Самый страшный грех Меган Эванс 8-13 главы

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«ЭТОТ НЕЛОВКИЙ МОМЕНТ»

Конечно, миссис Ларенс заметила, что с лицом у Эми что-то не так (слишком красное), но никаких вопросов задавать не стала. А вот вернувшиеся одноклассники, особенно девушки, очень обеспокоились внешним видом Эмили и не отстали от неё, пока она не соврала им, что у неё дома умерли все рыбки, и она переживает по этому поводу. Этот ответ всех устроил, и Эми была благополучно забыта. Вскоре начался урок.

Как и обещала Лори Ларенс, на уроке была лабораторная работа. Простая, как и все остальные. И если бы не Меган, которой нужно помогать и всё объяснять, мне было бы совсем скучно. Мы с ней проводили все опыты вдвоём, и Мег очень любила, как она сама выражается, экспериментировать. Иногда она брала все реагенты, что у нас есть и сливала их в одну колбу, в результате этой реакции получалось какое-то неизвестное вещество мутно-зелёного или бурого цвета, которое дымилось и дурно пахло. Но в этот раз Рыжая воздержалась от подобного, она сама действовала вполне серьёзно.

А вот со мной творилось что-то неладное. Сначала я, наливая в пробирку серную кислоту, сильно перелил, и нам пришлось просить ещё кислоты у миссис Ларенс. Но серной кислоты больше не было – как известно, часть её запасов у нашей учительницы химии ушла Салли на лицо – и нам с Меган пришлось просить кислоту у остальных. С горем пополам мы собрали нужный объём, но на этом все наши несчастья не ограничились. Затем я перепутал металл, который было нужно опустить в эту кислоту – вместо цинковых пластинок я бросил в пробирку железные, хотя они были подписаны и отличались по цвету. Следом я, открывая пузырёк с фенолфталеином, не рассчитал силы, и немного испачкал синей жидкостью кофту Меган. Рыжая едва не убила меня за это, она сказала, что если я что-нибудь ещё раз пролью на неё, то она заставит меня это выпить.

Мне было не до химии, я думал об Эми. Да, девушка слишком сильно отвлекла меня собой, отбила дальнейшее желание сидеть на скучных уроках и слушать нудные речи миссис Ларенс. Я всё глазел на Эми, которая располагалась на соседнем ряду рядом с Тэмми, а Эмили, иногда замечая мой взгляд, удивлялась и словно спрашивала: «Что я сделала не так?». Мне хотелось сейчас же броситься к ней и продолжить заниматься тем, что мы начали делать в подсобке. И было уже плевать на то, что весь класс узнает о наших отношениях, меня не пугали дальнейшие последствия, будучи в таком состоянии я не боялся ничего, я лишь хотел быть рядом с Эми. Держать себя в руках было очень сложно, как сложно удерживать на поводке разъярённого льва. Я был готов, я знал, чего я хочу, и цель моя была очень близко…

-Уэйн, осторожно! – зашипела вдруг Меган, и я обернулся на неё.

Небольшая склянка с аммиаком, которую я держал в правой руке, выскользнула и глухо раскололась. Прозрачная жидкость растеклась по полу. В нос ударил непереносимый противный запах аммиака, от которого у меня сразу же помутнело в глазах. Мег вскочила со своего места и, закрыв нос и рот воротом кофты, отбежала к доске. Все в классе поднялись со своих мест. Некоторые закашлялись.

-Что за вонь?! – раздалось с задних парт.

-Всем быстро выйти из класса! – громко скомандовала миссис Ларенс, которая видела то, что я натворил. Прикрыв нос рукавом, учительница устремилась к окну.

Глаза у меня невыносимо слезились, подняться я не мог – ноги онемели. В глазах потемнело, и мне показалось, будто я теряю сознание. Меня поднял Даниэль. Схватив меня под руку, он поволок меня к выходу. Уже в коридоре я смог встать на ноги, но ещё не совсем уверенно, мне пришлось опереться спиной о стену, чтобы не упасть.

-Да что с тобой происходит?! – возмущённо закричала подскочившая Меган. – Ты всегда был растяпой, но не до такой же степени!

-Прости… - заплетающимся языком выговорил я. Мег видела, как мне плохо и, чтобы поддержать, обняла меня.

-Откройте кто-нибудь окно! – крикнула она.

Миссис Ларенс, открыв окна в кабинете, выскочила в коридор и с разъярённым видом зашагала ко мне. Наконец, она оказалась рядом со мной и Меган.

-Вам кол, мистер Рэнделл! – вскричала она, и все испуганно зашептались за моей спиной. – И на два месяца вы отстранены от практических работ! Впредь будете сидеть на задней парте и переписывать учебник!

-Да, миссис Ларенс, - согласился я, понимая, насколько серьёзно оплошал. Аммиак очень ядовит, и ещё повезло, что я разлил не так много. Последствия могли бы быть куда более серьёзными.

-Я удивляюсь вам каждый раз! – всё не унималась миссис Ларенс. – Как вы собираетесь поступать в медицинский университет?! Вы совершенно невнимательны!

-Перестаньте, миссис Ларенс, это вышло у него случайно. Вы сами прекрасно знаете, что ему сегодня пришлось пережить, - заступился за меня Даниэль.

-Нет, мистер Гарди, отнюдь, это не является оправданием! – прикрикнула на него миссис Ларенс. – Напомнить вам, как он на одной лабораторной работе облил Ребекку уксусной кислотой? Хорошо, что кислота была разбавленная, иначе мисс Саутлн получила бы серьёзные ожоги! Может, забыли, как он чуть не устроил пожар, сбив горящую спиртовку локтем? Что уж говорить о том, как он уронил кусок натрия в пузырь с водой!

Кто-то тихонько засмеялся – да, славные были времена. Миссис Ларенс перевела суровый взгляд на меня. Она ничего не говорила, просто, молча, меня рассматривала. И взгляд её как-то преобразился, подобрел.

-Мисс Эванс, отведёте мистера Рэнделла в медблок? – спросила учительница.

-Да, конечно, - согласилась Меган и обратилась ко мне: - Идём, Уэйн?

-Не нужно, мне лучше, - сказал я. Но голова всё ещё ощутимо кружилась.

Лори Ларенс покачала головой. Потом она обратилась к классу:

-У всех всё нормально?

И все ответили, дескать, всё хорошо. Тогда учительница объявила, что доделывать работу уже нет смысла и она всем, кроме меня, естественно, поставит за неё пятёрки. Конечно, меня это огорчило, но виду я не подал – я получил то, что заслуживал. Зато на меня никто не сердился за то, что я их едва не отравил. Вскоре ядовитый аммиак немного улетучился, и миссис Ларенс позволила нам войти в класс, чтобы собрать вещи. Стойкий запах всё ещё держался, меня снова помутило. Меган помогла мне собраться. Как раз, когда мы вышли из класса, пронзительно зазвенел звонок.

-Уэйн, скажи мне, что случилось? – спросила Мег, прижав меня к стене.

-Мегги, никогда я не просил тебя об этом, но сейчас, по-моему, самое время, - начал я и прервался.

-Ну, что? – допытывалась Рыжая.

-Ударь меня, - смятённо попросил я.

-Чего?! – удивилась Мег.

-УДАРЬ МЕНЯ, - повторил я. – По лицу. Так сильно, как только сможешь.

-Сдурел?! Не буду я тебя бить! – поморщилась Меган и уже собиралась уходить, но я схватил её за рукав, испачканный фенолфталеином.

-Помоги мне, мне нужно встряхнуться, срочно, - умолял я.

Меган посмотрела на меня, усмехнулась и, подняв правую руку, отвесила мне хорошую пощёчину. Оглушительный хлопок раздался, кажется, на весь первый этаж. Громко зазвенело в ушах, я пошатнулся, помотал отяжелевшей головой и, потерев пылающую от удара щёку, сказал Рыжей:

-Спасибо. Теперь идём.

Мег только пожала плечами и зашагала за мной. Следующим у нас был урок грамматики и правописания. Этот урок был невероятно сложен для всех нас. На нём мы учились правильно писать: расставлять, где нужно, запятые, вставлять удвоенные согласные, верно использовать множественное число существительных, и, самое главное, верно ставить ударение в некоторых словах. Часто мы писали изложения, сочинения и диктанты. Учитель, пожилой мистер Мэтью Рэмпш, был очень весёлым и, несмотря на всю серьёзность своего предмета, очень нестрогим. Он часто разговаривал с нами на отрешённые темы и почти никогда не задавал большого домашнего задания. За это все, в том числе и Меган, его любили.

Со звонком мистер Рэмпш начал обсуждение сочинений, которые мы писали неделю назад. Тема была – хуже не придумаешь. Звучала она так: «Роль «спасибо» в современной жизни». Сперва учитель похвалил сочинения всех отличников нашего выпускного класса – Элизабет Толд, Ребекки Саутлн, Катрин Хоулт и моё. А вот затем началась потеха. К примеру, Роберт Денвер в своём сочинении насильно обрывал предложения. Выглядело это следующим образом: «В наш жестокий век, когда люди славят только деньги, это волшебное слово, имеющее такое важное значение, используется настолько редко, что, употребляя его». Дальнейшая мысль Роберта так и осталась недосказанной. Мистер Рэмпш зачитал это, и весь класс покатился со смеху.
Сам Роб уткнулся лицом в парту и захохотал. Меган Эванс сильно укоротила своё сочинение до пары абзацев, в результате чего не было понятно, о чём вообще она писала. Мистер Рэмпш пошутил по поводу этого:

-В политику собираетесь, мисс Эванс?

и над этим все посмеялись. Эми Гифт написала в своём сочинении откровенную чушь. Мистер Рэмпш зачитал:

-«Нередко, люди забывают говорить друг другу спасибо, этому им нужно поучиться у зайцев», - смех, - Мисс Гифт, извольте объяснить, причём же здесь зайцы?

Все в классе затихли и, улыбаясь, уставились на неё, ожидая ответа. Эмили покраснела.

-Простите, я просто сильно волновалась и совсем не знала, о чём писать, - призналась девушка.

Многие, в их числе Тэмми и Престон, допустили ошибки вроде: «Говоря друг другу спасибо, нам может это пригодиться». У всех было множество орфографических ошибок. Но никто не переживал и никто не ударился в слёзы – все ясно осознавали свои промахи и намеревались исправиться в следующий раз… А может, и не все… Не могу ручаться за Меган.

Вдоволь поиздевавшись над нашими сочинениями, мистер Рэмпш поручил нам списывать громадный, очень сложный, не совсем понятный кусок текста из учебника, а сам занялся заполнением нашего журнала. Вдруг он охнул:

-Мистер Рэнделл! Кол по химии! Позвольте спросить, что случилось?

Выпускники покосились на меня и тихонько засмеялись.

-Я разбил склянку с аммиаком и чуть не отравил весь класс, - пояснил я и улыбнулся.

Мистер Рэмпш усмехнулся и удивлённо покачал головой.

-Вы ещё у него две двойки по истории не видели, - сказала Катрин.

Учитель перевернул несколько страниц и кивнул:

-Точно! Чёрт возьми, мистер Рэнделл, рискну предположить, что вам ужасно не везёт…

Я лишь удручённо кивнул. После удара Меган моя одержимость Эми куда-то испарилась, всё возбуждение спало, и я вернулся в своё прежнее, рабочее состояние. Мег даже удивилась тому, насколько я изменился за какие-то пятнадцать минут. За мной никто не смог поспеть, я закончил списывать текст раньше всех минут на пять, сдал его мистеру Рэмпшу, тот проверил и поставил мне в дневник жирную пятёрку.

-Хоть чем-то сможете остудить гневный пыл вашей матери! – пояснил он с улыбкой.

Урок закончился, и выпускники потянулись сдавать свои работы. Мы вместе с Робертом,
Даниэлем и Меган вышли из класса.

-Чёрт, как же затекла рука, - жаловался Даниэль. – Я думал, отвалится к концу урока.

-Я вообще думала, что засну, - прибавляла к этому Мег.

-Вы не помните, в третьем предложении нужны вообще запятые? – озабоченно спросил Роберт. – Нет? Твою мать, снова тройка будет.

Я лишь с сочувствием смотрел на них. И вдруг я вспомнил – впереди пара по экономике, которую ведёт миссис Грэдисон! Ещё вчера, делая домашнее задание по этому предмету, я представлял, насколько всё будет ужасно. Но ведь это было до того, как Салли облили кислотой! Что будет с ней сейчас, я даже боялся представить. Ребята тоже не хотели на экономику – Меган вообще чуть не расплакалась, узнав, какой урок будет следующим.

Мы вошли в кабинет истории. Дверь, так лихо взорванная вчера, была лишь снаружи наспех заколочена грязным листом фанеры. Изнутри всё оставили, как было – опалённое, развороченное дерево  торчало кнаружи. Никто из класса не стал это комментировать – подорванные двери это же так обыденно, верно? Анны Грэдисон, к счастью, в кабинете не было. Я достал учебник и тетрадь, сел за парту и принялся повторять домашнее задание. Мне хотелось поразить миссис Грэдисон хорошим ответом, как бы сказать ей: «Вот видите, вы во всём обвиняете меня, а я всё же учу ваши предметы!». И, быть может, тогда урок бы прошёл чуть лучше, чем я думал. Эта мысль ободрила меня, и до самого звонка я сидел, не поднимая голову.

Со звонком миссис Грэдисон вошла, положила наш журнал на учительский стол и, не присаживаясь, громко сказала:

-Мистер Рэнделл, прошу вас покинуть мой урок. Сегодня же я напишу директору докладную и попрошу отстранить вас от всех моих занятий.

Все оглянулись на меня в ожидании, что я буду делать. А я сидел, словно пропустил её слова мимо ушей. И, хотя внутри меня всё закололо и защипало, я спокойно сидел на своём месте и всё повторял домашний параграф.

-Простите, мистер Рэнделл, вы что, оглохли? Немедленно выйдите из класса! – миссис Грэдисон глянула на меня и повысила голос.

Я сдался. Жалобно глянув на Меган, которая, нахмурив брови, буравила взглядом учительницу, я поднялся и принялся собирать вещи. Мне было ужасно стыдно, казалось, что за мной наблюдал весь класс. Эми, обернувшись на меня, подняла руку.

-Да, мисс Гифт, - вежливо отозвалась миссис Грэдисон.

Эмили встала и, запинаясь, с опущенной головой проговорила:

-Если… если вы выгоняете Уэйна… ни за что, тогда… тогда…

Она подняла голову и громко закончила:

-Я тоже ухожу!

И Эми начала торопливо складывать в сумку учебники.

-Миссис Грэдисон? – Меган тоже подняла руку. – И я уйду.

Учительница побледнела от злости. Она исподлобья посмотрела на меня и что-то пробормотала.

-Хорошо, - буквально шёпотом проговорила она. Затем громче: - Кто ещё хочет идти вместе с Рэнделлом?

Один за другим со своих мест поднялись Даниэль, Роберт, Катрин, Престон и Тэмми. Остальные, сидя, испуганно поглядывали то на нас, лихих бунтарей, то на грозную миссис Грэдисон. И все думали: «Да неужели она выгонит половину класса ни за что?!».

-Так-так, Гарди, Денвер, Хоулт, Кирз, Фальтир, Эванс, Гифт… - миссис Грэдисон словно пересчитала нас. – Всё? Больше никто не хочет? – молчание, - Превосходно. Всем вам двойки, господа. А теперь – пошли вон отсюда.

Мы удивлённо переглянулись. Я решительно двинулся к выходу. Все, кто согласился меня поддержать, направились за мной. Как только мы оказались в утопающем в тишине коридоре, я обернулся на своих настоящих друзей и виновато заговорил:

-Спасибо, но вовсе не нужно было…

Меня прервала Меган:

-Давай без соплей, Уэйн. Заткнись и шагай веселее.

Все мы негромко засмеялись.

-Куда сейчас идти? Что делать? – спросила Эми взволнованно. Она, кажется, больше всех переживала из-за того, что восстала против учителя истории.

-Давайте сходим к миссис Ларенс, она ведь всегда нас защищает, - предложила Катрин.

-Она и так злая на Уэйна из-за того, что было сегодня на химии. Не станет она сегодня за него заступаться, - ответил ей Престон.

-Тогда давайте пойдём прямо к директору. Мы всё ей расскажем. Миссис Грэдисон не имеет право выгонять Уэйна, он ни в чём не провинился! – сказала Тэмми.

-Хорошая идея, - одобрил Даниэль, и мы уже собрались было отправиться к миссис Гольсберри, как нас одёрнула Меган:

-Послушайте, зачем всё усложнять? Пара по экономике ведь последняя? Так идёмте домой, и всех делов!

-И то верно, - подтвердил Роберт.

Мы переглянулись и отправились в вестибюль. Там мы забрали верхнюю одежду и, нисколько обеспокоенные совестью, отправились по домам. Как обычно, мы добрались до перекрёстка между Хадсон и Карфман стрит, где все расходились. Пока все прощались и говорили друг другу то, что забыли сказать в школе, я улучил момент и, подойдя к Эми, шепнул:

-Сегодня до четырёх я один дома, приходи!

И от этого у Эмили радостно загорелись глаза. Не было сомнений, что она придёт. Мы попрощались и отправились втроём с Меган и Даниэлем по Карфман стрит. Несмотря на все неприятности и неудачи, я был доволен. Доволен, как никогда раньше.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
«БУДНИ УЭЙНА РЭНДЕЛЛА»

Эми пришла довольно скоро, примерно через полчаса после того, как мы ушли из школы. Она переоделась в другую рубашку, и вместо чёрных строгих брюк на ней была чёрная юбка до колен. Как только я открыл дверь, Эмили напрыгнула на меня и также бешено, как сегодня в школе поцеловала. И в этот раз не обошлось без жертв – в порыве страсти мы сбили вешалку, которая, упав, едва не разбила зеркало. Смеясь, мы подняли её и отправились в мою комнату… Пардон, в нашу с сестрой комнату.

Мы с Эми отдыхали от школьных потрясений и наслаждались друг другом. Сначала мы заказали пиццу и вкусно пообедали, затем около часа играли в видеоигры, хотя сами по себе игры нас не увлекали – мы были заняты друг другом. Потом мы отправились в мою комнату и там, занавесив плотные тёмно-синие шторы, начали смотреть совсем новый фильм ужасов. Эми слишком часто отвлекала меня собой, порой мы так увлекались, что забывали про то, что фильм вообще идёт, и он, как бы, должен нас пугать. Саму суть фильма я пропустил, но могу вам с полной уверенностью сказать, что он совсем не страшный.

Я предложил девушке выпить чаю – у нас ещё оставались бисквитные пирожные, которые вчера покупала Рэйл. Эми согласилась. Сидя на моей кровати с пушистым рыжим Гордоном, моим котом, который мило урчал и закатывал глаза, когда девушка чесала его за ухом, Эмили спросила:

-Уэйн, кто же сотворил всё это?

