Бандиты в погонах. Главы 7-12

7

   Поезд весело стучал колесами на стыках рельс, спеша назад, в пункт отправки. Рейс подходил к концу. Проехали Новосибирск, следующая станция Болотная, затем Тайга, а там и до Томска рукой подать. За окном привычные пейзажи, знакомые с детства. Деревеньки, станции, и нескончаемая полоса сибирского леса.
   Пашка Ганжа в рейсе стал весьма бывалым служакой. По приезду домой в кассе его ждала зарплата, а в сумке, в отдельном кармашке, лежало денег еще на две таких же. Когда работаешь на свой карман, это вдвойне приятно. Его новые напарники Белокопытов и Шишкин оказались ребятами стоящими. Павел и не надеялся, что получит наличные деньги в свой первый рейс, но Андрей Белоглазов сунул ему свёрток и сказал: «Держи, заработал». «Да, хорошие ребята», - думал Пашка, - «все у них схвачено. И начальник поезда у них свой, и проводницы суетятся, наколки дают».  Младший сержант с готовностью принимал участие во всех мероприятиях милиции по отъему денег у граждан. Весь рейс до Москвы шла, в основном, мелочевка, а вот на обратном пути попался им нарушитель, буянивший в вагоне ресторане. Его оформили и ссадили в Омске без денег, с пустым кошельком. В Омске милиционеры хрен, когда разберутся, куда он дел свои деньги. Пропил или потерял. Какая разница? Главное, взяли с него прилично. А потом ещё подфартило. От Тюмени ехали нефтяники после вахты. Водку жрали безбожно. Ну, что ж. Сами виноваты. А Пашка подзаработал деньжат.

   Младшего сержанта Ганжу муки совести не терзали. Он просто не понимал отвратительности тех действий, в которых принимал участие. Он думал, что люди сорят деньгами, а то, что они эти деньги подбирают, нет ничего зазорного. Каждый зарабатывает, как может. Мысли о том, что его прямое предназначение защищать законность, Пашу не тревожили. Законность, в его понимании, это он сам. У него погоны на плечах, пистолет и наручники. Вот он и есть власть и закон. А о действиях сотрудников, которые регламентирует  «Закон о милиции», он просто не знал, потому, что мало чего учил и читал в своей жизни. Пашка курил в тамбуре вагона, а в это время в купе милиции шла беседа между Шишкиным и Белокопытовым. Прапорщик озабоченно высказывал свои опасения напарнику.
- Зря ты, Андрей, так резко пацана приобщил в дело. Никто не знает, что от него ожидать можно.
- А чего от него ожидать? Ты видел, как у него глазёнки загорелись при виде денег? Наш человек.
- Да ты пойми, не факт, что он с нами постоянно ездить будет. Пройдет усиление, его на другой состав переведут. Мало ли чего он сболтнуть может. А то начнет самостоятельно деньги тянуть и встрянет где-то. Опыта у него никакого нет.
- И хорошо, Вася. Встрянет – и отлично! Если это случится, и по нему начнут копать, чтобы показательный пример сделать, нам это только на руку. В случае чего, нас прикроет руководство. Никому не выгодно «сор из избы выносить». Тем более в массовом порядке. Ты не переживай за пацана, он нормальный парень. Опять же, нефтяников он выявил, когда в ресторан ходил. То, что мы этих работяг три раза обработали, ему только азарта придало. Не, за него я спокоен. Его, наоборот, приближать надо. Больше пользы будет.
 - Ну, смотри. Влетишь с ним, я не при делах.
- Чего? Ты…
Дверь купе открылась.
- Подъезжаем, мужики, – Ганжа весь сиял. – Сейчас приеду домой - душ, баба, пожрать и в койку. Красота!
Белокопытов подмигнул Шишкину: «Вот, мол, каков парень. Не переживает вовсе», а Ганже сказал:
- Паша, я тороплюсь очень. Дела у меня срочные, в ЛОВДейку времени нет заходить. Сдай мой пистолет, а карточку у тебя я потом заберу.
- Конечно, без проблем!
Паша был счастлив. Ему доверяют! Похоже, жизнь налаживается, и всё у него, у Пашки, будет хорошо.

8

- Проходи, присаживайся. – Воробьёв, с момента возникновения трудовых отношений «хозяин-работник», называл Басманова на «ты». И не только его, а всех, кто у него работал. Себя он ощущал во множественном числе и, с удовольствием прибавил бы к обращению «Вы» в свой адрес слово «господин». Но, время ещё не пришло. Не приживается в России, как-то, это слово. – Хочу обсудить с тобой предстоящее дело. Ты как к командировкам относишься?
- Нормально.
- Вот и хорошо. Есть у меня задумка приобрести грузовой автомобиль прямо на заводе-изготовителе. Так дешевле, но все остальные расходы очень дорогие. Мне необходим человек, который доставит деньги на завод, а потом поможет пригнать автомобиль. Эту работу я хотел бы поручить тебе.
Виктор знал о прижимистости хозяина, но слышал он и другую байку о том, что Воробьёв, расплачиваясь за обед в ресторане, оставляет там деньги, равные его зарплате за месяц. Странное поведение. Разбрасывать деньги в одном месте и экономить в другом. Наверное, это и есть показатель отношения к жизни современных капиталистов.
- Кто поедет со мной?
- В том то и дело, что никто. Эту работу необходимо выполнить одному.
- Это невозможно. Один человек не сможет постоянно сидеть около сумки с деньгами. А если в туалет необходимо будет сходить? Что, туда тоже с сумкой идти? В поезде это привлечет излишнее внимание.
- Не будет никакой сумки. Сумму в пятьсот шестьдесят тысяч рублей я получу в банке крупными купюрами. Это будет всего две пачки денег. Их можно спрятать в одежде и постоянно носить с собой. Риск минимальный и никакого лишнего внимания. На заводе находится наш водитель, который уже выбрал машину. Обратно вдвоем будете ехать. Прикроешь его на милицейских постах. Если какие-то проблемы возникнут, я думаю, что ты их решишь. Ну, как? Согласен?
Виктор и рад был бы отказаться, но, учитывая непродолжительную работу в «Меридиане», отказ был бы равносилен последующему недоверию со стороны директора. А так, возможно, даже зарплата повысится, и положение его в конторе упрочится. В любом случае отказываться нельзя.
- Согласен.
- Тогда обговорим детали. Сейчас получишь в кассе деньги и купишь билет на послезавтра до станции Агрыз. Водителю я позвоню сам и передам ему, чтоб встретил тебя по прибытии. Вот его фотография. Возьми себе, запомни и не подходи ни к кому другому. Прямо с вокзала деньги отвезете на завод, в кассу. Я договорился. Если возникнут непредвиденные ситуации на заводе, сразу звони мне.

