Акрофобия. Глава 3

Двери с металлическим скрипом разъехались, и Джек вошёл в залитый флуоресцентным светом коридор. Он оказался почти пуст, на некоторых стульях в конец коридора сидели посетители, ожидая своей очереди и читая тем временем журналы.
Но Джеку нужен был кабинет № 23 . Её оказалось не так сложно найти, потом что он находился почти напротив лифта. Джек уже протянул руку, что постучать, но дверь открылась и оттуда выбежала молодая медсестра в белом халате. Она несла целую кипу бумаг, её пальцы старательную поддерживали весь этот бумажный беспорядок.
- А доктор сейчас свободен?- спросил у неё Джек.
- У него пациент,- она улыбнулась миндальной улыбкой молодой привлекательно девушки, и Джек про себя подумал, что от неё мертвые должны вставать ,а здоровый приходить и ложиться в больницу.
- Спасибо,- сказал он. Маленький листок и кучей непонятных надписей упал из ноши, и, сделав несколько дугообразных движений в воздухе, бесшумно приземлился. Джек поднял его и окликнул медсестру:
- Вы уронили.
Он положил поверх кипы этот листик, а девушка вновь благодарно улыбнулась.
- Спасибо.
«Мелкие радости»- подумал Джек, и на душе у него стало немного лучше. Пока доктор возился с пациентом, он присел на стул, взял журнал и как и все прочие, находился в томительном ожидании.
Мимо него проходили медсестры, что-то говорили, иногда за ними волочились больные, реже стучали двери лифта, запуская или выпуская всё кого-то.
Джек уже начинал дремать, положив журнал на ноги, когда дверь со скрипом отворилась и из кабинета выбежала женщина лет сорока. Она всем своим видом подавала возмущение и бурное негодование. Она что - то  бурчала себя под нос, но Джек был уверен, что услышал слова «шарлатан» и «глупец».
«Отличное начало»- подумал он, стучась в кабинет. 
- Войдите, - сказал доктор.
Джек оказался в небольшом, но под домашнему уютном помещении. Он совершенно не был похож на ту шаблонную безвкусицу, которая есть почти во всех больницах. Сам же доктор выглядел довольно старым, лет на 60, но свежая улыбка и энергичный жест, приглашающий Джека сесть,  позволяли предположить, что жизнь в этом теле ещё бьёт ключом.
Диван оказался мягким и расслабляющим, а мягкий свет из под штор, который закрывали резкие лучи полудневного солнца, располагал к беседе.
- Итак,- спросил доктор, - вы записались ко мне вчера. Когда моя секретарша спросила у вас, в какой именно области располагается ваша проблема, вы лишь коротко сказали, что это фобия.
- Да, страх, - пробормотал Джек. 
- Простите?
- Я говорю, что у меня действительно есть панический страх. И я мог бы с ним жить, но вот одно обстоятельство …
Доктор поднял руку:
- Простите, мистер…
Он порылся в журнале:
- Торренс.
 Джек кивнул.
- Ну, так вот, мистер Торренс, я хочу, чтобы вы кое-что уяснили. Страх и фобия - это две большие разницы. Если первое лишь предостерегает нас от возможной опасности, то есть является нужным механизмом человеческой жизнедеятельности, то фобия создаёт искусственных страх, которых уже сам по себе является опасным. Фобия - это болезнь, вылечить которую нельзя простыми таблетками. Правда, должен вам сказать, существуют определённые препараты, которые помогают пройти процесс лечения более безболезненно, но я скептически к ним отношусь. И так, какая именно у вас фобия.
- Акрофобия,- сказал Джек, пряча глаза. От одного этого слова он чувствовал дискомфорт, как будто соприкасался с чем-то мерзким  и противным.
По лицу доктора пробежала лёгкая тень улыбки, но он вовремя её убрал.
- Вас таких большинство,- продекламировал доктор,- есть правда люди, которые боятся, что в один прекрасный день с ними в душе заговорит раковина, но это редкие случая. Но большинство боится именно высоты. Единственная опасность, от которой человек не смог отказать в процессе цивилизации. Я это вот к чему говорю - вы, мистер Торренс, далеко не один такой, много людей, спорю, страдают таким недугом в гораздо более чувствительных формах. Многих из них я лечил лично.
