Первый модуль

Роковой момент близился. В комнате стояло волнение, смешанное с духотой и испарениями формалина. Вдоль всего стола шуршали древние книги. Они были настолько стары, что при каждом переворачивании страницы вверх взлетали клубы пыли – тщательная работа книжных жучков. Над книгами склонились студенты, напряженные, невыспавшиеся. Отовсюду  слышался их магический шепот. За предыдущих два дня и две ночи они выучили то, что учили полсеместра – таинственные слова и заклинания, которые должны были помочь им получить ту долгожданную прекрасную положительную оценку, которая оттягивала их вылет из института. Вырывались последние отчаянные крики студентов: «Сколько сообщений у крылонебной ямки?!», «Какие каналы в височной кости?!» «Как препода зовут?!». Вопросы как искры с горящей бумаги слетали с их губ и уносились вглубь кабинета, в безнадежной надежде быть услышанными.
Взгляды нервно метались в сторону двери, в которую должен был зайти экзаменатор. Но его не было. Веселая судьба не могла упустить шанса посмеяться над стайкой перепуганных человечков, поэтому дверь то открывало сквозняком, то заходил запоздавший студент, то кто-то просто ошибался кабинетом. При этом заячьи сердечки присутствующих вздрагивали, и они начинали ропотать на вошедшего раззяву.
Напряжение росло. Цифровые часы на экранах мобильных телефонов не показывали секунд, но каждый присутствующий ясно ощущал, как мнимая секундная стрелка двигалась, и с каждым пройденным кругом предательски накручивала вокруг своей оси их  слабые несчастные нервишки – все двенадцать пар черепномозговых…
Когда дверь открылась в последний раз, никто уже не сомневался в личности входящего. Это был ОН. Все присутствующие утихли, а лежавший недалеко труп приветствовал гостя взметнувшимся порывом формалина. Экзаменатор вошел. Это был их добродушный, но всевидящий и всеслышащий лектор. Казалось, даже морщины у него залегали только из-за улыбки. Но страх уже успел поработить разумы даже самых стойких, и перепуганные крольчата смиренно смотрели на гостя, как на палача. В его руках была их судьба – билеты с вопросами. Экзаменатор поздоровался и занял свое место.
Как ни странно сердца поутихли. Адреналин перестал разрывать голову. Страх перед неизвестным, мучивший их еще минуту назад, постепенно исчез.
Один за одним студенты выходили к столу и тянули билеты. Кому повезет? И повезет ли кому-то? Фортуна со смехом крутила свою рулетку, помогая одним и препятствуя другим. «Теменная кость? Нет, только височная!» - казалось, это были ее слова.
Не дожидаясь новой волны страха, без каких-либо лирических отступлений экзаменатор начал спрашивать первого студента. Тот смело отвечал, стараясь сохранять невозмутимость на лице. По стечении десяти минут добродушный лектор отпустил первопроходца, нарисовал в своей тетради пару закорючек, понятных только ему и Господу, и  перешел к следующему человеку. Дальше было проще. Слышалось перешептывание готовящихся и отвечающих, слышались и строительные работы за окном…
Последний человек со вздохом облегчения вышел из аудитории. Следующие двадцать минут были подарены студентам на обсуждение вопросов и впечатлений, а экзаменатору на обдумывание оценки. По истечении этого времени все снова собрались в аудитории. Теперь ожидание студентов было больше авантюрным, чем угрожающим – они, чуть затаив дыхание, смотрели на листик с оценками, на руки, держащие этот листик, на самого обладателя рук.
Преподаватель начал зачитывать оценки. Кто-то удрученно поник, а кто-то с тихим воплем радости вскочил со стула и на него же приземлился. Кому-то предстояло вновь отстаивать свое место, тогда как другие могли облегченно вдохнуть на полную грудь с пониманием того, что бессонные два месяца не прошли даром.
Но и те, и другие имели полное право собрать в кучу свои вещи, мозги и мысли и, в понимании того, что жизнь продолжается, направиться к распахнутой настежь дверь института и сделать свои первые послемодульные шаги навстречу холодному и солнечному ноябрьскому дню.