   На железнодорожном вокзале Виктор взял один купейный билет до нужной станции, после чего поехал домой. Необходимо было собраться с мыслями, что брать с собой в дорогу. На сборы Воробьёв отгул не дал, а послезавтра, утром уже ехать. Сборы в дорогу много времени не заняли. Бритва, тапочки, книжку почитать. Продукты купить нужно, консервы какие-нибудь. В вагон-ресторан в поезде ходить не стоит, слишком велика сумма денег и ответственность за них. «Ладно, - подумал Виктор, - завтра закидаю всё в сумку. Может быть, ещё что-то надумаю взять». Гораздо больше времени ушло у Виктора на пришивание к майке внутреннего кармана с молнией, который предварительно пришлось выпарывать из старого трико. Виктор прихватил карман к майке тремя строчками и потянул свое изделие. Получилось грубо, но надежно. Купюры будут в этом тайнике в полной сохранности!

   На другой день, вечером, возвращаясь из магазина, Басманов встретил своего сослуживца, Валеру Петрова.
- Ба! Сколько зим-осеней без хороших людей! – Петров был в хорошем расположении духа и в легком подпитии. – А я слышал, ты на пенсию ушёл, но не зачёт тебе, я за это не пил!
- Валера, я в отделе проставился. Как-то так получилось – хотел к тебе зайти, но тут навалилось всё. Работу нашёл, тут вот командировка наклёвывается.
- Да ты что?! Давай, пойдем, посидим. Ты мне расскажешь всё, как на пенсии живется, как дела, а то я уже два года пенсионер, от жизни отстаю. А ты теперь как я! Отработавший своё коняга. Теперь по-стариковски с колотушкой чужое добро сторожить будешь! - Валера схватил Виктора за рукав и потянул за собой. – Пойдем, чего стоишь?
-Куда?
- В забегаловку. Пропустим по стаканчику, поговорим по душам.
- Нет, Валера, не могу. Мне в командировку завтра.
- Ты чего, за рулем поедешь?
- Да нет, в поезде.
- Ну, и какие проблемы? Боишься за запах? Так мы много не будем употреблять. Так, немного, за встречу.
Петрову удалось, всё-таки, уговорить Басманова, и они часа три провели в кафе, разговаривая о прошлом и настоящем, пока Валерий окончательно не опьянел. Виктор проводил приятеля до дома, а сам поспешил домой. Времени на сборы, практически, не было. Дома, засунув в сумку приготовленные накануне вещи и купленные продукты, Виктор закурил и задумался. Обратно придется гнать машину своим ходом, проезжать через посты автоинспекции. И, кроме всего прочего, на дорогах России неспокойно. Нечасто, но с определенной периодичностью в средствах массовой информации появлялись сообщения об остановке автомобилей на трассах и изъятии денег или товаров. Виктор докурил сигарету, раскрыл шкаф и достал повседневную милицейскую форму. Он аккуратно сложил её и тоже положил в сумку, решив, что она, возможно, пригодится на обратном пути. Виктор завел будильник, лёг спать,  и сразу же уснул.
   Утром за Басмановым заехал водитель из Мередиана и повёз его в офис, где по договоренности должен был ждать Воробьёв с полученной из банка суммой денег. Когда Виктор зашёл в кабинет директора и поздоровался, Воробьёв попросил закрыть дверь и начал выкладывать из ящиков рабочего стола пачки денег. Басманов смотрел на эту процедуру недоуменно.
- Сергей Михайлович, почему так много пачек? Мы договаривались, что будет всего несколько пачек…
- Не получилось у меня обменять. В банке крупных банкнот не оказалось.
- Как же так? Куда я эти деньги спрячу? Они ни в один карман не влезут!
- В сумку положи, на самое дно. Она у тебя большая, места достаточно.
- Сергей Михайлович, а вы подумали, что я от этой сумки никуда отойти не смогу? Двое суток ехать! Мне покурить в тамбур и то выйти невозможно. А если я с ней выходить буду, на меня, как на сумасшедшего смотреть будут, или все подумают, что у меня там килограмм золота. И кто поручиться тогда за мою безопасность? Моего однокашника, который из Германии после вывода войск возвращался, за меньшую сумму убили. Тело на рельсах нашли…
- Прекрати панику!
- Это не паника, это здравый смысл.
- А я говорю – прекрати! Понимаю, что не получилось так, как планировали, но теперь что-то менять поздно. Виктор, довезешь деньги, я тебе премию хорошую выпишу. Ты представить себе не можешь, насколько дорого такую сумму переводом отправлять. Проценты бешенные. Выручи меня, Виктор. Я добра не забываю, учти.
Виктор смотрел на пачки денег, лежащие на столе. По объему как два кирпича. Что делать? Нужно принимать решение, нельзя демонстрировать нерешительность.
- Упаковать нужно.
- Что? – Посмотрел на Басманова Воробьев.
- Упаковать деньги, говорю, нужно. В пластиковый мешок. И скотчем перетянуть. Если я, даже ненадолго, выскакивать буду из купе, то возвращаясь всегда смогу незаметно проверить наличие и целостность упаковки.
- Всё понял. Сейчас кассир упакует. Считать деньги будешь?
- Нет. Поезд через час отправляется. Я вам доверяю.
- Вот и хорошо. Иди в кассу. Там получишь командировочные, шесть тысяч рублей. Это больше, чем твоя зарплата за месяц, должно хватить. Удачи!
Виктор пожал протянутую руку и вышел из кабинета.

   Водитель довёз Виктора до железнодорожного вокзала.
- Проводить до поезда?
- Не нужно, сам дойду.
- Тогда до свидания.
- Пока.
Басманов посмотрел на отъезжающий автомобиль и направился в магазин за сигаретами. В висках пульсировала и билась ноющая, тупая боль. Возможно, последствие вчерашних посиделок в кафе с Петровым. Виктор и выпил то немного, но в голове и в душе было муторно. Покупая сигареты, Виктор попросил у продавщицы две бутылки пива – если голова болит от некачественного спиртного, его необходимо было разбавить. Как известно, клин клином вышибают.
   Поезд стоял на первом пути. Предъявив свой билет проводнице, Виктор покурил на платформе, затем прошел в свое купе. В нём сидела молодая девушка и читала книгу.
- Добрый день.
- Здравствуйте.
- Так, похоже, у меня нижняя полка.
Виктор поставил сумку в багажный отсек под сидение и сел сверху. До отправления оставалось десять минут.

