Адам Атом, или Порядок вместо хаоса 3. 5 сценария

Когда Сократ ждал исполнения смертного приговора, его друзья и ученики предложили учителю бежать. Мудрец отказался предпринять побег. Мотивация Сократа была такова: хотя я и раньше имел возможность найти другое место, я охотно остался в Афинах на всю свою жизнь, приняв общественный договор, то есть бремя местных законов. Теперь, если я нарушу эти законы – даже во имя спасения – я допущу, чтобы все нарушали законы, исходя из своих интересов. А тогда государству - конец. А вместе с ним, и безопасности граждан и границ. Воцарится хаос.

...Мы вновь и вновь сталкиваемся с порядком и хаосом – двумя полюсами и началами, двумя  противоборствующими силами. Они проявляются на протяжении всей человеческой истории, принимая разнообразные обличия. К счастью или к несчастью, но - перифразируя, так сказать, Анну Каренину - у нас довольно однозначное представление о хаосе, о порядке же – у всех свое мнение. Сознательно или интуитивно, все мы довольно живо представляем себе «войну всех против всех» – анархию, беззаконие, беспредел... Но что это такое «порядок» – то, что по ту сторону хаоса? Как он возникает и что он из себя представляет? Ведь порядок каждый видит по-своему. А ведь это – главный вопрос, который не может не возникнуть в связи с Гражданским обществом. И вопрос этот – далеко не чисто исторический. Мы часто убеждаемся в том, что вопрос о происхождении и сущности общества и государства, о его внутренней связи с каждым из нас – весьма актуален.


Сценарий 1 – Общественный договор
__________________________________

В эпоху Английской буржуазной революции и последующей гражданской войны, британские ученые установили: естественное состояние человека – неограниченный эгоизм и столь же неограниченная свобода. Тем не менее – а точнее, именно поэтому – такая жизнь «очень опасна, жестока и коротка»: все хотят всего, а стало быть, все воюют против всех – так считал Томас Гоббс, английский политолог 17-го века. Единственное средство против этой кровопролитной и бессмысленной войны состоит в следующем: отдельные (и очевидно сознательные) граждане уступают часть своих прав в пользу государства, задача которого — обеспечить мир и стабильность. Иначе говоря, они добровольно ограничивают свою свободу в обмен на безопасность. Плод такого договора – государство.

Для Гоббса, единственный возможный порядок – это абсолютная власть, высший авторитет. Гоббс называет его именем библейского чудовища – Левиафана. И, соответственно, наделяет его чертами тоталитарного режима. Скорее, глобалиского, нежели Сталинского, характера.

Но у модели Гоббса два серьезных минуса. Во-первых, «Левиафан» государства может п/оказаться не менее страшным, чем всеобщая война: в ней можно и выиграть (хм!..), а Левиафан, повидимому, непобедим.
Второй же – и главный – минус состоит в самом допущении, на котором основана модель. Обратите внимание: человек сам, добровольно - пусть даже и не англосакс! - уступает определенные (и, разумеется, «заслуженные»!) права и преимущества неизвестно кому – и неизвестно кому доверяет свою безопасность! Допущение, скажем прямо, недостойно британского ученого, да и просто маловероятное. Не факт, что я сам бы уступил... - КОМУ?! меня терзают сомнения - смутные и несметные.


Сценарий 2 – Рыночные отношения
__________________________________

Так или иначе, но на повестку дня стал поиск нового Порядка – более правдоподобного (и, возможно, более либерального). Через сто лет после Гоббса, это привело к учению шотландца Адама Смита.
Согласно его воззрениям, происходит не какая-то добровольная уступка прав и полномочий, а совершенно естественное взаимное ограничение «аппетитов» в войне всех против всех.
Грубо говоря, всякий продавец хочет продать свой товар подороже, но ему мешают ограниченный спрос и потенциал покупателей, а всякому покупателю, которому хотелось бы купить подешевле, мешает предложение (и другие покупатели).

Это и есть естественный порядок — так называет ситуацию Адам Смит. За основу он берет, как и Томас Гоббс, эгоизм, как вещь самую обычную и фундаментальную. Но, считает Адам Смит, со временем человек понимает, что собственная выгода достижима ТОЛЬКО через удовлетворение чужой потребности. Чем раньше это осознают люди – производители, покупатели, посредники – тем лучше для него и для общего дела. (Хм, должно быть, шотландцы - народ альтруистичного склада, не иначе!)
Таким образом, сам рынок «подталкивает», мотивирует и стимулирует людей к учету и осуществлению интересов друг друга. Именно так происходит рост богатства всего общества. «Ресурсы под воздействием «сигнальной системы» прибыли перемещаются через систему спроса и предложения в те сферы, где их использование наиболее эффективно», отмечает «отец экономики».

