и не змея. Это шнур!
- Ребята, а у вас «капуста» хоть какая есть? – спросила другая фея. – Закажите вискаря!
 - Деньги есть! – внушал Теленогов. – Хватит на всех.
  - Да? – удивилась проститутка. – А где вы тогда, если не секрет, работаете?
 - Поэты не работают. Поэты всю жизнь находятся в поисках творческой музы. У них нет времени на работу, – высокомерно заметил Еремович.
 - А если серьезно? Ты – вот где работаешь? – ночная бабочка обратилась к Брахамату.
 - На заводе!
 - А кем?
 - Негром. На заводской плантации!
 - Не шути так. Все-таки, где вы работаете?
 - Фирма «Спонсоры и черти»! – правдиво ответил Теленогов.
 - Да? А сколько вы получаете? – не удержалась от вопроса девушка.
 - Слезы. Даже не стоит говорить.
 - Что, совсем плохо?
 - Что-то вроде того. С какой стороны посмотреть. С одной – вроде так себе. С другой – полное дерьмо.
 - Да, мельчает нынче бизнесмен на Руси. Девочки, где все наши богачи? – дама сокрушенно вздохнула. – Меняются времена, меняются. И люди вместе с ними. Совсем в России мужиков не осталось. Одни голубые, педерасты и гомосексуалисты!
 - Да она же по пояс деревянная, горыныч! – обратился Брахамат к Теленогову. – Раздраконить ее надо!
 - Ты, враг народа, - рассердился Иван, - водку лучше жри, может, болтать меньше станешь!
 - Фу, как некультурно! – обиделась одна из девиц. – Мы, можно сказать, к вам со всей душой, а вы…
 - А как вас зовут, девочки? – попытался исправить ситуацию Еремович.
 - Нас не зовут, мы сами приходим! – ответила мадмуазель и ночные феи быстро покинули стол алкоголиков, растворившись в тяжелом табачном дыму ресторана, предварительно выпив весь виски.
  - Что ты из меня клоуна делаешь? – не выдержал Иван. – Таких девок упустили! Ты…
 - Что ты? Лучше выпей водки, она заменит тебе любую женщину, - в полубреду стал поучать африканец. – Вон ее еще сколько.
 - Водки много не бывает! – тут же сообразил Иван. – Наливай!
    Когда друзья осилили очередную бутылку, они уже не понимали, что творится вокруг. Врачи характеризуют такое состояние сумеречным сознанием и провалами в памяти. Свет люминесцирующих ламп вводил их в такое состояние экстаза, что жить больше не хотелось. Иван смотрел на танцующих людей в баре, и ему казалось, что они движутся как в замедленной киносъемке: туда-сюда, туда-сюда.
Работники «ножа и топора» пили молча, много и долго. Пили они не на жизнь, а на смерть. Иван осоловевшими глазами посмотрел на очередной стакан водки.
 - Пить или не пить? Вот в чем вопрос! – философски изрек Еремович и вылил содержимое «губастого» себе в желудок.
   Алкоголь делал с друзьями что-то невообразимое. Первоначальная легкая эйфория перешла в состояние тяжелого опьянения, а затем и в алкогольный делирий. Работники негосударственного фонда допились до «глюков». Иван стал ладонью крушить рюмки. Когда к ним подошли охранники бара, Брахамат разбил пустую водочную бутылку, сделал из нее «розочку» и стал тыкать ею в лица стражей порядка. Работники службы безопасности не растерялись и вызвали наряд милиции.
- Помни, Брахамат, - закричал Теленогов, - инструктор по боксу с легкостью побеждает инструктора по стрельбе!
 - Башлять денег надо, - очухался негр, - а то накостыляют!
 - Молчать! – гаркнул самый крутой охранник, уволенный чуть раньше из правоохранительных органов, после проведенной операции «Чистые ногти». 
 - Да мне по «фигу», - промямлил африканец.
 - По «фигу» болотные сапоги, - вразумил его «секьюрити». – И у педика ботинки.
 - Да, у меня не прямая сажень в плечах, - сразу кинулся в бой Брахамат. -  А ты не смотри, что у меня грудь впалая, зато спина колесом!
   Союз Аполлонович и Иван хотели увести Ноздрю из бара, но он не поддавался. Услышав невдалеке прерывистые позывные милицейской сирены, Еремович и Граф оставили на произвол судьбы африканца и быстро ретировались. Ноздря в это время усиленно боролся с работниками милиции, лягал, бил их головой в живот, кричал, что он подданный другой страны и это не гуманно, что это нарушение прав человека. Во время  борьбы с ними он прокричал:
 - «Мусора» - козлы!
 - Ребята, по-моему он что-то не понял. В отказ идет, - обратился огромный милиционер к остальным. – Да ты сейчас опустишься ниже плинтуса канализации, чмошник! – гаркнул он на негра.
 - Вы, прибандиченные дилетанты! Хотите деньги на мне сделать? Это же расовая дискриминация! - Брахамат высокомерно загнул пальцы на своих руках. - Быки картонные!
- Прикольно говоришь, негр. Мы из тебя сейчас макивару делать будем, - самый крупный милиционер поднял на уровень своих плеч сжатую в кулак руку и дал африканцу такую зуботычину, что тот отлетел на тридцать метров вольным стилем. Но тут случилось непредвиденное. Ноздря проявил чудеса отваги и смелости. Он вырвал кол из забора, ограждающего ресторан, взял его, как дубину, в руки, и погнал милиционеров прочь. Одного негр вскоре догнал и стал наносить ему травмы, несовместимые с жизнью.
 - Ах ты, беспонтовый мент, - кричал он, - сколько раз увижу, столько раз убью!
Крик стоял такой, как будто милиционера лишали девственности.
 - Гражданин, успокойтесь! – с опаской кричали остальные работники патрульно - постовой службы, глядя на африканца. Стояли они далеко в стороне.
 - Я успокоюсь, когда ваучер на гроб Чубайса приклею! – резко ответил Ноздря.
   Стражи правопорядка подскочили к негру, заломили руки и увезли в дом, где жила милиция. Брахамат ничего не понимал.

В изоляторе временного содержания.

 - Мама!!! Забери меня отсюда!!!

Не имей сто друзей, а имей сто рублей.