9

   Милиционеры заняли свои места в штабном вагоне фирменного поезда «Томич». Усиление не отменили и они, по-прежнему, несли службу втроём. Василий Шишкин, Андрей Белокопытов и Павел Ганжа вполне сработались и составляли единый, сплоченный коллектив. На пике борьбы с террором трио милиционеров изъяло и сдало в линейный отдел два перочинных ножа, изъятых у пассажиров и три «случайно» найденных патронов калибра 7,62 от карабина, которые Вася Шишкин взял у приятеля-охотника, положил в тамбуре поезда и нашел. Как положено, при свидетелях. Тайные сподвижники террора от этих действий Шишкина, понятное дело, не пострадали, однако сам Вася получил благодарность за активную борьбу с террористами. Благодарность, как понимал Василий, на хлеб не намажешь, но если исходить из утверждения, что ласка начальства и милиционеру приятна, то получалось, что группа Шишкина была на хорошем счету у руководства. Они давали показатели, и не страшно, что дутые. У других и этого не было.

   Поезд плавно, без рывка тронулся, оставляя перрон вокзала «Томск-1» позади. За окном менялся привычный пейзаж – жилые дома, гаражи, площадь Южная, железнодорожный переезд и вереница машин, пропускающих поезд. В купе милиционеров заглянул начальник поезда Счатливый.
- Ну, что, бойцы, готовы к ратным подвигам?
- Готовы, - посмотрел на Андрея Василий, - главное, чтобы эти подвиги хорошо оплачивались.
- Главное не это, Вася, главное, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями. Возможности есть, желание тоже. Остальное будет. Если государство не ценит своих защитников, то…
- Защитники все равно должны защищать свое государство! – неожиданно для всех вставил Ганжа.
- Ты бы помолчал, философ. Все мы защитники, непонятно кого и от чего.
- Что за мрачное настроение, Василий?
- Не знаю, Анатольич, предчувствие нехорошее.
- Брось, пустое все это. Какие предчувствия? Возвращаемся накануне восьмого марта, праздник отметим дома. Всё удачно сложилось.
- Да ладно, проехали.
- Давайте, мужики, в карты перекинемся, - Белокопытов достал колоду карт, - хоть время скоротаем.
- О! Это без меня. Это вам можно играть, пока в поезде все спокойно, а у меня ещё куча дел. Необходимо вагоны обойти, с проводниками пообщаться. Василий, в рейсе всё, как обычно. Если от проводников поступит информация, я тебе сообщу.
- Хорошо.
Счастливый вышел из купе милиционеров и пошёл в своё, чтобы попить чаю. Обход вагонов нужно произвести позже, когда проводники проверят билеты и раздадут постельные принадлежности.

10

   Басманов познакомился с попутчицей. Её звали Юля, и она ехала к своим родственникам в гости. Работала она в банке, была не замужем. О работе она много не рассказывала, о себе тоже, поэтому Виктору приходилось поддерживать разговор, рассказывая всякие байки из армейской жизни. Убедившись, что девушка добропорядочная и едет дальше, чем он, Виктор позволял себе ненадолго выходить из купе в тамбур покурить, но возвращаясь, обязательно под каким-нибудь предлогом проверял содержимое своей сумки. То он доставал бутылку пива, то книжку почитать, а сам в этот момент нащупывал рукой сверток с деньгами. Всё было хорошо, поклажа была на месте, а вытащить из неё часть денег было невозможно, так как пакет был туго перемотан скотчем.
   Вечером, попив чай, пассажиры начали укладываться на полки. Юля начала стелить себе верхнюю полку.
- А чего не на нижнюю полку? Она ведь свободна, – Виктор хотел, чтобы девушке было комфортно.
- Может быть, кто-то ночью на станции подсядет и мне перекладываться придется. Нет уж. Я сразу свое место займу.
- Да, наверное, может быть и так.
Виктор улегся на свою нижнюю полку. От выпитого пива, или от убаюкивающего покачивания вагона, он быстро задремал. За перевозимый груз он был спокоен потому, что сумка стояла под ним в багажном отделении спального места. Среди ночи Виктор неожиданно проснулся. Поезд стоял на станции. В вагоне было душно, в горле пересохло и хотелось пить. Виктор поднялся и вышел в тамбур. Дверь вагона была открыта, проводница стояла на перроне.
- Сколько стоим?
- Еще минут двадцать.
Прямо у вагона стоял торговый ларек и призывно мигал разноцветной гирляндой. У ларька никого не было, в ночной час пассажиры предпочитали спать. Басманов подошёл к окошку и купил две банки пива. Очень хотелось пить, да и поле выпитого пива, как-то, на душе было спокойно за перевозимый денежный груз. Опять же, нужно спокойно поспать. Человек, как говориться, спит, а поезд идёт.