-Что именно? – спросил я, поставив на свой стол две горячие чашки с дымящимся ароматным чаем.

-Взорвал дверь в кабинет истории, облил девятиклассницу серной кислотой, - пояснила Эми, отпустив кота и потянувшись за чаем.

-Я не знаю, Эми, - ответил я, помотав головой.

-Но, ведь это был не ты? – со страхом спросила Эмили и вгляделась в мои глаза.

Пауза.

-Ну, что ты, конечно, нет, - ответил я, слегка испугавшись взгляда своей девушки. – Эми,
ты же знаешь, я не такой…

-Просто, я подумала и поняла: всё это как-то связано с Меган. Сначала на уроке истории миссис Грэдисон разнесла Мег в пух и прах, за это, похоже, ей и подорвали дверь. А Салли… тут уж совсем несложно догадаться. Я решила, что человек, который всё это делает, хочет защитить Меган, обратить на себя её внимание, - объяснила Эми, осторожно отпивая горячего чаю.

-И ты подумала, что этот кто-то – я? – с усмешкой спросил я.

-Прости… Не обижайся, Уэйни… - Эми вдруг испугалась, поставила чашку и бросилась обнимать меня.

-Эми, успокойся, я тебя ни в чём не виню, - твёрдо сказал я, остановив девушку.

-Просто я знаю, как ты относишься к Меган, как сильно ты любишь её… - тут Эмили опустила глаза.

-Опять, - обречённо выдохнул я и грохнулся на кровать сестры. – Снова ты начинаешь, да?

Эми не хотелось ничего портить, она недолго подумала и, присев мне на колени, обвила руками мою шею. Я посмотрел в её глаза – они настолько жалобно на меня смотрели, что я не выдержал и обнял девушку за талию.

-Не обижайся на меня, - снова краснея, попросила Эмили. – Ведь это оттого, что я тебя люблю…

-О, прошу, не говори так, это всегда всё портит! – возмутился я. – Неужели нам не может быть хорошо вместе без этих идиотских слов?

-Хорошо, но ты всё же представь, как тяжело мне приходится! Ты мой парень, я твоя девушка, и учимся мы с тобой в одном классе, но в школе ты никакого внимания на меня не обращаешь, более того, ты всё время с какой-то другой девкой! Да даже учителя привыкли к тому, что вы с ней постоянно вместе!

-Не называй Меган так, - помотал головой я. – Она мой лучший друг.

-Лучший друг?! Я вижу, как ты иногда заглядываешься НА ГРУДЬ своего лучшего друга! – крикнула Эми. Я не выдержал и засмеялся. Эмили тоже захохотала, уткнувшись лбом мне в щёку.

-Это рефлекторно выходит! – оправдывался я, смеясь.

-Почему ты не даришь мне таких рефлекторных взглядов? Не сидишь со мной за одной партой? Не обнимаешь при всех, когда я вхожу в класс? – всё не успокаивалась Эми.

Она повалила меня на кровать. Правая рука перекочевала с талии на бедро Эми. Девушка была не против.

-Угу, знаешь, сколько вопросов посыплется от Меган, если я вдруг начну тебя обнимать, да и ещё отсяду от неё к другой выпускнице? Тогда точно всё станет известно о наших с тобой отношениях, - сказал я, убирая светлые волосы Эми с её лица.

-Ты хочешь, чтобы всё оставалось в тайне? – спросила Эмили. Она не удержалась и уже несколько раз поцеловала меня.

-Согласись, что так всё намного лучше. Некоторые ощущения острее. Тебе не кажется? – спросил я.

-Да, именно так и кажется, - сказала Эмили и прильнула ко мне.

Чай остался недопитым. Он минут десять стоял никому ненужный на столе и остывал. Кот Гордон сидел на моей кровати и всё никак не мог понять: что это делают глупые люди? Вскоре он заснул, но его сразу же разбудило тяжёлое дыхание Эми. Девушка, закутавшись в одеяло, поднялась с кровати, схватила забытую ею чашку и жадно глотала остывший чай – она очень хотела пить.

В четыре часа домой пришла Рэйл. Девушка заглянула в нашу комнату, и, увидев там меня и Эми, сидящих за письменным столом за домашней работой, приветливо улыбнулась.

-Эми, привет, - сказала сестра весело, расстёгивая пуговицы на своём пальто. – Как дела?
Рэйл знала Эми. Также, она была единственной, кто знал о том, что мы с Эми встречаемся.
Сестра гордилась мной за то, что у меня такая славная девушка и всегда была рада видеть её у нас дома. Эмили же всегда стеснялась мою сестру, но тоже относилась к ней весьма неплохо.

-Давайте вместе съедим кого-нибудь, - предложила Рэйл, переодевшись. – Я такая голодная! И вы, наверно, тоже…

-Нет, Рэйл, мы обедали, - ответил я. – Мы заказали пиццу, там тебе два кусочка осталось.

-Ой, какая прелесть! – обрадовалась сестра. – Так что, составите мне компанию?

-Рэйл, я же сказал, мы не голодны, - ответил я настойчиво. Мне почему-то не хотелось делить Эми ни с кем, хотелось быть с ней наедине. А Рэйл, как всегда, начнёт расспросы что да как. Она весьма общительная персона.

-Уэйн… - протянула сестра.

-Уэйн? – жалобно отозвалась Эмили, глянув на меня с тревогой.

-Рэйл, выйди пожалуйста и оставь нас, - сказал я сурово.

Лицо Рэйл не изменилось, сестра сумела сохранить хладнокровную улыбку, хотя я уже почувствовал неприятное сосущее ощущение – кажется, я умудрился обидеть сестру. Рэйл закрыла дверь и устремилась на кухню. Эмили растерянно глянула на меня. Конечно, она, наверное, винила во всём себя. Я лишь уныло вздохнул, и мы с Эми снова склонились над домашним заданием.

В половину пятого Эми тонко намекнула на то, что ей пора бы домой. Я вызвался проводить её. Дом, где жила Эмили, находился совсем недалеко, поэтому на то, чтобы в сохранности доставить свою девушку до дома мне хватило пяти минут. На прощание мы поцеловались так, будто не увидимся ещё долгое время. По сути, это было правдой – теперь у моих родителей целых три выходных дня подряд, а в школе мы играем совсем другие роли…

Вернувшись домой, я застал свою сестру в очень неприятном расположении духа. Она сидела в нашей комнате за письменным столом, с удручённым видом уткнувшись в учебники. Когда я вошёл, девушка даже не глянула на меня. Конечно, стоило извиниться, и я пытался и не раз, но Рэйл на меня никак не реагировала. В конце концов я подошёл к ней и дотронулся до её плеча, за что она чуть не огрела меня учебником по психологии второго курса.

-Выйди и оставь меня, - холодно процитировала сестра.

-Прошу, не обижайся, я просто был…

-Слишком занят своей девушкой, - перебила меня Рэйл. – Понимаю. А я сейчас слишком занята уроками. И если ты сейчас же не уберёшься, я тебя задушу.

Говорить что-либо было бесполезно. Я вышел из комнаты и закрыл дверь. Тут же я услышал негромкий щелчок – Рэйл заперлась изнутри. Мне вдруг стало не по себе. И действительно, зачем я так грубо её встретил?.. Впрочем, что сделано, то сделано, нужно лишь подождать, пока она остынет и снова попросить прощения. Кстати, можно сказать, что сегодня я совершенно точно останусь без ужина…

Скоро мне позвонила Меган и напомнила о сегодняшнем нашем занятии по физике. Я взял все свои учебники и тетради, и, печально глянув на запертую дверь, ушёл к рыжей подруге. На этот раз у Меган дома не было мамы. Узнав, что я сыт, Мег просила сразу приступить к занятиям.

В её комнате снова начался урок физики. И снова Рыжая впечатляла меня своим упорством – она, кажется, всё понимала, что я ей говорил, под диктовку писала законы и формулы.
Затем, рассказав Меган о конденсаторах и трансформаторах, я начал проверять её домашнее задание. Я задал ей выполнить самостоятельно двадцать не самых сложных задач, десять из которых были письменными, десять устными. В письменных никаких ошибок у Меган не было – она без труда подставила числа в формулу, если нужно было, преобразовала формулу, все ответы у неё были верными. Но устные задачи Мег никак не могла усвоить. В этом была вся проблема: миссис Унтервайн ведь будет спрашивать Меган именно устно, а не заставлять решать задачи. Почти целый час я провозился с Рыжей, пытаясь объяснить ей алгоритм решения устных задач. А когда мне показалось, что Мег уже всё уяснила, я дал ей решить случайно попавшуюся устную задачу экспромтом. Не было края моему удивлению, когда Меган Эванс дала абсолютно верный ответ.

-Давай немного отдохнём, - сказал я, наконец, и, встав со стула, начал расхаживаться по комнате.

-Ты же обещал, что сегодня нагрузишь сильнее, - недовольно сказала Меган, оглянувшись на меня из-за стола.

-Нагружу, если так хочешь, - с улыбкой сказал я. – Но давай отдохнём. Нельзя так ничего учить, порой нужно давать мозгам немножко отдохнуть.

-Хорошо, тогда я сварю кофе, - сказала Мег и, выключив настольную лампу, встала. – Ты будешь?

-С удовольствием.

-Идём тогда на кухню, а то чего я буду там одна стоять, готовить?

Мы посмеялись и пошли на кухню. Меган начала готовить нам кофе, я же присел за стол и взглянул в окно. На улице начался дождь.

-Послушай, Уэйн, - начала вдруг девушка. – Я сегодня заметила… На химии ты был очень странным. Что уж говорить, - мы рассмеялись, - чуть не отправил всех на тот свет… У тебя если есть какие-нибудь проблемы, если хочешь поговорить, то я тебя выслушаю.

Я был польщён заинтересованностью Меган и в который раз за день залился краской. На секунду я задумался о том, чтобы в благодарность за беспокойство рассказать Мег об отношениях с Эми, поведать ей всё, что между нами происходит. Меган – мой лучший друг, она столько всего для меня сделала, она достойна знать! Но я остановил себя – никто не должен знать, и так будет лучше. И для меня, и для Эми, и даже для Меган. Ведь она наверняка разозлится, узнав, что я так долго скрывал тот факт, что у меня есть девушка.

-Ты знаешь, я просто устал от того, что меня все кругом обвиняют, - соврал я. Хотя, как сказать. Меня ведь это действительно беспокоило!

-Ой, нашёл из-за чего волноваться! – воскликнула Меган. – Даже не думай об этом! Ведь ты же знаешь, что ты не виноват?

Я кивнул.

-Хотя, знаешь, я до сих пор переживаю из-за той девушки, девятиклассницы, - сказала Мег, поставив две чашки с горячим ароматным кофе на стол. Я тут же схватился за одну из них. – Я сильно испугалась, когда все сказали, что её кислотой окатили…

И мы пили кофе, разговаривая о всякой всячине и поглядывая в окно на усиливающийся дождь. Потом мы, захватив чашки с кофе, вернулись в комнату Меган и продолжили изучать грозную физику. Я учил Мег строить электрические цепи и вычислять разные величины в них. Законы Ома для участка цепи и для полной цепи Рыжая осилила без труда («Как я могла их не знать? Они ведь такие простые!»). На мостике Уитстона начались трудности, а к началу темы «Магнитное поле», моя рыжая подружка совсем скисла – у неё закрывались глаза, она часто зевала и ещё чаще роняла ручку, иногда она вовсе падала на стол, но потом, как тот самый Мюнхгаузен, поднимала себя за волосы и продолжала слушать. Шёл пятый час нашего занятия, и у меня у самого разболелась голова.

-Хватит, - сказал я устало, захлопнув книгу.

-Ну, нет, давай ещё что-нибудь, - запротестовала Меган, хотя сама ужасно хотела спать.

-Перестань, Меган. В таком объёме такой сложный предмет нельзя учить. Мы с тобой в два дня уложили материал, который миссис Унтервайн объясняла нам два месяца.

-Но мне ведь нужно быть готовой ко всему, чтобы победить, - сказала жалобно Мег.

-И ты победишь, но если не будешь бежать вперёд паровоза. Это как фильтровать что-то через сито: если будешь лить слишком много – прольётся. Нужно, чтобы знания немного устоялись в твоей голове, - сказал я, погладив Мег по рыжей голове.

-Твоя метафора меня не впечатлила, - без эмоций проговорила Меган. – На дом задашь что-нибудь?

-Запиши…

-Я запомню.

-Какой там! Записывай. Ручку бери! Пиши, в задачнике страница 201-260 решить ВСЕ устные задачи…

-Чего так много? – перебила меня Рыжая и раскрыла от удивления рот.

-Не волнуйся, устных там от силы штук двадцать. Хорошая практика тебе будет. Тяжело в учении…

-Ой, перестань, - поморщилась Меган. – Что ещё?

-Выучи все законы. Прямо все, чтобы…

-От зубов отскакивали, - продолжила Мег.

-Физика идёт тебе на пользу, - заметил я с улыбкой.

-Ты не смотри, что я устала, я ведь всё ещё могу тебя побить, - погрозилась Рыжая.

Я пошёл собираться. Меган провожала меня. Когда я надел куртку, сумку и открыл дверь, Мег крепко обняла меня.

-Спасибо, Уэйн, - измученно сказала она.

-Вот победишь, тогда будешь благодарить, - сказал я и отлепил от себя Рыжую. Она улыбнулась и помахала мне рукой. – Спокойной ночи, Меган.

И я побежал вниз по лестнице. Было уже поздно и темно. Лил дождь. Я торопился домой. Несмотря на то, что я практически бежал, я всё равно сильно промок. Дома было тихо, свет не горел, все давно спали. Я тихонько снял  с себя мокрую куртку и отправился в нашу с Рэйл комнату. Но она была заперта. Я обречённо вздохнул и, не вздумав стучаться и будить Рэйл, за что она непременно бы меня убила, отправился в гостиную, где устроился на диване. И здесь было довольно хорошо. Рядом не хватало только одного или, вернее сказать, одной…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
«НА ВОЛОСКЕ»

Следующим утром, когда мы с Даниэлем по Карфман стрит шагали к школе, друг остановил меня и, указав на рыжеволосую девушку, которая шагала к нам, сказал:

-Посмотри, кто идёт.

Это была Меган. Поздоровавшись с подругой, мы уже втроём продолжили путь. На Мег лица не было. Она жаловалась мне, насколько сильно вчера вечером устала и как плохо спала – ей снилось, как она драила полы в кабинете физики, а миссис Унтервайн всё была недовольна и лупила Меган указкой. Но самое ужасное, по словам Мег, заключалось не в этом. Девушка виновато призналась мне, что она практически ничего не помнит из того, что мы с ней проходили вчера. Я её успокоил:

-Ничего. Это нормально. Всё вспомнишь, тебе лишь надо немного отдохнуть. Давай так: сегодня мы с тобой заниматься не будем, сегодня ты делай то, что я тебе задал и учи все наши записи. Но завтра чтобы всё было идеально.

-Выступление послезавтра, я совершенно не готова! – с невообразимой тоской сказала Меган.

-Что я слышу? Меган Эванс сдаётся?! – возмутился я. – Прости, это что, я выиграл городской конкурс рисунков, узнав о нём за день? Это я шатался целую ночь по совершенно незнакомому городу, не зная куда податься, когда мой автобус домой отменили из-за снегопада? Это я крал из супермаркета продукты, чтобы накормить голодных друзей? В конце концов, кто тут смог уделать талантливого Джейдена Юрса?

Я остановился и схватил Меган за плечи. Она испугалась меня и хотела отпрянуть, но не нашла в себе сил. Её взгляд был безумным – словно она была загипнотизирована.

-Смотри мне в глаза. Ты – Меган Эванс, самый сильный человек если не в городе, то хотя бы в средней школе Хельги Фёрм! Твоя жизнь состоит из безумных поступков, твоя судьба – бесконечная невыполнимая миссия, твой выбор – вечно бросать вызов тем, кто опрометчиво считает себя выше тебя. Ты победишь Унтервайн, это самое простое, что ты можешь сделать, а если захочешь – раздавишь её…

-Чересчур пафосно, - отозвался Даниэль. – Побереги эти слова до послезавтра.

Но то, что я хотел сделать, я сделал – Меган взбодрилась. Всё её отчаяние словно ветром сдуло. Она поблагодарила меня за подобную речь и уже твёрдым, победным шагом направлялась к школе. Даниэль, конечно был прав – мне бы стоило говорить это перед уроком физики, чтобы настроить Рыжую на победу, вселить в неё уверенность. Но, надеясь, что придумаю к послезавтра что-нибудь более эпичное, я успокоился.

И у самой школы с нами случилась неприятность. А начиналась она, как и все неприятности, довольно обыденно. На школьной аллее к нам подбежал одинокий бродячий пёс: низенький, довольно мохнатый, с висячими ушами. Я собак боялся до ужаса и не мог скрыть своего страха: как только поблизости появлялся пёс, я нервничал и впадал в ступор. Аналогичное было и сейчас. Я остановился перед псом, который, подняв морду, смотрел на нас вопрошающим взглядом и лихорадочно вертел хвостом – выпрашивал еду. Меган же радовалась любой (даже паукам) зверушке и сразу же потянулась погладить собаку.

-Голодный, наверное, бедняга, - сказала девушка, теребя ухо пса. – Прости, приятель, у нас ничего нет.

И мы собирались идти дальше, но пёс нас не пускал. Он уверенно стоял перед нами и уходить не собирался. Мег снова хотела протянуть руку ему, но пёс вдруг оскалился и зарычал.

-Ой.

-Вот видишь, ты его разозлила, - сказал Даниэль, не сводя глаз с собаки. – Подразнила только, а поесть ничего не дала.

-Я лишь хотела его погладить! – заявила Меган в оправдание.

-Идёмте уже, пожалуйста, - торопил я испуганно.

Мы втроём сделали шаг к псу, и он громко залаял. Все мы вздрогнули. Я начал озираться по сторонам в поисках помощи. Но кругом никого не было, кроме школьников, которые торопились на уроки, а просить их отогнать собаку было не то что стыдно, недопустимо – вдруг она на них набросится?

-Ну, черт тебя возьми, дай нам пройти наконец! – воскликнула Меган и нетерпеливо сделала ещё шаг к псу. В ту же секунду он сорвался с места и бросился на неё.

Мой страх перед псом превратился в страх перед тем, что Рыжую на моих глазах какая-то бродячая собака разорвёт на части. Дрожь в коленях прошла, дыхание восстановилось, и я уже мчался на помощь Меган. Пёс вцепился девушке в голень и с громким хрипением мотал головой из стороны в сторону, пытаясь разорвать плоть. Меган ужасно кричала и колотила собаку не слишком тяжёлой сумкой по холке, от чего та злилась ещё сильнее. Мы с Даниэлем схватили пса за задние лапы и оттащили от Мег. Он снова хотел броситься к девушке, но я не слишком сильно пнул его, и он, заскулив, отступил. Потом он попытался наброситься на Даниэля, но тот храбро выступил вперёд и угрожающе замахнулся на него рукой. Собака заскулила громче и рванула прочь.