   Иван, на утро, после пьянки, проснулся поздно. Голова у него была треугольная, тяжелая. Сначала ему показалось, что весит она килограмм тридцать, но минут через десять он понял, что на самом деле она весит около восьмидесяти.
 - Где я? Кто я? – сам себя спрашивал Теленогов и не мог понять, где он, и вообще, кто он. Через какое-то время он начал кое-что вспоминать, поднял голову и увидел лежащего на полу, в позе морской звезды, Союза Аполлоновича.
 - Граф, ты живой? – еле ворочая засохшим языком, спросил он.
 - Не знаю. Судя по моим ощущениям – нет! – произнес Союз Аполлонович.
 - Да, заквасились мы вчера… Наклевались… Голова бо-бо и во рту бяка.
 - Полный трындец! – подтвердил Мод.
   Брахамат пришел через трое суток.
 - Бросили меня! – злился он. – Хорошо, война придет, хлебушка попросите! Не дам! Будете на коленях умолять – все равно не дам. Говорил я вам, что водку пить вредно!
 - Детский сад, вторая группа, ей богу, Брахамат! – поучительно произнес Еремович. –  Два класса, три коридора. Если ты будешь и дальше так пить, к пятидесяти годам у кого новую печень покупать будешь?
 - А что, может испортиться? – Ноздря пукнул от испуга.   
 - Может, может! – стращал Теленогов. - Запомни это на всю жизнь! А вообще - сам виноват! Напился дешевой водки, и думал все можно?
 - Хам!
 - Сам!
 - Хватит вам, - вступил в разговор Союз Аполлонович, - еще подеритесь. Этого нам только не хватало! Ты лучше скажи, Брахамат, как в камерах обстоят дела с гомосексуализмом?
 - С гомосексуализмом в камерах все нормально! Процветает!
    На дворе стоял март. Крестьяне торжествовали, шахтеры тоже. Смысл деятельности негосударственного фонда поддержки малых предприятий «Туберкулез» был в том, что фирмы, нуждающиеся в ссудах для развития бизнеса, платили в это учреждение по несколько тысяч долларов в качестве вступительного взноса. Для того, чтобы в дальнейшем получить миллионы. 
   После открытия «Туберкулеза» прошло всего две недели. Внезапно все стало рушиться. Пирамида не удалась. Первые вкладчики стали что-то подозревать, требовать свои деньги обратно. Тем более куда-то пропал главный бухгалтер со всей наличностью.
   В копилке фонда еще оставалось около ста тысяч долларов. Но на следующий день неожиданно пропал и Союз Аполлонович. Деньги пропали вместе с ним. Граф взял деньги и уехал. Уехал, ничего не сказав. Человек, чьи предки пришли с берегов Иордана, подался в страну своих прародителей, в страну, провозгласившую  независимость 14 мая 1948 года на части территории Палестины. Все разрушилось. Все труды, все старания последователей Остапа Бендера канули в бездну. Все было кончено.
   Вечером того же дня Теленогов Иван Еремович и Брахамат Галес Эль Мабо Бургунду заперлись в офисе для обсуждения дальнейших действий. Искать Мода Союза Аполлоновича было бессмысленно. Брахамат плакал, у Ивана слова, как кости, застревали в горле. Жизнь померкла в глазах неудавшихся предпринимателей.
   Внезапно со стороны входной двери послышался громкий стук.
 - Кто? – спросил Еремович.
 - Ласточки! Отпирай!
 - Как это? – уже испуганно осведомился Теленогов.
 - Крыша! Вы должны нам двадцатку!
 - Двадцать рублей?
 - Двадцать новых тысяч долларов. Можно по курсу, мальчик. Законодательством России незаконные операции с валютой запрещены!
 - Мы ничего не должны, все давно уплачено, - пискнул Брахамат.
 - Открывай, скотина, не то дверь вышибем!
 - Не открою! – что есть силы закричал Иван. – Только через мой труп.
 - Согласны! – послышался ответ из-за двери и тут же раздались сокрушительные удары.
- Ноздря, массируй булки, закупай вазелин в больших количествах, - посоветовал тунгус негру.
   Африканец в это время ничуть не растерялся и начал выламывать дверь изнутри, со своей стороны, чтобы сбить с толку бандитов. Он так усердно старался, что выбил дверь раньше преступников.
 - Замуруйте мне задний проход! – истошно заорал Ноздря. – Никому не отдам свой «шоколадный глаз», мое родное «пятнышко».
 - Сейчас тебе пукало-то прочистят, - ехидничал Иван.
    Первый бандит был качком. Толстые мышцы проглядывали из-под его дубленки, пытаясь вырваться наружу. Головой, он по-видимому не только усиленно накачивал шею, но еще и ел. Второй был, казалось, с одним большим шрамом на лице, как будто после разборок с газонокосилками. В руках у него были нунчаки – коченуки, его духовным наставником был Сен – Сей Взвей Нога. Каратист показал Брахамату свой коронный удар – йоку гери – кяги. У бандитов еще были два автомата «Калашникова» и один гранатомет неизвестной системы.
 - Куда? – бросился негр под ноги бандитам.
 - Закрой свой едальник! – ответили ему.
 - А ты хлебальник! – не растерялся африканец.
 - Я тебе репу сейчас снесу! – пригрозил каратист.
 - А я тебе свеклу!  – храбрился Брахамат.
 - Заткнись, черная мразь! – не выдержал качок.
 - Ты это кому сказал? – со злостью в голосе спросил негр.
 - Тебе, урод! – еще страшнее и уже замахиваясь кулаком, ответил незнакомец.
 - А! А я-то думал: кому? – испуганно пролепетал в ответ Брахамат, пятясь назад. – Ба-а, - вдруг благородно отрыгнул Ноздря и кинулся в другую комнату.
 - Ты че, в натуре! – качок бросился на  Теленогова. – Твое имя Никто и звать тебя Никак! Затухни в тряпочку. Втыкаешь?
 - Фуфел не гони! – начал распальцовку и Иван. – Ты че, наехать хочешь?
 - Ты мне не чекай, а то отчекаешься! – грозно прорычал бандит. - Мы тебя обозначим. Фишкуешь?
 - Добро! Воля твоя!
 - Так, короче! Впитывай, ваще. Где лавандос?
 - Мы будем базарить или рамсы будем друг другу путать? – не понимал Теленогов.
 - Во чешет, а? – бандит обернулся к своему дружку. – Может, его «заказать»? Киллернут – и в отстойник, глистов кормить. За базар ответишь, падла! – обратился он к Еремовичу, – Мы тебя вольнем! Ты меня понял на понял не бери. Понял?
- Ты че причесываешь? – разозлился Иван. – На кого наехал? На «дичку»  развести хочешь? Кого ты лечишь? Не на того напал, не нагрузишь!
 - Ты че мне тут плетешь,– качок чего-то не понимал, - шаромыжник! Я тебе попу от ног оторву, в земной шар закатаю! Ты кто по жизни-то ваще?
 - Аполинарий Кондратьевич я, – тунгус по полной программе «нагружал» бандитов. – Слыхал, может? Голяк тут не гони. Может, ты в «авторитете», наезжаешь на кого ни попадя? Твое-то какое погоняло?
 - «Чалым» меня кличат, - недоумевал «пацан». Он не мог понять, к кому попала их бригада. Бригадир весь день втирал им, что здесь будут одни лохи, а тут, оказывается, был какой-то тайный авторитет. – Ты понты эти брось! Не слыхал я такого имени.
 - Не слыхал, а чего наезжаешь? Плетешь тут, заплетаешь. Попутался совсем? – вошел в раж Иван. – Как ребенка развести хочешь? Всосал?
 - Путай – не путай, меня не запутаешь! – совсем расстроился браток. Он понял бессмысленность дальнейшего разговора. Они приехали не по адресу.
 - Вот ты набодяжил, - не унимался Теленогов. – А кто за базар отвечать будет? Да ты уже по понятиям не прав!
- Обоснуй! – не понял качок.
 - Ты – и я. Мы же цивилизованные люди, - начал Иван. – Мог позвонить по мобильнику. Либо ты, либо ваш «папа». Надо было договориться о встрече. Как люди посидели бы в ресторане. Покалякали о жизни. Туда – сюда. А так, как слоны, врываться в солидное учреждение, быковать, это не дело. Сейчас вопросы решаются по-другому. Культурно. Времена сейчас не те. Надо было сначала курсануть меня. Пересеклись бы где-нибудь. Волокешь? А ты понты сразу кидать. Пуганы – не напугаешь.
 - Че рамсишь? Крутой слишком? – неожиданно рявкнул каратист.
 - Затухни! – испугался качок. – Ты че, бандос не чесаться? Подкрученный, что ли? Не видишь, с человеком разговариваю. Не забывай, под кем работаешь. Не ботви ботву! Я с тобой потом разберусь! Хорошо, - бандит посмотрел на Ивана, - я все передам «папе». Скоро мы подъедем!
 - Ништяк! – согласился Теленогов.
 - Поздняк метаться. Пошли, Кент, - обратился Чалый к каратисту. Качок хотел было уже уходить, но в этот момент в комнату вбежал Брахамат, прямо наперерез бандитам. Он был с национальным оружием в руках – луком. Вместо стрелы он держал в руках зубную щетку.
 - Убью! – громко закричал Ноздря. – Убью и съем! – тело Брахамата было
облачено в национальную одежду – двухсантиметровую набедренную повязку, которая прикрывала наспех перевязанную при рождении пуповину. Увидев голого негра, бандиты удивились.
 - «Телок»! – ввел их в курс дела Теленогов. – Телохранитель, в простонародье - «пулеулавливатель».
 - А-а! – протянули бандиты, – Скоро будем! Ждите! – и ретировались.
 - Ну ты дурак! – Иван схватился за голову. – Сколько же на свете дураков! Их запаса еще лет на двести хватит! Ты вообще думаешь, что делаешь? Черномазая твоя башка!
 - А что такого? – удивился негр. – Все путем!
 - Пошел вон! – рассердился Теленогов. – С глаз моих долой!
   Через пятнадцать минут после бандитов в дверь снова постучали. Это уже были сотрудники РУБОПа. Люди, наделенные большими знаниями и полномочиями. В народе они назывались просто – «Маски – шоу». С этими борцами за справедливость Теленогову и Галес Эль Мабо встречаться совсем не хотелось. Тем более, что эти люди задавали вопросы потом, после непродолжительного массажа прикладом автомата или каблуком тяжелого ботинка.
   Африканец и тунгус покинули офис через черный ход, дошли до дома и спрятались в квартире, до поры – до времени.
 - Презервативы! – горько рыдал Брахамат. – Контрацептивы ходячие!

Часть 2. Прирожденные мошенники.
Ученик Рикки – Тикки Тави.