   Виктор осторожно приоткрыл дверь купе, чтобы не разбудить попутчицу, но когда заходил внутрь, запнулся о ковровую дорожку и упал на колени, выронив одну банку с напитком. Банка громко стукнулась об пол и закатилась куда-то под спальное место. Юля заворочалась на своей полке, а Виктор тихонько закрыл дверь, сел на свое место и открыл банку с пивом. Вторую он решил не искать, чтобы не создавать лишнего шума. Поезд, вскоре, тронулся, последние огоньки исчезли вдали. Виктор ещё раз вышел из купе покурить, затем проверил деньги в сумке и лег спать. Утром он проснулся поздно и первое, что увидел, была Юля, собирающая свою сумку.
- Я что проехал свою станцию? Тебе же позже меня выходить.
- Нет, не проехали. Просто я перехожу в другое купе.
- А что случилось?
- Ничего. Сегодня утром я встретила знакомую женщину. – Юля говорила, намеренно не встречаясь взглядом с Басмановым, – она едет в нашем вагоне и одна в купе. Я просто хочу перейти к ней.
- А! Ну, ладно. Вам вдвоем интересней будет ехать.
- Да, – девушка взяла свою сумку и вышла из купе.
«Странно», - подумал Виктор, - «чего это она? Деньги!» Басманов рывком поднял спальную полку, открыл сумку, сунул в нее руку и нащупал пакет. «Да что это я? С ума схожу от бдительности? Я ведь всю ночь на деньгах проспал!»
Виктор сходил за чаем, позавтракал и обдумал свое положение. С одной стороны ему одному в купе было ехать лучше. Новые пассажиры не подселялись. С другой стороны, если ему нужно будет выйти в туалет или покурить, сумку с деньгами оставлять в пустом купе опасно. До назначенной станции ещё ехать часов четырнадцать – шестнадцать, поэтому можно потерпеть и в туалет бегать по-быстрому. Курить тоже нужно в два затяга, не расслабляясь и реже. «Ладно! Всё будет хорошо», - решил Виктор и пошел перекурить, чтобы потом продержаться без курева как можно дольше. Он стоял в тамбуре и курил, приоткрыв дверь к туалету, наблюдая за коридором купейного вагона.
- Дверь закрывать нужно, - недовольно проворчала подошедшая проводница, - дым в вагон несет.
- Хорошо, - Виктор затушил окурок в навесной пепельнице и пошёл в свое купе.
Там Басманов вспомнил, что у него завалялась банка пива где-то под спальным местом. Он разыскал её, выпил, закрыл купе на откидную пластину и лег подремать, надеясь скоротать время.
Виктора разбудил громкий стук в дверь. В неё не просто стучали, а колотили.
- Что такое?
- Откройте, милиция!
Басманов недоуменно приподнялся, откинул щеколду. Дверь купе рыком открылась и в него зашли два работника милиции, старший сержант и прапорщик, уселись напротив. Старший сержант посмотрел в упор на Виктора.
- Нарушаем, гражданин?
- Что нарушаем?
- Дверь, зачем закрываете? – подал голос прапорщик.
- Спать лег, прикрыл просто…. А в чём дело?
- С тобой девушка ехала?
- Да.
- Изнасиловать её хотел, да? – ухмыльнулся старший сержант.
- Да вы что? Даже в мыслях не было!
- Да?! Чего же она убежала от тебя?
- Она перешла в купе к своей знакомой.
- Выпиваем? – прапорщик посмотрел на пустую банку из-под пива, стоящую на столике.
- Да просто пива выпил, не возбраняется. Вы объясните, что случилось?
- Выпил пива, а потом на бабу полез, – вынес заключение старший сержант.
Виктор с интересом посмотрел на блюстителей порядка. Дураки или сумасшедшие?
- Ребята, у вас всё в порядке?
- У нас в порядке, у тебя – нет. Ты понимаешь, что мы тебя с поезда можем снять?
- За что?
- За хулиганку. За попытку изнасилования. За то, что мешаешь нормальным гражданам спокойно ехать.
- Кому это я мешаю?
- Всем.
- Слушайте, у нас с вами разговор какой-то странный получается. Пригласите сюда девушку, и мы во всем разберемся.
- Девушка не может придти, у неё шок.
- Чепуха какая-то!
- Вам придется пройти с нами, гражданин.
- Куда?
- В штабной вагон, к начальнику поезда.
- Зачем?
- Он примет решение, что с тобой делать, – на лице старшего сержанта играла ухмылка. – Ссадить с поезда, или просто штраф выписать.
- Но я не хочу никуда идти….
- Придется, - поднялся прапорщик, - иначе мы применим силу.
Виктор ненадолго задумался. Отказываться, значит провоцировать скандал. Неизвестно, как ситуация повернется. С другой стороны, начальник поезда, наверняка, примет правильное решение и разберется в нелепой ситуации.
- Ну, хорошо. Я только вещи свои с собой возьму.
- Пожалуйста.
Басманов достал свою сумку, взял пакет и пошел за старшим сержантом. Прапорщик замыкал процессию. Виктора довели до восьмого вагона. Зашли в купе, где сидел человек в железнодорожной форме. Виктор сел. Напротив него расселись в ряд начальник поезда, старший и младший сержанты милиции. Прапорщик остался стоять в коридоре вагона. Ни имен, ни фамилий государственных людей Виктор не знал, так как они не представились.
- Сумку свою предъявите к досмотру, – распорядился старший сержант.
- Подождите, причем тут сумка? – Виктор посмотрел на начальника поезда. – Давайте разберемся в ситуации.
- Показывай, что в сумке, - старший сержант поднялся и потянулся рукой к сумке, которая стояла рядом с Виктором.
- Э-э!  Понятые где? – Виктор отвел руку милиционера.
А дальше все произошло стремительно. Старший сержант перехватил руку Виктора, рванул её вверх, до боли в предплечье, заставляя приподняться, и резко завел ее за спину Басманова до самого затылка. От резкой, неожиданной боли у Виктора потемнело в глазах, он начал падать вперед, и, со всего размаха ударившись лбом об угол купейной двери, на какое-то время потерял сознание.

   Очнулся Виктор лежащим на полу, ногами в купе, головой в коридоре. Руки были заведены назад и зафиксированы наручниками. Виктор приподнял голову, и тут же подошва ботинка придавила её назад к пыльной ковровой дорожке.
- Лежи, не трепыхайся!
У Виктора не было выбора. Он лежал в таком положении ещё минут двадцать. Что происходило в купе, он не видел, но когда его подняли и посадили на сидение, он увидел следующую картину. Сумка была выпотрошена полностью. Вещи, в том числе милицейская форма, которую брал с собой Виктор, валялись на сидении. На столике купе ворохом лежали вскрытые пачки денег, документы, пенсионное удостоверение МВД, кошелек Басманова. Виктор всё понял. Милиционеры охотились за деньгами, и теперь непонятно, какая сумма лежит на столе.
- Сколько здесь денег?
- А ты сам не знаешь?
- Сколько?
- Ну, около пяти сотен тысяч, – начальник поезда в упор смотрел на Басманова. Милиционера сидели молча.
- Вы документы сопроводительные видели? Там ровно пятьсот шестьдесят тысяч.
- Возможно, мы ошиблись при пересчете. Пятьсот десять тысяч там, я полагаю.
- Вы о чем говорите? Зачем вскрыли пакет и пачки с деньгами? Там ровно пятьсот шестьдесят тысяч было. Это зафиксировано в документах.
- Я соглашусь, что там было пятьсот двадцать, не больше. Ты пойми, деньги приходят и уходят. Иногда, ими просто нужно делиться, тогда всем будет хорошо. – Начальник поезда улыбался. Ему было хорошо и весело.
- Эти деньги не моя собственность и распоряжаться ими я не имею права. Они предназначены для покупки автомобиля и их там ровно столько, сколько для этого необходимо. Куда вы дели остальные деньги?
- Понятия не имею, где ты их растратил. Бухал, наверное, в дороге, вот и не помнишь. Не переживай, ещё заработаешь. Давай, собирай вещи, деньги, и расходимся по-хорошему.
- Да вы с ума сошли? – волна негодования захлестнула Виктора. – Это не мои, это чужие деньги!
- А если деньги чужие, то и переживать нечего.
- Да вас за них на изнанку вывернут. Кровью умоетесь!
- Ты чо, угрожать будешь? – вскинулся старший сержант.
- Остынь, Андрей. – Начальник поезда был само спокойствие. – Он кучу денег везёт, а потерял самую малость. Никто за потерянные деньги ничего делать не будет. Собирай деньги, пассажир, нехорошо, что они валяются. Внимание лишнее привлекают. Иди к себе в вагон и путешествуй дальше.
Противная улыбочка не сходила с лица начальника поезда. Это раздражало Виктора.
- Я к деньгам не притронусь. Требую, чтобы вы вызвали независимых сотрудников милиции. Я подам заявление. На купюрах ваши пальчики остались, а моих там нет.
- Не соберешь деньги, я тебя с поезда сниму, как хулигана и дебошира.
- А я и сам с вами дальше не поеду. Вы, суки, неизвестно что надумать можете. Вы уже преступники, а за такую сумму и на убийство пойдете.
Начальник поезда встал и вышел из купе. В коридоре сказал прапорщику:
- Подъезжаем к Екатеринбургу. Пойду, сообщу, чтобы наряд прислали. Ты оформи, пока, хулиганку на пассажира. Не хочет по-хорошему.
- Думаешь, не будет проблем?
- Уверен, не в первый раз так делаю.

