Kisses sweeter than wine

So I found a girl, I kissed her and then
Oh Lord, well, I kissed her again
Because she had kisses sweeter than wine.
     Текст Paul Campbell,
     Лучшее исполнение Marlene Dietrich

…В тягучий аромат восточных благовоний в комнате острой ноткой врывается запах твоих духов. Ты сидишь на полу, и обнаженные ступни утопают в ворсе псевдо-персидского ковра. Вальяжно-расслабленная, с бокалом кровавого вина и такая остро-европейская среди этого восточного колорита. Вокруг разбросаны подушки и подушечки, а стены задрапированы золотистыми шторами. Ты запахнута в плотный чёрный халат с белыми манжетами, волосы разметались по плечам, волнами выбиваясь из прежде аккуратной причёски. С губ почти не сходит улыбка,  а одна история сменяет другую – ты сегодня в настроении рассказывать о прошлом.

Я сижу напротив на маленьком пуфике, тоже босая и в чёрном шифоне. Волосы небрежно забраны на затылке тяжелой заколкой, но непослушные пряди спадают на лицо, заставляя меня демонстративно злиться и сдувать их, смешно вытягивая губы и улыбаясь.
– Валерия, а не принести ли Вам ещё одну бутылку вина? А то эта на исходе… – ты опрокидываешь бокал. – Вернее, она внезапно закончилась.

– Конечно, дорогая, – смеюсь. С недавних пор у нас вошло в привычку сочетать надменное «Вы» с бесстыдным панибратством. – Потерпите, всё будет.
Мягко поднимаюсь и иду на кухню, не забывая покачивать бёдрами и ставить ногу след в след. Я ведь знаю, что ты провожаешь меня взглядом.

На кухне дизайнерский восток уступает своё место хай-теку, и хмель от этого словно выветривается. Нахожу штопор, откупориваю бутылку итальянского. Возвращаюсь и не поправляю спадающую с голого плеча лёгкую ткань.

– А французское, значит, закончилось… – протягиваешь ты с лёгким недовольством. – Почему Вы так мало вина привезли? Вы же знали, что мне… Надо было контрабандой.
– В следующий раз я обещаю полный багажник французского вина. А пока удовольствуемся солнечной Италией.

Опускаюсь  на колени подле тебя и наполняю бокал, ловя в багровых брызгах отражение твоих светлых волос. Сдавленным полушепотом ты вдруг просишь: «Садись со мной».
«Вот чёрт!» – проносится в моей голове. Весь вечер мне так удачно удавалось избегать сокращения расстояния между нами; слушать тебя, сидя на пуфе и не касаясь…ой, вот именно этих частей тела и не касаясь! Что ты творишь, мать твою?!
Ты, не подозревая о моих мыслях, уже удобно устраиваешь свою белокурую голову у меня на коленях и выдыхаешь:
– Как с тобой хорошо…

Эта пытка, кажется, длится вечность. Ты вновь что-то рассказываешь, а я деревянными пальцами перебираю твои локоны и могу думать лишь о том, что от белоснежных полушарий груди в вырезе твоего халата у меня скоро случится инфаркт. Или от беззащитности твоих прекрасных, сейчас полуприкрытых, глаз. Или от близости любимых губ… Господи, как же они оказались так близко?.. Господи, прости меня… Я грешная, но во мне нет сил сопротивляться  всепоглощающему и старому как мир желанию поцеловать тебя. Припадаю к твоим губам, все ещё хранящим вкус терпкого вина, но в миллиард раз более пьянящим, чем самый лучший напиток итальянских виноделов. Едва касаюсь их, готовая в любой момент отпрянуть, а душа в этот миг, кажется, по каплям просачивается в тебя и перестаёт мне принадлежать… Что же ты со мной делаешь…только…не уходи сейчас. Сейчас, когда мы так близко. Когда моя душа в тебе… Но вот твоя рука скользит по моей спине, а любимые губы…отвечают. Отвечают на мой поцелуй. И я, обезумев, раскаленным языком врываюсь в святая святых, в лоно твоих губ и тону, тону, тону в тебе…

И лишь спустя миллион вздохов вместе ты вдруг сказала:
– Знаешь, это был самый эротичный поцелуй в моей жизни.


28 июня 2012