Александр Чуркин Я в себе уверен

Его деятельность в Дзержинске обрастает слухами и домыслами. Москвич, откуда взялся – непонятно, кто за ним стоит – не известно   и наверняка замыслил что-то недоброе.. .  Например, слупить с доверчивых провинциалов многие тыщи  и удрать с добычей обратно в Москву .
Что ж, знакомьтесь. Чуркин Александр Евгеньевич. Журналист, издатель,  генератор идей. Человек, который всю свою жизнь попадает в истории. И сам творит новейшую историю страны.

-Александр Евгеньевич, каково  вам быть причиной слухов, что в Дзержинск прибыл злодей-москвич, который непонятно что сотворит с городом?
-Смешно.  Начну с того, что я, действительно, москвич, но я ведь в своё время приехал в Москву как раз из Дзержинска. Родители мои, Белла Юрьевна и Евгений Сергеевич Чуркины, приехали сюда в 1972. И я тут заканчивал школу №2, занимался в первой музыкальной школе по классу фортепиано, играл в шахматы, побеждая, кстати, на городских и областных первенствах. За Шахматы огромное спасибо моему учителю Николаю Ивановичу Вавилову, который и игре меня научил, и показал пример масштабности личности. Великий был человек. Так что, в Дзержинске  сделал первые серьёзные шаги, которые определи моё будущее. 

-Будущее – это переезд в Москву?
- Я не ставил целью переезд в Москву – я ставил себе целью поступить в МГУ. Я ведь лет с 13-ти точно знал, кем  хочу быть: спортивным обозревателем в газете «Комсомольская правда».  А для этого поступить на факультет журналистики МГУ.  Поступал я не сразу после школы – её я закончил в 16 лет. А через  два года, поработав сначала на почте доставщиком телеграмм и попутно попросившись корреспондентом в газету «Дзержинец». Меня взяли туда внештатником – в моей трудовой книжке есть запись, – и, считаю, мне очень повезло. Я там получил очень сильную школу журналистского мастерства, что добавило мне шансов поступить в МГУ. Поступил, кстати, с первой попытки, в 1976 году. Вот с той поры и москвич.

-А что на самом деле привело вас в Дзержинск?
-Я увидел здесь возможности своей реализации. Всё, что я мог сделать в Москве, я сделал. Теперь пора делать, что могу, для Нижегородской области. А начал с Дзержинска, потому что у меня уже были тут успешные проекты,  это во-первых. А во-вторых, потому что у меня тут живёт мама , ей уже много лет и я… скажем так, присматриваю.
- Приходилось слышать о вашей наглости… Вы наглый?
- Ужасно! Как тут уже писали в гневной «разоблачительной» заметке в местном интернет-журнале, наглость моё второе счастье.  А если всерьёз, есть наглость, которая граничит с хамством, и это не про меня. Но иногда люди называют наглостью решительность. Ну так вот – у меня второй случай.  Я умею завершать начатое дело, не обращая внимания на крики вокруг, что так не делают и это не возможно. Для них невозможно, не для меня. В этом смысле я уверенный в себе человек.

- И многое в жизни удалось сделать, не взирая на?
- Я всё так делаю, начиная с поступления в МГУ. Где бы я был, если бы поверил трезвомыслящим взрослым, которые снисходительно ухмылялись в ответ на мои заявления: вырасту – буду спортивным журналистом в «Комсомолке»?  Сегодня, по нынешним временам, это, наверное уже не кажется таким великим подвигом. И газет теперь много, и факультетов журналистики в избытке. Другой вопрос, какого теперь качества газеты и журналисты… Но я не об этом.  Тогда, в советское время, когда «Комсомолка» входила в тройку идеологических «китов» наряду с  «Правдой» и «Известиями»,  попасть в её штат было всё равно, что полететь в космос.  И те взрослые точно знали, что это невозможно – провинциальный мальчик, без блата и протекции… А я поехал и поступил в МГУ.