   Сидеть дома больше не было сил. Надо было что-то делать. У неудавшихся бизнесменов оставалось всего несколько долларов. Иван сиял от любви к людям. «Бодяга, - думал он, - что за бодяга. Не жизнь, а сплошной заворот кишок. Заядлые фетишисты и то лучше живут». Брахамат думал совсем о другом: об антидискриминационных законах, субординации, о защите свободной прессы, о коррумпированности в высших эшелонах власти, о сладострастной неге, о женщинах и шампанском. «Дерьмо, а не цвет нации», - по-ленински думал он.
 - Получается, что мы – беспорточная команда, - ругался Иван. – Мы в глубокой заднице. Гаврики мы. Тормоза перестройки! Нищета!
 - С головой, как, все в порядке? – спросил Брахамат Теленогова.
 -  Отлично! Все нормально. Осталось только принять лекарство от икоты и все будет путем! Все нормально, все нормально!
   Призрак коммунизма витал над Иваном, он звал его к себе, протягивал к нему большие красные щупальца. Еремович начал потихоньку сходить с ума.
 - Мне надо прогуляться, - сказал он африканцу и пошел куда глаза глядят.
   Теленогов бесцельно шел по улице, ничего не понимал, крутил головой и ни о чем не думал. Неожиданно он увидел перед собой красивое здание с бросающейся в глаза вывеской: «Казино «Кто кого нагреет». Иван сильно тряхнул головой, отчего из глаз посыпались искры, и уже по-новому прочитал висящую вывеску: «Ресторан Дрищ». «Черт, что за наваждение такое. Тьфу ты, нечистый попутал», - только подумав это, в голове у Теленогова что-то включилось и он  оказался сидящим в кабинете №314 на Лубянке и какой-то человек со взглядом полковника госбезопасности и печатью коммунизма на лице, бил его по морде кулаком, и страшным голосом внушал:
 - Признайся, наконец, признайся, что это ты во всем виноват!
 - Я ни в чем не виновен, - кричал в ответ Иван и плакал. – Отпустите меня!
 - Отпустить тебя, мерзкий нарушитель капиталистической законности? Ты что ж это удумал? Против демократии  попер, авантюрист? Давай начнем все сначала, познакомимся… поближе, - полковник придвинулся вплотную к Теленогову и, если бы захотел, мог достать его языком. Меня зовут Сольфеджио Алибабаевич Ориентация, - лицо контрразведчика, не обезображенное интеллектом, задергалось в нервном тике.
 - Фемистокл Антропогенович Мегабайт – Рыгало, - представился Иван. – Педераст ты, а не полковник! 
 - Ах так, - рассердился Сольфеджио. – Признавайся, сука, признавайся! Таракан все видел своими глазами. Он нам все рассказал!
 - Какой такой Таракан? – не понял Теленогов.
 - Обыкновенный таракан. Животина, - почему-то сказал полковник, - с усиками. Маленький такой.
 - Не знаю я никакого таракана, - все еще ничего не понимал Иван.
 - Ты мне угрожаешь? – злобно прошептал полковник. – А то смотри, обменяем тебя на Усаму бен Ладена.
   Тут вдруг в голове Еремовича опять что-то щелкнуло, какой-то рычажочек, мозга зашла за мозгу, и он оказался стоящим посреди скоростного шоссе, прямо на проезжей части. Автомобили подавали звуковые сигналы, стараясь объехать его. Некоторым это не удавалось, тогда водители показывали кулаки и материли его на чем свет стоит.
 - Все вы дураки! – кричал им Теленогов в ответ.
  … Очнулся Иван с сильной головной болью, лежал он на своей кровати.
   Брахамат долго пытался привести в чувство друга, теребя его за все части тела.
 - Незачем впадать в уныние! – кричал ему Ноздря. – Думай! Мы еще получим свое! Праздность и лень – наши враги! Найди в себе силы – и встань!
   Еремович наконец очнулся.
 - Хорошо, еще ничего не потеряно. Начнем с малого. – Иван поднялся с кровати. Жизнь-то не кончилась! Идеи какие-нибудь есть?
 - Ни одной.
 - Ты же в институте учился. На кого, если не секрет?
 - На инженера. Сейчас у меня был бы уже диплом, - мечтательно произнес Брахамат.
 - «Мурзилочный» бы у тебя был диплом.
 - Это почему? – обиделся Ноздря.
 - Выпиши себе журнал «Мурзилка» и поймешь, почему. Я догадываюсь, как ты учился в институте. Так же, как все наши чиновники. Ты только и делал, что пил, гулял, а экзамены покупал. С преподавателями, которые не брали взяток, ты играл злую шутку. Преподаватель тебе: «Студент Эль Мабо, что-то я вас не припоминаю. Вы вообще ходили на лекции?» А ты в ответ: «Моя фамилия Пробел, посмотрите в журнале, как часто я посещал ваши занятия». Или такой вариант: «Посмотрите на мое лицо, разве я похож на инженера? Поставьте мне государственную оценку, и я уйду». Вот так ты и учился.
 - Это неправда! – вспылил Брахамат. – Я был отличником!
 - Такие же, как ты, отличники, в правительстве сидят. Может, тебя тоже туда записать? К ним сейчас идет набор по объявлению… А почему ты не пошел учиться в техникум? Стоял бы сейчас за станком, точил бы болванки!
- Хватит издеваться! – чуть ли не плакал Брахамат.
 - Ну ладно, ладно. Все, замяли… Студент!.. Послушай, а может нам опять открыть какую-нибудь контору? Центр занятости «Упырь» или службу спасения «Пишите письма»? А, Брахамат?
 - Можно, только осторожно.
 - Это все надо тщательно обмозговать! Есть у меня на этот счет идеи… «Центр микрохирургии сглаза», или предоставление услуг типа «курируем запой», а также  «выведем из запора на дому». А можно просто-напросто открыть свой «Обман валюты». Как ты считаешь, негритянушка мой?
 - Сам такой страшный! – парировал Брахамат.
 - Ответ напрасный. Способов облапошить людей – миллионы. А нам надо выбрать только один. Что скажешь, друг мой ситный?
 - Можно включить колдун – ящик? – вежливо обратился негр к Ивану. Колдун – ящиком Брахамат называл телевизор.
 - Ну, включи.
   Ноздря включил свой любимый музыкальный канал и наткнулся на гламурные новости: «Филипп Киркоров, чтобы перестать расти, принимает карликовые таблетки». «Борис Моисеев болеет клептоманией. Он тащит все в рот». «Михаил Боярский думает шляпой». «Шандыбин натирает голову пастой Гоя». «Вилли Токарев сбрил усы и опростоволосился». «Барри Каримович периодически «алибасит» нанайцев». «Ксюша Собчак, чтобы соответствовать образу, пересадила себе лошадиную гриву». «Сергей Зверев сделал операцию по ушивке сфинктера». «Валерий Сюткин подавился гитарой». «Дана Борисова перекрасила мозг». «Шнур прикинулся бикфордом». «Сборная России по футболу выиграла конкурс карикатур». «Ханга, после изгнания с телевидения, устроилась на гуталиновую фабрику». «Николай Валуев, ярый противник однополой любви, встретил в московском ресторане Николая Баскова. Последнее, что услышали окружающие, было: «Тезка, а может не надо?»   
 - Что ты там хочешь увидеть? – удивился Теленогов. – Наше телевидение – один большой рекламный ролик о том, как беречь в чистоте собственные гениталии! Займись-ка лучше делом.
 - Каким?
 - Хорошим! Что я тебе говорил про письма? Письма… Письма… Это тебе не хи-хи ха-ха. Есть! Придумал! Будем высылать по почте каталог «Все обо всем» или энциклопедия ужасов.
   Через час подельники уже были на почте и договаривались о взятии в аренду абонентского ящика.
 - Для каких целей вам нужен ящик? – спросила их почтельмейстерша.
 - Будем получать корреспонденцию из дружественного Магадана, - ответил Теленогов.
 - Там у вас родственники?
 - Друзья!
 - Ну-ну!

Здравствуйте, дорогая редакция!

   Еще раз воспользоваться услугами рекламной службы одной из газет было легче легкого. И вот уже в газете красовалось объявление: «Высылаем по почте каталоги «Все обо всем». Из жизни звезд книги рекордов Гиннеса. А/Я 8234172,5».
   По прибытии первой корреспонденции через несколько дней, Иван отобрал письма и по обратным адресам стал отправлять свои послания следующего содержания:
«Уважаемые дамы и господа!
Не упустите свой шанс! Мы предлагаем вам каталог, самый интересный в мире, о жизни звезд книги рекордов Гиннеса. В нем рассказывается, как эти люди добились своего, что им пришлось пережить, как они стали героями. В одном из каталогов спрятан призовой билет. Вы можете выиграть автомобиль «Субару». Спешите! Количество каталогов ограничено. Чтобы получить его, вам необходимо выслать по этому же адресу сто рублей. Чем больше вы закажете экземпляров, тем больше шансов у Вас получить вожделенный автомобиль. Без обмана! Свою покупку вы получите незамедлительно! Не забудьте про приз! Желаю удачи! Счастья Вам! Мир вашему дому. Благополучия в ваших семьях!
                Президент торгово-финансовой компании
                Тетро-грето-бета-гамма шоп
Седр Арайпетович Кукуй.