Меган лежала на тротуаре, схватившись за разодранную ногу. Всё её лицо перекосило от боли. Мег взглянула на раненую ногу, увидела кровь, и тут же ей стало плохо – Меган до ужаса боится крови, даже своей. Я увидел, как Рыжая вся побледнела, и тут же устремился к ней.

-Ох, чёрт, Меган, - удивлённо проговорил Даниэль, присев с другого бока от неё.
Вокруг нас столпилось несколько учеников нашей школы, которые испуганно обсуждали случившееся. К сожалению, никто из них не вызвался нам помочь – видимо были слишком глупы, либо слишком равнодушны.

-Что с ней делать, Уэйн? – напугано спросил у меня Дэни, осмотрев рану Меган. Сама девушка была в почти бессознательном состоянии, скорее всего, она нас даже не слышала.
Немного подумав, я ответил:

-Давай дотащим её в медблок, совсем недалеко ведь.

-Думаешь, стоит? У неё ведь кровотечение, ты погляди!

Я осторожно задрал разорванную штанину на ноге Меган. Вся голень была в крови, которая тихонько сочилась из нескольких неглубоких порезов. Увидев это, я сразу почувствовал облегчение – когда я увидел, как этот пёс грызёт ногу Меган, я подумал, что ей придётся накладывать швы. Но тут, похоже, можно будет ограничиться лишь зелёнкой и тугой повязкой.

-Ничего страшного у неё. Давай-ка, хватай её под руку, - уверенно сказал я Даниэлю, и он послушал меня.

Вовремя подоспел Роберт.

-Нет времени объяснять, возьми её сумку, - попросил я парня, и тот, взяв сумку Меган, с растерянным видом зашагал за нами.

В вестибюле все ахнули и удивлённо притихли, увидев, как мы тащим на руках едва живую Меган. Покусанная нога беспомощно волочилась по полу и оставляла за собой кровавый след. Тут уже некоторые вызвались помочь нам, но Даниэль послал их к чёрту. К нам подбежала миссис Ларенс. Её лицо поразил ужас.

-Мистер Рэнделл! Что с ней? – возопила она.

-Собака её покусала, - сдавленно ответил я.

-Куда вы её несёте?

-В медблок.

-Господи, скорее, - взмолилась миссис Ларенс и скомандовала всем, кто был в вестибюле, - Дайте дорогу, разойдитесь, отойдите к стене!

Медблок в нашей школе находился на первом этаже, в правом крыле школы. Им руководила совсем молодая девушка-врач по имени Луиза Именнет. Она была чем-то похожа на мою сестру - всегда очень спокойная и рассудительная. Не раз эта девушка выручала нас и оказывала нужную медицинскую помощь. Всегда я гордился нашим школьным врачом и мечтал быть таким, как она.

Сейчас я особенно сильно надеялся на мисс Именнет. На руках у меня была раненая Меган, и мне почему-то казалось, что с каждой секундой всё хуже. Всего лишь собака покусала, ничего страшного! Ну да, когда-то, сидя на диване, я тоже так думал… Открыв дверь медицинского кабинета, мы ввалились внутрь. За письменным столом сидели мисс Именнет и её медсестра, они о чём-то, улыбаясь, разговаривали. Увидев нас, врач поднялась, а медсестра ахнула и прикрыла рот рукой. Улыбки куда-то исчезли.

-В чём дело, выпускники? – холодно спросила мисс Именнет и отправилась к раковине, которая была расположена в углу кабинета, чтобы вымыть руки.

-Её искусала собака, - пояснил Даниэль.

-Собака… это очень печально… - сказала врач, натягивая на руки резиновые перчатки. – Кладите её на кушетку. Аккуратнее. Голову держите, мистер Рэнделл!

Мы положили девушку на кушетку. Она уже полностью была без сознания и, кажется, не подавала никаких признаков жизни.

-Пенни, быстро нашатырь, вату, перекись и бинт! – приказала мисс Именнет, присев рядом. Затем она бросила нам: - Всем выйти немедленно. Кроме вас, мистер Рэнделл.

Даниэль непонимающе глянул на меня и удалился. Дверь захлопнулась. Кабинет снова затих. Только медсестра Пенелопа возилась с перевязочным материалом.

-Мойте руки, мистер, - сказала мне мисс Именнет и, несмотря на всю серьёзность ситуации, улыбнулась. – Поможете мне.

-Я?!

-Да. Слышала, вы хотите стать врачом…

-Просто обязан. Вся семья – врачи, - ответил я, отмывая руки от крови.

-Тем более, - кивнула мисс Именнет. – Практика не помешает. Возьмите перчатки вон там. Да не уроните, они должны быть стерильными!

И я, вконец потеряв всякую уверенность, принялся натягивать тугие резиновые перчатки. В моей голове вертелось только одно: что за абсурд? Как мисс Именнет может допускать меня к оказанию первой медицинской помощи? Неужели, всё настолько несерьёзно?

-Идите сюда. Ну, что вы там мнётесь! Давайте, поднимайте штанину наверх. Смелее, не стесняйтесь, мы ей ничего не скажем, - я тут усмехнулся. – Возьмите вату и высушите рану.

Я послушался. Мисс Именнет тем временем приняла нашатырь у медсестры, смочила им клочок ваты и поднесла его к носу Меган. Девушка встрепенулась и открыла глаза. Мисс Именнет мягко коснулась её плеча и ласково сказала:

-Не дёргайся, милая моя. Всё хорошо. Потерпи чуточку. Пени, у нас есть противостолбнячная сыворотка?
-Да, - кивнула та.
-Антитоксин и три тысячи единиц сейчас же, - и мисс Именнет повернула голову ко мне. – Ну, что, какое кровотечение, мистер Рэнделл?

-Почти остановилось. Порезы неглубокие. Ведь, шить не нужно? – спросил я с опаской и посмотрел в голубые глаза мисс Именнет.

Врач засмеялась.

-Глупый! Конечно, нет! Обработайте осторожно перекисью, - сказала она. Я взял вату, смочил её перекисью водорода и боязливо начал смазывать ей раны на ноге Меган. Та задёргалась. Мисс Именнет внимательно следила за моими движениями.

-Нежнее, нежнее! – говорила она.

Наконец, раны были обработаны. Чистой ватой я удалил с них оставшуюся кровь и перекись водорода. Меган тихонько постанывала. Накладывать повязку мне не разрешили. Вколов Рыжей противостолбнячную сыворотку, врач вместе с медсестрой принялись самостоятельно наматывать бинт на ногу девушке. Я лишь стоял в стороне и с жалостью поглядывал на Меган. День, конечно, начался для неё как нельзя хуже.

Наконец, все процедуры закончились. Мисс Именнет спросила у Меган:

-Как вы, мисс Эванс?

-Голова кружится, - пожаловалась Мег. – И нога болит.

-С вами не случилось ничего серьёзного, мисс Эванс. Раны на вашей ноге очень скоро затянутся, они совсем не страшные. Страшно другое, - мисс Именнет тут прервалась. – Видите ли, Меган. Если собака, которая вас покусала, оказалась бродячей, вам в обязательном порядке придётся пройти профилактический курс вакцинации от бешенства, которым могла быть заражена эта собака.

Меган печально вздохнула.

-Когда я смогу ходить?

Мисс Именнет и Пенелопа, переглянувшись, засмеялись. Меган смутилась.

-Хоть сейчас! – ответила врач. – Вставайте и идите, куда заходите! Правда, вас будут немного беспокоить болевые ощущения, но не такие сильные, как могли бы быть. Но вот прививки от бешенства всё же придётся сделать.

-Может быть, ей отправиться домой? – спросил я.

-Если мисс Эванс хочет домой – так тому и быть. Или всё же пойдёте на уроки?
Меган замотала головой – идти на уроки ей не хотелось и раньше, а теперь и подавно.

-Хорошо. Пенелопа, вызовите такси, попросите таксиста отвезти мисс Эванс домой. А вас, мистер Рэнделл, я попрошу сделать кое-что. Сейчас я напишу записку, а вы передадите её миссис Ларенс. Так у вашей подруги не возникнет проблем с учителями, - сказала мисс Именнет и, сняв перчатки и выбросив их в мусорное ведро, деловито отправилась к столу.

Через десять минут всё было сделано. Жёлтая машина заехала прямо во внутренний двор школы, мы с мисс Именнет осторожно усадили Меган на заднее сиденье. До этого я всё извинялся перед Рыжей за то, что так получилось, но она всё затыкала мне рот словами: «Прекрати. Ты не виноват». Меган уехала, а я взял справку, которая дала мне мисс Именнет и, поблагодарив врача за помощь, отправился к миссис Ларенс. Наша классная потребовала от меня подробного рассказа о том, как такое вообще вышло, и я, конечно, всё ей рассказал. Учительницу заметно расстроил тот факт, что Меган пришлось отправиться домой – во многом из-за намечающегося пари.

Первый урок я почти целиком пропустил. Благо, это была грамотность и правописание, мистер Рэмпш не стал меня ругать, Даниэль с Робертом уже всё ему объяснили. Конечно, выпускной класс накинулся на меня с одним вопросом:

-КАК ОНА?!

И я ответил, что Меган уже, наверное, дома, пьёт горячий чай с лимоном и пытается прийти в себя после шока. В конце я добавил:

-…Я, право, убью этого пса…

***

Миновало ещё три урока. На последнем мы писали обещанную контрольную по геометрии и, что говорить, я справился с ней отвратительно. Задания были сложными, и настроение было мерзким. Каждому учителю приходилось рассказывать одну и ту же историю о том, как Меган покусала собака. А одноклассницы всё причитали по поводу того, что Мег из-за ранения не сможет участвовать в соревновании с миссис Унтервайн – они поставили на Рыжую всю школьную стипендию. Сидевшая рядом со мной Эми не могла исправить ситуации. Она и рада была меня как-нибудь утешить, но как, когда кругом столько народу?

Прозвенел звонок на большую перемену. Можно было сходить в столовую, но есть ни мне, ни Даниэлю, ни Эми не хотелось, и мы пошли на улицу подышать свежим воздухом. По пути к выходу мы не говорили друг другу ни слова – мне было нечего сказать друзьям, а им нечего было сказать мне. Но, как только мы вышли из школы:

-Глядите!
Эми указывала на целую толпу первоклассников, которая грудилась вокруг чего-то, что находилось на асфальте. Мы устремились туда, подумав, что там человек, которому нужна помощь. Но, подобравшись ближе, я смог разглядеть через невысокие фигурки первоклашек собаку, которая лежала на боку, подогнув лапы. Я узнал пса. Именно он сегодня утром покусал Меган.

Растолкав детей, я присел на колени рядом с собакой, которая лежала совершенно неподвижно. Я пригляделся – пёс не дышал. Дотронулся и сразу ощутил, насколько холодна кожа.

-О нет, он издох от бешенства! – в ужасе вскричал я и поднял мёртвую собаку на руки. Сейчас я её абсолютно не боялся – она, вроде как, и неживая.

Мои опасения о бешенстве не подтвердились. К горю ли к радости я обнаружил маленький трёхкубовый шприц, который торчал у пса из холки. Пёс, кажется, был отравлен. Я вытащил шприц и внимательно осмотрел его. Под поршнем оставалось ещё немного активного вещества.

-Взгляни, - сказал я Эми, которая сидела рядом со мной, и показал ей шприц.

У Эмили глаза расширились от страха:

-Это он! – шепнула девушка.

И я сразу вспомнил о том, что Эми говорила мне вчера. Кто-то мстит за Меган. Дверь миссис Грэдисон, которая вздумала её воспитывать, была взорвана; Салли Вэллмэн, посмевшая оскорбить Меган, облита кислотой; теперь пёс, который напал на Рыжую, убит. Я поднял глаза и посмотрел по сторонам – не находился ли рядом этот сумасшедший почитатель Меган?

-Уэйн! – вдруг окликнул меня Даниэль, но было поздно.

-Что здесь за столпотворение? – раздался сзади голос миссис Грэдисон. – А это ещё что? Мистер Рэнделл?

Я обернулся. Картина была следующей – я сидел на асфальте и держал на руках мёртвого пса, а в руке моей был зажат тот самый шприц, с помощью которого бедное животное убили. Когда я осознал весь ужас сложившейся ситуации, мне сделалось дурно. Эмили сразу же заплакала – она понимала насколько это серьёзно. Вскочив, Эми бросилась на учительницу со слезами:

-Миссис Грэдисон, он невиновен! Это сделал не он! Выслушайте меня, умоляю!..

-Молчать! – заорала миссис Грэдисон. – Мисс Гифт, отойдите в сторону и не мешайте мне! – тут учительница обратилась ко мне, - Мистер Рэнделл, встать. Шприц держите у себя в руках. За мной. Если вздумаете убежать – передам вас полиции.

-Прошу! – взмолилась, рыдая, Эмили.

-Мы во всём разберёмся! Успокойтесь, мисс Гифт! – сорвалась на неё миссис Грэдисон. – Вы ученица выпускного класса или студентка театрального?! Придите в себя сейчас же!

И Эми осталась рыдать на плече у подавленного Даниэля. Все первоклассники в испуге разошлись. Миссис Грэдисон больно уцепилась в моё предплечье и поволокла меня обратно в школу. Она привела меня в кабинет директора. Открыв дверь, она затолкала меня внутрь и закрыла дверь на замок. Миссис Гольсберри, нацепив пенсне, работала над какими-то документами. Рядом с ней сидел мистер Мингури, учитель географии, который что-то ей рассказывал. Как только мы вошли, оба перевели взгляд на нас.

-Чем обязана? – спросила директриса.

-Я предупреждала вас. Предупреждала, что всё будет происходить по нарастающей, - сказала миссис Грэдисон, указывая на меня. – Но нет, вы меня не послушали.

-Анна, можете вы объяснить, что случилось? – уже возмущённо спросила миссис Гольсберри.

Миссис Грэдисон взглянула на меня, перевела дух, и выпалила:

-Мистер Рэнделл убил собаку в школьном дворе.

Гарри Мингури охнул, взгляд его тут же упал на шприц, который я держал в руке.

-Вколол ей что-то вот этим шприцом, - пояснила учитель истории. – Я требую немедленного исключения из школы этого сорванца.

Миссис Гольсберри медленно сняла пенсне и поднялась. Она долго изучала меня взглядом и, наконец, спросила:

-Это правда, мистер Рэнделл?

-Конечно, нет! Я бы и в жизни не подумал травить этого пса! – и дальше я от испуга начал городить то, что совсем не следовало, - Да, я боюсь собак, но не желаю им смерти. И, да, этот пёс покусал сегодня утром Меган Эванс, но мстить собаке – глупо, она же не виновата! Пожалуйста, поверьте…

-Видите? Он опять извивается! – вскричала миссис Грэдисон. – Но теперь ты не отвертишься, Рэнделл! – она воинственно посмотрела на директрису, - Я добивалась наказания для этого террориста, и я его добьюсь! И я ставлю вам ультиматум, Шарлин. Либо вы исключаете его, либо я ухожу. Выбирайте.

Ненадолго все замолчали. Мистер Мингури выглядел весьма напуганным, он явно не хотел здесь находиться.

-Если уж дело зашло так далеко, давайте рассуждать откровенно, - начала миссис Гольсберри. Она выглядела до ужаса спокойной. – Уэйн Рэнделл – выдающийся ученик выпускного класса, демонстрирующий великолепные знания по всем предметам, идёт к тому, чтобы окончить нашу школу с отличием, поступить в хороший медицинский университет и стать врачом. Если мы сейчас его выгоним по подобной причине, а об этом непременно узнает весь город, то ни в какую другую школу, кроме специальных школ, его не возьмут. В университет тогда он уже не поступит.

От этих слов у меня заурчало в животе. Решалась судьба всей моей жизни!

-Мы сломаем парню жизнь, - подвела итог миссис Гольсберри. – Лучше накажем его как-нибудь по-другому.

-Он сам может сломать кому-нибудь жизнь! – закричала миссис Грэдисон, тыча в меня указательным пальцем. – Он облил кислотой Салли, но вы его простили. И хорошо, что всё хорошо окончилось, с Салли всё благополучно, но могло бы быть хуже! А вот теперь он решился на убийство! Да, убийство животных, тоже убийство!

-Несомненно, - поддакнул мистер Мингури.

-Если он смог убить собаку, то и человека сможет убить, - закончила миссис Грэдисон.
Миссис Гольсберри снова принялась изучать меня взглядом. Потом она подняла телефонную трубку и сказала в неё:

-Лори Ларенс ко мне!

Миссис Ларенс явилась довольно скоро вся запыхавшаяся и взволнованная. Увидев меня и Анну Грэдисон в кабинете директора, она взмолилась:

-Что? Что опять??

-Ваш ученик убил пса! – рявкнула в ответ миссис Грэдисон.

Миссис Ларенс громко охнула и положила руку на грудь. Она взглянула на меня и тут же отвела взгляд. Я понял, что защищать меня она не станет – устала от постоянных нападок на меня. А, как известно, дыма без огня не бывает.

-Уэйн Рэнделл будет исключён, - с поразительным спокойствием заявила миссис Гольсберри.

-Поверить не могу… - тихо повторяла миссис Ларенс.

-Выпейте воды, миссис Ларенс. Вот, держите, - и мистер Мингури, встав, протянул ей стакан с водой.

-Вы не можете, - заявила учительница химии, наконец. – Не так резко. Давайте хотя бы соберём педсовет.

-Всё ясно и без него, - жестоко сказала миссис Гольсберри и, с равнодушием посмотрев на меня, пояснила: - Кто-то должен понести ответственность за все эти преступления. И никого, более подходящего, чем Уэйн Рэнделл, найти нельзя. Почему он всегда первым оказывается на месте преступления? Почему он уже три раза был подозреваемым? Не находите ли вы это странным?

-Нашли козла отпущения?! – с презрением спросила миссис Ларенс. – Как вы можете?
Миссис Гольсберри усмехнулась.

-Вы знаете, есть такая поговорка: «Бей своих, чтоб чужие боялись». Накажем его, и никто не посмеет что-нибудь вытворить. Даже списывать на уроках перестанут. Будут бояться закончить, как Уэйн Рэнделл, - сказала она и снова посмотрела на меня ледяным взглядом.
Снова тишина. Директриса пожала плечами, подошла к телефону, сняла трубку и сказала в неё:

-Оповестить всех об общешкольном собрании на следующей перемене. Собрать всех с шестого по выпускной класс включительно. Подготовьте приказ об исключении Уэйна Рэнделла… Да… Конечно, сегодня, и побыстрее. Звонить ли родителям? – и тут миссис Гольсберри посмотрела на меня. – Нет, я думаю, он сам им всё расскажет.