- Настолько сильной была уверенность в себе?
- Да, уверенность была. В том числе и от того, что поработав в «Дзержинце», я получил настолько хороший старт и уроки мастерства – а моими учителями стали Леонид Песиков, Олга Цуккер, Валентина Майорова, - что абсолютно не боялся, что не поступлю. Я  очень много для «Дзержинца» писал и уже видел себя журналистом. Привёз с собой целую стопку публикаций…  Мне в приёмной комиссии говорят: «Зачем всё привезли? Нужно было выбрать лучшие!». «А это и есть, говорю, лучшие». А на 4-м курсе взял да и явился в редакцию «Известий»: хочу у вас работать!  Там изумились, дали мне задание: а напиши-ка такой материал, чтобы сразу в номер пошёл.  Я  сел и написал заметку о шахматистах в саду «Эрмитаж». И она пошла в номер. А я остался в газете – сначала внештатником, а затем по распределению. Что тоже было необъяснимо никакой  привычной логикой  - раньше провинциалов-выпускников распределяли по районным газетам.
Поработал в «Известиях», зарекомендовал себя, как молодой перспективный журналист, и через несколько лет попал, наконец, в спортивную редакцию «Комсомольской правды». В отдел, где в штате числилось всего четыре человека, а работать мечтали, наверное, все пишущие о спорте журналисты Советского Союза. Тираж газеты тогда был 20 миллионов экземпляров   – рекорд Гинесса! Я проработал в «Комсомолке» 5 лет, сумел стать ведущим футбольным и шахматным обозревателем. И мои материалы помнят - до сих пор встречаю людей, кто вспоминает «Комсомолку»тех лет и мою фамилию.
- Получается, что Дзержинск дал вам ту закваску, из которого потом вырос журналист Чуркин: любовь к шахматам вам привил Николай Вавилов, основы журналистского мастерства – лучшие журналисты Дзержинска 70-х.
- Да, так и есть.  Дзержинск сыграл важную роль в том, что моя мечта сбылась. И мои пять лет в «Комсомолке» были прекрасным временем! Я занимался любимым делом и был счастлив. Освещал матчи Карпова и Каспарова, был знаком со всеми ведущими шахматистами, в том числе с моими кумирами Спасским и Корчным. Встречался  с тогдашними советскими  футбольными тренерами.  Ездил по миру – например специальным решением Пленума ЦК утвердили мою кандидатуру, и меня, 27-летнего, послали писать о чемпионате мира по футболу в Мексику. Тоже небывалый, из ряда вон случай! Фантастическое было время!
- Но вы ушли из журналистики. Почему?
- Так случилось, что мне стало тесно в рамках тогдашней советской идеологии, захотелось больше того, что позволялось.  Тем более, что уже начались перестроечные горбачёвские времена. И я решил открыть собственное рекламное агентство. Так  11 февраля 1989 года появилось  Агентство столичных сообщений, АСС.
- Так вот сразу: «Я решил!» - и появилось?
- Не сразу, конечно.  И думал, и сомневался, и казалось, что совершаю огромную ошибку, оставляя «Комсомолку». Но не журналистику, кстати – поначалу я видел агентство  информационным. Это потом увиделась необходимость в рекламе. В СССР же рекламы раньше не было, кроме «Летайте самолётами «Аэрофлота» и «Храните деньги в сберегательной кассе». 
Поддержали меня тогда домашние и коллеги -  у меня была возможность не сжигать мосты. Тогдашний главный редактор «Комсомолки» оставил мне мой служебный пропуск и сказал, что полгода будет ждать меня обратно. И если не получится за эти полгода, я могу вернуться. У меня получилось. Я первым начал размещать рекламу в советских тогда ещё газетах. Первой газетой стала «Советская культура», а самым первым клиентом стал АЗЛК, автомобили «Москвич».  А уже в 1991 году среди клиентов  АСС  были банк «Минатеп» Ходарковского, Большой и Малый театры, компании Бооса, Лужкова. Мавроди ещё до МММ рекламировал через АСС свои, первые в стране, компьютеры, а затем и заказал нам рекламную компанию МММ. Через нас на российский рынок выходили Макдоналдс, Самсунг, Голд Старс, РЕН Ксерокс. Кстати, слоган, который я придумал для РЕН Ксерокс, «Оригинал в мире копий», признан одним из лучших в их рекламной истории. В принципе, вся реклама, которая в начале девяностых публиковалась в газетах и шла по ТВ, была придумана в АСС. Частушки для вентиляторного завода, рыжий мальчик в рекламе «Херши», ёжик с яблоком  НПО «Альтернатива», нехалявщк Лёня Голубков, - много всякого было придумано и лично мной, и командой, которая пришла в АСС.
- Сильная была команда?
- Очень. Люди впервые увидели возможность работать без цензуры. Пришли и какое-то время были в АСС. Затем, научившись, открывали собственные агентства и развивались дальше.  АСС же вошло в историю российской рекламы.
- А ваша газета «Начало» вошла в историю независимой российской прессы?
- Честно говоря, не знаю. Может быть, и вошла. Но когда в 2004 году я пришёл брать интервью к Рою Медведеву, это один из авторитетнейших историков современности, мне было приятно увидеть у него полную подшивку «Начала».Газету я начал выпускать одновременно  с созданием  АСС. Свободу слова уже объявили, но газеты пока были всё те же, привычные, советские.  «Начало» стала первой антисоветской газетой, предоставив свои страницы авторам, которые хотели писать правду и развенчивать старые советские идеологические мифы.  В «Начале» публиковались Солженицын, Рой Медведев, Егор Гайдар. В редколлегию входили известный писатель Григорий Бакланов, журналист Ярослав Голованов.  Для нас писали практически все ведущие журналисты страны. И безо всякой цензуры. Единственным условием было профессиональный уровень – чтобы литературным  редакторам не пришлось править ни единой строчки.
