Акрофобия. Глава 1

Огромная чёрная тень от конструкции подвесного моста налетела на машину. Джек убрал взгляд от зеркала и стал рассматривать свои новые ботинки. На его лбу выступили капельки пота.
- Папа,- сказал Эрик, его сын, вертя в руках коробку с воздушным змеем, - а когда ты в последний раз запускал эту штуку? А?
Джек не ответил. Машина налетела на небольшую корягу, и он вздрогнул.
- Джек,- нервно произнесла Анна, его бывшая жена,- ребёнок тебя спрашивает. Может быть, ответишь ему, наконец.
Джек поднял голову, быстро огляделся, словно находился не в уютной машине, а в клетке со змеями, и сопровождая речь отрывистым дыханием, сказал:
- Я … Эрик. Кажется, когда был маленьким, тогда и …,- Джек вытер со лба пот. Его руки были холодным, а по телу, не смотря на довольно тёплую погоду, бегали мурашки.
В машине вновь нависла тишина. Мотор новой Хонды работал тихо и надежно, как швейцарские часы, чему не мог не радоваться её новый обладатель, Генри Тор, новый муж Анны. Джек работал с ним на бирже, хорошо его знал, и в своё время познакомил его со своей женой. Это обернулось не самым лучшим образом, но Джек отметил для себя, что особой горечи и не испытывал. Если он не смог сделать Анну счастливой, то хоть Генри сможет. Всё было в целом хорошо, если бы после одной довольной страстной и бурной ночи не совсем трезвой любви пять лет назад его нынешняя бывшая жена не вручила ему маленький продолговатый прибор, похожий на толстую ручку, где виднелась злосчастная полоска.
После столь интересной новости Джек, поддаваясь импульсу и чувству долга, сделал Анне предложение, и кому, как не ей, вполне вероятной матери одиночке, которую после такой выходке ни за что не пустят за родительский порог, было соглашаться на предложение этого биржевого маклера среднего звена.
И вот теперь этот плод случайной любви сидела рядом с Джеком, внимательно, с профессорской настойчивостью, изучал инструкцию к воздушному змею в форме дракона из глупых китайских сказок. 
- Долго ещё ехать?- спросила Анна, ёрзая на сиденье. Ей эта поездка порядком надоела, хотя она даже и не началась, впрочем, все идеи Джека получали от неё реакцию, похожую на эту.
Генри нехотя отвлёкся от дороги.
- Уже совсем скоро,- отвечал он, улыбаясь ей.
И правда, вскоре Хонда притормозила, примкнулась к обочине и остановилась за широким зелёным холмом, с которого виднелся крутой скалистый берег реки, через которую они несколько минут назад проезжали. Двери почти синхронно открылись и оттуда буквально вывалились люди. Джек ощутил лёгкое дуновение холодного ветра и это его немного взбодрило. Он посмотрел на сына, который единственный из всей компании выглядел бодрым и весёлым, решил, что хотя бы ради него не будет киснуть и постарается держать себя достойно.
- Давай коробку, Эрик, - Джек протянул ему руку, но сын отстранился от неё и прижал змея ближе к себя.
- Нет, папа, я хочу сам. Как я научусь всё делать, если ты будешь постоянно помогать мне и делать всё за меня.
- Ну, хорошо, давай, беги запускать.  - Джек улыбнулся и с гордым видом похлопал сына по плечу. Тот с нетерпеливым видом побежал на лужайку готовиться к запуску змею.
- Зачем ты отпускаешь его так далеко?- недовольно заявила Анна, поправляя причёску.
- Он будет под моим… под нашим присмотром. Он далеко не убежит.
- Да ну,- Анна закрыла небольшое зеркальце-пудреницу и теперь всецело занялась Джеком,- тогда, в Кентукки, на ранчо моего отца, ты тоже заявлял подобное, хотя Эрик тогда едва не потерялся в лесу. Ты эту кашу замутил, а мне с отцом пришлось её расхлёбывать.