***

На следующей перемене, как и приказала миссис Гольсберри, все ученики с шестого по выпускной класс собрались в концертном зале на внеочередное собрание. Школьники в этот раз явились на собрание без всяких уговоров: им было интересно, что стряслось сегодня. Меня не пустили к своему классу. Выпускники заметили моё отсутствие и смекнули, что собрание  относится к нему. Они уже сидели и взволнованно переговаривались между собой, пытаясь предположить, что случилось. Я слышал их голоса – сидел за кулисами.

Моя судьба была решена. Меня хотели подать толпе, как виновного, показать, дескать: «Смотрите, преступник наказан, мы молодцы!». Не было уже никакой надежды на спасение. Меган дома и даже не знает, что тут творится, она, наверное, заснула… Если бы она была тут, она бы меня вызволила, как угодно – устроила взрыв, пожар, убила бы директора, но обязательно спасла бы. Но её нет, а значит спасти меня некому… Сейчас меня с позором выгонят из школы, я вернусь домой, и там меня убьёт разгневанная мать. Хотя, может быть, меня защитит сестра…

Я даже не знал, чем займусь после исключения из школы. В новую меня не примут, может, отправиться работать?.. Но планировать ничего не хотелось. Всё это будто было не со мной. Я не верил в то, что я, отличник и самый спокойный, примерный, можно сказать, ученик, буду вот так вот просто, совершенно ни за что исключён из школы. Хотелось вскочить и закричать, что есть силы, взмолиться, что я невиновен, чтобы меня, как и раньше, оправдали и отпустили, броситься на колени… Нет, слишком глупо...

Единственное, что меня радовало – я больше не слышал плача Эми, который звучал у меня в голове всё то время, когда учителя в директорской решали мою судьбу. Видимо, девушка догадалась, что на собрании меня будут исключать, и решила не идти на него. Эми придётся тяжело, особенно первое время. Не исключено, что она перейдёт в другую школу…

Наконец на сцену поднялась миссис Гольсберри с белым листом бумаги в руках (палач с топором) и, как обычно, попросила тишины. Все покорно замолчали.

-Итак, здравствуйте ученики! Сегодня мы все собрались здесь, чтобы проститься с одним из нас.

Все зароптали: неужели кто умер?! Директриса быстро исправила положение:

-Нет, все живы, здоровы. Дело вот в чём. Сегодня днём возле нашей школы был отправлен пёс. Предположительно, из шприца ему ввели дозу крысиного яда. Мы все знаем, что это напрямую связано с последними событиями – взрывом двери в кабинете истории и нападением на Салли Вэллмэн. И виновен во всём этом никто иной, как ученик выпускного класса Уэйн Рэнделл!

Снова по залу прокатилось удивление («Опять он?!»). Миссис Гольсберри поманила меня рукой. Я вышел из-за кулис и предстал перед залом. Немного закружилась голова, но я твёрдо стоял на ногах.

-Вы, мистер Рэнделл, продемонстрировали нам свои великолепные знания химии. Соорудили бомбу на двери миссис Грэдисон, облили ученицу девятого класса кислотой. Но в этой безумной игре вы забыли кое-что важное. Убийство животных – преступление. И мы не позволим преступнику дальше обучаться в нашей школе! Мы вынуждены расстаться с мистером Рэнделлом! – эмоционально говорила миссис Гольсберри. Затем она кашлянула в кулак и торжественно объявила: - Перед всей старшей школой объявляю о том, что ученик выпускного класса Уэйн Томас Рэнделл исключается из средней городской школы имени Хельги Фёрм без права повторного зачисления.

И выпускники разом пораскрывали рты. Директриса продолжала:

-Отныне Уэйн Рэнделл не имеет права посещать занятия в нашей школе, посещать здание школы без уважительной причины и заниматься с учителями нашей школы! Завтра же вы должны сдать школьную форму, мистер Рэнделл…

И вдруг в зал вбежали несколько учителей, которые не присутствовали на собрании. Это были Диана Эпол, Сара Кайсицки и Мэтт Рэмпш.

-Постойте! – закричала мисс Эпол. – Вы не поверите, - все в зале обернулись на них, - расписание в учительской кто-то облил марганцовкой! Только что!

В зале удивлённо зашептались.

-Поймали? – спросила миссис Гольсберри, строго взглянув на учителей.

-Нет, он удрал, - с горечью сообщил мистер Рэмпш.

-Послушайте, если все эти преступления… с химией… совершает один и тот же человек…, то как мистер Рэнделл мог совершить новое преступление, когда он находился здесь, на глазах у половины школы?! – спросила миссис Кайсицки.

-Свободу Уэйну Рэнделлу! – крикнул вдруг мистер Рэмпш, и весь зал в едином порыве его поддержал.

Миссис Гольсберри улыбнулась мне и у всех на глазах разорвала приказ о моём отчислении.
Зал заликовал. Выпускники высыпали на сцену и принялись меня обнимать. Никогда и никто мне так не радовался. Я был спасён. Но находился на волосок от гибели…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
«ПОСЛЕДНИЕ ЧАСЫ»

Кажется, последний раз так счастлив я был только вчера у себя дома вместе с Эми. Одноклассники обнимали меня и кричали «Ура!», Катрин Хоулт и Тэмми Фальтир не удержались и поцеловали меня в щёку по очереди. Потом меня расцеловала миссис Ларенс. Она, конечно, плакала, но от счастья, и её слёзы, как парадоксально бы это не звучало, меня обрадовали.

Потом мисс Эпол и миссис Кайсицки бросились поздравлять меня с возвращением, а мистер Рэмпш пожал мне руку. Не смог удержаться и мистер Юрс. Сколько я был исключённым из школы? Минуты, секунды?! Но я вернулся!! Да уж, действительно, я словно вернулся с того света, словно обманул смерть!

Финальным аккордом той бешеной вакханалии, которую устроил на сцене выпускной класс после моего публичного восстановления, был примирительный жест миссис Грэдисон. Когда она подошла ко мне, все кругом затихли.

-Прошу вас простить меня, мистер Рэнделл, - заметно смутившись, сказала учительница. – Я напрасно винила вас во всём. Вы, как всегда, оказались на высоте, Уэйн.

Она прервалась, затем, набрав воздуху, объявила всему залу:

-В свете последних событий, я не могу больше оставаться учителем в школе имени Хельги Фёрм. Сегодня же я напишу заявление об увольнении!

И снова всех сковало напряжение. Мои действия непременно разозлили бы Меган, но я сделал к учительнице шаг и вежливо сказал:

-Миссис Грэдисон, покорнейше прошу вас не делать этого. Я прощаю вам вашу ошибку. Всё в прошлом, и это можно оставить. Не стоит уходить. В конце концов, кто же тогда будет вести у нас историю, как не вы? Где мы найдём такого хорошего учителя?

Анна Грэдисон с неприкрытым восхищением посмотрела на меня, а затем удивительно, как-то наивно и доверчиво заулыбалась и крикнула:

-Браво Уэйну Рэнделлу!

и зал утонул в аплодисментах.

Когда я, в сопровождении безумных от восторга выпускников, вышел из зала, я увидел Эмили, Даниэля и Роберта. Тут же я бросился к Эми – я мог потерять её навсегда, но я был спасён, ничто теперь нас не разлучит! Не взирая на то, что кругом много народу, я поцеловал девушку в губы, чему та несказанно обрадовалась. К счастью, никто не уделил этому внимания, все подумали, что это я сошёл с ума от радости. Эмили, как и Лори Ларенс, плакала от счастья и смеялась, а я всё никак не мог найти в себе силы, чтобы отпустить её. Потом, всё-таки, я оставил её и ринулся к Даниэлю.

-Меня тоже поцелуешь? – как всегда, пошутил друг.

Я со смехом обнял его.

-Чёрт, парень, это было близко, очень близко, - пробормотал парень. – Мы едва выручили тебя…

-Что?! – вдруг воскликнул я и, отпрянув, заглянул Даниэлю в глаза. Тот опустил голову и моментально побагровел – понял, что проболтался. Эми легонько ударила его по плечу и устремилась прочь. Роберт отправился за ней.

Чтобы не портить столь хорошее настроение, я снова начал улыбаться и радоваться, но внутри меня уже скребли кошки – мои друзья что-то скрывали. И почти сразу я понял – ведь расписание в учительской никак не связано с Меган! Тот сумасшедший химик ведь вредит только в отместку за Рыжую, а что такого умудрилось натворить обычное расписание уроков в учительской? Это сделал не химик-маньяк. Несложно было понять, что именно мои друзья сотворили это, чтобы спасти меня…

Прозвенел звонок на урок, и мы отправились на пару по анатомии. Учительницы, как это всегда было на анатомии, на месте не оказалось, вскоре, явившаяся староста объявила, что учительница по анатомии была вынуждена уехать на семинар учителей, и уроки отменяются. У выпускников была настоящая эйфория. Мы были свободны и имели полное право отправляться домой. Но я всё стоял у закрытого кабинета анатомии и ждал, пока все уйдут. Одноклассники отправились к гардеробу, Эми и Даниэль следовали за ними, но вдруг обернулись на меня:

-Ты не идёшь, Уэйн?

Я устремился к ним.

-Какого чёрта вы думали?! – спросил я сердито.

-Ты это о чём? – смутился Даниэль.

-Я догадался. Вы это сделали. Вы облили расписание марганцовкой, - объяснил я, ткнув в Дэни пальцем. – Только скажите, как вы посмели? О чём вы вообще думали?!

-Я чего-то не понял, он нас и обвинить ещё хочет? – спросил Даниэль с непониманием и повернул голову к Эми. Та свирепо выдохнула, сделала два громких шага ко мне и вдруг шлёпнула мне ладонью по щеке. От этого удара все мысли в моей голове перепутались.

-Ты! Как ты смеешь нас обвинять?! – кричала Эмили. По щеке её побежала слеза. – Да, чёрт возьми, это мы, мы с Даниэлем взяли у миссис Ларенс перманганат калия и вылили весь пузырёк на расписание в учительской. И, если хочешь знать, этому содействовали почти все учителя, когда узнали, что тебя исключают из школы!

Она заплакала.

-Вся школа, твою мать, тебя спасала, а ты ещё и недоволен?! Ненавижу тебя!!!

И Эми хотела уйти, но я схватил её за руки.

-Отпусти! – крикнула она, продолжая плакать.

-Я понимаю, что вы рисковали ради меня, но как вы могли?! Вас же тоже могли исключить!
Обоих, чёрт возьми! Что тогда?! – не унимался я.

-Да похер! Пусть исключили бы! Мы всё равно не стали бы дальше учиться в этой школе без тебя! – заявил Даниэль. – Я и она в первую очередь о тебе думали, потому что знали, что ты совершенно невиновен. Мы же твои друзья, Уэйн! Так мы и должны были поступить!

-Это уже не игрушки! Не просто дать списать или поделиться мелочью в столовой, это серьёзно, это настоящая жизнь! Вас исключили бы, и что бы вы тогда делали? А как бы я жил потом, зная, что по моей вине вы потеряли всё? – я всё спорил и спорил. И всё ненадёжнее мне казалась моя позиция.

-Да, Уэйн, всё серьёзно, как ты и сказал! Ставки возросли, и мы прекрасно это осознавали. Нужно было идти ва-банк. Что мы и сделали. А что могло бы быть или не могло – кого нахер это волнует? Ты спасён, это главное, а победителей не судят! – возразил Даниэль. – Мы не хотели тебе говорить, знали, что ты вот так вот отреагируешь, но ты же не тупой, должен понять!

-Меган Эванс, если бы была здесь, уже давно бы тебя убила, - с какой-то ненавистью сказала вдруг Эмили. Она больше не пыталась высвободиться. – И она поступила бы также, как и мы, будь она сегодня в школе. Мы все – твои друзья. А друзья так и должны делать – бросаться на амбразуру, рисковать и жертвовать.

-Но я не готов к такому, - вдруг испуганно сказал я и отпустил Эми. – Слишком дорогая цена.

-Раз не готов – счастливо оставаться, - с горечью бросил Даниэль и сказал Эми: - Пойдём, Эмили.

И они отправились по коридору к вестибюлю.

-Постойте! – слабо выкрикнул вдруг я.
Вдвоём они обернулись. Я сделал несколько шагов к ним, но колени не сгибались и, боясь упасть, я застыл на месте. Меня разрывали эмоции. Глаза ужасно слезились, подбородок дрожал. Я стиснул челюсти – я должен держаться! Но слёзы, к сожалению, разрешения спрашивать не стали и сами полезли из глаз. Я дрожащими руками вытирал их, и мне было до боли стыдно, заныло сердце, и вконец я свалился на колени. Друзья встревожились и побежали ко мне.

-Простите, - умолял я. Слёзы всё текли, но сам я не плакал и, кажется, даже не хотел плакать – словно я не контролировал это. – Вы не представляете, что я пережил, когда узнал, что меня исключат. Перед глазами сразу возникла картина разрушенной жизни. Я представил себя нищим и одиноким бездомным, грязным, отупевшим, который всего боится… - я поднял голову и посмотрел на девушку и парня, - Ни за что я не хотел бы такого будущего для вас. Я – плевать мне на себя! Исключают, значит, такова судьба. Пусть меня, но не вас! Это было бы так несправедливо!..

-Цель оправдывает средства, - изрёк Даниэль. – Ты винил бы себя всю жизнь, что нас исключили из-за тебя, ну, а мы, тогда, всю жизнь винили бы себя за то, что не вмешались.

-Это было бы предательством, - добавила Эмили, обняв меня. – И будь что будет! Ничего нет страшнее, чем потерять друга!

Слова Эмили, наконец, полностью нейтрализовали моё недовольство. Я улыбнулся и проговорил:

-Спасибо вам, друзья. Я в неоплатном долгу перед вами.

-Дурак ты, твою мать, - махнул рукой Даниэль. – Как жаль, что нет Меган. Она бы сейчас вправила тебе мозги. Да так, чтобы ты надолго запомнил.

Но всё же парень протянул мне руку, и я поднялся. Мне было невообразимо стыдно. И мне просто не представлялось, как можно загладить такую вину. Благо, мои друзья… были моими друзьями. Эми и Даниэль всё поняли и обняли меня в знак того, что они меня прощают. Больше слова были не нужны, и мы отправились восвояси.

И, пережив сильнейшее в жизни эмоциональное потрясение, я вернулся домой.

***

Дома всё было очень даже спокойно. Когда я вошёл и увидел, как много обуви на пороге, с ужасом вспомнил, что сегодня вся моя семья дома. Пройдя на кухню, я увидел маму, папу и Рэйл, которые мирно беседовали и лепили пельмени. Мама не удержалась и, испачкав меня в муке, обняла своего сына и несколько раз поцеловала. Потом, конечно же, она заметила, что со мной что-то не так (успокоиться после того разговора в школе по пути не удалось) и сразу же начала расспрашивать меня о моём самочувствии.

Конечно же, позже мне пришлось отвечать на вопрос: «Как дела в школе?». Я попытался улизнуть и сказал, что всё нормально, но отец заметил, что со мной что-то не так и потребовал выкладывать всё. И как вот такое рассказать?! Но делать нечего, и я, запасшись воздухом, начал бегло, опуская некоторые подробности, рассказывать родителям о том, что в последние дни мне пришлось пережить в школе. Слушала и Рэйл, но она молчала – мы ведь с ней, вроде как, были в ссоре. У моих родителей глаза лезли на лоб всё сильнее, когда я рассказывал им, как меня обвиняли во всех преступлениях, а когда я рассказал, что меня исключили, но потом, конечно же, восстановили, мама не выдержала и заплакала.

-Двойки по истории, кол по химии, все эти преступления в школе, да ещё и исключение из школы! – кричала мама, утирая слёзы. – Уэйн Рэнделл, ты наказан!!

Внутри меня всё похолодело.

-Он ни в чём не провинился, Дебра! – вступилась за меня сестра. – Не за что его наказывать! Уэйн такое пережил, а ты хочешь его наказать?

Папа, услышав слова Рэйл, смягчился и добавил:

-Право, Дебра, давай лучше пожалеем парня.

-Это ужасно! – и моя мама всё плакала. Она вытирала слёзы, и вскоре всё лицо испачкала в
муке. – Мой сын исключён!

-Ты плохо слушаешь, едва не исключён! – поправила Рэйл. – Ведь оправдан же! Перестань, всё хорошо.

И Рэйл помогла маме умыться. Она спокойно обращалась к моей матери на «ты» - миссис Рэнделл сама была инициатором этого. Мама привела себя в порядок и тогда, раскинув руки, сказала:

-Ну, не сердись, иди ко мне, Уэйн.

И я обнял маму. Да, конечно, есть друзья, есть девушки, есть, в конце концов, сестра, но обнимать такого человека, как мама, особенно, примиряясь, всегда безмерно приятно, не так ли? Папа посочувствовал мне, похвалил за то, что я во всех ситуациях вёл себя, как мужчина, и ещё успел немного поругать миссис Грэдисон. Потом он же сменил тему – рассказывал о проведённой им ночью операции. Я слушал с великим интересом. Вообще я гордился своими родителями: врач – очень благородная, уважаемая профессия. И то, что оба моих родителя носили белые халаты, меня всегда воодушевляло. Рэйл тоже с интересом слушала, хотя медициной не очень интересовалась – ей по душе была психология.

Я помог долепить пельмени, мы пообедали, после чего решили всей семьёй отправиться в кино. Фильм оказался весьма интересным, я даже отвлёкся от того, что меня беспокоило. А беспокоило меня многое: как там Меган? сможет ли она послезавтра тягаться с миссис Унтервайн? И, самое, может быть, главное: не изменилось ли чего в наших с Эми отношениях из-за того напряжённого разговора в конце школьного дня? Я не был готов потерять девушку, уж лучше сделать наши отношения всеобщим достоянием, чем разорвать их. После кино мы зашли в небольшой ресторанчик, чтобы поужинать. Я всё нервно оглядывался по сторонам: только бы не увидеть Эмили с каким-нибудь парнем за одним из столиков.

Вернулись мы довольно поздно. Я сразу же бросился звонить Меган. Оказалось, девушка уже спала, но трубку всё же взяла и немножко со мной поговорила. Я рассказал ей о том, что пса, который грыз её ногу утром, убил тот самый чокнутый химик, который творит безумие в школе, что меня, по традиции во всём обвинив, едва не исключили из школы, и что спасли меня Даниэль и Эмили. О том, что было потом, я умолчал – боялся, что Мег обидится. Рыжая очень сильно жалела о том, что пропустила такой насыщенный день. Потом она жаловалась мне на температуру и насморк, и я испугался, решив, что это симптомы бешенства. Меган также сказала мне, что не придёт в школу завтра – будет усердно лечится, чтобы до послезавтра прийти в форму и одолеть Хелену Унтервайн с её физикой. Ещё Мег поведала мне, что решила почти всё, что я ей задал, и повторила все законы. Я обещал ей прийти завтра после школы и купить фруктов. Пожелав Меган спокойной ночи, я бросился к родителям узнавать о симптомах бешенства.