- Но уверяю вас, доктор,- с жаром выпалил Джек,- никто из них не осуждал себя в том , что едва не отправил своего сына на тот свет.
Доктор замолчал, сощурил глаза, и внимательно всмотрелся в лицо Джека. Мускулы его лица, движение бровей, губ, зрачков, повороты головы - всё это говорило ему, что о характере человека, и открывало такие створки его души, до которых сам человек, возможно, никогда не добирался.
Джеку был неприятен этот взгляд, он был маленькое личинкой под взглядом старого, мощного микроскопа, от которого не утаишь ничего.
- Выходит, чувство вины. Ну что же, неплохо,- доктор откинулся на кресле, запрокинул руки назад, как перед броском мяча в волейболе  , и приоткрыв шторы, запустив в комнату немного струящегося света.
- Что вы сказали?- спросил Джек.
- Я говорил про чувство вины. То есть шла речь о вашем стимуле. Том небольшом червячке, который грызёт вас изнутри, заставляя идти всё дальше не смотря на трудности,- он немного помолчал, наблюдая за реакцией Джека,  а потом продолжил:
- Ваш стимул один лучших, один из самых назойливых червячков.
Джек молчал. Доктор говорил о его горе, его страхах с полу усмешкой, и это бесило его. Джека всегда не понимали, его обвиняли, заставляли, давали пряники и били кнутом, но никогда никто не мог его понять, потому что никто не ощущал того, что доводилось чувствовать ему. Страх, который вбивался в голову, захватывал сознание, заставлял твою кровь леденеть, а сердце биться с сумасшедшей скоростью. Никто из них не знал, какого это, когда от самой простой лестницы , по которой идешь, ты чувствуешь дискомфорт, а перед глазами стоит образ самого себя, падающего , катящегося во ступенькам, ломающего шею.
- Я вам помогу, мистер Торренс,- сказал доктор, - и начнём мы прямо сейчас. Пойдёмте.
Джек удивлённо уставился на доктора. Ещё секунд назад он был поглощён своими мыслями, а теперь его зовут куда-то идти.
- Пойдём-те,- доктор добродушно улыбнулся,- впрочем, говорить вам не бойтесь было бы глупо.
Доктор пошёл к двери, и Джек последовал за ним. Они вышли из кабинета, доктор закрыл его за собой, а затем пошёл к концу коридора. Джек, всегда обладающий сильным от природы воображением, начал представлять себе жуткие комнаты, где приборы, железные и ржавые,  ещё из прошлого века, станут избавлять его от ненавистной фобии.
Но всё оказалось куда проще. Доктор пришёл к двери, которая вела к пожарной лестнице. Он дёрнул щеколду, так со скрипом поддалась, и дверь открылась. За ней была новая пожарная лестница, та конструкция, по которой, по идеи, должны ходить только в экстренных случаях.
- Пойдём-те,- сказал доктор, жестом приглашая Джека. Он повиновался и вошёл, но только на самое начало. Пол был решёточным, так Джек сквозь щели мог видеть асфальт. Ему стало дурно. Голова готова был закружиться, но он не позволил ей этого сделать, сжав руки в кулаки.
Доктор всё понял.
- Это был не самая лучшая идея, док,- сказал Джек как можно более ровным голосом.
- Нет, мистер Торренс, это как-раз то, что вам нужно,- он огляделся и продолжил,- мы сейчас совсем не высоко. Это всего лишь второй этаж. А теперь я хочу, чтобы вы подошли к краю и крепко взялись за поручни.
- Нет,- застонал Джек. Его лицо все больше и больше походило на лицо младенца, который боится остаться дома один.
- Дайте мне руку,- доктор взял его руку и крепко сжал,- а теперь закройте глаза.
Джек закрыл.
- Сделайте два шага вперёд,- доктор наблюдал за его ногами,- так нужно. Вам ничего не угрожает.
Он сделал. Доктор улыбнулся.
- Вы молодец. Теперь осторожно откройте глаза.