Джек тяжело вздохнул, отвернулся и мысленно выругался. Анна продолжала  буравить его взглядом. Таких сцен за  их семейную жизнь он можно вспомнить очень много.
Эрик позвал нас на лужайку, змей уже покинул свою уютную коробку и теперь рисковал взлететь под управлением его маленьких неосторожных рук.
- Пойдёмте!- сказал Генри. Анна бросила на  Джека ещё один презрительный взгляд, и они пошли. Не будь он женат на этой женщине пять лет, я бы уж точно нашёл что-то ответить на её недовольство. Джек даже когда-то пытался это сделать, в самом начале своего неудачного брачного пути, но потом понял, что если не свыкнется этими нападками, не научится пропускать мимо ушей все колкие словечки, то их жизнь превратиться в семейный ад. Ведь, в конце концов он любил её, любил их сына и в самых смелых своих мечтах видел их общую старость, где они, уже седые и поношенные, как старые ботинки, будут доживать свой долгий век где-нибудь в пригороде. Но Анна решила всё сама.
Его бывшая тем временем переключила внимание на сына, её лицо приобрело матерински - назидательное выражение, а Генри шёл рядом с Джеком, молча глядя себя под ноги. Ещё какие-то пол года назад они могли часами говорить по всяким пустякам, отпуская туда-сюда шуточки, подкалывая друг друга. Теперь же, с тех пор, как Генри стал жить с Анной, их отношения превратились в пытку. Они выдавливали из себя короткие фразы и совершенно глупые фальшивые улыбки, как выдавливают сок из спелого лимона. Когда они оставались наедине, без кампании, слова их и вовсе теряли какой-то смысл, они несли чушь и ахинею, и каждый готов был поскорей покончить с этим.
- Просто она волнуется за него,- Генри с надеждой глянул на Джека.
- Может быть,- ответил тот.
Где-то вдали послышались радостный возглас сына. Змей, виляя красным шероховатым хвостом, ненадолго взмылся в небо, но вскоре довольно драматично упал головой на зелёную траву. Когда все взобрались на гору, солнце уже стояло в  зените, освещая эту прекрасную , на вид гладкую и рукотворную лужайку, где стояла довольно сильная жара.
Генри с Джеком разложили простыню, взвалили на неё две сумки с едой и разного рода спреями да гелями от всякой природной заразы. Все они всецело принадлежали Анна, так Джек никогда толком не разбирался в них, а в душе считал совершенно ненужными.
Эрик, малостью утомившись, присел со своим змеем на простыню вместе со всеми, съел сэндвич и вскоре всё-таки не отказался от помощи отца в правильном обращении с этой штукой. Пока Джек, жуя салат, объяснял ребёнку про всякие узлы и ведал об азах физики и механики, Анна и Генри сидели немного в стороне. Оба негромко разговаривали, обсуждали совершенно отдалённые от пикника вещи, и старались  скрыть ту неловкостью, которая всё же подобно красным пятнам, несмотря толстый слой крема, всё же проступала.
Человек, который случайно заметил бы эту искусственную идиллию, в душе порадовался бы за счастья этих людей, но если бы он знал истинное положение вещей, не пожелал бы такого существования и злейшему врагу.
Каждый изворачивался, каждый бросал одну нелепую фразу и вновь замолкал. Анна  при сыне всегда вела себя с Джеком довольно любезно, стараясь скрыть неприязнь к нему ,которая накопилась за пять лет брака, а Джек лишь иногда заговаривал , без доли злости или мести , иногда при этом задумываясь, что же он в своё время сделал не так. Ответа не было.
Наконец обед закончился. Эрик, с помощью отца, закончил со своим змеем и теперь резво начал бегать по полю, наблюдая за красивыми и завораживающими пируэтами этого дракона, достойных лучших асов лётного мастерства.
- Беги с ним, Джек, это как раз то, ради чего ты вытащил всех нас,- сказал Генри, улыбаясь ему.