Отец предположил, что Меган лишь простудилась на нервной почве, и уверил меня в том, что бешенство так сразу не проявляется. Мама одобрила его диагноз и ещё добавила, что у Мег скоро всё будет хорошо. Честно сказать, Меган она не любила, но демонстрировала мне это крайне редко, потому что боялась поссориться со мной из-за этого. Родители легли спать, и я отправился в нашу с Рэйл комнату.

-Слушай, сестрёнка, спасибо тебе, что ты за меня заступилась, - сказал я Рэйл. Та расправляла кровать. – Я не ожидал. Честно.

-А ты боялся, что я попытаюсь тебе отомстить? – усмехнулась сестра.

Я пожал плечами, дескать, всё может быть. Рэйл покачала головой.

-Эх и сволочь ты, Уэйн! – рассмеялась она. – Конечно, я бы не наябедничала на тебя, пусть и разозлил ты меня ужасно. На самом деле, я ведь всё понимаю. Кстати, как у вас прошло? У Эми это был первый раз?

-Пфф… Рэйли, давай лучше спать, - сказал я, забираясь под одеяло.

-Скажи, Уэйн… - Рэйл легла на спину и уставилась в потолок. Свет был погашен, тускло горел ночник на моём письменном столе. – Кто тебе дороже: Эми или Меган?

Я молчал – даже думать об этом не хотелось.

-Вот представь такую ситуацию, - Рэйл начала фантазировать и размышлять. Это значит, ей грустно и у неё что-то случилось. Будь у неё всё хорошо – давно бы спала, подложив ладошки под щёчку. – Вы сидите в классе, на химии, к примеру, и вдруг начинается… землетрясение. Всё кругом рушится, времени на раздумье мало, и Меган, и Эми угрожает опасность. Спасти их можешь только ты. Но времени хватит спасти только одну. Если помедлишь или попытаешься выручить обеих – погибнете все. К кому ты ринешься?

-Рэйл, ты хочешь свести меня с ума этим вопросом? – спросил я несколько обиженно.

-Поверь, Уэйн, рано или поздно тебе придётся над этим задуматься. Тебе придётся сделать выбор, - холодно проговорила Рэйл, грозя мне указательным пальцем.

С этими словами сестра повернулась на бок и засопела. И, что же, она думала, что после этих слов я засну?

***

Следующий день был днём чудес. Оказавшись в школьном вестибюле, мы с Даниэлем раскрыли рты от удивления – стены и окна в вестибюле были украшены яркими плакатами, на которых были написаны всякие рифмованные и нерифмованные речёвки в поддержку Меган или миссис Унтервайн. Плакаты были украшены физическими формулами и графиками функций (тут Меган Эванс бы сильно удивилась, не понимая, как таким ужасом можно что-либо украсить), на некоторых плакатах была нарисована рыжая девушка с голубыми глазами или же белокурая женщина с карими. Ученики младших классов уже обзавелись фотографиями Меган Эванс, показывали их друг другу и краснели от восторга. Выпускницы Элизабет Толд и Дженнифер Нейкстар даже сделали майки с чёрно-белой фотографией Меган и надписью: «Follow Megan! Only strong can lead right way!», что означало: «За Меган! Только сильные могут указать правильный путь!». Что и говорить, всё очень смахивало на предвыборную агитацию. И я, как руководитель «предвыборного штаба» Меган сразу подвергся атаке журналистов.

Келли Лемэро, талантливая девятиклассница, редактор нашей школьной стенгазеты «The Herb-Lesson Leader» подскочила ко мне и начала спрашивать, где Меган. Я сообщил той, что Рыжая сегодня не придёт. Келли испугалась и спросила меня о причине. Как и любой деловой мужчина, я ответил: «Без комментариев», и, прикрываемый Даниэлем, отправился на первый урок.

Но половину первого урока отняла у нас миссис Гольсберри своим внеочередным собранием. Нет, никого не подожгли и не облили химикатами, и меня ни в чём не обвиняли. Наоборот, директриса говорила об очень приятных вещах. Она как бы пыталась загладить вину перед выпускным классом за обвинения и попытку исключения одного из их учеников, поэтому перед всей школой объявила, что, мол, давненько мы не проводили никаких торжественных мероприятий. Слухи о споре между бесстрашной Меган Эванс и неумолимой Хеленой Унтервайн дошли и до неё. И миссис Гольсберри решила, что лучше эту баталию провести в концертном зале на глазах у всей школы.

Миссис Унтервайн тут же согласилась. Ещё бы! Чего ей боятся? А вот я, который говорил за Меган, долго колебался. Рыжая сама ни в коем случае не согласилась бы. Во-первых, много народу, трудно сосредоточиться, будет мешать волнение. А во-вторых, провалиться на глазах у всей школы не хотел бы никто, и, на случай, если Меган что-то упустит и не ответит на один из вопросов миссис Унтервайн, лучше пусть это будет перед родным выпускным классом. Но, зная свою рыжую подругу, я сказал, что согласен, и тогда миссис Гольсберри объявила всем, что завтра после четвёртого урока все приглашаются на уникальное мероприятие, посвящённое физике, которое ученики уже окрестили: «Лёд и пламень».

Потом директриса сделала ещё один приятный сюрприз – предложила устроить небольшой банкет для выпускного класса. Настоящий банкет с угощениями, танцами и развлечениями! Миссис Гольсберри объяснила это так:

-Если мисс Эванс проиграет, это послужит выпускникам утешением; а если победит – то этот банкет превратится в празднование победы!   

Выпускники, конечно, согласились. Хотя я не понял, как это банкет утешит Меган, если та проиграет. Наша староста сразу начала раздавать всем задания – кому-то подготовить украшения для зала, кому-то придумать развлечения, кому-то позаботиться о музыке, кому-то о еде. Меня мисс Толд не тронула – мне она сказала:

-А ты, Уэйн, умоляю, сделай так, чтобы Меган победила.

И этого, пожалуй, с меня хватит. Дальше сюрпризы всё продолжались. Катрин, заглянув на одном из уроков случайно в школьный журнал, удивлённо заулыбалась и позвала меня. Оказалось, что все двойки по истории и экономике у меня и моих друзей исправлены – аккуратно закрашены корректором (что не рекомендовала делать директриса) и исправлены на пятёрки. Я заглянул на страницу химии и увидел, что жирная единичка также жирно перечёркнута и исправлена рядом на четвёрку. А на странице геометрии я заметил ещё одну пятёрку – за вчерашнюю контрольную по геометрии, которую Сара Кайсицки, похоже, мне простила.

Самым главным сюрпризом для меня была Эмили. Она, кажется, простила мне мою вчерашнюю наглость, и была также, да ещё и сильнее расположена к близости со мной. Мы не выдержали и перед уроком географии заперлись в одной из кабинок женского туалета. Мы настолько увлеклись друг другом, что даже не слышали звонка. Конечно, рубашка Эми снова оказалась порвана, такая уж у неё судьба – быть любимой и постоянно пришивать пуговицы. Когда мы вместе с опозданием явились на урок, не догадавшись, кстати, войти по очереди, мистер Мингури на весь класс пошутил:

-Мистер Рэнделл и мисс Гифт явно связаны какими-то чувствами!

Отчего мы с Эми побледнели. Но ситуацию исправила Ребекка:

-Уэйн и Эмили?! Вы должно быть, очень плохой шутник, мистер Мингури! Я съём свой атлас, если между ними что-то будет!

И мы с Эми едва не задохнулись от смеха на следующей перемене, кое-как просидев урок. Мистер Мингури обиделся на Ребекку и дал самостоятельную всему классу, которая, впрочем,
оказалась совсем простой.

Последним был урок права, который также вела у нас миссис Грэдисон. Она заметно изменилась после вчерашнего: больше улыбалась, начала разговаривать с учениками и шутить. Как только начался урок, она снова извинилась перед выпускным классом. Понимая, что одними извинениями за такое не поплатишься, миссис Грэдисон обещала, что до конца семестра не поставит ни одной двойки никому из нас, а домашнее задание будет спрашивать только по желанию. Меня учительница и вовсе отпустила с урока (отпустила ; прогнала), чтобы я отправился к Меган и получше её приготовил к завтрашним баталиям с физикой. Я был несказанно рад этому, поблагодарил миссис Грэдисон и ушёл. Нисколько я на неё не злился – ведь все люди ошибаются, верно?

Как и обещал, я зашёл в магазин «Сладкий, медовый, слизень фруктовый» и накупил Меган фруктов, мармелада, леденцов, мятных конфеток, две коробочки вкуснейшего сока, пакетик фруктовых слизней. Это была очень вкусная сладость, сделанная из мармелада и пастилы, внутри которой был какой-нибудь фруктовый джем: яблочный, клубничный, вишнёвый, апельсиновый, малиновый или даже банановый крем. Тем, кому попадался мёд или шоколад называли невезучими, и угадайте, попался ли мне хоть раз джем? Сверху эта сладость посыпана невероятно кислыми кристалликами, от которых обязательно вязало рот, но как же было приятно есть эту штуку! Школьники обожали это, порой объедались так, что их увозили в больницу…

Меган выглядела очень свежей, бодрой – она, наверное, хорошо выспалась. Конечно, говорила она в нос и иногда кашляла, но температуры у неё уже не было. Мег хромала, жаловалась, что наступать на ногу всё ещё больно. После долгих уговоров, девушка разрешила мне сменить ей повязку. Раны заживали, никаких осложнений не намечалось. Это означало, что Рыжая скоро снова будет бегать, прыгать и скакать, как прежде.

Конечно, Мегги угостила меня чаем, и мы принялись за сладости, которые я принёс. За чаем я радостно рассказывал подруге о том, что было сегодня в школе, и она погрустнела – пожалела, что не видела всего этого. Я в свою очередь успокоил Меган:

-Да ты что! Эти безумные фанаты затоптали бы тебя, не давали бы тебе пройти и просили автограф!

-Не дразни, - просила Меган удручённо, - Я всегда об этом мечтала.

-Ты только сейчас здесь думаешь, что это так круто. На самом же деле это очень утомляет.

-Тебе почём знать? – хитро спросила Мег.

Я пожал плечами. Чаепитие было окончено. Началось самое сложное. Мы с Меган снова занимались физикой. Я давал ей безумно сложный материал, в котором сам с трудом ориентировался: это было явление электромагнитной индукции, явление самоиндукции, вихревое электрическое поле. Но девушка всё понимала. Я даже завидовал – как она это делает, вашу мать??? Потом мы с ней решали те задачи, что я задал. Попадались такие, решить которые ни я, ни Мег без раздумий не могли, и мы с ней принимались рассуждать, перечислять законы и явления, говорили, как два бравых физика, а потом вдруг приходили в себя, переглядывались и умирали со смеху минут пять. Так или иначе, все задачи мы решили, и это, пожалуй, было серьёзной тренировкой не только для Меган, но и для меня.

-Послушай, но ведь это плохо, что тебе придётся выступать перед целым залом, - сказал я девушке, решив сделать перерыв.

-Да брось, уделать Унтервайн на глазах всей школы бесценно! – сказала Меган и глаза её загорелись победным огнём.

-А как насчёт провалиться перед всей школой? – спросил я.

-Вот об этом я не подумала… - грустно заметила Меган.

-Тебе, самое главное, не волноваться. Ты должна быть уверенной. Миссис Унтервайн не сдастся просто так, она будет тебя по-настоящему топить, ей нужно любой ценой выиграть, и она будет использовать все методы. Поэтому тебе нужно сосредоточиться только на физике. ФИЗИКА, Меган, ничего кроме неё, ты поняла?

Мег смотрела на меня как на идиота.

-В чём дело? – недоумевал я.

-Ты меня учишь, как перебарывать волнение?! – спросила Рыжая, в удивлении приподняв брови.

-Учу. Потому что физика – это такая вещь, где ты…

-Ну-ну…

-В физике ты не особо…

-Да-да, я тебя внимательно слушаю…

-Этот предмет совсем не твой…

-Ах вот как??!

-Да… И из-за волнения ты можешь забыть некоторые нюансы…

-Ох, да это какие же например?

-Да, например, какое ускорение приобретает электрон, влетающий в магнитное поле перпендикулярно векторам магнитной индукции?

-Я прекрасно помню, что оно центростремительное, - невозмутимо ответила Меган.

-И что же, даже помнишь, что происходит с магнитным полем в ферромагнетиках?

-Конечно, ведь оно увеличивается!

-Ну, хорошо, а что насчёт работы в точках одинакового потенциала?

-Ничего, она равна нулю!

Я улыбнулся и похлопал Меган. Та вдруг опомнилась:

-Откуда я всё это знаю?!

И, раз уж началось такое, я принялся Меган гонять по всем законам, связанным с темой электричество. У Мег были некоторые ошибки в формулировке, и отвечала она не без раздумий, однако не ошибалась, а это было главное. Самое страшное было, когда она вдруг перепутала правило правой руки с правилом левой руки – мне едва не сделалось плохо. Полчаса я объяснял Меган, какое правило для чего годится, и она потом уже не путалась – после такого попробуй не запомни!

И мы занимались, пока не стемнело. Конечно, мы прерывались, иногда грызли кислые зелёные яблоки, которые я принёс, или пили кофе, во время этого мы разговаривали о чём-то другом. Я хотел, чтобы Меган не подходила к завтрашнему событию с напряжением, поэтому делал вид, что завтра будет самый обычный день. Хотя, мне даже не удалось убедить в этом самого себя – я волновался, делал ошибки, и Меган даже приходилось меня поправлять (что, конечно, совершенно удивительно!). К концу нашей генеральной репетиции Меган измоталась так, что уже всем телом стекала на стол.

-Ты готова, Мег, - сказал я торжественно и закрыл учебник по физике.

-Поверить не могу, я это осилила, - пробормотала Меган. Глаза у неё слипались. У девушки снова поднялась температура, она иногда громко кашляла.

-Знаешь что, ложись-ка ты спать, - сказал я, заботливо подняв Мег за плечи со стола. – И на первый урок завтра можешь не приходить. Завтра первым уроком мировые искусства.
Наверное, будем просто слушать новую лекцию.

-Вау, ты официально разрешил мне проспать урок! – удивилась Меган и даже немного проснулась.

-Ты должна быть бодрой, энергичной и помнить всё-всё-всё, только тогда мы можем надеяться на победу, - пояснил я, складывая сумку.

-Уэйн…

-Да?

-Когда я соглашалась на это пари, никогда я не думала, что ты так серьёзно будешь мне помогать. И если я и выиграю, то это только благодаря тебе…

-Я знаю, Мег…

-Ах ты скотина! – вскричала Меган и бросилась на меня с кулаками.

Мы засмеялись. Мег несильно ударила меня, а потом вдруг обняла. Это было потрясающе, никогда я ещё такого не испытывал. Простое объятие, но сколько в нём было благодарности и преданности! Я был безмерно счастлив. Да, и лучше Эми об этом не знать.

-Завтра мы победим. А сейчас – марш в кровать, - сказал я, выходя за порог.

-Иди давай, генерал, - с усмешкой сказала Меган и закрыла дверь.

Конечно, дома меня отругали за то, что я после школы был незнамо где и никого не предупредил. Всё удалось исправить с помощью Рэйли, которая опять заступилась за меня, сказав, что я – отличный друг и отдаю всего себя Меган, чтобы та победила. Потом я рассказал родителям о сегодняшних исправлениях в классном журнале, и они совсем подобрели – обещали свозить меня в Лондон на каникулах, если мы с Меган выиграем. Я в ответ сказал, что без сестры никуда не поеду, и родители исправились:

-Тебя и Рэйл!

за что я получил благодарный тёплый взгляд сестры.

Я и сам был измотан. Мне нужно было быть готовым к завтрашнему дню. Ложась спать, я
подумал: «Пусть победит сильнейший!». Но разве есть лучший среди равных?..

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
«ФИНАЛ»

Школа раскололась на две половины. Поскольку Меган у всех прежде всего ассоциировалась с рыжим цветом, то к её талисману отнесли огонь и все, абсолютно все, кто поддерживал Меган явились в красных, рыжих и огненно-жёлтых одеждах, с символикой пламени, горящего солнца или саламандры. Много, очень много девушек к этому дню перекрасились в рыжий цвет (мы с Меган насчитали около двадцати девчонок). Миссис Унтервайн за её холодный взгляд и ещё более холодную улыбку соотнесли со льдом, и ученики, поддерживающие её, а таких было немало, явились в голубых и синих цветах, все они считали необходимым нарисовать краской снежинку на своей сумке, или же прикрепить на грудь значок с полярным медведем – символом холода. У некоторых на груди были бэйджи с надписью: «…bellow zero…». Учителя символику льда и пламени, конечно, на себя не вешали, но все до одного относились либо к группе поддержки Меган или к группе поддержки Хелены Унтервайн. Друг с другом они уже не разговаривали – ждали развязки этого жаркого спора.

Миссис Унтервайн явилась в школу первой. Её поклонники встретили свою любимицу с восторгом и, обступив её, зааплодировали. Та улыбалась и радовалась такой известности, но всё же сохраняла хладнокровие – говорила, что радоваться ещё рано, и у Меган Эванс шансы на победу пятьдесят процентов. Сущий ад творился в школе после первого урока, когда в школу вошла светлая, радостная Меган. Я думал, что от восторженных криков в вестибюле лопнут стёкла. Десятки разномастных мальчишек и девчонок, светлые и рыжие облепили Меган, обнимали её, жали ей руку, теребили её за волосы. Мег радовалась всему этому, как ребёнок. Но держалась на удивление грамотно и заявила своим поклонникам, что всё на самом деле решится в честном поединке.

Вышел специальный выпуск школьной газеты, который разошёлся так быстро, что ученикам пришлось передавать её из рук в руки, чтобы прочитать. Никто и не знал, что было в этой газете, кроме первых полос, которые были выполнены в голубых и рыжих цветах. Первые страницы всё гласили: «Лёд и пламень. Кто же сильнее?!». Келли в своей статье умудрилась связать недавние события с сегодняшним финалом. По её мнению, кто-то умышленно подставлял Меган и меня, чтобы пари не состоялось. И в этом, возможно, была доля правды. В конце статьи она использовала фразу, которая очень мне понравилась: «Никто не знает, чем окончится сегодняшний финал, но всем известно, что пламя должно расплавить лёд, а лёд должен потушить пламя…»

Напряжённость достигла своего апогея. Все забыли про безумного химика, который орудовал в школе какие-то два дня назад, никто не думал ни о чём, кроме финала. Конечно, учиться в этой атмосфере никому не хотелось, особенно потому что в классах тоже было разделение – одни были за физичку, другие за бесстрашную выпускницу. В такой жаркой атмосфере, казалось, шаркнешь ногой по полу, вылетит искра, и вырвется пламя, которое уничтожит всю школу. Ученики, бывшие ещё позавчера друзьями, смотрели друг на друга с ненавистью. Учителя следили за порядком в несколько раз пристальнее обычного.