 - Стриги капусту, сынок, - учил Теленогов Ноздрю, идя по широкой улице. – Скоро мы станем олигархами!
 - Зачем?
 - Не знаю!  Постой-ка, - вдруг осенило Еремовича. – Смотри, где мы идем, – Иван остановился. – Смотри, смотри, что делается.
 - Что? Где? – непонимающе крутил головой во все стороны Ноздря. – Когда? Почему? Зачем? Во сколько? Для чего? – вопросы сыпались из него, как из рога изобилия.
 - Посмотри вниз, - убеждал Иван. – Нет, ты посмотри, посмотри! Это же тротуар!
 - Ну и что? Тротуар как тротуар. Самый обыкновенный тротуар.  Даже не хочется тебя разочаровывать, Ваня, но таких тротуаров в Москве пруд пруди. Если суммировать протяженность всех московских тротуаров, получится линия, равная длине экватора.
- Что ты несешь? – разозлился Теленогов. – Ты так ничего и не понял? Это не обычный тротуар. Это наш тротуар!
 - Как так?
 - Вот так!
 - Так, да не так.
 - Молчи, негр. От добра добра не ищут. - Иван вдруг заговорил афоризмами.
 - Не буду молчать. Это не наш тротуар, чтобы ты ни говорил! И никогда не был нашим тротуаром. Этот тротуар – общий тротуар! – не унимался Брахамат. – И я никому не позволю отобрать у меня частичку этого тротуара. Даже тебе.
 - Сейчас я тебе зубы-то пересчитаю, - грозно зарычал Иван. - И действительно, их частицы будут лежать на этом тротуаре.
 - Все, молчу! – сразу все понял африканец и тут же процедил сквозь зубы свой афоризм:
 - Как аукнется, так и откликнется, - а в следующую секунду громко произнес:
 - Этот тротуар – наш тротуар! И его никто у нас не отберет. Даже милиция!
 - То-то же! – удовлетворенно произнес Теленогов. – Посмотри, сколько здесь автомобилей. Им уже не хватает шоссе. Они пытаются влезть на бордюр, к пешеходам, залезть в самое их нутро, посмотреть на их внутренности. И никто им в этом не мешает. Так не должно быть. Мы возьмем в свои руки урегулирование этого вопроса. Мы не допустим! Не позволим этого! Никому! За мной, - приказал Еремович.
 - Куда ты идешь? – непонимающе спрашивал Брахамат, пытаясь не отставать от Теленогова.
 - В магазин! За краской!
 - За какой краской? В какой магазин? – негр ничего не понимал, а про себя думал: «О, да Жетон совсем с ума сошел. Видно, не до конца его вылечили на Лубянке. Надо дать ему чем-нибудь тяжелым по голове, может, поправится!»
«Я тебе дам, так дам, - думал в это время Иван, - мало не покажется! А за Жетона ты еще ответишь!»
«Молчу, молчу», - тут же подумал Ноздря в ответ.
    В магазине хозяйственных товаров Теленогов купил литр белой краски, большую кисть и пошел к облюбованному им месту. Подойдя к тротуару, он сел на корточки и в наглую, на людях, стал расчерчивать асфальт. На него никто не обращал особого внимания.
 - Да что ты делаешь-то, крамока? – спросил Брахамат с примесью зулусского.
 - Ты так ничего до сих пор не понял? – удивился Иван. – С завтрашнего дня здесь открывается платная автостоянка. Пятьдесят рублей в час. Завтра, как и все, мы начнем торговать воздухом. Доперло? Это же живые деньги. Ты будешь начальником, а я – главным!
 - Но это же противозаконно! – испугался африканец.
 - Дед твой был зулусом, отец твой был зулусом. Ты, как был зулусом, так им на всю жизнь и останешься. И дети твои будут зулусами. И никуда от этого не деться. Дурак, а чем законным ты занимался в последнее время? Так я тебе отвечу – ничем. Чем дальше влез – тем ближе вылез, - продолжил афористический ряд Иван. – Я не пойму, у тебя что, стероиды бороздят просторы молодой крови? От этого ты такой тупой? Или деятельность мозга у белых и черных людей сильно отличается? Объясни мне, я не могу понять.
 - Расист! – взвизгнул Ноздря.
 - Да я тебя в рабство продам! Виргинским плантаторам, эксплуатирующим человеческие тела по своему усмотрению. А точнее, на подмосковную стройку. Есть у меня один знакомый прораб, Гиви. Он тебя с удовольствием возьмет, поприкалывается. А то у него в последнее время одни узбеки. Так мы их негром разбавим. А я, глядишь, еще и наживусь на тебе.
 - Я больше не буду! – испугался негр и плюхнулся в ноги Теленогову.
 - Не верю!
 - Прости-и-и-и! – завыл африканец, ползая по асфальту на коленях. – Я больше не буду. Бес попутал, прости господи!
 - Не упоминай бога всуе, - наставительным тоном заметил Иван. – А теперь возьми кисть и расчерчивай асфальт на пятьдесят машиномест. Завтра ты выходишь на работу.
 - Говно вопрос! - согласился Ноздря.
 - Ну вот и хорошо. Работай.
 - Ты добрейшей души человек, - благодарил Брахамат Теленогова.
 - То-то же, а то нашел мальчика, наивный чукотский юноша. И вообще, Ноздря, тебе не жалко прожитых лет бесцельно, в заблуждении, в путанице бродяжничества, мошенничества и воровства? Слушай, а ты в бога веришь?
 - Не знаю!
 - А какой ты веры?
 - Никакой!
 - А как же ты живешь, по каким убеждениям?
 - Живу, как хочу!
 - Вот! Ты должен жить не как ты хочешь, а по закону божьему! Что тебя ждет впереди? Ты сам когда-нибудь задавал себе этот вопрос? Нары, черное мыло, пшенная каша! Вот что тебя ждет в будущем.
 - Я больше не буду-у-у! – в этот момент Ноздрю накрыло окрыляющее чувство гордости за страну, в которой он живет, за Ивана,  он почувствовал глубокий трудовой подъем. – Я все сделаю, Иванушка, только не продавай меня в рабство! – и он с каким-то остервенением стал выполнять свою работу. Закончив, негр подскочил к Ивану и стал целовать руки друга.
   Прохожие смотрели на эту сцену заворожено, с какой-то скрытой завистью, с безумным взглядом чистых русских глаз, а Иван стоял и не мог нарадоваться на Брахамата, на мир, на прохожих. Он был счастлив.
 - Ладно, поехали отсюда, - предложил Теленогов, - а то мы здесь и так слишком долго задержались. Вся работа начнется завтра, с утра. И не дай бог, твоя смердящая задница чего-нибудь учудит. - Еромович посмотрел на Брахамата так, как Ленин на буржуазию. – Вон и остановка.
    Прождав на остановке около двух часов, Брахамат не удержался и выругался:
 - Градоначальники вшивые. Чемурдосы! Не могут наладить нормальную работу общественного транспорта. Пусть свои кепки забьют себе в задницы. Кувалдой!
   Подъехавший автобус на первый взгляд казался вытащенным из пучины океана, с самого дна, «Титаником». Пассажиры, ехавшие в нем, были водолазами. Из мутных от грязи и копоти окон были видны только их силуэты и большие, испуганные глаза. Двигатель транспортного средства ревел с такой силой, будто хотел выиграть «Формулу – 1» среди автобусов. Этой мощи хватило бы на подъем средних размеров ракеты на космическую орбиту. Водитель – камикадзе подъехал вплотную к остановке, чуть не сбив четырех старушек, и, как гидравлическим прессом, работающим на разжимание, открыл двери. Людской поток хлынул прямо в них, не давая другим пассажирам выйти из автобуса.
 - Мне страшно! – вякнул Брахамат, но Иван подтолкнул его в спину мощным кулаком и прошипел на ухо:
 - Лезь, не создавай давку. Все едут – и ты поедешь.
   Людей в автобусе было не много – тысяча триста человек. 
 - Гражданин, сойдите с моего уха, - попросила чья-то голова из-под ног Брахамата.
 - Извините, - встрепенулся Ноздря и вжался в мощную спину Ивана.
 - Ничего, ничего, - поблагодарила голова.
   Люди в автобусе говорили о разном. В начале салона кто-то рассказывал о всеобъемлющей интеграции России в Европу. «Большая восьмерка», «Всемирная консолидация», «Дружба народов», - слышалось с той стороны. Справа от компаньонов какой-то человек рассказывал о своей незавидной судьбе: «Сначала я работал менеджером по продажам, торговым представителем, проще говоря. Бродяжничал по Москве, искал клиентов, впаривал товар, причем лажовый. Потом стал мерчендайзером. Это посолиднее, покруче, повыше, чем менеджер. Вскоре стал супервайзером. Это полный аншлаг. Не работа – конфета. Шикарная работа, можно сказать. Сейчас я – начальник отдела. «Бобы» прут ко мне дуром. Выше меня только звезды. Чиновники всякого ранга здороваются со мной за руку. Я их понимаю. По-человечески. Здороваться, общаться со мной – престижно! Я перспективный работник! Голова! Член правительственной партии! Вот так превращаются из гастарбайтеров в солидных наймитов!»
   Слева от Теленогова и Брахамата человек, отпущенный Смертью на пару минут в туалет, рассказывал о новой градации понятий, отправляющих людей в мир иной:
 - Ведь когда умирает чиновник, он же не просто так умирает, или политик какой-нибудь большой. Умирает такой человек почти всегда в загородной резиденции или особняке. Про него говорят, что он не просто умер, а «копыта откинул». Важный, значит, человек был. А вот например, рабочий люд как умирает. Не знаешь? А он преимущественно умирает на рабочем месте. «Ласты склеил», значит. Был человек – и нет человека. «Заказали», «киллернули», «вольнули» - слова – синонимы. Это означает, что произвели убиение контрольным выстрелом в голову. Это у бандитов так. «Кончили» - отправили в мир иной прямым ударом пики в сердце. Употребляется на жаргоне «сиделых людей», то бишь преступников. «Сожмурился» человек, это когда труп по весне в лесу из-под снега появляется, в проталине. Про них самих, трупов, я имею в виду, говорят, что это «жмурики», или «подснежники». А если кочегар какой или шахтер умирает, то, как говорится, он «коня двинул». Если генерал какой или военный Богу душу отдает, то, говорят, что он «коньки отбросил». Ну а если человек от старости умирает, про того говорят, что он «крякнул». Я вот умру когда, про меня скажут: «Крякнул, мол, Максим». И больше ничего не скажут. Или злые языки еще добавят: «Умер Максим, да и хрен с ним».
   Африканец и тунгус ехали молча, ни о чем не говоря. На одной из остановок в автобус вошли восемь контроллеров. Они поползли по головам пассажиров, проверяя билеты.
 - Граждане пассажиры! Показывайте, у кого что есть! – кричали они. – Своевременно предъявляйте билеты по нашему требованию. Проверка проездных документов!
 - Эй, друг! – обратился контроллер к одному из пассажиров.
 - Терминатор тебе друг, - последовал лаконичный ответ.
 - Ваш билет!
 - От билетов кони дохнут!
 - Платите штраф! – нервничал проверяющий.
 - Государство заплатит. Оно у нас не бедное!
   При слове «государство», вызвавшего в контроллере чувство какого-то всепреклонения, уважения, гордости, страха, и необъяснимую бурю эмоций, служащего всего передернуло, и все претензии к безбилетному пассажиру закончились.
   Когда проверяющие работники подошли к Ивану, он  уже подготовился к встрече с ними.
 - Молодой человек, - обратился контроллер к нему, - предъявите билет!
 - У меня «единый»! – с гордостью ответил Теленогов.
 - Покажите!
 - У меня проездной.  На пять лет вперед!
 - При чем здесь проездной на пять лет? Предъявите билет! Не шутите со мной!
 - С вами никто и не шутит. Я могу его вам предъявить, но он невидимый!
 - Гражданин, проявите сознательность! – разозлился контроллер. – Если у вас нет ни «единого», ни проездного, ни билета, ни черт его знает что, платите штраф! Немедленно!
 - Да есть, есть! Но он же невидим. Читайте по губам: н-е-в-и-д-и-м! По буквам, - со стальными нотками в голосе сказал Еремович. – То есть я - то его вижу, а вот вы его можете и не увидеть. А денег нет!
 - При чем здесь деньги? Предъявите билет вместе с деньгами. Или отдельно – деньги. Тьфу, ты, - обиделся проверяющий. – Гражданин, вы что, издеваетесь? Немедленно платите штраф. Или милицию сейчас позову!
 - Не гражданин, а товарищ! Я, может, коммунист по призванию! – поправил Иван. – Говорю же, денег нет, платить нечем. Есть только невидимые… Милицию он позовет. Чуть что, так сразу милицию.
 - Твою мать! – не выдержал и выругался контроллер. – Попадутся же дураки!
 - Что ты сказал про мою мать? – рассердился Теленогов и начал засучивать рукава.  - Попрошу вас не трогать мою мать!
  - Вася, Виктор! – контроллер позвал коллег. – Тут одного надо вышвырнуть из автобуса. Ему что-то не нравится в нашей работе. Помогите. Сдадим в милицию! - крикнул он и стал тащить Ивана за шиворот.
 - Не трогайте меня! – закричал Теленогов. - Я инвалид умственного труда! Уберите руки! И вообще, вы вон у негра билет попросите. Его у него нет! – Иван указал пальцем на Брахамата. – В милицию пойду только с негром. Это дискриминация! Я националист!
   Африканец делал другу испуганные глаза, широко открывал их и показывал этим, что не надо, мол, натравливать на него контроллеров. Но было уже поздно.
 - Вы проверьте, проверьте! Да, я расист, однозначно, - не унимался Иван, - и не хочу ездить в общественном транспорте с неграми, тем более безбилетными!
   Брахамат в это время делал каменное лицо, демонстративно смотрел в сторону, как будто вокруг него ничего не происходило, и он ничего не понимает.
    Один из проверяющих не удержался и осторожно тронул за плечо Ноздрю.
 - Гражданин, извините, - тихо сказал он. – Предъявите, пожалуйста, ваш билет, - еще вежливее попросил контроллер.
 - Я не понимать по русс… - ответил Галес Эль Мабо.
 - Билетик покажите, и не понимайте дальше!
 - Я же говорил, говорил, что у него нет билета, - накалял обстановку Иван.
 - Я не знать, что вы от меня хотеть! – оправдывался Ноздря.
 - У вас есть билет? – напрямую спросил контролер.
 - Я не понимать по русс…
 - Платите штраф. Твою мать… и папу тоже… – распалился проверяющий. – Никто не хочет платить! Даже негры! Что за наглость? Что за времена такие? Милиция! Милиция! – куда-то в воздух кричал контроллер, пытаясь в небесах найти милицию.
 - Вот как вы относитесь к иностранцам, к представителям других держав. Дружественных, заметьте, дружественных держав! Вы не интернационалист! – неожиданно вступился за Брахамата сам Теленогов. – А он, может быть, работник дипломатического представительства, посольства, можно сказать! А раз так, он имеет право ездить на всех видах транспорта бесплатно! Включая маршрутное такси и самолет! А если его оскорбить, король его страны объявит войну России. Журналисты спросят короля: «Из-за чего началась война?» А он ответит: «Да из-за русского Вани, контролера, который обидел нашего диппредставителя в автобусе. Вот только из-за этого!» А Россия окончательно потеряет поставки к себе бананов, ананасов и апельсинов. Сразу же возникнет авитаминоз! Голод! Смерть! Люди начнут поедать себе подобных, будут вымирать как мухи. Представляете, чего вы добиваетесь? Теперь-то вы понимаете, что не все так просто в этом мире!
 - А-а-а! – закричал контроллер, схватился за голову и бросился прочь из автобуса, на первой попавшейся остановке. За ним последовали и другие служивые люди. Все пассажиры облегченно вздохнули и с благодарностью посмотрели на Еремовича.
 - Аоэ, шио су. Богадэ, нэо аурук! – пробубнил Ноздря.
 - Что он сказал? – удивленно спросил один из пассажиров.
 - Он пожелал счастливого пути контролерам, - ответил Иван.
 - Кедырь, вот керемики аткендыс гере, ар? – выругался африканец. – Вочау. Шиосан! Хаджиме!
 - А сейчас что он сказал?
 - Вам он тоже пожелал счастливого пути, - ответил потерявший всякий интерес к дальнейшему разговору Теленогов.