Джек встал, но перед тем, как сделать первый шаг, посмотрел на Анну. Это было унизительно, но необходимо. Она недовольно кивнул, но на губах её проступила маленькая улыбка, когда отец и сын, вместе держа змея, смеясь, побежал по полю. Она любила сына, желала ему счастья, и если для счастья ему нужен был Джек, он у него будет. На неё упала тень Генри , он обнял её и поцеловал. Анна тогда подумала, что её сын никогда не будет так же вести себя с отчимом, и от этой мысли ей стало очень тоскливо на душе.
*******
Джек с Эриком упали на траву. Они бегали со змеем где-то пол часа  и теперь совершенно отдалились от других. Эрик, тяжело дыша, притянул к себя змея и положил его у себя под боком, словно живое существо. Джек обнял  его и поправил воротник.
- Это очень весёлая штука,- сказал Эрик, кивая на змея.
На них подул холодный ветерок с реки, а солнце, только недавно бушевавшее вовсю, теперь закрылось за серыми дождливыми облаками. Джек с наслаждением ловил этот воздух, он любил преддождевую погоду, она бодрила его не хуже чашки крепкого кофе. Эрик с беспокойством спросил:
- Папа, а почему стало так холодно, будет дождь?
Джек кивнул. Эрик опустил голову. Он не любил плакать, в минуты бытовых ссор он больше предпочитал просто молчать, но плохое настроение на его лице угадать было очень легко.
- Эй,- Джек похлопал сына по плечу, - такая погода лучше, чем палящее, как в пустыне солнце, да и к тому же пока эти тучи не доползли до нашей лужайки, ветер будет гонять твоего змея пуще прежнего.
И будто в такт этим словам, на парочку налетел холодный резкий ветер, который захватил с собой легкого змея и тут же унёс прочь на несколько метров.
- Папа, папа, - Эрик уже был весел и решителен, - мы должны догнать его, не должны упустить.
Последние слова он говорил, когда вставал и со всей мальчишечий прытью стал гнаться за воздушным змеем.
Джек нехотя встал и пошёл за ним, хотя перспектива бегать по чёртовому бесконечному полю , пытаясь поймать этот кусок ненадёжно материи не казалась ему такой уж хорошей. Эрик же воспринимал даже возможную потерю любимой теперь игрушки как очередную игру, где правила усложняются, а задача поднимается на планку.
Эрик пробежал уже довольно много, колышущаяся трава сменилась безжизненным каменистым грунтом, и хоть ветер немного ослабел среди живой стены берёз и сосет, которая стояла прямо за лужайкой, змей продолжал лететь по его велению
- Эрик, - прокричал Джек,- вернись, нам его не поймать. Его лёгкие готовы были разорваться, воздух циркулировал по телу не хуже чем в тумблере самолёта.
Джек, держась за бок, медленно брёл по опушке леса. Вокруг было довольно тихо, так что шаги его сына, доносившееся откуда-то впереди, были слышны хорошо. Джек подумал про себя, что не станет ругать сына столь самовольный уход, просто объяснит ему возможные последствия подобных действий.
-Эрик, - вновь позвал он.
- Сейчас, папа. Змей тут зацепился,- голос Эрика был отчётливо слышен.
Впереди уже виднелся небольшой холм, за которым доносилось журчание реки. « Должно быть, один из притоков той реки, которую они проехали по мосту пол часа назад. Джек остановился, заметив на очередной ветвистой сосне красный кусок змея. Клочок трепетался на ветру, как флаг.
Только Джек вступил на очередной каменный выступ, за которым кончался этот лес, он услышал крик своего сына. Резкий пронзительный, он казался теперь чужим, не его сына. Джек рванулся вперёд, его нога едва не провалилась в небольшое отверстие между двумя большими валунами. Он удержал равновесие и побежал дальше, почти ничего соображая. Крики Эрика всё продолжались, и отдал бы всё, что сейчас оглохнуть.