Адам Смит называет все эти действия «невидимой рукой рынка». Именно эта невидимая рука, словно «доброе английское привидение», обеспечивает богатство, благополучие и процветание как отдельного индивида, так и общества в целом. Эта метафора прекрасно показывает также автономию и самодостаточность системы. И к тому же, по-своему "зримо" контрастируетт.н. "сильной Руке".

В определенном смысле, «рука рынка» – это штука более правдоподобная, чем сознательные граждане, готовые на известное самопожертвование ради общего дела. Однако в действительности, наука – в особенности, экономика – не место для метафор. «Невидимая рука рынка» безусловно творит чудеса, но – на страницах книги. А в действительности – в пределах национального государства или на просторах мирового сообщества – она действует через вполне видимые, а зачастую жесткие и даже кровавые руки игроков на рынке.

Результаты могут очень сильно отличаться от тех идеалов, которые рисует Адам Смит. (Вот Гоббс-то - калач тертый! - он нипочем не станет идеалы рисовать...)

Во-первых, не все люди способны понять – и, главное, принять – что «собственная выгода достижима только через удовлетворение потребности» третьего лица: как правило, связь эта не настолько осязаема, чтобы подчинить ей себя. Тем более, что потребности обслуживаешь сегодня, а выгода может наступить в неопределенном будущем. В общем, появление «рыночно ориентированного» человека не намного вероятнее, чем появление «сознательного гражданина» Гоббса.

Во-вторых, существуют игроки, для которых конъюнктурные интересы важнее, чем задачи стратегического плана. И потом, олигархи-монополисты, к примеру, сами распределяют финансовые средства и материальные ресурсы, не дожидаясь неуловимой «руки рынка». В-третьих, существуют государства, которые способны составлять планы для промышленности и торговли, исходя из своих геополитических интересов, геологических ресурсов и т.д. Наконец, существуют серьезнейшие криминальные группировки (даже целые криминальные государства, вроде Сомали), которые вообще не вписываются в схему, нарисованную прекраснодушным шотландцем.

Одним словом, «автономность и самодостаточность» суть атрибуты некоего распорядка, который неуловим и безлик. А в нашем мире – множество воль и выборов, которые склонны корректировать «невидимую руку рынка» и даже действовать ей наперекор.

Таким образом, порядок, «заданный» Гоббсом и Смитом, либо может не наступить вообще, либо может обернуться таким же беспорядком, как и «война всех против всех». Интересно, что теории Общественного договора были разработаны, по крайней мере, тремя мыслителями – Томасом Гоббсом (в 1651 году), Джоном Локком (1689) и Жан-Жаком Руссо (1762). Однако все три мыслителя сделали совершенно разные выводы из исходного положения: для Гоббса, плодом Общественного договора становится авторитарная монархия, для Локка – либеральная монархия, а для Руссо вовсе – либеральная республика. Немного же общего между такими государствами!  Ну, а в реальной истории вскоре не осталось и республик, ни империи - одни ротшильды со депозитами!..

Одним словом,  имеет место надуманность, искусственность и неубедительность мотивов и оснований Общественного договора.

На самом деле, проблема вот в чем. Все попытки объяснить создание государства и общества с помощью только политэкономии, юриспруденции или социальных наук обречены на провал: «одномерная» юриспруденция, слишком «идеологизированная» политэкономия или весьма неопределенная социология не могут полностью описать по сути философскую проблему создания порядка вместо беспорядка. На самом деле, совсем неважно, в какую историческую эпоху и был ли, вообще, осуществлен Общественный договор – по отношению к государству или к рынку! Важна сама модель: как относится к нам государство или рынок? как мы управляем людьми? как мы со-управляемы? насколько можем мы применить к себе пример других людей?

А эти вопросы уже напрямую связаны с такими понятиями как права и обязанности, свобода и безопасность, значимость и компетенция. Это относится уже к самому бытию человека – к таким базовым философским категориям как свобода воли и выбора, власть и со-зависимость между общим и частным. Ведь речь идет, собственно, о мотивации и способности уступить определенную часть времени и свободы для пользы общего дела. А Общее Дело может потребовать и жизнь – вспомним Сократа!..