   Басманов сидел в купе штабного вагона. Его трясло от беспомощности и бессильной злобы. Старший сержант сидел напротив Виктора, и смотрел на задержанного. Басманов смотрел на него, на ничего не выражающее полное лицо, и не понимал – как сотрудники милиции, увидев его пенсионное удостоверение майора милиции, найдя милицейскую форму в сумке, могли так с ним поступить? Что же они тогда творят с простыми гражданами? Наверное, вид большого количества денег лишил их рассудка и они посчитали, что если возьмут немного денег из такой кучи, то ничего плохого не будет. Но за это «немного» ему, Виктору,  работать нужно почти год! Сволочи!
   Поезд остановился на четвертом пути вокзала. Через некоторое время в штабной вагон зашли два младших сержанта, представители местной милиции города Екатеринбурга. Милиционеры Томского линейного отдела молчали, а руководил действием начальник поезда.
- Так, ребята, забирайте клиента. Хулиган, дебошир и, похоже, контрабандист. Вон сколько денег везет.
- Ты сам контрабандист, рожа бандитская, - вставил Басманов, - я официально заявляю в присутствии независимых сотрудников милиции, что у меня похищены деньги. Сколько, сказать не могу, но около пятидесяти тысяч. Начальник поезда причастен к хищению. Прошу досмотреть его и произвести обыск.
- Ну вот, опять понесло парня! – игриво, с улыбкой произнес начальник поезда. – Он всех здесь уже достал. Пропился, прогулялся, потом к работникам милиции приставать начал. Похоже, белочка у него. Забирайте, ребята, сил терпеть уже нет. Давайте, я помогу деньги в пакет сложить.
- Не трогать! – крикнул Виктор. - На купюрах его пальчики! Отойди от денег, паскуда.
Младшие сержанты недоуменно смотрели на молчащих коллег, начальника поезда, задержанного и кучу денег, рассыпанную на столе.
- Деньги пересчитать нужно, – сказал один из них.
- Да ты что? Поезд двадцать минут стоит, десять уже прошли. Вы эти деньги целый час считать будете. Я поезд задерживать не буду.
- А как деньги брать, если мы не знаем, сколько их?
- Вот здесь в акте все указано. Пятьсот сорок тысяч рублей….
- В документах пятьсот шестьдесят!
- Ребята, собирайте деньги сами. Вот его вещи.
- А форма чья?
- Его форма. Да не переживайте. Это клоун ряженный.
- Ты сам клоун ряженный! Бандит! – Виктор перешел на крик, чувствуя, что вопрос решается не в его пользу.
Один из младших сержантов начал консультироваться по рации со своей дежурной частью, второй обратился к Виктору:
- Мужчина, собирайте вещи. Всё равно придется пройти с нами. В дежурке разберутся в ситуации.
Виктор и так понял, что придется сойти с поезда, поэтому начал запихивать в сумку разбросанные вещи. Закончив переговоры по рации, милиционер стал складывать деньги в пакет. Представители Томской милиции, молча, следили за процессом. Они не тронулись с места, когда Басманов, в сопровождении местных милиционеров покинул вагон.

   В дежурной части вокзала Виктора пригласили в одно из помещений, где сотрудники Свердловской транспортной милиции начали пересчёт денег. Четыре сотрудника вскрывали пачки денег, пересчитывали их и надевали на пачки бумажные перетяжки, проставляя карандашом суммы денег. Подсчет велся долго, Виктор потерял ощущение времени. Кровь пульсировала в голове, в груди бешено колотилось сердце. Виктор нервно курил, понимая, что он не справился с поставленной задачей. Мало того, потерял деньги. Сколько потерял, пока не понятно.
- Товарищ капитан, мы закончили считать, - обратился один из милиционеров к дежурному.
- Какая сумма?
- Пятьсот двадцать две тысячи, триста пятьдесят рублей. Еще мелочь в кошельке.
- Какая мелочь?! Ты что, Черепанов? Ты по протоколу с поезда забрал пятьсот тридцать восемь тысяч! Неправильно посчитал, давай считай заново.
Пересчет денег начался с начала, но, несмотря на затраченные усилия, сумма денег существенно не прибавилась. Пятьсот двадцать две тысячи, пятьсот рублей – таков был итог. Дежурный капитан заметно нервничал.
- Черепанов, почему ты с Мельниковым в поезде деньги не пересчитал?
- А когда бы я успел? Вы сами сказали – действуй по обстановке. Я и действовал. Мне что, с поездом ехать нужно было? Я милиционерам поверил…
- Поверил! Теперь сам отдуваться будешь. Пакет с деньгами ко мне в сейф. Все, я докладывать пошел.
   Басманова из помещения дежурной части не выпускали. На деньги, оставшиеся в кошельке, милиционеры купили ему булочек, заварили чай. Но не голод терзал Виктора, а реальное отсутствие денег. Получалось, что Томские менты украли у него больше сорока тысяч. По десятке на брата. Деньги большие. Его, Виктора, шестерка примерно этих денег стоит.