Хачик – безумный воин.

   Иван проснулся рано, и в плохом настроении. Всю ночь его одолевали черные сны. То он был эксгибиционистом и с удовольствием показывал всем желающим неприкрытые части своего тела, которые другие люди предпочитали прикрывать. То он с большой совковой лопатой разгребал навоз в центре Москвы – на Красной площади, а Брахамат начальствующе стоял рядом и громко кричал: «Бери больше, кидай дальше. Пока летит – отдыхай». Еремович бился в бессильной злобе, но не мог отойти от навозной кучи и поэтому сердито мычал: «Ничего, ничего, переживем! Нас вертят – а мы крепчаем!»
 Иван встал, подошел к мирно спящему Брахамату и сильно пнул его ногой по заднице.   
 - Вставай… работник. Трудится пора!
 - Что? – спросонья не понял Ноздря.
 - Подъем! – рявкнул Теленогов. – Власть сменилась! Переворот в стране… Теперь черные будут управлять белыми. Твоя взяла. Проснись и пой! На работу пора.
 - На какую работу? Мы же безработные! – удивился Брахамат.
 - На парковочную. Ты забыл, что записался в парковщики? Чем дольше ты спишь, тем больше уплывает денег. Шевелись, если хочешь немного заработать!
   Негр поднялся с неохотой и сразу же включил телевизор, музыкальный канал. Телеведущий нес какую-то околесицу, шла передача для дебилов. Весь словесный бред из головы ведущего вдруг выплеснулся наружу. «Виджея» стошнило в прямом эфире. Музыка ржавых звуков плохо воздействовала на барабанные перепонки Ноздри, передавая свое неудовольствие центральному мозжечку и заражая его неумолимым желанием выкинуть телевизор из окна. В нем «лабала» популярная российская группа при помощи электронных музыкальных инструментов. Солист группы мотал головой вверх-вниз по полутораметровой амплитуде. Люди, «зажигающие» в зале, как игрушечные человечки, крутили своими головами на все триста шестьдесят градусов и резко вскидывали вверх руки, как плети. Неоновая светомузыка покрывала своими лучами и популярную музыкальную группу, и зрителей. Внизу экрана телевизора появилась бегущая строка, черным пиаром рекламирующая выступающих музыкантов: «Смотрите и слушайте! Слушайте и смотрите! Лучше сто раз увидеть и услышать, чем не сделать ничего из этого. Смотрите и запоминайте, выступает супергиперпопулярнейшая российская группа. Лучшая не только в России, но, возможно, в самое ближайшее время и в мире».
 - Двадцать два притопа, тридцать три прихлопа. Балалайка, два струна – я хозяин всей страна! Ёп твою мать! – злобно выругался Иван, смотря на титры и смачно плюнул в дальний угол комнаты, предоставив слюне возможность быстро, по прямой траектории пролететь целых пять метров. – Попса без буквы «с»! Баламут, - обратился он к африканцу, - выключай эту мутотень и айда на работу.
 - Мм, - только и сказал Брахамат.
 - Выражайся яснее, я не понимаю твоего мычания. Что ты пытаешься мне сказать?
 - Я никуда не пойду, - возразил Ноздря, - я болен! У меня все костыли болят.
 - Воспаление хитрости? Давай, собирайся, нечего разлеживаться, мой лиловый друг!
 - Я еще не досмотрел телепередачу!
 - Все, заканчивай. Айда работать!
   Кое-как вытащив африканца из кресла, Иван привел его на автопарковку и дал указание:
 - Работай! Если хочешь кушать. Задаром кормить тебя никто не собирается. Сколько заработаешь, столько и поешь. Ничего не заработаешь – ничего не поешь.
   Еремович удалился по своим делам, а Брахамат рьяно взялся за работу, пытаясь снять деньги даже с проезжающих мимо него, по шоссе, машин. Водители, ставящие свои автомобили на стоянку, никак не могли понять, откуда взялась, всего за одну ночь, платная парковка.
 - Распоряжение мэра Москвы, - охотно объяснял им ситуацию Брахамат. – Новое веяние. Голое администрирование, можно сказать. Указы сыпятся сверху, как комья с горы. Скоро, говорят, введут налог на меховые шапки. У кого шапка из дорогих шкурок зверьков – с того налог за жестокое звероубийство. А у кого шапка нитками штопана, с того - ничего!
 - Да? Действительно? – удивлялись водители и только сокрушенно качали головами. – Совсем с ума сошли. Скоро на улицу за бесплатно не выйдешь. Налог на снег еще не ввели?
 - Пока нет уже еще пока что, - правдиво отвечал им Брахамат.
   К обеду на автостоянку приехал начальник местного ГИБДД. Увидев негра – парковщика, бегающего между машинами, как обезьяна, он от удивления так разинул свою пасть, что в обморок попадали даже водители – профессионалы, асы, прошедшие через огонь, воду и медные трубы.
 - Вот это сервис! – бормотал полковник. – Какое обслуживание!
 - Для милиционеров – бесплатно! – подскочил к нему Ноздря и тут же кинулся к тем, для кого не бесплатно.
 - Нет, я уж заплачу! – настаивал начальник. – Хочу быть как все!
 - Уважаю ваши принципы, - выговорил Брахамат.
 - Это мое кредо!
 - Моя милиция меня бережет? – продолжил африканец. – Закон блюдете?
 - Так точно!
 - Ну и…х-х-х-хорошо! Дай вам Бог здоровья!
 - И вам не хворать, - обрадованный полковник нежной поступью удалился с парковки.
 - У-у-х, - выдохнул Ноздря. – Педант! Слава богу! А то так и получишь по первое число.
   Пока Брахамат собирал деньги с доверчивых автолюбителей, Иван находился в печатном салоне, с просьбой сделать билеты и рекламные плакаты следующего содержания:
«Внимание, внимание, внимание!
 Читайте и удивляйтесь! В наш город приехал всемирно известный цирк «Сириус».
В программе:
Волшебная эквилибристика на свободной проволоке без страховки, гимнасты в висе на перекладине без рук! Выступление «Гигантов», кубинский крокодил, священный египетский бык Апис, провидица Анастасия.
А также:
      Свободная разножанровая программа артистов, виртуозы – легкоатлеты и маститые фокусники. Семейное фото с медведем «Гризли».
Но главное:
      Единственное и неповторимое выступление Генерального директора всех волхвов мира с непостижимой сакральной энергией, берущей свое начало в предгорьях Тибета, Вождя тайного Мира, Ламы Потустороннего, Мавра Брахамата! 
  Приобретайте билеты в театральных кассах города. Стоимость билета – 100 рублей».