Как и положено, «огненные» были более вспыльчивы, чем «ледяные». Так на уроке химии некая рыжая девушка по имени Эшли Варменбраугер из восьмого класса, слишком разозлилась на одну девушку-отличницу из «ледяных» и бросилась в неё железной стружкой. Один «ледяной» парень Риждет Филлферрот нарочно неправильно собрал электрическую цепь трём рыженьким подружкам, и тех, не особо сильно, разумеется, ударило током; на пару минут школа даже осталась без электричества. На уроке анатомии Юджин Устикус из «огненных» тайком повредил тонометр одной из «ледяных», и та, за то, что не смогла измерить своему напарнику давление, получила двойку. Группа шестиклассников устроила в столовой настоящий поединок – они кидались друг в друга пирожками с картошкой и прикрывались подносами, как щитами. Одному «огненному» потребовалась медицинская помощь – в его рот влетело сразу три пирожка, и он едва не подавился. В конце концов всё закончилось грандиозным поединком двух девушек-красавиц вестибюле, одна из которых относилась к «ледяным», а другая к «огненным» - они раздирали друг на друге одежду и рвали друг на друге волосы. Учителя разнимали их уже тогда, когда на одной была в хлам разорвана юбка, в полных подробностях демонстрирующая шикарные женские бёдра, а у другой из-под разорванной рыжей блузки напоказ выступила пышная девичья грудь.

А на одной из перемен прямо на глазах у всей школы поругались два учителя, которые оказались по разные стороны баррикад: мисс Эпол, давно объявившая себя на стороне пламени, яростно спорила с мистером Юрсом, который подался к «ледяным» только из-за того, что сам недавно проиграл Меган. Диана Эпол была известна своим красноречием и была старше немного нелюдимого Джейдена Юрса: литераторша разгромила художника в хлам, сказав следующее: «Талантливый человек талантлив во всём», имея в виду то, что Меган, если способная осилить живопись и композицию, вполне может потянуть физику. Впрочем, учителям тоже приходилось нелегко. Количество двоек, удалений с уроков, строгих выговоров и требований привести родителей в школу возросло в десятки раз – раньше таковых попросту небывало.

А что творила погода! Сначала тучи сгущались над городом и в окна барабанил ледяной дождь, и почитатели Унтервайн ликовали  - природа за нас! Но потом выходило вдруг солнце и светило так сильно, словно летом, и девушкам приходилось стягивать волосы в хвост, чтобы не потела шея, а парням – снимать пиджаки. В тот момент все почитатели Меган Эванс аплодировали Небесной Канцелярии. И опять заволакивало солнце тучами, дул студёный ветер, дул-завывал, предвещая победу «ледяных». Но не тут то было! Снова солнечные лучи распарывали холодную серую массу, снова грелось всё живое и неживое, и снова все, в чьих сердцах горел огонь, радовались. И как же все были озадачены, когда перед третьим уроком вдруг с чистого, голубого, освещённого ярким солнцем неба посыпался пушистый снег…

В выпускном классе не было деления. Все до одного мы здесь были «огненными» и поддерживали свою одноклассницу Меган. Напасть на нас не решались – мы, вроде как, были неприкосновенными. Хотя попытки были – одна девушка из «ледяных» едва не вцепилась Меган в волосы, когда мы шли по коридору к кабинету литературы. От кровопролития спасли мы с Даниэлем – он схватил её, а я держал Мег, которая разозлилась до того, что до крови впилась в мои руки острыми ногтями.

Все учителя, а большинство были за пламя, поддерживали и Меган, и меня, искренне желали победы, и надеялись, что борьба за победу будет честной. Никто не трогал Меган – все давали ей возможность сконцентрироваться перед финалом. Миссис Ларенс предложила освободить меня и Рыжую от урока химии, чтобы мы ещё всё повторили. Удивительно, но этот спор для неё был важнее урока. Мы, конечно, этим воспользовались, и я снова спрашивал у Меган электрические законы. Весь класс держался Мег. Они старались ей угодить: предлагали накормить её за свой счёт, предлагали шоколад (якобы он способствует улучшению мозговой активности), сладости; предлагали сделать ей массаж, веселили её и всё же пытались не докучать. Все обращались с Меган, как с невероятно ценной картиной, которая требует определённой температуры хранения и особой влажности. Только и слышал весь день: «Мегги, тебе не холодно?», «Мегги, может ты проголодалась?!», «Ножка у тебя как, не болит? Если хочешь, я буду носить тебя на руках из кабинета в кабинет!», «А температуры нет у тебя, Мегги?». Рыжая, конечно, над этим смеялась.

Но только снаружи. Внутри неё бушевал ураган. Она волновалась. Очень сильно волновалась. Это немудрено – такая атмосфера будет давить на кого угодно, не думаю, что миссис Унтервайн во всём этом аду чувствует себя комфортно. У Меган тряслись руки, она покрывалась испариной, ладони её потели, глаза дёргались, иногда Мег вздрагивала, словно её передёргивало от холода. Я за руку повёл Меган в медблок, чтобы попросить мисс Именнет дать девушке понюхать валерьянки. И как я расстроился, когда узнал, что мой любимый школьный врач поддерживает «ледяных»! Хотя потом я понял, что это не случайно – любой врач мыслит рационально, а победа физички Унтервайн будет вполне логичным явлением. Рэйл, не будь она моей сестрой, тоже, скорее всего, высказалась бы в пользу миссис Унтервайн.

Ну уж нет! Пришла пора разорвать стереотипы! И сегодня все узнают, насколько Меган преуспела в физике за последние четыре дня. Логика и здравый смысл отпрянут перед безумной отвагой и преданностью тому, что считаешь главным! И даже самая невыполнимая задача становится простой, когда ты веришь! Ибо вера есть самое главное в человеке. Нет, не вера в Бога, а вера в себя, вера в других, вера в свой талант, своё предназначение, вера в жизнь и вера в счастье. И нет таких вещей, которые не могла бы разрушить вера!

И вот, наступило время финала. Этого ждали все. И после четвёртого урока ученики и учителя, рыжие и белёсые, парни и девушки, девчонки и мальчишки, «огненные» и «ледяные» - все, как один направились в зал. Были предприняты особые меры безопасности – «ледяных» и «огненных» рассадили по разные стороны зала, между ними оставили свободное пространство, в котором находились учителя – они-то друг с дружкой драться не станут. Как только все расселись, поклонники мисс Эванс и миссис Унтервайн принялись по очереди выкрикивать друг другу придуманные заранее стишки и речёвки, которые славили «огненных» и ругали «ледяных» и наоборот. Учителя этому не препятствовали. Зал был наполнен нестерпимым шумом.

Я предугадал это и не разрешил Меган идти в зал, пока туда не отправиться миссис Унтервайн (Её «секундантом» был мистер Юрс). Мы с Мег были в кабинете химии одни – вся школа уже собралась в зале. Пока Рыжая повторяла законы и формулы, я объяснял:

-Итак, урок начался пять минут назад. Сейчас, пока они рассядутся, пока миссис Гольсберри всех успокоит, потом она же скажет вступительное слово, затем миссис Унтервайн объяснит условия пари, пройдёт от урока ещё десять минут. Стало быть, пятнадцать минут миновало.
Ещё тридцать остаётся. Наверняка Унтервайн определит лимит времени для каждого вопроса, скажем, минуту на один вопрос…

-Минуту?! – вскричала вдруг Меган.

-Я образно, - успокоил я девушку. – Миссис Унтервайн будет задавать вопросы до конца урока, поэтому тебе нужно тянуть время. Используй лимит времени по максимуму. Если она задаст вопрос, ответ на который ты хорошо знаешь, не отвечай сразу, сделай вид, что думаешь или вспоминаешь, ты хорошая актриса, у тебя должно получиться убедительно… Так, что ещё…

Я всё мерил класс шагами, в такт щёлкая пальцами. Сам я волновался неописуемо.

-Ещё, Мегги, она, скорее всего, не станет задавать вопросы в порядке возрастания их сложности. Будь готова сразу к самому сложному вопросу. Не расслабляйся.

-Хорошо…

-И не торопись! Действуй холодно, продумывай всё хорошо, перед тем, как дать окончательный ответ. Маленькая, глупая ошибка – и всё, ты проиграла! Осторожнее с этим!
Ещё, стоит тебя предупредить по поводу давления. Миссис Унтервайн возможно будет как-нибудь не так смотреть на тебя, когда ты будешь отвечать на вопрос, качать головой, хитро улыбаться…

Я хлопнул, как бы подводя итог.

-Всё, что бы она не делала – блеф. Она попытается таким образом сбить тебя с верного курса. Не меняй ответа, который дала. Если уверена, что ответ правильный – отвечай не задумываясь и не ни на кого не смотри!

-Поняла.

Меган положила тетрадь на стол и выдохнула.

-Я, кажется, готова, - пролепетала она. Губы её давно были бледными.

-Повтори, что я тебе сказал?

-Тянуть время, быть готовой к сложностям, быть внимательной, собранной и не менять ответа, - скороговоркой выговорила Меган.

-Ты умница! – и я погладил девушку.

Мег снова тоскливо вздохнула и осторожно спросила:

-Может, пойдём уже? – и добавила тише: - Скорее бы всё это кончилось…

Я глянул на наручные часы.

-Самое время, - сказал я, и мы заторопились в зал.

Все уже ждали нас. Миссис Унтервайн была на сцене и, сощурившись, глядела на часы. Когда дверь в зал отворилась и в неё вошла Меган в моём сопровождении, все «огненные» заревели от эйфории. Захлопали и на другом конце зала, но зло захлопали, как бы говоря: «Славно мы повеселимся, когда Меган Эванс проиграет!». Мег сделала каменную мину, я тоже старался задушить в себе любые эмоции.

Мы поднялись на сцену. Миссис Гольсберри отвела меня за кулисы – там я мог в непосредственной близости следить за финалом. Тут из-за стола, который стоял в зале прямо у сцены, поднялась низенькая светловолосая женщина, и я узнал мисс Викторию Дэмси, школьную учительницу музыки. Она, держа в руках несколько больших листов бумаги, поднялась на сцену и подошла к микрофону.

-Здравствуйте, ученики! – сказала мисс Дэмси. – Сегодня удивительный день в нашей школе.
Сегодня всем нам станет известен исход легендарного спора между ученицей выпускного класса мисс Меган Эванс, - «огненные» захлопали, - и школьной учительницей физики миссис Хеленой Унтервайн, - «ледяных», конечно же, тоже прорвало на аплодисменты. – Так получилось, что меня определили в жюри, то есть я определю победителя этого пари.

Все зашептались – сто пудов купленная. Я рассмеялся.

-Итак, условия таковы: весь последующий урок до звонка миссис Унтервайн будет задавать вопросы мисс Эванс по теме курса физики «Электричество». Во время этого, - тут она подняла голову и взглянула на ребят, сидящих в зале, - здесь должна быть полнейшая тишина. Никаких подсказок, никаких разговоров, и никаких телефонных звонков, чтобы никаких звуков, надеюсь вы меня поняли. И ещё. Ведите себя достойно. Я понимаю, что это соревнование, но противника нужно уважать, ведь так? Если «огненные» будут отвратительно себя вести, я лично засчитаю поражение Меган Эванс! Тоже самое касается «ледяных»!

Я занервничал – теперь ещё нужно было, чтобы какой-нибудь из чокнутых фанатов Меган не начал обзывать «ледяных» зубрилами.

-Миссис Унтервайн задаёт мисс Эванс вопрос, и у Меган есть три минуты, чтобы дать ответ на него. У меня находится лист с ответами. Если я скажу «ВЕРНО», миссис Унтервайн задаёт следующий вопрос, если же я скажу «ОШИБКА», это означает, что мисс Эванс ошиблась и победила миссис Унтервайн. Если Меган Эванс не сделает ни одной ошибки вплоть до звонка на перемену – она победила!

Я улыбнулся – как же сладко это звучит! Но взглянул на часы и снова затрясся от напряжения – звонок ещё так нескоро!

-Мисс Эванс запрещается пользоваться любыми справочными материалами и телефоном. Всё, что у неё есть – листок бумаги и ручка, чтобы, если нужно, что-нибудь написать; и микрофон, чтобы дать ответ. Всё, что есть у миссис Унтервайн – лист с вопросами и тоже микрофон, чтобы задавать вопросы.

Мисс Дэмси тут обернулась к миссис Унтервайн и Меган, которые стояли за ней и спросила:

-Всё понятно?

Обе кивнули.

-Распишитесь вот здесь, что вы ознакомлены с правилами, - сказала мисс Дэмси и протянула лист бумаги с правилами. Надо же, как всё строго! Соперницы по старшинству подписали документ и вернули его единственному председателю жюри. Та кивнула, сложила бумаги в ровную стопку и сказала в микрофон, - Желаю вам обеим удачи, дамы.

И под аплодисменты она спустилась со сцены и села за свой стол. Меган села за парту, которая стояла прямо на сцене, и тут же о чём-то задумалась. Миссис Унтервайн выпила воды из одного из двух стаканов, которые стояли на парте у Меган, взяла у мистера Юрса, который тоже стоял за кулисами по другую сторону сцены, лист с вопросами и устремилась к микрофону. Внутри меня всё задрожало. Я сжал кулаки: хоть бы Меган побелила! Мег бросила последний взгляд на меня, как то грустно улыбнулась, и тут в немыслимой тишине раздался голос миссис Унтервайн:

-Первый вопрос. Какова причина возникновения электрического тока в замкнутом проводнике?

И внутри меня всё упало. Как я и ожидал, миссис Унтервайн сразу же пустила в ход тяжёлое оружие – ей не хотелось поддаваться, ей нужно было разгромить, растоптать Меган, чтобы та уже никогда больше не осмелилась бросить вызов учителю. Но Хелена Унтервайн не подозревала, какую грозную силищу я заложил в Меган. Рыжая должна это знать, должна!..
Но, услышав вопрос, Мег настолько погрустнела, что я понял – она не ответит.
Меган сидела за партой и что-то рисовала на предоставленном ей листе бумаги. Прошло две из трёх минут, отведённых на обдумывание ответа. И тогда Меган дрожащей рукой подняла микрофон, поднесла его к своим устам и отчётливо произнесла:

-Изменяющееся магнитное поле порождает вихревое электрическое поле, из-за которого и возникает электрический ток в замкнутом проводнике.

И все перевели взгляды на мисс Дэмси.

-Верно! – раздалось с её места, и зал взорвался аплодисментами.

-Да, чёрт возьми! – радостно воскликнул я. Лицо миссис Унтервайн совсем ненадолго помрачнело. Она была уверена, что сейчас же победит, это было понятно, стоило лишь взглянуть на растерянную физиономию мисс Эванс. Но она блефовала! Меган сумела избежать психологического давления, более того, сама создавала его! Ничто так не расстраивает противника, как вырвавшаяся победа, которую ты уже держал за хвост.

-Второй вопрос, - продолжала миссис Унтервайн, когда восстановилась тишина. – Мисс Эванс, правило Ленца.

И снова Меган успешно тянула время. Она всё чертила что-то на своём листке. Неужели она запомнила, как выглядит замкнутый контур?! По истечение трёх минут, Рыжая молвила правило Ленца без единой запинки. Мисс Дэмси выждала секунду и снова:

-Верно!

И снова «огненные» забушевали. Миссис Унтервайн заулыбалась – такое соперничество было ей по душе. Ведь гораздо лучше разбить сильного врага, чем слабого! Меган тоже улыбнулась учительнице, и, клянусь, улыбнись она так мне, и я бы уже был на полпути в ад.

-Третий вопрос, мисс Эванс, - миссис Унтервайн уже любезничала. Противницы входили во вкус. – Какие вещества относят к диомагнетикам?

Меган и в этот раз не стала давать ответ сразу, хотя, признаюсь, этот вопрос был несложным, я был на сто процентов уверен в том, что девушка знает ответ.

-Водород, гелий, углекислый газ и золото, - ответила Мег спустя некоторое время.

-Ай да мистер Рэнделл! Вы превосходный учитель! Она знает абсолютно всё! – восторженно шепнула мне миссис Гольсберри, которая стояла у меня за спиной.

-Ошибка! – вдруг закричала мисс Дэмси, и «ледяные» сорвались со своих мест и бросились обнимать друг друга, крича: «Победа!». В глазах у меня помутнело.

Но и я, и даже миссис Унтервайн смутились – ответ был совершенно правильным. Я уже хотел устремиться к мисс Дэмси, чтобы выяснить в чём дело. Но учительница музыки исправилась сама:

-Ох, пожалуйста, простите меня, я перепутала ответы. На самом деле мисс Эванс дала абсолютно верный ответ, миссис Унтервайн ещё не победила.

У каждого из «огненных» едва не случился разрыв сердца. Кто-то потерял сознание, и его уже выносили из зала на носилках, у кого-то от перенапряжения кровь брызнула из носа, миссис Ларенс схватилась за сердце, и мисс Именнет заспешила к ней с нитроглицериновыми пилюлями в руке. «Ледяные» же, узнав, что они ещё не победили и всё продолжается, начали недовольно гудеть, за что мисс Дэмси сделала им замечание.

-Ещё одно замечание, и я присужу миссис Унтервайн поражение! – пригрозила член жюри, а затем услужливо обратилась к физичке, которая всё ждала у микрофона: - Пожалуйста, продолжайте.

-Итак, мисс Эванс, четвёртый вопрос. Что является носителем электрического тока в полупроводниках? – спросила миссис Унтервайн.

Меган сделала вид, что смутилась, но миссис Унтервайн не повелась – она была, словно скала. Физичка понимала, что перед ней уже не та Меган, которую можно топить у доски, перед ней другая девушка, умная и сообразительная. Они смотрели друг другу в глаза и скалились, а зал в это время горел от возбуждения. На улице бушевала настоящая снежная метель, сквозь снежные хлопья солнце простирало ярко-жёлтые лучи.

-Дырки и электроны, - ответила наконец Рыжая.

-Верно! – сразу же выкрикнула мисс Дэмси. Но никто уже не хлопал. Все боялись спугнуть шумом удачу.

-Пятый вопрос: что называют электроёмкостью? – миссис Унтервайн, кажется, облегчала задачу, следовательно, пыталась сделать так, чтобы Меган расслабилась, подумала, что самое страшное уже позади. Надеюсь, моя рыжая подруга на это не повелась.