Газета писала об исторических фактах, искажаемых или замалчиваемых советскими идеологами, развенчивала «руководящую и направляющую» роль КПСС, давала высказаться Жириновскому, лидеру новой партии ЛДПР, который в то время казался чудаком-интиллегентом. Когда в мае 1990 года вышел первый номер «Начала», то весь тираж, 200 тысяч экземпляров, был раскуплен в киосках «Союзпечати» в течение 15 минут.
- Мощно! И похоже на сказку. Как и то, что сейчас происходит – то ли сказка, то ли авантюра. Журналист и рекламщик, вдруг строит на Нижегородчине  необъяснимо дешёвое жильё.
- Нечто авантюрное в этом проекте есть, - как и во всех моих прежних проектах. Авантюрное не в мошенническом смысле, как иногда сейчас толкуют это слово. А в смысле «аванте», что по-французски «вперёд». Авантюрист – это тот, кто впереди и первым идёт в неизвестность. А что касается строительства, то я не столь уж далёк от этой сферы. С 1991 по 2002 год я был председателем Совета директоров Центрального крестьянского дома, который  занимался продовольственным снабжением столицы. И вынужден был вникать в  вопросы строительства. Мы, к примеру, для входившего в наш холдинг завода «Микоян» построили крупнейший в Европе холодильник. Мне приходилось присутствовать на совещаниях по реконструкции Малого театра, консультировать в финансовых вопросах  директоров крупнейших московских компаний. Так что тема строительства мне не чужда. Да и потом, я же не занимаюсь инженерными вопросами строительства – это делают мои партнёры-подрядчики. Я, можно сказать, продюсирую проект – свожу воедино  финансы и производство, спрос и предложение. А это я умею делать очень хорошо.  И занимаюсь этим, создав компанию «Новоград».
- Что самое сложное в реализации проекта по строительству доступного жилья?
- Неразрешимых сложностей нет  - всё идёт своим чередом. Удивляет только реакция некоторых околовластных персон, которые расценивают это моё появление  как угрозу своему бизнесу.  Ведь  город сейчас нуждается в активных, умеющих стратегически мыслить людях. И все мы, кто способен создавать и вести собственное дело, как раз такие. И вот когда можно было бы сообща разрабатывать стратегии развития Дзержинска  – реального развития, с учётом всех ресурсов, - создаётся впечатление, что меня готовы скорее отсюда выпихнуть, чем  услышать.
- Ну, может быть видят в вас конкурента и претендента на бюджетные деньги?
- Ни один из моих проектов, которые я делал в Дзержинске, не потребовал  бюджетных денег. Нет, один потребовал, когда АСС по заказу дзержинской администрации делал сувенирную продукцию к 70-летию города. Затем я выпустил две книги о Дзержинске, в том числе и к 80-летию города. По книжным проектам я получил от прежнего мэра Портнова только административную поддержку – нам помогли найти помещение под офис на время проекта и затем выкупили по себестоимости часть тиража на представительские подарки. А деньги на издание книги нам перечислили дзержинские предприятия. За что огромная благодарность их директорам – это и их участием книги получились.
Та же история со строительством посёлков – и «Сосновый бор», который практически достроен, и строящийся по соседству «Молодёжный» появились на деньги людей, купивших здесь жильё. Городской бюджет не выделял ни копейки  - и газ, и воду, и электричество, которые пришлось подводить  к посёлку, оплачивали сами жители. И даже перенос дороги к базе отдыха завода «Корунд»  с  территории посёлка оплачивался из денег, собранных за жильё. Так что городской бюджет в появлении посёлков поучаствовал только тем, что получил деньги, вырученные с аукциона за землю под строительство. И деньги немалые. А поддержки от  администрации города «Новоград» не не получил – ни административной, ни информационной. 
Зато малоэтажной строительство в Дзержинске вызвало огромный интерес у администрации Нижегородской области – там, видимо, мыслят более масштабно. И, что стало для меня неожиданностью, у федеральных властей. Результатом этого интереса стало то, что «Новоград» допустили к аукциону на земли в  Новинках, и мы его выиграли.
- Откуда у «Новограда» на это деньги?
- Деньги не у «Новограда», деньги у людей, готовых инвестировать их в перспективное дело. Люди вкладываются в то, что видится им привлекательным. Так было со строительство первых посёлков – люди вкладывали деньги ещё на стадии строительства, потому что в итоге получали недвижимость вдвое дешевле, чем в среднем по рынку. Что касается «Новинок», то там инвестиции настолько масштабны, что на меня уже выходят банки, готовые открыть кредитные линии и соинвесторы, готовые поучаствовать в застройке. Конечно, жильё в Новинках будет чуть дороже, чем в «Сосновом бору», но  по архитектурным решениям чуть интереснее.