Убогий Маниту.

    Вечером. довольный Теленогов вернулся на стоянку.
 - Как дела? – сразу же обратился он к Ноздре.
 - Приходил начальник ГИБДД.
 - Ну и что?
 - Обслужил по высшему разряду!
 - Кто кого? Ты его, или он тебя?
 - Я его! – загордился собой Брахамат.
 - Толковый негр!
 - Трагическая новость.
 - Это почему же?
 - Это не Клондайк, Иван. Деньги здесь мы, может быть, и поднимем. Но долго ли эта работа будет у нас? Сколько по времени? Два – три дня, потом я здесь примелькаюсь – и все, сушите кегли. Приедут добрые милиционеры и увезут с собой.
 - Верно мыслишь. Но не паникуй, пожалуйста. Дольше мы здесь и не задержимся. Еще два дня. Не больше. Сейчас я осваиваю новый коммерческий проект. Решил заняться шоу – бизнесом. Чем черт не шутит. Эх, Брахамат, жалко мне тебя. Тебя можно заставить квадратное катать, а круглое носить на себе. А ты от испуга и рад будешь.
 - Не понял! Я интеллигент!
 - Вся твоя интеллигенция – вон за углом, в куче экскрементов плавает.
 - Зато я попаду в рай.
 - Да, там из тебя туалетную бумагу делать будут…Послушай, Ноздря, что ты без меня делать будешь, а? Представь, я от тебя уйду. Умрешь ведь с голода!
 - Не бросай меня, Ванечка. Я буду делать все, что ты скажешь, только не бросай, - чуть не заплакал Брахамат.
 - А поедешь работать в Новокалымск, дворником?
 - С тобой, Вань, хоть на край света!
 - Ладно, пошли отсюда. На сегодня работа закончена. Нам еще нужно успеть заскочить в Министерство Культуры.
 - Это зачем? – удивился Брахамат.
- Запомни, друг! Без меня тебе не прожить. Вымрешь, как динозавры. Что бы ты без меня делал? Жил бы опять на какой-нибудь второсортной помойке, ворон пугал. А сейчас ты – представительный негр. Нормально питаешься, ни в чем нужды не ощущаешь. И ты еще чем-то недоволен?
- Я не просил тебя читать лекцию по психологии! И вообще, ты можешь объяснить, куда мы идем? Какое Министерство Культуры, это что, шутка?
 - Никакая это не шутка. Сейчас мы действительно идем в Министерство. Я все объясню. Видишь ли, через пару дней одна фирма напечатает кучу рекламных буклетов. По моему заказу, конечно. Вот образец, – Теленогов протянул Ноздре заготовку плаката. – В этот несчастный город едет цирк. Главные циркачи – мы с тобой. Снимем деньги как сливки с молока у разжиревших от безделья москвичей – и испаримся в неизвестном направлении. Но деньги, Брахамат, деньги, самое главное в нашем деле – как мы их получим? Через театральные кассы города. А как это сделать? Надо немного прогнуться, попресмыкаться перед чиновниками, чтобы они дали указание кассам продавать и наши билеты. Понял, лошок?   
 - Это плохие игры. Могут посадить. Мошенничество в особо крупных размерах, - показал знание уголовного кодекса африканец.
 - Со мной ничего не бойся! – заверил Еремович. – Живы будем – не помрем.
    Зайдя в Министерство Культуры, Теленогов кинулся искать кабинет нужного чиновника. Наконец он нашел того, кто был ему необходим.
 - Здесь, Брахамат, - прошептал он. – Здесь!
   Иван зашел в кабинет и ахнул: на него смотрело высокое должностное рыло, лоснящееся чем-то блестящим. С руками, привыкшими брать, а не давать. Упитанное, сытое чиновничье лицо, не помещаясь во всю ширину окна, мысленно  говорило, пытаясь убедить Теленогова, что оно набирает вес и пухнет исключительно с голода. Культура была в забвении. Тупые глаза государственного служащего смотрели вяло. Чиновник гипнотизировал Ивана: «Добрый человек! Помоги, чем можешь! С миру по нитке – нищему Мерседес».
   После того, как Еремович объяснил, с чем он пришел, чиновник медленно произнес:
 - Я всю эту петрушку знаю, деньги – на бочку!   
 Теленогов все понял и был разочарован. Без денег нигде ничего не решалось. Расстроенный, он вышел из кабинета.
 - Ну как? Удалось? – подскочил к нему Брахамат.
 - Неправильно ошибешься, и все – конец, - промямлил Иван.
 - Что случилось?
 - Что, что. По моей шкале дерьмометра – десять баллов, вот что! Требует тысячу  американских рублей. Причем сразу. Иначе – ничего не получится.
 - Без взяток, говоришь, ничего не решается? Болван! С самого начала это дело следовало доверить мне! Смотри, как это делается! – осмелел Ноздря. – Неуч!
   Брахамат, как гуттаперчевый мальчик, выпестованный сгнившим российским бомондом, залихватски открыл ногой дверь кабинета и шагнул в логово чиновника.
   Бюрократ при виде негра улыбнулся и показал ему лошадиные зубы. «Не зубы, а один сплошной кариес», - подумал африканец.
Используя тонкий психологизм учения Вуду, которым Ноздря занимался с детства, должностное лицо оформило разрешение на торговлю билетами совершенно бесплатно и даже отдало все свои взятки за сегодняшний день. На этом клерк не остановился и еще доплатил сам, из собственного кармана. Выходя, Брахамат ляпнул по-английски:
 - Ай эм из Блэк!
    «Дикий африканский народ, - подумал Иван, подслушавший весь разговор в дверную щель, - смотри, как оперирует терминами! То, что доктор прописал!»
   Довольный собой, Ноздря вышел из кабинета.
 - Уметь надо! – на ходу бросил он, гордый собой до глубины своей черной души.
- Эх, Брахамат, давно я тебе хотел сказать, да все времени не было. Веди здоровый образ жизни. Молоко и гантели – вот что тебе сейчас крайне необходимо!.. Ты сын своих пятерых детей, - Иван сам не понял, что сморозил, - глупости, тупости, тунеядства, безответственности и не уважения ни к кому вокруг. 
 - Что ты несешь? – обиделся африканец.
 - А ты что?
 - А я никогда не вру, я всегда говорю неправду!

Улыбнитесь! Шеф любит идиотов.

