Пукнуть? Да, пожалуйста!

Рисунок из комиксов Херлуфа Бидструпа.
--------------------------------------------------
ПЕРВОИСТОЧНИК:

Лора Рай.

Встреча с Высоцким.

    Это случилось в 196… – не помню каком году. Мы с мамой и старшим братом поехали отдыхать в Сочи. Как-то прогуливаясь по набережной, мы увидели странную толпу, идущую тихо, как завороженные за влюбленной парочкой. Перед той парочкой, пятясь спиной, шло тоже десятка два человек. В воздухе висел шёпот:
    – Высоцкий, Высоцкий… – мой брат шепотом подхватил:
    – Смотри, это САМ Высоцкий. – Владимир Высоцкий, обнимая за плечи Марину Влади, шел, казалось, никого не замечая и что-то тихо шепча ей на ухо. Толпа прошествовала мимо, я очнулась и, схватив брата за руку, побежала за толпой. Пробиваясь локтями, не отпуская руку брата, я уже в первых рядах.
    На набережной на скамейках сидели влюбленные парочки, при приближении Владимира со спутницей вспархивали и присоединялись к толпе. Толпа росла на глазах. На одну из таких скамеек присел Высоцкий со своей очаровательной женой. Люди, не дыша, на расстоянии метров пяти обступили скамейку, не смея приблизиться. Я решилась: собрав смелость, или наглость, как Вам будет угодно, выйдя из толпы крадучись, я подошла к скамейке и опустилась на край. Посидев минуту, я подвинулась к популярной парочке на сантиметр. Толпа молча наблюдала не только за своими кумирами, но и за мной, осуждая и завидуя. А мне так хотелось приблизиться к божеству. Ещё сантиметр, ещё… До Владимира осталось полметра, тут он повернулся и своим, до коликов знакомым хрипловатым голосом произнёс:
    – Девочка, что больше скамеек нет? – У меня мгновенно пересохла во рту, язык прилип к нёбу. Владимир и Марина встали и пошли дальше. Толпа за ними. Я так и осталась сидеть, пригвождённая к скамейке. Ни мама, ни брат не могли меня растормошить. Как же, со мной сам Владимир Высоцкий разговаривал!!!

РЕЦЕНЗИЯ на миниатюру "Встреча с Высоцким". Автор Лора Рай.
http://www.proza.ru/2011/12/09/1398

              Давайте разберёмся, что же произошло?
               Популярный артист пытался уединиться с любимым человеком. А ему это не давали сделать наглецы и невоспитанные люди, которые и в замочную скважину горазды подглядывать за парой влюблённых, смакуя интим…
               Они вели себя так, будто Владимир Семёнович и Мария Владимировна были в клетке цирка, куда эти нахалюги купили билеты!  И теперь с полным правом они глазели на артистов. Только ещё не орали им: «А ну-ка, давайте, забавляйте нас! Мы деньги за это платили!»
                Нашлись среди рецензентов  этой миниатюры те, кто осудил, наперекор разуму и реалиям, нет, не бестактных  наглецов, а, наоборот, того, кто позволил себе сделать замечание и пристыдить настырных любопытствующих. То есть, В.Высоцкого!Ничтоже сумняшеся потревожив его в мире теней и презрев римскую заповедь: "О мёртвых, либо хорошо, либо - никак!"
                А Высоций, между тем, учитывая его прямой и, порой, несдержанный характер, пристыдил ОЧЕНЬ МЯГКО и ТАКТИЧНО.
                Он, с присущим Таланту глубоким видением факта и проникновением в психологию людей, понял многое:
                Понял, что назойливая бестактность Автора вышеизложенного повествования продиктована ещё детским и оттого несдержанным болезненным любопытством.
                Что бесцеремонная назойливость толпы идёт, в худшем случае, от её невоспитанности.
                А, в лучшем случае, от безудержного обожания его, Высоцкого, как популярной личности.
                Мало того!
               Он, как мудрый человек, прощал, окружающей его толпе и её невоспитанность, и её назойливость, и её хамское любопытство.
               Он, как мудрый человек, понимал, что это - оборотная сторона медали его популярности, от отвратительной липучести которой никуда ему уже не деться.
               Он, как мудрый человек, понимал, что в этом назойливом окружении , скорее всего,  нет настоящих поклонников его таланта. Тех, к которым он апеллировал своим творчеством и  которым адресовал свои произведения.