11

   В поезде «Томск-Москва» подельники обсуждали ситуацию с деньгами. Все сидели с серьезными лицами. Говорил начальник поезда Счастливый.
- Деньги, пока, останутся у меня. До Москвы я их спрячу. Есть у меня тайничок под обшивкой. Сумма денег у этих дурачков в Екатеринбурге не совпадёт, поэтому, возможно, у нас будет производиться досмотр. В Москве деньги необходимо потратить или поменять купюры на другие. Чёрт их знает, может быть, номера этих денег зафиксированы. Это я сделаю сам. Думаю, что этот бывший мент настроен решительно, и, следовательно, дело о пропаже наверняка откроют. В моей практике такого ещё не было, но подстраховаться нам нужно обязательно.
- Да, ерунда всё это, – небрежно бросил Андрей Белокопытов, поигрывая ножом-выкидухой. – Что они, за нами в погоню с собаками побегут?! Спишут на ротозейство пассажира и все дела.
- Ерунда? Пацан ты еще, Андрей. Жизни не видел, – Шишкин был серьёзен. – Мне кажется, что в этот раз мы взяли слишком большую сумму денег. И пассажир в адеквате был, заяву точно накатает. – Он посмотрел на Белокопытова. - Это что за ножик? Я такого у тебя не видел.
- У пассажира этого подрезал. Он и не заметил. Ему некогда было, он мордой в пол лежал!
- Андрей, ты дурак? Немедленно выкинь его за борт.
- Ты что, Вася? Хорошая вещица.
- Выкинь прямо сейчас! – повысил голос Счастливый. - Дай его сюда. Я дверь в тамбуре открою и выкину. Больше, надеюсь, никто ничего не взял?
- У Белокопытова еще чехол от наручников, – Подал голос Пашка. - Андрей его в сумке нашел и себе взял, а мне свой старый отдал.
- Ты бы рот закрыл, малец! - вскинулся старший сержант.
- Снимай чехол и давай его сюда. Вместе с ножом выкину.
Белоглазов, нехотя, стал расстегивать пряжку ремня. Шишкин строго посмотрел на своих подчиненных.
- Если дело закрутится, всем нам нужно говорить одно и то же. Клиент был пьян, деньги сам где-то растратил. Андрей, предупреди проводниц тринадцатого и восьмого вагонов. Ещё лучше, если кто-нибудь из вагона-ресторана даст показания, что терпила брал у них дорогие коньяки. Тогда наша версия найдет подкрепление.
- Вы думаете, что нас будут допрашивать? – Ганжа заметно волновался.
- Мы не думаем, а предполагаем, - ответил Счастливый. – Вася, ты давай тут со своими ребятами инструктаж проводи, а я с проводниками пообщаюсь. Нужно быть готовым ко всему, хотя я не думаю, что эта ситуация получит какое-то продолжение. Но, как говориться, подготовлен, значит вооружён. А ты, Ганжа, не раскисай. Смотрю, мандраж у тебя начинается. Поверь мне, все закончится хорошо. Не в первый раз такое происходит, и всегда было шито-крыто. Всё, разбежались.

   Томские милиционеры были в ожидании. Что-то должно было произойти. Сама ситуация была нестандартной. Возможно, они поторопились, возможно, не всё продумали. Может быть, не следовало вскрывать упакованные деньги, а достаточно было ограничиться суммой в кошельке? Да, скорее всего. Тогда бы и пассажир, наверняка, повел бы себя иначе. Но случилось то, что случилось. Милиционеры стали вырабатывать свою версию произошедшего преступления, чтобы, в случае чего, говорить о событиях  одинаково.

12

   Виктор просидел в дежурной части всю ночь. Под утро его посетил дежурный следователь Свердловской транспортной прокуратуры. Сначала, в разговоре с Виктором, он вёл себя агрессивно. Допытывался, почему везли такую крупную сумму денег в сумке, а не отправили её переводом. Грозился привлечь непонятно кого за укрывательство налогов. Но, после того как Басманов дважды подтвердил, что претензий к Свердловским милиционерам не имеет и никто из них во время следования от вагона до помещения милиции к деньгам не прикасался, следователь стал заметно мягче. Он сообщил Виктору, что ночью был досмотрены и опрошены сотрудники Томской линейной милиции. Денег у них не нашли. Начальник поезда подтвердил правомерность действий милиционеров и версию о том, что пьяный пассажир сам их растратил.
- А начальника поезда досматривали?
- Нет. Не было оснований.
- А зря. Именно он командовал милиционерами. Это он предлагал мне закрыть на все глаза, забыть об отсутствующих деньгах, собрать вещи и деньги, и ехать дальше. Он однозначно причастен к краже денег.
- Вот это я не знал. Мне никто об этом не говорил. В любом случае, уголовное дело по факту кражи денег будет возбуждено. Сегодня вам нужно придти в транспортную прокуратуру для дачи показаний. Все вопросы будете решать со следователем, которому поручат это дело.
На этом разговор закончили.

   Утром Виктора выпустили, заставив подписать протокол о хулиганстве, составленном в поезде. Особо, попросили написать об отсутствии претензий к Свердловским милиционерам. Виктор написал и подписал.
- Мы никаких решений по материалу не принимаем. Вот здесь я написал: «ограничиться беседой», - дежурный капитан, как бы, извинялся за вынужденное ночное задержание. – Не мог я тебя выпустить. Деньги и всё такое.
- Я понимаю.
- Вот адрес транспортной прокуратуры я на бумажке записал. Она на улице Челюскинцев располагается. Удачи.
   Виктор вышел на улицу. Денег на проезд в карманах не было. Расспросив направление движения у прохожих, Виктор пошел пешком. Расстояние оказалось приличным, но Виктор с удовольствием шёл по незнакомому городу, вдыхая прохладный воздух. Раньше в Екатеринбурге он никогда не бывал. Только проездом. Поэтому сейчас он с интересом рассматривал улицы и здания, которые отличались расположением и архитектурой от его родного города.