    Идеи у Ивана не закончились. Он арендовал на один вечер Дом Культуры и расклеил по всему близлежащему району рекламные плакаты, написанные от руки, следующего содержания: «Профессор Попкин. Чтение лекций по международному маркетингу, инвестиционной деятельности, стратегическому, инновационному и финансовому менеджменту. Светило науки! Корифей в области знаний, незатухающая звезда российского бизнеса. Чтение лекции сегодня, в ДК им. Горбунова. Стоимость билета – 70 рублей. Для инвалидов и участников боевых действий – скидки. Приходите, не пожалеете!» 
    Еремович на какой-то помойке нашел очки с линзами в круглой оправе и стал ждать вечера.
   Народу в ДК набилось не слишком много, но для него и этого было достаточно: если начнут бить, мало не покажется. Теленогов вышел на сцену и начал промывку мозгов:
 - Итак, тема нашей сегодняшней лекции: «Как заработать деньги»? Ответ прост: надо работать! Работать и зарабатывать! Отсюда вытекает следующий вопрос: а что же такое деньги? Деньги – это эфемерный продукт. Грубо говоря, бумажки, обеспеченные золотым запасом страны и материальными ценностями государства. Представьте, вы – директор фирмы, - Иван прыгал с темы на тему, чтобы слушатели ничего не заподозрили. - Тогда как вы должны относиться к своим подчиненным, если вы руководитель? Вы должны внушить им, что вы в доме папа, а они – мыши! Как руководитель, вы не должны допустить утилизации всей страны! А как этого добиться? Правильно! Всемерным повышением дисциплины в своей организации. Коллектив должен быть сплочен и подчиняться только начальнику, а не всякого рода проходимцам и авантюристам, сидящим на шее общества. Твердолобые политические деятели, паразитирующие на здоровом теле нашей экономики, не понимают этого! Так внушим им, что они не правы, потому что все трудовое человечество в это время работает на благо всего мира. Что они говорят нам с экранов телевизоров? «Спасибо», - говорят они нам. А я им говорю: спасибо заверните, и отдайте бедным. Они в этом больше нуждаются. Что здесь главное? Реструктуризация госсобственности, инновационная экономика, развитие нанотехнологий, расширение бизнеса. Но самая главная задача – получение максимальной
прибыли при минимальных затратах! – при этом словесном выражении Ивана понесло. - По перспективным прогнозам бурное развитие российской промышленности начнется в 2024  году!  Мировое сообщество хочет сделать нам предупреждение о будущем вынесении. Но у них ничего не получится, мы: я, вы, ваши и мои друзья, не допустим этого! Так не должно быть! Тут вам не здесь! Вы в этом деле – минус один! Создадим комитет по борьбе с политическим экстремизмом! У нас все куплено! По каким инстанциям не ходи, денег все равно на всех не хватит! Значит, их надо зарабатывать только для себя. Гниющие капиталисты распродали государственную собственность, поддавшись тлетворному влиянию Запада. Мистер Большой Бизнес здесь просто отдыхает.
    Постепенно Теленогов довел слушателей до состояния полного экстаза. Он уже давно перешел на крик:
 - Мы справимся!
 - Да! Да! – кричал зал в ответ. Люди, как завороженные, смотрели на лжепрофессора Попкина.
 - Мы сможем! – орал Иван.
 - Да! Мы сможем! – вопил зал в ответ.
 - Мы сильны!
 - Да! Мы сильны!
 - Мы круты!
 - Да! Мы круты!
 - Нам все по силам!
 - Да!
 - Мы будем богаты!
 - Да! Да! Да! – слушатели надрывались в экстазе.
 - Вместе мы заработаем миллиарды!
 - Да!
 - Нам все по плечу!
 - Да! – загипнотизированные люди повскакивали со своих мест.
 - Мы не остановимся на полпути! – манипулировал людьми Теленогов.
 - Нет, нет!
 - Мы не сдадимся!
 - Нет!
 - Мы лучше всех!
 - Да! Да!
 - Для нас нет преград!
 - Да! Нет преград!
 - Нам все завидуют! – Иван уже охрип.
 - Да! – люди охрипли не меньше.
 - Мы выпьем океан, чтобы добиться своей цели!
 - Да!
 - По нашей воле распадутся горы!
 - Да! Да! Да!
 - Я вам открою дверь в будущее. Вы будете богатыми, как Рокфеллер, успешными, как Ротшильд, умными, как Абрамович, знаменитыми, как Дэвид Трамп. Вы будете жить хорошо. Безумно хорошо. Так хорошо, что сойдете с ума от счастья! 
    Лектор ввел всех присутствующих в состояние прострации и вовремя сообразил, что пора уходить. Загипнотизированные люди, как роботы, потянулись за ним, из зала на улицу. Теленогову пришлось бежать три квартала…
   Письма из абонентского ящика периодически приносили кое-какие деньги молодым махинаторам. Автомобильную стоянку криминальные друзья быстро бросили, и очень удивились тому факту, что на следующий день на их месте стали собирать деньги с водителей люди в униформе. На груди у каждого висел огромный жетон, на котором размашистыми буквами было выгравировано: «Муниципальная парковка». Деньги с касс города Теленогов снял полностью, чем очень был доволен.

Не нравится – не ешь!

    Москва. Центр поддержки долгосрочных проектов по строительству домов «Глас имущего». Лозунг, висящий над входом в центр – «Фиг вам, фиг нам, фиг вашим детям. ООО «Глас имущего». В середине помещения за круглым дубовым столом сидит негр в белом костюме и экстравагантных очках. Это Галес Эль Мабо. На столе в красивой рамке, у всех на виду, поставлена табличка. На табличке напечатано: «Хочешь разбогатеть – спроси меня, как! Вице – президент финансового департамента трастовой компании «Глас имущего», Брахамат Галес Эль Мабо Бургунду. Привлечение денежных средств населения, с последующим их размещением в реконструкцию и развитие горнодобывающей отрасли, с перспективой инвестирования финансов в военно-промышленный комплекс и направленных на реструктуризацию внешнего займа России».   
   Ноздря был очень доволен новой работой. Недавно он даже завел себе любовницу, но она была у него недолго – ушла после первой же ночи. Впоследствии Брахамат часто звонил ей, но она не могла прийти к нему, мотивируя это тем, что трусы наизнанку одела, а как переодеть, не знает. Напоследок она произнесла фразу, до глубины души обидевшую Брахамата:
 - У тебя майонеза не хватит на мой горошек! 
   Африканец в последнее время вырос в глазах Теленогова, он стал уверенно общаться с заинтересованными физическими, юридическими, финансовыми и бандитскими лицами. Теперь за горемычными друзьями уже не гонялись по всей Москве криминальные бригады с гранатометами. Если кто-то из клиентов не верил в надежность «Гласа имущего», Еремович легко нажимал на несговорчивых вкладчиков, говоря им:
 - У нас руки по всему миру разбросаны, в особенности пальцы!
Иногда Иван лично выезжал в Государственную Думу, лоббировать интересы фирмы и консультироваться с отдельными представителями «политразнорванья». Сегодня он приехал грустный.
 - Брахамат, что сейчас расскажу, не поверишь, - вздохнул Теленогов. - Тяжелые времена настали! Не дают развиваться свободному духу предпринимательства, и свободолюбивой прессе. Не дают! Но ничего… Хирурги ближнего Зауралья уже выразили протест, стеклодувы дальней зимбвабщины – тоже! Будем надеяться на лучшее.
    Ноздря в это время сидел за столом и занимался своим основным видом деятельности – бездельем. Он казнил молодую муху, сонно моргающую своими большими глазами.
    Мимо центра поддержки, по улице, проходил подвыпивший дед. Увидев красивое здание, дед выкрикнул:
 - Срамники! Жируют!.. Понастроились на народные деньги!
Не вынеся такого оскорбления, Иван высунул голову из окна и гаркнул:
 -  Эй, алё! Дед, не делай мне мозги! Иди пофантазируй! Откуда же у народа такие деньги? Давай, давай, иди отсюда.
 - Эх, сынок, у тебя совесть-то есть?
 - Я совесть в первом классе, вместе с козявками съел!
   Еремович решил лично набрать штат сотрудников в фирму. Всех претендентов на должность генерального директора ООО «Глас имущий», он приглашал приехать на собеседование.
    Чуть позже Ивана стали доставать телефонные террористы, те, кто уже по телефону не подошел на будущую должность. Телефон зазвонил опять.
 - Алло! – обреченно произнес Иван, сняв трубку.
 - Алло, алло! Горловка?  Алло! Горловка? – надрывался голос в трубке. – Это говорят из города Муходрищенска.    
 - Вы дозвонились до фирмы «Глас имущий», - голосом автоответчика сказал Теленогов. – Если вы хотите оставить сообщение, пожалуйста, произнесите его после звукового сигнала. П-и-и-п.
   П-и-и-п у Ивана вышло так убедительно похоже, что телефонные хулиганы бросили трубку. Но через две минуты позвонили опять.
 - Алло! – Теленгов уже устал отвечать на многочисленные звонки.
 - Алло! Это «Глас имущего»?
 - Да!
 - Скажите пожалуйста, как мне быть. Я яблок накопал шесть мешков, и теперь не знаю, куда их деть, - это были телефонные призраки.
 - Съешьте, - ответил Иван.
 - Спасибо!
 - Пожалуйста! – Еремович в бешенстве бросил трубку. Через минуту звонок раздался снова.
 - Алле, это Смольный? – спросили в трубке.
 - Да, это Смольный, - играл с террористами Теленогов. – Вам кого, Владимира Ильича, или Феликса Эдмундовича?
 - Обоих, если можно. С вами говорит Кальтенбрунер.
 - А вы, собственно, по какому вопросу?
 - Да вот, связал два метра носков, и не знаю, третий вязать, или нет.
 - Вяжите! – Иван был очень сердит. Он положил телефонную трубку. В этот день хулиганы его больше не беспокоили. Но не знал он еще, что сложнее всего с претендентами на должность разговаривать с глазу на глаз. Такая пытка ждала его на следующий день.
    С утра возле здания «Гласа имущего» выстроилась большая очередь. Теленогов еле протиснулся в свой кабинет. Настроение у него было отличное.      
     Первым был человек, похожий на лицо известной национальности.
 - Я – Штанген Циркуль, - представился семит.
 - Вижу, что не Иванов! Мы принимаем только русских, - предупредил Еремович.
 - А я и есть русский!
 - Вы – русский? – не поверил Теленогов. - А почему нос «по колено»?
 - Да русский, русский!
 - А как вас зовут?
 - Абрам, - ответил вошедший человек.
 - Ваша фамилия?
 - Шнипельсон!
 - Какой же вы русский, Абрам. Это что, новая русская фамилия? – негодовал Теленогов.
 - А по-нашему это Иванов!
 - Да уж! Ивановее всех Ивановых. Следующий! – после случая с Союзом Аполлоновичем доверия к этой национальности у Еремовича больше не было.
 - Я буду жаловаться в международные правовые организации, - закричал Абрам. - Это же расовая дискриминация! Да я русее всех русых! Вы что, антисемит?
 - Я антинегрит, - ответил Иван. – Видите, со мной негр работает? Так вот, я его ненавижу! Вон отсюда! А то ишь ты, пришел, пернатый!      
   Следующим было лицо кавказской национальности. Но так как по-русски оно знало всего три слова, и то матом, оно тоже не подошло. Третий претендент был из независимой страны Украины. Из русского алфавита он знал всего четыре буквы: «А», «Б», «В» и «Г». На должность директора он не тянул.
    Через шесть часов Иван все-таки нашел достойного претендента. Это был Голь Выдумкович Хитрюк. Личность неординарная. В милицейских кругах его также знали под именами: Гей Илларионович Славянов и Филин Оглоедович Слякоть-Натощак. Он же – Паленый, он же – Жженый, он же – Сиделый. Поймать его было практически невозможно, потому что он никому был не нужен. Такого человека и искал Иван. Ему было предложено приступить к обязанностям директора прямо со следующего дня.
    После начала работы «Центра поддержки», деньги к мошенникам потекли большими реками. Все юридические вопросы были возложены на вновь принятого молодого юриста Бекбулата Амадеевича Убыткова. С юридической стороны фирма была неприступна. Денежные вливания в карманы местных правителей всего живого, пупов Земли, как называли их в народе, не вызывали нареканий с их стороны. Другие множественные учреждения по «охране труда» также были прикормлены. Отчисления средств в мафиозные структуры предохраняли «Глас имущий» от неоправданных нареканий со стороны бандитских юридических лиц. Фирма процветала. Теленогов даже придумал регламент шефа. С огромной гордостью на лице он повесил лист формата А4 на  дверь в свой кабинет:
Регламент шефа.
1. Шеф всегда прав.
2. Если шеф не прав, смотри пункт первый.
- Великолепно! – похвалил сам себя Иван, смотря на дверь. - Восхитительно! Брахамат, прочти!
   Прочитав регламент, Ноздря нечленораздельно выдавил:
 - Зануда!
 Тогда Иван поставил на рабочий стол табличку: «Говори кратко. Проси мало. Уходи быстро».
   Увидев табличку, Брахамат смастерил свою: «Курить – вредно. Пить – противно. Умирать здоровым – жалко», и принес Теленогову заявление: «Прошу отправить меня на курсы повышения заработной платы, а также прошу Вас предоставить мне восьмичасовой рабочий сон».
 - Может быть, тебе еще, кроме надбавки за вредность, доплачивать также за жадность и строптивость? – осведомился Еремович.
     После сытного обеда Брахамат только и делал то, что ходил по офису из угла в угол, бездельничая и вызывая раздражение у окружающих.
Через несколько минут Иван не выдержал и громко выругался.
 - Ноздря, тебе морду набить, или сам расковыряешь? – Теленогов давно «точил зубы» на Брахамата.
 - Сам расковыряю!
 - Ну так ковыряй!
 - Ковыряю уже.
 - Объясни людям лучше, почему ты ничего не делаешь? - попросил Иван.
 - Лень! Тем более я недавно поел.
 - Так, а ты когда-нибудь читал объявление на кухне? Оно висит прямо над столом.
 - Нет.
 - Так вот иди и почитай!
   В столовой африканец прочитал: «Уважаемые тараканы! Убедительная просьба – продукты и напитки, находящиеся на столе более двух дней, в пищу не употреблять, чтобы избежать пищевых отравлений». На кухонном подоконнике Брахамат увидел ничейную книгу – Уголовный Кодекс Российской Федерации. Ноздря впервые в жизни открыл Уголовный Кодекс, и очень удивился статье 159. Мошенничество. Оттуда он узнал, что мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере, - наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет. У негра тут же сжался сфинктер, он побледнел и ушел в себя. 