- Вас критикуют. Как вы на это реагируете?
- Плохо. Возмущаюсь и злюсь. Причём злит не сама критика, а предвзятость.  Мы за год, с нуля,  построили посёлок, проложили коммуникации и показали, каким может быть недорогое жильё. Те, кто знает, что такое строительство – в изумлении.  А те, кто не знает…  Когда человек абсолютно не видит, что происходит, не видит картины в целом, а упирается в какие-то свои ограниченные представления и оттуда изрекает злобные прогнозы, глупые советы или  даже проклятья, то я вижу в этом чванство и самоутверждение критиков за чужой счёт.
И появление газеты «Обозреватель» - в том числе мой ответ критикам. Так случилось, что за время строительства «Соснового бора» в Дзержинских СМИ вышло несколько материалов о посёлке и все – критические, так или иначе порочащие и посёлок, и технологии, и лично меня. И при этом без возможности мне изложить свою позицию. Авторы материалов – не могу назвать их журналистами, профессия предполагает многосторонний подход, - услышали звон, не разобрались, о чём он, но – высказались. Теперь выскажусь я: как профессиональный журналист, издатель, рекламщик. Я решил создать площадку, где могут высказать своё мнение профессиональные и талантливые  журналисты Дзержинска, где можно дать разные точки зрения на происходящее в области. И где можно показать, какой может быть реклама – не рекламные объявления, а именно реклама, когда работает всё – и образ, и слоган, и текст.
- Так вы серьёзно и надолго связываете свою дальнейшую жизнь с Дзержинском?
- Насколько долго – жизнь покажет. Но дом в одном из посёлков я себе построил. Да и Новинки потребуют моего присутствия минимум на семь лет. Значит, ближайшие семь лет я посвящу тому, чтобы город развивался. У меня есть для этого силы, связи, возможности.
Город ведь замечательный, по-прежнему с большим потенциалом. И теперь у меня мечта, чтобы Дзержинском перестали пугать остальную Россию, как это происходит сейчас. Чтобы город стал лучшим по благоустройству и социальной политике, как это было при Юрии Викториновиче Макарове. Строить больше доступного жилья, создавать новые рабочие места… И тогда сюда начнут приезжать люди.  По-моему, вполне осуществимая мечта.
Наталья Никифорова