Джек повиновался. С того места на котором он теперь стоял, было уже довольно хорошо видно сад перед больницей. Высота чувствовалась, она витала у него перед носом.  Голова уже не кружилась, но страх по-прежнему оставался.
- Посмотрите на меня, - сказал доктор,- а теперь запомните: здесь, на этой лестнице, вы не упадёте, потому что на краю везде есть поручни. Возьмитесь за них.
Джек взялся за поручень и почувствовал гладкую, недавно покрашенную, ручку перил.
- А теперь ещё два шага, чтобы вы упёрлись в перила.
Джек сделал их, но когда после этого посмотрел вниз, его голова дёрнулась, а сам прижался к поручням, поджав ноги, будто хотел сейчас прыгать.
- Я прошу вас,- он застонал,- довольно.
Но доктор не отпускал Джека. В те минуты он выглядел жалко и убого. Он  ненавидел весь белый свет, он долго, всю жизнь свою искал виновных в своём недуге, и так и не нашел. А мысль о том, что он каким-то образом виноват сам, совершенно уничтожала его изнутри.
- Вы должны смириться с тем, что здесь для вас опасности нет,- уверенно произнёс доктор, крепче сжимая руку своего нового пациента.
Джек почти не слушал. Он по-прежнему сидел в той же позе, трясясь, как наркоман.
- Доктор, я – Джек вновь попытался отойти, но не смог.
Доктор тяжело вздохнул .
- Хорошо, вставайте,- он отпустил руку Джека и тот быстро ушёл в коридор, где сел на стул и закрыл лицо руками. На его голову давила жуткая боль, веки дергались в такт громкому дыханию. Джек ненавидел всё вокруг.
Через минуту к нему подошёл доктор. Он держал в руках чашку кофе и протянул её Джеку.
- Вам не скрыться от этого. Не закрыть на это глаза,- Джек отхлебнул глоток напитка не без удовольствия.
- Я просто не знаю, почему я? Почему кто-то живёт простой, обычной жизнью, с нормальными , решаемыми проблемами, и ещё при этом умудряется жаловаться на жизнь, а я? Я всё жизнь с этим живу, когда-то я думал, что привыкну, но вскоре отказался от этой идеи.
- К этом нельзя привыкнуть, мистер Торренс, как нельзя привыкнуть к отсутствию сердца или к раку лёгких. Это язва, которой не место в душе у нормального человека.
Джек сложил руки в замок и повернул голову к доктору:
- Вы мне поможете?
Он кивнул:
- Это мой долг. Я привык помогать тем, кто нуждается в моей помощи. Это гораздо проще, чем звучит.
- Вылечиться от акрофобии?
- Помогать людями,- доктор улыбнулся
- Скажите честно, вы сколько людей , которые посещали ваши курсы , излечились от этого недуга?
- Всё , Джек,- доктор посмотрел ему в глаза,- все , кто по настоящему хотел этого. Другие же сдавались.
- Может быть, я тоже сдамся?- Джек вертел стакан в руках, глядя на самое дно.
- Я не знаю, это зависит от вас, но из того, что я услышал, думаю, что сможете.
- Вы всем так говорите?- Джек усмехнулся горькой, как полынь, усмешкой.
Доктор откинулся на стуле, глядя на свои тощие пальцы.
- Многим, и я почти никогда не ошибался. Я помогу вам, если вы сами того хотите. А сейчас мне пора,- доктор встал, изобразил что-то на манер поклона,- приходите завтра в час. Прежде чем мы оговорим сами занятия, я хотел бы с вами поговорить о другой стороне вашей проблемы, но об этом завтра. Всего хорошего.
Джек кивнул. Он сидел в этом кресле ещё 10 минут, обдумывая слова доктора. Джек достал из кармана визитную карточку, которую дал ему Генри. Позже, перед самым уходом он вновь достал её из мусорки и решил-таки пойти в больницу. Вместо лица улыбающегося доктора на визитке Джек увидел перебинтованное лицо своего сына, которые смотрел на своего папу разочаровавшимися глазами. « Я сделаю всё, что смогу, сынок, обещаю,- и положил визитку обратно в карман.