               А писал он для интеллектуальных людей, которые понимали его "междустрочье", недосказанность его фраз и всю талантливую многогранность и многоэтажность его блестящих произведений.
               А интеллектуальность подразумевает высокую воспитанность.
               Но в толпе,  окружающей его в тот день в Сочи, таких личностей, очевидно, что  не было.
               Отходя от канвы миниатюры, следует отметить, что таковых  вообще было вокруг Таланта меньшинство. Но это меньшинство, боготворя Владимира Семёновича, в первую очередь, думали о нём, о его удобстве, о ранимости его психики ("поэты ходят пятками по лезвию ножа и ранят в кровь свои босые души"), о его нетерпимости к назойливости и бестактности  ("я не люблю... когда мои читают письма, заглядывая мне через плечо").
               Таков был небольшой круг истинных его друзей, который принимал его, зачастую нежданного, но всегда желанного гостя, пьяного среди ночи и уделял ему максимум внимания.
               Сердечного внимания. Думая не о том, что завтра, из-за визита гостя не выспавшись, надо будет вставать и бежать на работу. А о том, чтобы согреть эту мятущуюся Душу, заблудшую в своих пристрастиях. Этого  великого своим талантом и небывалой одарённостью Грешника в его горьком одиночестве среди удушающего круга обожающей его толпы.
               Настоящая любовь всегда жертвенна!
               Истинно любящий,  думает только о чувствах  любимого, отводя свои чувства на второй план!
               Скажите теперь, кто из этой толпы, назойливо окружившей Владимира Семёновича и Марию Владимировну в тот день в Сочи, воистину его любил?!
               До самозабвения?! То есть, до забывания о себе и своих интересах?!

               И ответ напрашивается один:
               Да, никто!
               Толпой руководили гораздо более низменные чувства.
               Как то: любопытство, жадность до зрелищ, тщеславие ("Как же, со мной сам Владимир Высоцкий разговаривал!!!)
               И хоть этот "разговор" свёлся только к укоризненно - пристыжающей нервно - раздраженной реплике Гениального человека, которого, говоря современным сленгом, достали наглеющие любопытствующие, этот случай дал нашей Мемуаристке такой повод для гордости и самолюбования, что она решила рассказать о своём достижении(?!) всему свету!

               Не избежала Автор и другой постыдности.
               Она панибратски называет Владимира Семёновича  и Марию Владимировну «Володей» и «Мариной»:
               «…До Владимира осталось полметра…»
               Ну, прямо, её старинные  друзья или соседи по коммуналке!
               Она, вероятно, как и все, применяющие такой приём люди, считает, что достаточно панибратски назвать известного Артиста по имени, чтобы отблеск его славы упал на тебя!
               Наивное, надо сказать, мышление!
               Отблеск-то, падает, но не талантливости…

               Вот уж, воистину, не ведаем, что творим!
               По моему мнению, Автор даже сейчас, по прошествии времени, став взрослым человеком, не понимает, что она поступила тогда так отвратно, что здесь не только хвастать нечем, а, вообще, об этом случае надо бы стыдливо умолчать, как о собственной постыдной бестактности.
               Казалось бы, ну не будет же, в самом деле, писать мемуары человек о том, что он однажды в компании случайно (а как ещё иначе?!), что называется, "пустил ветры".
               Нет! Пишут!

               Среди паточного хора льстецов Автора раздался было трезвый голос рецензента под псевдонимом Но Пассаран. Он даже привёл к месту слова сатирика А.Кнышева: «…меня окружали милые, симпатичные люди, медленно сжимая кольцо…» и Автор радостно подхватила: «В точку!!!», очевидно, относя себя к милым, симпатичным людям, даже не задумываясь о сатирической направленности приведенной цитаты.
              Ведь это она была в тот памятный для неё сочинский день в первых рядах тех, кто медленно сжимал удушающее кольцо назойливого любопытства вокруг Маэстро!
              Кольцо, которое, в конце концов его и удушило!..
 
              Воистину, наступает конец света, если люди стали принародно хвастать тем, чего надо бы стыдиться!