   В прокуратуре Басманова ждали. Его провели в кабинет следователя.
- Здравствуйте.
- Добрый день. Моя фамилия Носов. По вашему случаю возбуждено уголовное дело по статье 158, части второй, за номером 948. Я буду вести это дело. Сейчас я проведу официальный допрос, затем направлю вас на судебно-медицинскую экспертизу. Травмы есть?
- У меня травмировано запястье, плечевой сустав. Был удар в переносицу.
- Все это нужно зафиксировать. Готовы? Давайте приступим.
Басманов обстоятельно всё рассказал и подписал протокол, предложенный к ознакомлению. До вечера его больше не беспокоили, и он целый день просидел в коридоре помещения прокуратуры. Вечером следователь предложил Басманову решить вопрос с ночлегом, а утром обещал продолжить работу, обязав Виктора придти к девяти часам утра.
- Как же я решу вопрос с ночлегом, если у меня ни копейки денег нет?
- Что совсем ничего?
- Совсем. Деньги, которые у меня изъяли, у вас?
- Да.
- Тогда дайте мне сумму командировочных, чтоб я мог поесть и решить все вопросы, связанные с временной задержкой в пути.
- Я не могу самостоятельно решить этот вопрос. Сейчас согласую с начальством.
   После согласования Басманову выдали пять тысяч рублей под расписку о получении денег. Следователь выразил сомнение, что такая большая сумма понадобиться Басманову, но согласился с тем, что придется покупать билеты на обратную дорогу. Виктор шёл уже по знакомому маршруту, обратно к вокзалу. Где-то там он видел гостиницу с яркой электрической вывеской. А следователь подсказал, что если нужно просто переночевать, это можно сделать и на вокзале. Там есть гостиница временного размещения пассажиров, где можно поспать и принять душ. Большего Виктору и не требовалось. В гостиницу временного размещения на вокзале стояла очередь. Виктор пристроился за тремя мужиками.
- Что мест нет?
- Заселение будет с восьми вечера, до восьми утра. Вон там объявление на стойке администратора стоит, – ответил один из троицы.
- Значит попадаем?
- Наверняка.
Пока стояли, поговорили за жизнь. Тут и время подошло. Басманов попал в одну комнату с новыми знакомцами. Мужики соорудили нехитрый ужин, выставили бутылку водки, пригласили Виктора. Он не стал отказываться, так как целый день ничего не ел. За ужином познакомились ближе. Мужики - Сергей, Виктор и Игорь, оказались командированными из Нижнего Тагила милиционерами. Вот жизнь! Кругом куча народа, а ему, Виктору, одни сотрудники правоохранительных органов попадаются. Чувствуя простое, человеческое внимание со стороны новых знакомых, искренность их поведения, расслабившись за ужином, Виктор рассказал свою невеселую историю.
- Охринеть! – резюмировал Сергей. – Растут аппетиты у ребят. Столько денег взять! Ясно, мозгов у них точно нет.
- Вот у меня мозги есть, но денег нет, - горячился Басманов. - У меня. А у них, «без мозгов» деньги есть.
- Я честно удивлен. Начинал я свою службу, до того, как перешел в оперативный отдел, именно в линейном отделе. Я так скажу. Милиционеры воровали в поездах всегда, начиная ещё с советских времен. Грех не взять денежку у бухого мужика или вещички хорошие пригреть, если они потерялись. Но всегда было неписаное правило – сколько брать. К примеру, если у клиента есть деньги, взять можно было три рубля старыми деньгами, если денег больше, то максимум пятёрку. За пять рублей клиент не побежит жаловаться. Махнет рукой, скажет: «Менты-козлы», да и поедет себе дальше. Раньше десятку было брать рискованно. А здесь столько денег взяли!
- Их в поезде досматривали во время следования и денег не нашли.
- И не найдут никогда. Я тебе в вагоне танк по запчастям спрячу. Конечно, специалисты знают места, где можно заначку спрятать, но где гарантия, что нычка сделана именно в этом вагоне, где едут сами менты? Это можно сделать в любом вагоне состава. За неделю не найдешь.
- Значит, найти деньги – дохлый номер?
- Гарантирую, что не найдут. А ты правильно сделал, что заявил. По крайней мере, с тебя недостачу требовать никто не станет.
- У меня в голове не укладывается. Они же видели мое пенсионное удостоверение майора милиции и всё равно взяли деньги.
- Вот именно, что пенсионное. А когда перед глазами много денег, выбор очевиден. Ладно, поговорили. У нас поезд в пять утра, укладываться нужно, поспать. А тебе – успехов в нелёгком деле. Держи пять.
Виктор сходил в душ и тоже лег спать. Утром своих новых знакомых уже не увидел.