Спустя положенные три минуты Мегги дала свой ответ. И он оказался абсолютно верным. А потом вдруг произошло невероятное – раздался звонок. «Огненные» начали было радоваться, но я их эмоций не разделял – звонок дан раньше времени. Взглянув на часы я увидел, что до конца урока ещё больше десяти минут. Даже Меган поморщилась – явно что-то было не так. Звонок затих, дверь зала открылась и вошёл мистер Рэмпш. За собой он тащил рыжую девушку, которая всё силилась высвободиться.

-Звонок липовый! – сказал учитель правописания. – Эта девушка пробралась к пульту и дала звонок. Вы можете продолжать – истинный звонок ещё минут через десять.

-Спасибо, мистер Рэмпш, - кивнула мисс Дэмси. – Делаю «огненным» последние замечание. Ещё одно – и Меган Эванс проиграла. Давайте будем бороться за честную победу!

Все «огненные» утихомирились. Снова все задержали дыхание. Битва продолжалась. Шестым вопросом миссис Унтервайн попросила назвать Меган формулу, по которой рассчитывается магнитный поток. Как и  положено, Мег подумала немножко и ответила:

-Индукция, умноженная на площадь и на косинус угла между векторами магнитной индукции и вектором нормали, опущенным к контуру.

Без мисс Дэмси было ясно, что ответ идеален. Сразу же миссис Унтервайн спросила:

-Чему же равен косинус девяносто минус альфа?

Все «огненные» запротестовали, включая учителей: этот вопрос не имел никакого отношения к физике, он был родом из алгебры. Напрасно все думали, что Меган не знает тригонометрию. Не думая и минуты, девушка ответила:

-Он равен синусу альфа.

-Браво! – воскликнула мисс Дэмси.

И все, даже некоторые «ледяные», захлопали Меган. Миссис Унтервайн начала нервничать. Тут к ней подошёл мистер Юрс, что-то шепнул ей, и физичка подошла к микрофону со словами:

-Мисс Дэмси, у нас есть подозрение, что Меган Эванс напрасно ведёт время, чтобы ей задали как можно меньше вопросов.

Зал со стороны «огненных» взорвался недовольством. Мисс Дэмси смутилась:

-Простите, но ведь она даёт все ответы до истечения положенных вами же трёх минут. Уже поздно менять правила.

Я не удержался и засмеялся. Недовольный взгляд миссис Гольсберри успокоил меня, но мне стало понятно – миссис Унтервайн начала сомневаться в своей победе. Лицо учительницы совсем помрачнело. Времени, чтобы сломить натасканную до предела Меган у неё оставалось всё меньше. Миссис Унтервайн нужно было пускать в ход самое тяжёлое, что у неё было, иначе ей грозило поражение. Ну, держись, Мегги, только держись!

И вот тут начался кромешный ад. Миссис Унтервайн сыпала на Меган такие сложные вопросы, что у меня волосы становились дыбом, а в зале кто-то из-за подскочившей до сорока температуры начинал бредить. Вначале миссис Унтервайн потребовала от Меган назвать массу электрона. Этот вопрос поверг меня в шок – как можно помнить константы (постоянные величины)? Даже я не помнил, сколько весит электрон, это невероятно сложное число. Да, я давал его Меган, но шанс, что та его запомнит, был равен одной сотой. Когда Меган дала ответ, я зажмурился – ошибись она на одну десятую, на один нолик, и всё, всё коту под хвост! Но нет, мисс Дэмси удивлённо объявила, что ответ верный. Все заорали от восторга, и я в том числе – как она это запомнила??? Миссис Унтервайн, которая до последнего момента надеялась сломить Меган этим вопросом, услышав верный ответ, совсем отчаялась – до перемены оставалось пять минут.

Следом ещё один безумный вопрос – Меган нужно было объяснить, за счёт чего создаётся собственное магнитное поле внутри вещества. Я сам долго вспоминал эту тему. Мег поникла, на этот раз уже серьёзно – она не знала. И стало ясно – мы проиграем. Меган отчаянно глянула на меня, печально покачала головой и, когда мисс Дэмси крикнула:

-Время, мисс Эванс!

Мег повернула голову и забормотала:

-Собственное магнитное поле внутри проводника… оно возникает…

«Ледяные» зашептались – неужели победа?

-Возникает… Я не…

-Вы не знаете? – спросила мисс Дэмси. Хелена Унтервайн была напряжена до предела.

-Постойте… - Меган выглядела, словно ясновидящая, которая сосредотачивалась перед тем, как заглянуть в будущее. – Оно возникает из-за вращения электронов внутри вещества…

И никто ничего не понял. Я помнил что-то подобное, но разве это относилось к магнитному полю в веществе?

-Минутку… Никак не могу прочитать ответ. Плохо пропечатано, - сказала мисс Дэмси, уткнувшись в свой листок. Весь зал возопил – ну же, быстрее!!

-Это правильный ответ, мисс Дэмси, - кивая, сказала миссис Унтервайн.

Как только она договорила, затрещал звонок. Настоящий звонок. Победный звонок. «Огненные» взорвались невероятным восторгом, словно все посходили с ума. Зал наполнился бешенным криком настолько громким, что пришлось заткнуть уши. Все обнимались, целовались, девушки и учителя плакали – все радовались этой победе. Меган, услышав звонок, вскочила со своего места и бросилась ко мне. Она едва не сшибла меня, я с трудом устоял на ногах, когда она напрыгнула на меня со словами:

-Я победила, Уэйн!!! ПОБЕДИЛА!

И Рыжая несколько раз поцеловала меня в щёку.

-Победила! Спасибо! Спасибо! Спасибо! – всё повторяла она.

-Меган, да ведь я же забыл сказать тебе напутственное слово! – опомнился я.

-Ты дурак или как? Я вообще-то уже победила! – сказала Мег и захохотала.

Мы всё стояли на сцене и, смеясь, обнимались, радовались совместной победе. А в зале творилось такое бешенство! – не описать данное действие словами, да и вообразить сложно. Через некоторое время выпускной класс прорвался на сцену. И начали качать Меган, а затем и меня несколько раз подкинули в воздух, благодаря за победу. Все так любили друг друга, словно были родные. Всех нас объединила победа Меган. Миссис Ларенс снова плакала от радости.

Когда эмоции слегка утихли, мисс Дэмси и миссис Гольсберри вышли на сцену.

-Итак, в честной борьбе ученица выпускного класса Меган Эванс ПЕРЕСПОРИЛА В ФИЗИКЕ саму Хелену Унтервайн! Поздравляем её! – вынесла вердикт мисс Дэмси.

И даже все «ледяные» зааплодировали Меган за её превосходное выступление. Они, конечно, были подавлены, но не могли не удивляться той подготовке, какую продемонстрировала Мег. Миссис Унтервайн не сердилась. Она улыбалась и была счастлива. И только в этот момент я понял – миссис Унтервайн гениальный учитель. Ей не нужна была победа над Меган, ей не нужен был триумф, не нужны были поклонники. Всё это: ажиотаж, напряжение и дух соперничества были нужны ей лишь для одного: заставить свободолюбивую Меган учить физику.
И Хелена Унтервайн своего добилась. Это была её победа, о которой, конечно, не узнает никто и никогда.

Миссис Унтервайн подошла к микрофону.

-Я очень рада победе Меган, - сказала она. – От всей души поздравляю её. Мисс Эванс, вы показали превосходные знания физики, вы смогли избежать давления, сумели перебороть волнение и ответили на все мои вопросы без ошибок. Вы – триумфатор!

Зал снова заревел.

-Как и обещала, я не буду спрашивать Меган у доски оставшийся год. И обязательно поставлю ей пятёрку за этот семестр. Вы это заслужили, мисс Эванс! Ещё раз, поздравляю!

-Что же, может и сама мисс Эванс скажет что-нибудь? – спросила миссис Гольсберри, когда аплодисменты для миссис Унтервайн сошли на нет.

И я отправил Мег к микрофону.

-Большое спасибо тем, кто поддерживал меня, - сказала девушка в микрофон дрожащим голосом – успокоится она сможет ещё не скоро. – Я не верила, что осилю физику. И вот, даже хороший учитель не может найти той вещи, которую бы я не знала! Не могу в это поверить… - Мег прервалась. – Это как сон!

Все тихонько засмеялись.

-Я очень рада победе, но мне хотелось бы разделить эту радость с ещё одним человеком. Это мой одноклассник, лучший друг, старший брат, учитель и воспитатель – Уэйн Рэнделл! – и Меган указала рукой на меня.

Зал зааплодировал мне. Я закраснелся.

-Именно он подготовил меня к этому состязанию. И без него я бы не победила. Поэтому, Уэйн, это и твоя победа тоже! Спасибо!

И снова Меган набросилась на меня. Никогда ещё она не выглядела такой счастливой. Учителя снова полезли в карман за платками, а ученики всё продолжали хлопать и кричать: «Браво!».
Метель прекратилась. Солнечные лучи рвали в клочья серые тучи. И, казалось, всё живое радовалось победе Меган.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
«КАРНАВАЛ»

Выпускники остались в школе после окончания всех уроков. Радость победы поутихла – мы теперь все были заняты делом. Девушки украшали концертный зал: вешали шары, плакаты и фотографии Меган, стелили на столы красивые скатерти. Мы с парнями вытащили из зала все кресла, притащили туда столы, расставили их. Потом, когда девушки сообщили, что повара уже всё приготовили, мы отправились в столовую. Оттуда мы потащили в концертный зал салаты, закуски, кувшины с соком и свежеприготовленным лимонадом. Потом понесли в зал пирожные на подносах, пироги с ягодами и орехами, а уже после мы принесли в зал два больших, тяжёлых торта, которые, судя по всему, были очень вкусными.

Меган освободили от всех работ, она спала в нашем кабинете химии. Конечно, после таких эмоций никакой нормальный человек не сможет заснуть, но Мег безумно утомилась от шума и бесконечных поздравлений. Когда мы после финала вышли из зала, у Мегги слипались глаза. Победа далась ей нелегко, она ужасно вымоталась. И я попросил миссис Ларенс разрешения отправить рыжую девушку немножко отдохнуть. Растроганная учительница предлагала даже отправить Меган домой, но девушка сама отказалась и просто ушла в подсобку кабинета химии.

Зал был украшен, угощения стояли на столах, Престон и Роберт приносили посуду. Элизабет и Дженнифер пока занимались музыкой. Даниэль был этим недоволен – ему не нравилась современная танцевальная музыка. Он вместе с Катрин сидел в стороне и что-то ей увлечённо рассказывал. Мы же всё переглядывались с Эми – может, появится повод уединиться? Тогда она по-своему поздравит меня с победой.

Но мы не успели. В зал вошла Меган. Волосы её были растрёпаны, лицо было красным и измятым. Но даже несмотря на это Меган Эванс сейчас была самым милым существом на планете. Всем классом мы бросились встречать девушку. Снова все начали поздравлять Мег с победой, но уже более сдержанно, трезво. Рыжая просила её оставить поздравления и взамен отрезать ей самый большой кусок торта – девушка была очень голодна, и неудивительно: она перед финалом мне призналась, что ничего не ела ни утром, ни в обед.

Мы немножко перекусили, выпили по стакану лимонада, а потом Элизабет велела всем отправляться танцевать. Конечно, танцевать пошли не все. Мы с Меган и Даниэлем присели у столов и, иногда смеясь, наблюдали за тем, как наши одноклассницы учили танцевать Роберта. Миновало две песни и, по просьбам Даниэля ди-джей, место которого заняла Гелла Мальканнар, включила красивый, плавный блюз, и выпускники набросились на торт, делясь друг меж другом впечатлениями от сегодняшнего финала.

-Послушайте, но как такое возможно? Ещё неделю назад Меган не знала ни единого закона и никаких формул! – недоумевал Престон. – А сегодня она отвечала на такие сложные вопросы! Просто поразительно!

-Уэйн, теперь держись, весь класс скоро запишется к тебе в ученики! Все хотят хорошо знать физику! – предупреждала Катрин.

-Да бросьте, до уровня Меган вам всё равно далеко, правда, Мег? – шутила Элизабет. Мы засмеялись.

-Нет, ребят. Я и физика всё-таки разные вещи. С сегодняшнего дня я снова буду самой отстающей по физике, - всерьёз сказала Меган.

-Интересно, как там миссис Унтервайн? – спросила Эми. Я собственноручно положил ей кусок торта, и девушка от этого просияла.

-Она выглядела вполне радостной. Неужели совсем нисколько не расстроилась? – удивилась Ребекка.

-Всё с ней хорошо, - заверил я выпускников. – Её задача – учить детей физике. И со своей задачей она справилась.

-Так, ладно, хватит вам есть, продолжаем танцевать! – сказала Элизабет и обратилась к Гелле: - Медленный танец! 

И девушки, конечно, сели у стола, скрестив руки на груди, в ожидании, когда  парни будут приглашать их на танец. Но по статистике, не всем девушкам суждено танцевать с парнями, и выпускницы волновались – не сидеть же одной, пока все танцуют? Престон без раздумий взял за руку Катрин и повёл её в зал, Роберту пришлось отправиться танцевать с Элизабет, Эдвин с трудом переборол волнение и пригласил на танец Тэмми. Я, конечно, хотел пригласить Меган. Но та указала на Эми, которая сидела рядом и с невообразимой жалостью смотрела на меня, и сказала:

-Она ждёт. Пригласи лучше её, Уэйн.
И я, улыбнувшись и кивнув Меган, протянул руку Эмили. Та засияла от восторга. Меган, к моему удивлению, досталась Даниэлю. Мег даже разрешила Даниэлю взять себя за талию. Мы с Эми этому усмехнулись.

-Ты это сделал, Уэйн. Ты победил, - шепнула Эми, прижавшись ко мне.

-Это не я победил, а Меган, - ответил я уверенно. – Я только её подготовил. А она могла воспользоваться этой подготовкой по-разному.

-Перестань, скромняшка, - говорила Эми, ласково улыбаясь мне. – Ты сделал большой вклад в её победу.

-А думаешь, у меня был выбор? – и мы рассмеялись.

И я вдруг заметил, что Меган нет в зале, а Даниэль, который был с ней, снова сидит у стола один. Взгляд мой заметался по залу. Но нигде я не видел знакомых рыжих волос. Где же Меган? Я забеспокоился. Мне не хотелось показывать этого Эмили, но подавить в себе растущую тревогу не удалось. Я оставил Эми и устремился к Даниэлю. Девушка испугалась и отправилась за мной.

-Где Меган? Никак не могу её найти, – спросил я у Даниэля и постарался нацепить маску спокойствия. Сработало – друг ничего не заподозрил.

-Она вышла, - обыденно ответил Даниэль.

-Куда? – спросил я. И в этот раз голос мой прозвучал более тревожно.

-Не знаю. Ей кто-то позвонил. Она сначала никак не могла догадаться, кто это был, а потом бросила меня и вышла из зала, - объяснил Даниэль.

Кто ей позвонил? Куда она вышла? Может, у неё какие-то проблемы? Я понимал, что не успокоюсь, пока её не найду. С этими мыслями я отправился к выходу из зала. Эми плелась за мной.

-Что случилось, Уэйн? – спросила она.

-Всё хорошо, - ответил я и уверенно улыбнулся девушке. – Ты оставайся пока здесь. Я найду Меган, и мы вернёмся.

-Зачем тебе искать Меган, Уэйн? – недоумевающим тоном, перетекающим в недовольство, спросила Эмили. – Она – свободный человек, у неё своя жизнь. Может быть, ей позвонил Картер? Может быть, он тоже пришёл, захотел её поздравить?!

-Тогда мне стоит с ним поздороваться,- сказал я.

-Уэйн, оставь её. У тебя есть я, - умоляла Эмили.

-Причём здесь ты? – спросил я громко. На нас начали обращать внимание, и это меня испугало.

-Как это причём? – удивлённо просипела Эми. – Уэйн, да как ты можешь?!

-Послушай, Эми, я должен найти Меган… Я чувствую что-то… неладное. Мне неспокойно, понимаешь? – пояснил я. – Я найду её, выясню, всё ли с ней хорошо, а потом вернусь и не отойду от тебя ни на шаг. Обещаю, Эми.

И Эмили поддалась. Она отпустила меня, чмокнув в щёку в тайне от всех, и я вышел. В школе уже было мрачно. Я осторожно, чтобы не упасть, спустился по лестнице в вестибюль. Здесь было пустынно, и, надо отметить, видеть это место пустым и таким тихим – очень странно. Ведь ещё несколько часов назад здесь гремели сотни детских голос.

Меган здесь не было. Я нервничал – не было даже не малейшего предположения о том, где она могла быть. Растерявшись, я начал метаться из стороны в сторону – может, она вышла на улицу? может, отправилась в кабинет химии? а, может, всё-таки она в столовой? Недолго подумав, я решил всё-таки проверить наш кабинет и торопливо зашагал по вестибюлю. На улице был сильный снегопад. Снег пышными хлопьями, кружась и вальсируя, сыпался с потемневшего неба, с которого ещё несколько часов назад ярко светило солнце.

Я очень скоро пересёк вестибюль и добрался до лестницы. Как только я начал подниматься, сзади расстался шорох. Я хотел обернуться…  но не успел – сзади меня сильно ударили чем-то тяжёлым по голове. Вмиг всё потемнело, и я уже проваливался в гигантскую чёрную пропасть.

Очнулся я от того, что мне на лицо прыснули холодной водой. Тут же надо мной раздался злой голос с французским акцентом:

-Ты лучше просыпаться, Уэйн Рэнделл.

И я открыл глаза. Мне понадобилось около минуты, чтобы понять, где я нахожусь – это была подсобная комната в нашем кабинете химии. Зрение ещё не полностью прояснилось – я словно смотрел на мир через покрытое паром стекло. Тут вдруг я заметил Меган, которая тихо сидела в стороне, прислонившись спиной к одному из шкафов.

-Эй, ты как? – спросила она тихо, когда я сосредоточил свой взгляд на ней. Я ещё не мог различить её лица, но по голосу понимал, что Меган сильно встревожена.

Тут надо мной нависла тень. Я поднял голову и увидел невысокого, но довольно крупного парня в бежевых толстых джинсах и черной поношенной куртке с капюшоном. Парень без всяких слов ударил меня рукой по лицу. Удар был несильным, но пришёлся прямо по скуле. Правая часть лица онемела, из правого глаза сама по себе вырвалась слеза. Мег охнула. Я захотел ответить, но, дёрнувшись, понял, что руки мои связаны.

-Наконец-то я познакомиться с тобой, Уэйн Рэнделл, - сказал парень и присел на корточки рядом со мной. – Меня зовут Беннет Жорж.