Хочешь быть как танк упорным? Поступай в московский горный.
   
    К Голю Выдумковичу Хитрюку часто заходили личности с неопределенной сферой деятельности. Судя по их очумелым лицам, можно было догадаться, что пилигримствовать на воле они будут недолго. Про таких людей обычно говорят, что по ним «тюрьма плачет». Очередная личность явно что-то просила у Голя, скорее всего, деньги. На это Хитрюк громко ему ответил:
 - Я сирота, фильдеперсовый мой, поверь мне. Одна резинка от трусов осталась, и та – порвалась!
Пришедший  закричал:
 - Накопительством, стяжательством занимаешься? Это же местечковые интересы, скопидомство! Мещанство, можно сказать! – выдав эту тираду, неординарная личность удалилась.
 - И как только боженька таких людей на свет производит? – произнес Ноздря.
       В этот момент вдруг истошно зазвонил телефон.
 - Але, - снял трубку Иван.
 - Это звонит незнакомый доброжелатель.
 - Что вам угодно?
 - Ваш фонд сейчас усиленно прорабатывается в глубинных недрах МВД. Где-то вы засветились.
 - Как прикажете вас понимать? – заволновался лжебизнесмен.
 - Собирай манатки и отправляйся на все четыре стороны, тупица! Пока не поздно!.. – в трубке послышались короткие гудки.
 - Брахамат! – Теленогов кинулся к негру. - Вставай! Берем деньги, и уходим! Нас засветили.
 - А? Что? – Ноздря ничего не мог понять. – Деньги? Какие деньги? Может, это происки конкурентов?
 - Не гундось, уматываем! 
   Подельники забрали все документы «Центра», и немедленно покинули офис. Иван успел вытащить из сейфа банкноты,  уложить их в два чемодана, и броситься прочь. Брахамат от него не отставал. 
 - Крути педали, пока не дали! - задыхаясь, кричал Теленогов.
 - Всем спасибо, все свободны! – крикнул Иван сотрудникам.
 - Давай, до свиданья! – попрощался и Брахамат.    
    На Арбате к бегущим друзьям присоединился гражданин с двумя баулами в руках. Он налегке бежал рядом.
 - Я представитель фирмы «Гонжубас», - гипнотически говорил он. - Наша фирма – лидер в области продаж бытовой техники. Мы предлагаем вам бесплатно вот этот чудный массажер, а также набор «Все для унитаза»! Тоже бесплатно! – в тот же миг гражданин вытащил из кармана запотевший чудо - массажер и стал тыкать им в лица бегущих.
 - Давай! – задыхался Иван.
 - Этот подарок наша фирма предоставляет вам бесплатно, к набору бытовой техники из трех предметов: аудио плеера, утюга и супер - терки. Стоимость набора – пятьсот рублей.
    Аудио плеер величиной с обычный цветной телевизор и игрушечная терка с утюгом не вызвали должного доверия со стороны компаньонов.
 - Не надо! – прохрипел от усталости Теленогов. - Убери свои заготовки для рук.
 - Вы не понимаете, от чего вы отказываетесь! Это супер – набор, который… - гражданин не успел договорить. Еремович на ходу дал ему сильный пинок в область «пятой точки» и гаркнул:
 - Пошел вон, коробейник!
    Распространитель гнилой продукции, коллега махинаторов, отлетел на восемнадцать метров и влетел головой в открытое окно коммерческого ларька.  Всю тяжесть удара о створку окна он принял лобовой костью, и уже в полете начал свой задушевный разговор с продавцом палатки:
 - Бесплатный подарок… Лидер в…
    Иван в это время вспомнил, как он, работая на небокоптильном заводе, иногда мог закрывать такие наряды, как «Подтягивание солнца вручную» и получать за них деньги.
 - Знаешь, Ноздря, почему тебя все любят? – осведомился Теленогов.
 - Почему? – задыхался Ноздря.
 - Потому что ты фотогигиеничен!
    Друзья пробежали еще немного, и остановились возле какой-то стройки.
Если бы в русском языке не было мата, в России никогда ничего бы не строилось. Без мата заглохли бы все работы. Все присутствующие, находившиеся в этот момент возле строившегося дома, смогли убедиться в этом сами. Бригадир строителей распекал своего подчиненного, крича на всю Москву.
 - На хера до хера херни нахерачил? Отхерачивай херню на хер!
Строительство шло полным ходом… Над въездом на стройку, на воротах, красовался плакат из социалистического прошлого: «Рабочий! Ты на стройке хозяин, не гость. Береги каждый кирпич и гвоздь!»
    К концу дня в «Глас имущий» нагрянула налоговая инспекция. Проводилась плановая проверка фирмы на уплату таких налогов, как за пользование воздухом и погодой, на благоустройство города, за потребность в увеличении торгового оборота всех оптовых рынков Москвы. За загрязнение окружающей среды и еще за триста семьдесят шесть видов различных налогов, включая налог на домашних животных и за использование солнечного света, а также за дождь, снег, град и ветер.
        Центр поддержки долгосрочных проектов просуществовал недолго. Министерство Внутренних Дел и Федеральная Служба Безопасности безуспешно пытались найти учредителей фирмы в ближайших дворах. Сотрудники милиции, контрразведчики и прокуроры искали даже в песочницах. Но и там они никого не смогли найти.

Постскриптум.
 
   Одним солнечным утром из небольшого московского переулка вышли два неплохо одетых гражданина. В руках у обоих было по чемодану.
 - Жизнь стала тяжелая, - вздохнул один из них. – Денег осталось два чемодана!
В восемь пятнадцать по местному времени они остановились в потоке людей, спешащих на работу, сердечно попрощались и растворились в толпе. Один из них был чернокожим…
        Где же сейчас наши горемычные друзья?
    После того, как Мод Союз Аполлонович вернулся на свою историческую родину, он попытался через двадцать три подставных лица открыть корпорацию «Россию продавшн». Корпорация быстро прогорела и сейчас Союз Аполлонович живет на хиреющей израильской помойке. Кушает то, что придется. Денег у него больше нет.
    Брахамат Галес Эль Мабо – Бургунду сейчас где-то на далеком меридиане, сидит на родной пальме. Кушает исключительно экзотические фрукты. Других там нет.
    Теленогов Иван Еремович наслаждается жизнью на Канарских островах. Питается черной, красной, кабачковой и баклажанной икрой. Впрочем, от красной и черной икры у него изжога. Поэтому в последнее время эти продукты он старается не есть.
    Все наши герои покинули Россию, ища лучшей жизни. Но, может быть, это не так? Может, никуда они и не уезжали, а сейчас находятся здесь, среди нас?
Посмотрите вокруг: наверняка вы их увидите.