   В прокуратуре следователь Носов сообщил новость. Вчера связались с хозяином денег Воробьёвым. Он просит передать основную сумму своему компаньону. Сейчас заверяются необходимые документы и передача денег, которые лежат в прокуратуре, будет сегодня. Так что ему, Басманову, дальше деньги везти не нужно. А держать такую сумму, хоть и в помещении прокуратуры, тоже не безопасно.
   Передача денег состоялась в обед. Подъехал мужчина в сопровождении двух охранников, предъявил все необходимые документы, расписался за получаемую сумму и забрал пакет с деньгами. Он заверил Виктора, что деньги они доставят дальше сами, а ему необходимо возвращаться домой. Этот день Виктор провёл в прокуратуре, но на медицинскую экспертизу его так и не направили. Носов суетился, ему было некогда выдать направление. Похоже, было, что он готовит какое-то мероприятие.
   Следующим утром, войдя в здание прокуратуры, Виктор увидел трех Томских милиционеров, сидящих в вестибюле. Волна ненависти всколыхнулась в душе.
- Ну что, суки, допрыгались? Теперь зону топтать будете, сволочи.
Милиционеры, молча, сидели и старались не встречаться взглядом с Басмановым. Носов увидел Виктора, проходя мимо.
- Зайдите ко мне в кабинет.
Басманов зашел в кабинет к следователю.
- Это они! Тот, с широкой мордой, мне руку выкручивал.
- Их сняли с поезда ночью, с помощью ОМОНа. Разоружили и привезли сюда. Так что дело движется. Сегодня мы проведем очные ставки. Вы фамилии их знаете?
- Они мне не представлялись.
- Старший наряда прапорщик Шишкин, старший сержант Белокопытов и младший сержант Ганжа.
- А начальник поезда?
- Начальника поезда Счастливого снимать с рейса не было оснований.
- Как же так? Он же у них верховодил.
- Ничего страшного я не вижу. Если у нас получится расколоть милиционеров, он и так никуда не денется. Тут другое. Милиционеры в хищении денег не признаются, досмотр личных вещей ничего не дал.
- Это понятно, не будут же они сами себя оговаривать. Если они что-то и купили, то запросто могли отдать вещи начальнику поезда или доверенным проводникам.
- Так-то оно так, но юридически, по-другому, мы поступить не можем. В показаниях наряда есть расхождения. Шишкин и Белокопытов показали, что после пересчета деньги были уложены обратно в пакет и заклеены скотчем, но Ганжа утверждает, что деньги остались лежать на столе ворохом, в неупакованном виде. Есть и другие расхождения, что свидетельствует о предварительной договоренности наряда сопровождения. Договориться можно в целом, но не в мелочах. Поэтому, важно, сегодня провести очные ставки с двумя работниками милиции. Старший наряда сопровождения утверждает, что отношения к досмотру не имеет и что происходило в купе, не знает. Это так?
- Он в коридоре стоял. Всё видел и слышал, хотя в купе не находился.
- Тогда его отодвинем в сторону. Пока. Начнем с Белокопытова.  Готовы?
- Конечно. У меня просто другого выбора нет.
- Тогда начнем.
Старший сержант милиции вошел в кабинет и присел на предложенный стул, напротив Басманова. Носов заполнил протокол, спросив данные у Басманова и Белокопытова.
- Сначала я задаю вам вопросы, затем вы будете иметь возможность задать их друг другу. Белоглазов, вопрос к вам. Зачем вы повели Басманова в восьмой вагон, если он следовал в тринадцатом?
- Не знаю. Старший приказал.
- Что, значит, приказал? Какая была в этом необходимость?
- Нас было всего двое. Ганжа находился в штабном вагоне. Мы предположили, что задержанный окажет сопротивление.
- Вы, двое вооруженных представителей власти, опасались, как вы говорите, нетрезвого пассажира?
- Да, наверное.
- Так, понятно. Кто находился в купе восьмого вагона?
- Я, Ганжа и начальник поезда.
- А Шишкин?
- Он не присутствовал. Был в коридоре вагона.
- Значит, старший наряда самоустранился от выполнения своих обязанностей?
- Нет, он принял решение, а мы оформляли хулиганство.
- В чем проявилось это хулиганство?
- Гражданин выпивал, ругался, приставал к гражданам, мешал проводникам.
- Заучил, да?
- Да. То есть так и было.
- В соответствии, с чем к задержанному мужчине были применены специальные средства в виде наручников?
- Мы предполагали, что он накинется на нас.
- Вы вопрос слышите? В соответствии, с каким нормативным актом вы одели браслеты?
- А! это…. По закону о милиции.
- Какая статья, пункт?
- Не помню. Он мог убежать.
- Куда? С движущегося поезда? Вы ничего не знаете, но применяете специальные средства?!
-…., - Белокопытов, молча, сопел. Его полноватое лицо покраснело.
- Вопрос к вам, Басманов. Вы наблюдали, как досматривали ваши вещи?
- Нет, меня лишили этой возможности.
- Видели, как вскрывали пакет с деньгами?
- Нет.
- Белокопытов, почему вы не дали возможность Басманову наблюдать за своим имуществом?
- Мы заняты были, деньги считали.
- Понятно. Детский лепет какой-то.
- Кто взял деньги? Вы?
- Нет, я не брал.
- А кто?
- Я не знаю.
- Похоже, вы вообще ничего не знаете. У вас вопросы к Басманову есть?
- Нет.
- У вас, Басманов, есть вопросы к Белокопытову?
- Да. Сколько человек находилось в купе при вскрытии пакета с деньгами?
- Я, Ганжа, начальник поезда.
- Почему отсутствовали понятые при досмотре личных вещей?
- И понятые тоже были.
- Они не смогли бы поместиться в купе. Где они БЫЛИ? На багажной полке сидели?
- Они в коридоре стояли.
- Значит, они не видели, чем вы занимались в купе?
- Нет, то есть видели. Они в купе заглядывали.
- Как они заглядывали, если с одной стороны стоял прапорщик, а с другой была моя голова в коридоре?
- Ну, как-то следили за процессом.
- Зачем вы вскрыли пакет с деньгами, если на них были сопроводительные документы, и сумма была указана?
- Когда я начал считать, он вскрытый уже был.
- Кто его вскрыл? Вы?
- Нет, Счастливый.
- Какое отношение начальник поезда имеет к функциям милиции?
- Нет, Счастливый не вскрывал. Это Ганжа сделал. Наверное. Я не помню!
- Вы с начальником поезда вскрыли пакет и украли деньги!
- Басманов, вы не можете ничего утверждать. Это сделает следствие, – вмешался Носов. -  У вас вопросы ещё будут?
- Нет. Ситуация и так ясна.
- Белоглазов, вы пока свободны. Позовите Ганжу.
Очной ставки с Ганжой, практически, не поучилось. Он бледнел, краснел, заикался и отвечал одно и то же: «Я не видел, я писал протокол».
- Чего ты писал, если протокол вы рисовали позже, когда я деньги собирать отказался? – Возмутился Басманов.
- Я писал, потом переписывал. Я не видел, что происходит в купе….
Басманова начали перехлестывать эмоции, но тут дверь открылась, в кабинет заглянул кто-то из работников прокуратуры.
- Носов, зайди к прокурору.
- Прервёмся, – Носов убрал папку с документами в сейф. – Можно перекурить минут десять.
Виктор докуривал вторую сигарету, когда из здания прокуратуры вышли Томские милиционеры и какой-то подполковник. Он посмотрел на Басманова, отвернулся и вместе с милиционерами зашагал прочь от прокуратуры. Когда Басманов подошел к следователю, Носов пригласил его в кабинет, предложил присесть. Жизнерадостное настроение следователя куда-то улетучилось. Голос его звучал сухо и глуховато.
- Сейчас мы закончим определенные формальности, подпишем необходимые бумаги, и вы можете быть свободны. Покупайте билет и уезжайте домой.
- А как же расследование? И почему этих милиционеров-воров отпустили? Их что, задерживать не будут?
Носов вздохнул.
- Они дали необходимые показания. Прямая вина милиционеров не доказана. Следствие будет продолжаться, но задерживать их я не имею оснований. Это решение прокурора транспортной прокуратуры.
- А это что за подполковник с ними был?
- Это приезжал представитель их линейного отделения.
- Понятно. Отмазали!
- Ну, зачем так говорить?! Я повторяю, следствие будет продолжаться. И, чисто по-человечески, я думаю, что рано или поздно, но они попадутся, если не смогут остановиться. Виктор Георгиевич, Вам необходимо подписать вот этот документ.
Виктор посмотрел на текст.
- Что значит: «в мое отсутствие»? Я хотел бы присутствовать на суде.
- Это значит, что мы не будем привлекать вас к каким-то следственным мероприятиям и приглашать на судебное заседание после расследования. Вдруг, что-то не сложится. Если получится – приедете, если нет, то нет. Вас обязательно поставят в известность о дате суда.
Это объяснение следователя успокоило Басманова. Он подписал бумаги.
- Виктор Георгиевич, мой вам совет. Не берете билет на ближайший поезд, в сторону Томска. Мне не хочется, чтоб вы столкнулись на нём с милиционерами, причастными к делу.
На том и простились, пожав друг другу руки. Следователь Носов, хотя он и не должен был этого делать, был на стороне потерпевшего. Он понимал искренность и негодование Басманова, знал, что милиционеры виноваты, но видел, что доказать это будет трудно. В этом мнении Носов укрепился после вызова в кабинет прокурора. Там, при милицейском начальнике, прокурор, повысив голос, объяснил ему, Носову, что дело не перспективное, и возбуждать его просто не имело смысла. Проще, пропажу денег было списать на потерпевшего. Сам потерял, или истратил. Какая разница? Важно, что никакого уголовного дела не было бы. А теперь что? Доказывать, что работники государственных структур не чисты на руку? Здесь, извините, уже дурно попахивает. Прокурор разговаривал с Носовым по-отечески снисходительно, как с неразумным ребенком. «Интересно», - думал Носов, - «как он умеет переворачивать ситуацию. Сам же сначала одобрил возбуждение дела, а теперь говорит все наоборот. Наверное, такие перевертыши и сидят подолгу в начальственных креслах».