И Беннет снял капюшон. В тусклом освещении лаборантской комнаты я увидел его тусклые голубые глаза и светлое, покрытое частыми прыщами лицо. Беннет улыбнулся, показав блестящие скобы, установленные и на верхних, и на нижних зубах. У парня были средней длины жидкие русые волосы.

-Я знаю, кто ты, - сказал я, наконец. – Ты тот самый химик.

-Конечно, - кивнул Беннет. – Ты думать, что лучший в химии, но ещё нет человека, который переплюнуть в сей науке Беннета Жоржа. Мой плюс не только в том, что я знать все формулы и правила, нет… я знать! – он поднял вверх указательный палец, - как использовать эти знания в своих целях! Химические законы работать на меня. Они добиваться, что я хотеть.

-И ты хочешь Меган, - предположил я и глянул на девушку. Та с напряжением следила за нашим разговором.

-Умный, - Беннет опять улыбнулся. – Ты носить все свои титулы заслуженно, Уэйн Рэнделл.
Беннет Жорж поднялся и зашагал к Меган.

-Да… Я любить эту девушку… Она свела меня с ума… - тут Беннет обернулся на меня, - Тебя хоть раз любовь сводить с ума, Уэйн Рэнделл?

-Было дело, - печально ответил я.

-Тогда ты понимать меня…

-Нет, - перебил я. – Не понимаю. И понимать не хочу. Я был одержим чувствами, но держал
себя в руках.

-Твоё сердце – лёд! Ты в сердце носить мудрость, а не чувства! Твоё тело – мёртв. Я не есть как ты, - с презрением сказал Беннет. Он встал на колени рядом с Меган и медленно протянул к ней руку, которая в некоторых местах была обожжена бромом и щёлочью. Меган зажмурилась, когда Беннет коснулся её щеки. Отстраниться ей было некуда. – Я влюбиться без памяти! Не помнить, кто я. Быть вместе с ней есть судьба. Я не видеть свой будущее без неё. Не хотеть видеть!

-Я понимаю твои чувства, Беннет! Но я тебя не люблю! – заявила Меган в своё оправдание. – Разве могли бы мы быть счастливы вместе, если я не испытываю тяги к тебе?

-Ты разбивать мне сердце, красавица, - с холодом говорил Беннет. – Но мне плевать на сердце. Оно целиком есть твоё. Ты делать с ним, что хотеть. Ты отказать мне, ты унижать меня, ты дразнить меня! Но я есть верный твой слуга. И всюду тебя защищать!

-Меган, ты что, его знаешь? – удивился я.

-Да, - с досадой ответила Мег. – Я же часто тебе говорила, пишут мне всякие, признаются в любви, предлагают встречаться… Вот это один из моих поклонников! – и Рыжая кивнула на Беннета.

-Что же ты мне не сказала?! – сердито воскликнул я.

-Зачем? Знаешь, сколько у меня таких за день? Что, про всех тебе рассказывать? – возразила Меган. – Да и зачем? Будешь со всеми разбираться? Я сама с этим справлялась, привыкла, приспособилась. В конце концов, мои проблемы!

-Я быть для тебя один из тех бездарей?! – вскричал Беннет.

И в ту же секунду он ударил Меган в лицо. У девушки из носа брызнула кровь. Я пришёл в бешенство, увидев это, и тут же попытался подняться. Но Беннет предугадал это и устремился ко мне. Он ударил меня ногой по рёбрам, затем рукой нанёс удар мне в челюсть. Я упал, но не успокоился, снова начал подниматься, бешено хрипя. Тогда Беннет схватил меня за волосы и ударил коленом в нос. Потом он отбросил меня в сторону. Силы в этом сумасшедшем химике было немеренно.

-И это после всего, что я для тебя сделать! – в бешенстве вскричал Беннет, снова повернувшись к Меган, которая подняла голову вверх, чтобы кровотечение немного успокоилось. – Я защищать тебя ото всех! Они есть никто, какая есть ты!

-Да, ты делал! – крикнул я, сплюнув кровь. – Ты разрушал! Всё и вся! И страдали от этого все, в том числе и твоя возлюбленная! Её даже подозревали в твоих преступлениях!

-Это выходить случайно, - оправдывался Беннет, - На самом деле я хотеть подставить только тебя, Уэйн Рэнделл, - и Беннет медленно зашагал ко мне, приговаривая: - Все обвинять тебя в этих преступлениях, ты вылететь из школы, Меган остаться одна, и явиться я. Меган поверить в то, что ты это делать, ты – злодей. И тогда я быть её лучшим другом…

-У тебя ничего бы не получилось! Меган никогда не поверила бы в то, что я виноват! – воскликнул я. – И если бы меня выперли из школы, то только вместе с Меган!

-Ты врать! – гневно заорал Беннет. Он скакнул ко мне, и я решил, что он меня ударит. Но он лишь схватил меня за плечо, - Тебя почти выгнать, Уэйн Рэнделл! Лишь твои друзья суметь помочь тебе, - и Беннет заговорил с издёвкой, - Меган не оказаться рядом. Она не выручить тебя.

-Беннет, если ты любишь, то должен хотеть сделать Меган счастливой. С тобой она или без тебя – ты должен желать ей добра, если действительно её любишь! – всё говорил я. – Ты должен её отпустить!

-Нет! Я человек, который получать то, что он захотеть. Я хотеть эту девушку, и она быть со мной! – кричал Беннет, брызгая слюной. – А эту философию вы все, жалкие трусы, оставить себе и утешаться ею, когда не суметь взять то, что вы желать!

-Я никогда не буду с тобой, - сказала вдруг Меган с ненавистью. – Не в этой жизни!

-О, я успеть познакомиться твой характер, рыжая красавица. Ты лучше умереть, чем потерять свободу. Тебя не подчинить ни силой, ни лаской, и ты есть верна только себе. Я знать это, и поэтому, если не хотеть быть со мной при жизни, быть после смерти! – угрожающим тоном ответил на это Беннет.

Он поднялся и продолжил:

-Но сначала я убить Уэйн Рэнделл. Он есть помеха, он есть та самая вещь, за которую цепляться Меган. Она терять надежду, когда я убить его!

Снова Беннет нагнулся ко мне и заглянул мне в глаза:

-Я видеть твой триумф… Ваш триумф. Я гордиться. И завидовать. Ты довести Меган Эванс до победы. Она слушать тебя. Ты есть достойный соперник. Я уважать тебя. Но один из нас уйти. И уйти ты, Уэйн Рэнделл.

-Ты не тронешь его, - с нескрываемой жестокостью сказала Меган. – Я разозлила тебя? Разбила тебе сердце? – Меган тут сорвалась на крик: - Я!! Не он! Вот и убивай меня! А его отпусти!

Беннет на это лишь засмеялся. У меня в голове вдруг созрел план.

-Послушай, Беннет. Ты человек чести? – спросил я.

-Честь – моя жизнь. Нет чести, нет жизни, - ответил Беннет, натягивая резиновые перчатки.

-И ты сказал, что уважаешь меня, как соперника? – уточнил я.

-Умён, силён, воспитан, выдержан, ты суметь добиться признания Меган Эванс. Нет выбора, я тебя обязательно уважать, - сказал Беннет и достал из одного из шкафов ампулу с бромом.

-Тогда ты должен дать мне шанс. Шанс побороться за Меган. Честно побороться, - предложил я. – Развяжи  мне руки, и тогда мы выясним, кто достоин быть с Меган. Ведь с ней должен быть самый сильный! Ты хочешь дележа? Будет тебе делёж, освободи меня!

-Ты есть хитёр. Я уважать хитрость, - с пониманием сказал Беннет и положил ампулу с бромом на место. – Но давать тебе шанс есть риск. А я не хотеть рисковать. Но я не убить тебя бромом. Я даровать тебе лёгкую смерть. Ты лишь чуть-чуть потерпеть укол.

Я глянул на Меган. Кровь уже испачкала её белую рубашку. Девушка с отчаянием взглянула на меня, и я понял, что мы не выберемся. Сначала он убьёт меня, потом её. Неужели наступил конец? Неужели всё может быть так нелепо? Ещё несколько часов назад мы радовались и были на седьмом небе от счастья, а сейчас мы на грани гибели, и неизвестно, что может нас спасти.

Беннет подошёл ко мне со шприцом в руках. Я задрожал – приближалась моя смерть! Террорист присел рядом со мной и заговорил:

-Сейчас я убить Уэйн Рэнделл, потом убить Меган Эванс и овладеть ей уже мёртвой. Вас найти здесь и решить, что вы ссориться друг меж другом.

-А что это даст тебе? Честь? Не думаю, что ты будешь чувствовать себя человеком чести, насилуя мёртвую девушку. Удовлетворение? Поверь, лишь ненадолго. Спокойствие? Нет. Мысль о том, что ты убил и растерзал свою любовь, будет мучить тебя до конца дней. И уже никого ты не сможешь любить. Будут любить тебя, но твоё сердце будет уже занято. Изнасилованный труп – вот с чем будет связано твоё самое светлое чувство! – с тихой злостью проговорил я.

-Уэйн, я вообще-то ещё здесь! – воскликнула Меган, не вытерпев моих речей.

И вдруг в дверь застучали. Я вспомнил, что сказал Эми о том, что собираюсь искать Меган. Сколько времени с тех пор прошло? Может, пятнадцать минут, может, час. И Эмили трубила тревогу. Я обрадовался – это спасение! Беннет растерялся и поднял испуганный взгляд на дверь, я в ту же секунду бросился на него – будь, что будет!

Шприц с ядом выпал у Беннета из рук. Я навалился на парня всем телом, пытаясь ударить его локтем в живот. Тут же раздался крик Меган:

-Ломайте дверь! На помощь! Нас с Уэйном хотят убить!

И дверь начали колотить с другой стороны, пытаясь сломать замок. Беннет Жорж смог скинуть меня и устремился к окну. Ему нужно было непременно сбежать. Но на его пути встала Меган. Она ударила его ногой в пах, другой ногой в живот, а затем обрушила связанные на животе руки Беннету на спину. Тот упал на колени, но тут же воспрянул и снова ударил Мег в лицо, на этот раз сильнее прежнего. Потом он схватил её за горло и бросил в сторону.
Я тем временем смог освободить руки, разрезав путы ножницами, которые лежали в столе. Оказалось, что Беннет связал мне руки марлей. И сразу же я бросился к Беннету – он уже забрался на окно и начал его открывать, как я схватил его за ногу и скинул вниз. Тут же Беннет распрямился и попытался ударить меня в лицо кулаком, но я блокировал его удар, схватил его руку, вывернул, ударил ногой по колену. Кость хрустнула, Беннет застонал и упал. Теперь Беннет точно никуда не убежит – я выбил ему колено. Но вдруг что-то пронзило мою ногу чуть ниже колена. Я закричал от боли, опустил голову и увидел, что Беннет воткнул мне в ногу ручку, которая упала со стола во время борьбы.

Я сразу же упал, Беннет принялся бить меня кулаками по лицу. Сзади в него вцепилась Меган, схватила его за русые волосы и потянула назад. Беннет ударил её локтем в бок, затем свернул девушке руку и оттолкнул её. Меган ударилась лбом об острую ручку шкафа и упала на пол без чувств. Я вынул окровавленную ручку из ноги и отбросил в сторону. Подняться было больно, но я, держась за парту, встал на одну ногу.

В дверь били со всей силы. Она уже почти поддавалась. Снаружи раздавались отчаянные крики одноклассниц. Неожиданно на стенах забрезжило красно-синее мерцание – к школе спешила полиция. Я посмотрел на Беннета. Он был взбешён и растерян.

-Вот и конец, - проговорил я, отдуваясь. – Сейчас тебя схватят. Ты достойно ответишь за всё то, что натворил.

-Ты - уйти с дороги, - приказал Беннет. – Иначе всю жизнь ты скрывать лицо под маской.

-Нет, Беннет. Я тебя пущу, - уверенно сказал я, с тревогой вглядываясь в недвижимую фигуру Меган.

Тогда Беннет достал из кармана пузырёк с кислотой и бросил его в меня. Я вовремя пригнулся, и пузырь пролетел надо мной, разбил окно, и ядовитая жидкость растеклась по осколкам стекла. Беннет достал вторую, я же схватил попавшийся под руку стул и бросил его в Беннета. Вторая склянка с кислотой угодила прямо в летящий к Беннету стул, и жидкость брызнула прямо на Беннета. Тот схватился за обожженные руки, я запрыгал на одной ноге к нему. Беннет спохватился и ударил меня дверцей шкафа, резко открыв её. Я упал на спину и ударился уже ушибленной сегодня головой. Беннет захромал к уже разбитому окну, но я схватил его за ногу, и Беннет повалился на колени. Это принесло ему дикую боль – одно колено у него было сильно повреждено.

Беннет всё тянулся руками к окну. И вдруг дверь открылась. В неё влетели Даниэль и Престон, которые схватили Беннета и откинули его в сторону. Химик хотел подняться, но ему не дали – Престон Кирз сильно ударил его левой, и Беннет потерял сознание.

Тут же раздался вопль миссис Ларенс – она вошла и увидела Меган, которая, распластав руки, лежала на полу и не двигалась.

-Ты как, Уэйн? – с тревогой спросил Даниэль.

-Помоги подняться, - попросил я, и друг поднял меня за руку. Тогда я устремился к Меган.

Возле неё уже сидели выпускницы, но они боялись даже прикоснуться к ней, наверное, решили, что она мёртвая. Увидев меня, Тэмми и Ким отошли в сторону, я упал рядом с Мег и перевернул её на спину. Лицо Меган было залито кровью – над бровью у неё было сильное рассечение, на лбу ужасающая ссадина, вокруг которой заливался фиолетовым большой синяк. Я прильнул к груди Меган и с радостью обнаружил, что она дышит.

-Нашатырь! – крикнул я, и тут же Даниэль дал мне в руку пузырёк с нашатырным спиртом, найти который было очень несложно.

Я отвинтил от пузырька крышечку и поднёс её к остренькому носу Меган. Та встрепенулась и открыла глаза. От переполнявшей меня радости, я захохотал. Мег не разделяла моего веселья.

-Уэйн, где Беннет? Ушёл?

-Нет. Мы не дали ему уйти. Полиция скоро займётся им, - ответил я и улыбнулся Меган.

Девушка радостно обняла меня. Я обнимал Мег и понимал, насколько же это здорово! Ведь мы с ней могли погибнуть, сегодня же нас могло не быть, и мы бы уже никогда не обнялись.

А потом на меня со слезами набросилась Эмили. Я всё пытался её успокоить, улыбался ей, обнимал её и всячески утешал, но ничего не помогало, у Эми была настоящая истерика. Тогда я сказал ей:

-Я обещал вернуться? Я вернулся! И теперь, клянусь, не отойду от тебя ни на шаг!..

ЭПИЛОГ
«САМЫЙ СТРАШНЫЙ ГРЕХ МЕГАН ЭВАНС»

Убранство больничной палаты всегда оставляло ждать лучшего. Меган жаловалась на это каждый раз, когда мы навещали её вместе с Эмили и Даниэлем. Рыжая получила травму головы, и на пять дней врачи оставили её в больнице. В этой ситуации меня радовало только то, что Меган Эванс курировал врач по имени Томас Рэнделл – мой отец. По крайней мере, я всегда мог узнать последние новости о самочувствии Меган и когда же наконец её выпишут.

Мы приносили Меган фруктов и фруктовых слизней. А ещё мы разговаривали с ней, и это было для девушки самым важным – она жаловалась, что умирает от скуки.

-Ты не представляешь себе, что сегодня было в школе! – рассказывал я. – Все только и обсуждали этого Беннета Жоржа, который на нас напал. Никто и предположить не мог, что ученик девятого класса и есть тот самый химик, который всё это делал.

-Говорят, он был тихим, - добавила Эми.

-Все чокнутые тихие, - сказала Меган, и мы засмеялись.

-Не считая тебя, конечно, - пошутил Даниэль, и Меган пихнула его локтем в живот.

-А что с ним, кстати? Его ведь осудили? – поинтересовалась Мег.

-Да. Полиция завела дело на него. Сейчас сидит в следственном, ждёт суда, - ответил я.

-Он совершеннолетний, по закону ему грозит примерно пять лет, - предположил Даниэль.

-Если его признают вменяемым, - напомнила Эмили.

-И всё же не понимаю, как нужно так влюбиться, чтобы напрочь потерять рассудок? – не понимал Даниэль. – Уму непостижимо!

-Поверь, друг мой, можно, - уверял я и с улыбкой косился на Эми. Меган заметила мой взгляд, но ничего не сказала.

-Ну, конечно, ведь он влюбился в меня. А я рождена, чтобы сводить людей с ума, - всё шутила Меган.

-Да, и это твой самый страшный грех, Меган, - задумчиво произнёс я, и все на меня уставились, словно я сказал что-то сверхъестественное.

-Ну, и в чём же я согрешила? – недовольно спросила Рыжая.

-Ты – красавица. Твой самый страшный грех – красота, - пояснил я. - Ты, словно змей искуситель, искушаешь людей, делаешь их неподвластными самим себе. Твоя красота – твоё надёжное оружие. Но, знай, оно иногда будет работать против тебя. Как в этот раз, например. За всё в жизни нужно платить.

-Что же, по-твоему, я виновата, что уродилась красивой? – злилась Меган.

-Конечно, нет, - мотал головой я.

-Или, может быть, я должна скрывать свою красоту? Неумело краситься, носить невзрачную одежду? – Мег не унималась. – Нет, Уэйн. Я – Меган Эванс, я красива, и я не собираюсь этого бояться. Я – такая, какая я есть! К тому же я дарю людям радость, украшаю этот невзрачный мир!

Эмили и Даниэль засмеялись.

-И неужели ты нисколько не переживаешь по поводу завистников? – удивлялся я. – Или по поводу испорченных судеб?

-Завистники будут всегда и у всех. И пусть завидуют! Я буду только рада, ты же меня знаешь! А что по поводу испорченных судеб? Пусть радуется, что им испортила судьбу сама Меган Эванс!

И мы снова засмеялись.

Меган была ленивой, порой равнодушной и грубой. Её дерзость, нежелание исполнять любые правила и мириться с устоями раздражали многих. Страсть к конфликтам и ссорам всегда оценивалась всеми крайне отрицательно, и про Меган часто говорили, что она не умеет себя вести. И все грехи можно было простить ей лишь за её улыбку, за её мягкую заботу и за её душевность. Но никто не смог бы ей простить одного – её красоты. Она опустошает и сводит с ума. Лишает надежды и уводит от истинных целей, словно маяк, который приводит не к безопасному берегу, а к острым рифам.

То есть роковая красота, грешная. И в этом заключается самый страшный грех рыжеволосой девушки по имени Меган Эванс…

КОНЕЦ
«Новая Тройка. Повесть 1. Самый страшный грех Меган Эванс»
Артём Комлев ©
13 ноября 2012