Рассмотрим, в этой связи,  еще один сценарий создания порядка «по ту сторону»  государства. Имя ему – кластеризация.


Сценарий 3 – Атомизация и кластеризация: За или Против?
__________________________________

То, что мы, вслед за британскими учеными назвали «первобытным или естественным состоянием» есть не только и не столько историческое, но и социальное, а также психологическое понятие: абсолютный эгоизм и абсолютная свобода свойственны человеку неолита не в большей и не в меньшей степени, чем олигарху наших дней. Одним словом, «первобытное состояние» проявляется в современных крупных городах, где происходит т.н. атомизация населения: общество дробится на отдельных индивидов, которые поддерживают между собой минимальный уровень общения. Да и это незначительное общение индивиды стремятся по возможности формализовать. Каждый из нас не только хорошо знаком с этим явлением, но и привык к нему. Но беда в том, что в настоящее время бОльшая часть населения промышленно развитых стран проживает именно в городах.

Ни «рука рынка», ни аппарат государства не способны справиться с атомизацией. Да они и цели такой не ставят – это вне их компетенции и далеко от их мотивации! При этом, «атомизированные» индивиды оказываются плохо приспособленными к выживанию, как на личностном, так и на популяционном уровне, ввиду отсутствия или утраты социальных навыков, независимо от того, идет ли речь о воспитании детей, умения работать в команде и т.п. 

Одним словом, такое «рассыпанное общество» обречено. Рано или поздно осознание должно прийти. И тогда может начаться кластеризация – образование солидарных групп по территориально-этническим, социальным, профессиональным или другим признакам (даже по уровню заработка). Сплочение этих групп нередко может стимулировать нетерпимость к «чужакам» – другим элементам и группам. Лозунги, призывающие к кластеризации, различны: от «Германия для немцев!» до «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Однако не все лозунги-программы кластеризации носят агрессивный или деструктивный характер. Некоторые варианты кластеризации могут казаться вполне конструктивными и жизнеспособными. Например, лозунг «защита граждан от насилия должна осуществляться частными охранными агентствами, а помощь неимущим – благотворительными организациями», это ни что иное, как призыв к кластеризации на профессиональной основе. Одним из авторов такого рода программ является Джон Локк. Они взяты на вооружение довольно влиятельными либерторианскими партиями и институтами. При этом, сами либерторианские организации также представляют собою формы кластеризации: основные функции государства должны быть «приватизированы» и осуществляться группами специалистов – охранников, адвокатов, финансистов, системных администраторов и т.д. Последние не являются классом, в отличии от, скажем, пролетариата, и в их задачу не входит «взять власть путем вооруженного восстания». Но после принятия определенных законов и соответствующих инвестиций, а также иных механизмов, они могут сосредоточить в своих руках немалую власть. И таким образом, у них появится возможность влиять на атомизированное общество и даже управлять им – особенно ввиду нежизнеспособности последнего. В таком случае, «приватизирующие группы» или «кластеры специалистов» могут оказаться не менее могущественными, чем государство.

Получат ли такие «кластеры» единый курс и направление – в политэкономическом и социальном смысле? Сможет ли кластеризованное  общество быть новым воплощением порядка, дополняющим или даже замещающим государство? Ответ, скорее всего, отрицательный: частные компании – в первую очередь, игроки на рынке, и ими движут вопросы прибыли, а не стратегические задачи. Скорее всего, кластеры будут вести себя как «разросшиеся» атомарные образования.

Профессионализм, компетенция, высокий бюджет и место на рынке – все это, безусловно, важно. Но не в смысле стратегии. И это не сможет заменить государство. И чтобы противостоять и атомизации, и кластеризации – как продолжению атомизации, индивид должен осознать себя гражданином, то есть личностью. Такие личности смогут, скорее всего, направить кластеры и общество. А такое общество сможет приступить к выполнению не конъюнктурных или тактических, а стратегических целей – таких как выживание широких групп населения, консолидация общества, наконец, оздоровление экономической и социальной жизни.

Поэтому следует стремиться не к «кластеризации», а к построению Гражданского общества. Первоочередной задачей при этом станет борьба с атомизацией людей. Методы этой борьбы требуют отдельного рассмотрения, поскольку включают в себя широкий спектр проблем.

"Познайте истину и она сделает вас свободными!" (Апостол Павел)