Наконец, за очередным поросшим мхом валуном перед Джеком воцарилось такое зрелище, от которого Джек отступил назад и в паническом страхе припал к земле.
Резкий пологий берег сменился самой настоящей крутой скалой , на дней которой текла быстрая река. Взгляд Джека, метавшийся по всему окружающему, остановился на его сыне, который держался за выступ на скале. Ниже него, где-то на пять метров и всех 20 метров скалы, зацепился за ветку проклятый змей. Эрик пока всё ещё держался, но острый камень, который служил ему неким спасательным плотом, резал ему руки, оставляя на них небольшие жгучие полу рубцы. Джек держался за землю руками, впивался пальцами в рыхлую почву, хотя не находился в опасности. Для других эта скала была лишь скалой, для него же…
Джек закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, но крики сына сводили все старания на нет. Ему казалось, что в один прекрасный момент он из счастливой мирной сказки перенёсся в самый настоящий ад.
Где-то позади послышались крики, громкие голоса. Это кажется был Генри, но Джек не был уверен. Это могли быть даже голоса в его голове.
- Папа,- взмолился Эрик, со слезами на глазах и красным горлом он так и продолжал висеть и одна его рука уже почти соскользнула.
Джек попытался дёрнуться, но тут некая неведомая сила отбросила его обратно. Он услышал крик, в голове окончательно потемнело, но потом Джек понял, что это кричал он сам.
Кто-то дёрнул Джека за руку, и он очнулся. Не успел он ничего сообразить, как получил удар по лицу.
- Ах ты, ублюдок!
Джек отрыл глаза и увидел свою бывшую жену, с красными глазами и от этого кажущимся ещё более бледным лицом.
- Ты, я не…,- она почти заикалась, а по щекам стали течь одинокими каплями слёзы страха.
- Довольно, мы должны спешить в больницу,- послышался голос Генри. Джек поднял  голову и увидел сперва грязные ботинки и мокрые штаны друга, а затем и Эрика, которые беспомощно лежал у него на руках, свесив голову вниз, как утопленник.
- Эрик, - прохрипел Джек.
- Не смей, слышишь. Убийца,- Анна ударила Джека ногой, а потом резко отошла назад и окончательно разревелась. Она бросила взгляд на Генри, потом на сына. Её била сильная дрожь, зубы выстукивали чечётку. «Она походил на сумасшедшую»- думал тогда Джек, и потом отмечал, что это его радовало.
Генри тем временем бежал к машине. Он с нарастающим волнением глядел себе под ноги, чтобы не зацепиться за какую-нибудь корягу, иногда оборачивался назад, глядя на то, как , едва не падая, шла Анна , а я шёл за ней. От удара моя губа распухла и теперь кровоточила. Голова наконец начало что-то соображать, но всё ещё выглядело довольно сумбурно.
Вскоре мы добежали до машины. Генри аккуратно, поддерживая голову, положил Эрика на заднее сиденье. Он издал тихий стон, от чего моё тело содрогнулось.
Генри первым сел в машину и завёл её, но тут Анна громко и назидательно сказала:
- Этот убийца с нами не поедет, он…,- она запнулась, лихорадочно думая, что же ещё сказать, но Генри жестом приказал молчать.
- Всё садитесь в машину,- сказал он,- Джек, он … не совсем виноват.
Джек обомлел. Анна уставилась на мужа, как на полоумного.
- Что ты несёшь?- спросила она, наклоняясь.
- Дьявол тебе подери, садись в машину,- голос Генри был очень грубым и даже ненавистным. В какой-то момент, когда  они всё же сели в машину, и она тронулась, Джеку даже стало жаль Анну. Ведь  он действительно был виноват. Со змеем. Джек отпустил сына бежать, он позволил мальчику, которому едва ли не 5 лет, руководить собой. А Анна мать, её любовь слепа и прямолинейна.