По крайней мере, я честен

По крайней мере, я честен. (с) Stas Geiger
18 июня 2010 в 8:41


Небо такое голубое... Люблю огромные окна этой кофейни, ощущение витрины. На небе ни облачка. Только восемь утра, а уже так ярко, и люди снуют туда-сюда. А я... Я смотрю за пульсирующим курсором на экране и думаю, с чего бы начать. Описать это хочу назло. Да-да, именно так. Обычно пишут, чтобы выразить свои мысли, еще какие-то высокие цели. Или тупо из-за вдохновения. А мною движет детский каприз...
Ухмыльнувшись, я делаю очередной глоток гляссе и снова прокручиваю события ночи, неосознанно, словно инстинктивно, облизывая губы. Они уже пахнут кофе, его вкус едва уловим...
Помнишь, милый, что ты мне вчера сказал? Ты сказал, что не хочешь меня знать. И почему? Потому что ты истеричка. Потому что твой друг мне долго рассказывал, что не хочет нам мешать, а ты сделал крайним меня. По сути - не имеет значения.
Зачем, милый, зачем ты сказал, что не хочешь меня знать, если довольно скоро отказался от этих слов?
Нет, я свои слова ценю больше. Я же сказал, я сделаю больно. Всего лишь из-за своей вредности. Да-да, не более. Я не хочу, чтобы ты смел воображать, что имеешь право быть резким со мной, играть словами. Мой юный мальчик... Плевать я хотел на то, что младше тебя. В моральном плане ты такой еще ребенок... Так вот, слушай. Читай. Тебе будет больно? Надеюсь. Ты сделаешь правильные выводы? Сомневаюсь. Но я хочу. Хочу, чтобы ты это прочел...
Заказав новую порцию кофе и банановый десерт, начинаю критически осматривать себя через вэб-камеру. О да, чертов прогресс. Ноутбук заменяет листы бумаги, ручки, телефон, зеркало... По факту, ноутбук заменяет реальную жизнь. Зачастую. Многим. Но не всегда и не всем. Я не столь категоричен, чтобы думать подобные глупости.
Милый, хочешь, я тебе расскажу, что было после того, как я пошел в супермаркет в полночь? Не хочешь. Тебе интересно, но любопытство не настолько сильно, чтобы сознательно соглашаться узнавать об этом.
Ты ведь заранее знаешь, о чем я. Ты у меня умный мальчик. Местами, моментами...
Я купил пару бутылок бренди и пошел к нему. Угадай, к кому из двух, о ком предупреждал? Догадался? А сейчас и узнаешь. Тут не будет ни имен, ни прозвищ. Слишком скучно. Но ты ведь поймешь...
Усмехнулся, оторвал взгляд от монитора. На экране какая-то полуголая девица. Скривился, задумавшись, почему полуголых симпатичных парней показывают настолько реже...
К счастью, он был дома один. Само собой, наорал о том, какой я козел, что даже не позвонил. Но бутылки со спиртным быстро сменили гнев на милость, как принято выражаться.
Какой-то фильм про маньяка по центральному телевидению, я как обычно лежал на полу и собирал пазлы. Нравится мне это занятие. Ты думаешь, у нас случился непредвиденный поцелуй? Такой, знаешь, красивый, как в фильмах. Как в глупой порнухе, когда двое случайно сталкиваются на лестнице, начинают целоваться, а уже через две минуты трахаются... Меня смешат подобные ролики, в них ни грамма жизни.
Все было намного проще. Когда он съел последний кусочек шоколада, ах да, с тобой такого не будет, ты ведь не любишь шоколад. Так вот, когда он съел последний кусочек, я сказал, что это было нечестно. Я ведь капризный ребенок, я постоянно об этом напоминаю. Я сказал ему, что не распробовал шоколад и попросил поцеловать. Попросил? Не совсем.
Бросил осуждающий взгляд, подошел вплотную и резко поцеловал, жадно упиваясь вкусом его губ. Горечь алкоголя едва перекрывалась сладостью шоколада, но мне его губы совсем не из-за десерта были приятны. Я говорил? Я показушник. Слово-то какое красивое, особенно для лингвиста. Я о том, что я устраиваю небольшие спектакли. В основном, рассчитанные на себя. Слишком много кайфа получаю от красивых действий, у каждого из которых есть изящная причина-отговорка. Это игра? Это спорт. Это театр.
Я слишком жадный и пошлый, чтобы обойтись одним поцелуем. К тому же, мои планы тебе были известны даже раньше, чем ему. По крайней мере, я честен. Сам удивляюсь, сколько садисткого удовольствия я получаю от честности перед тобой. Это издевка? Да, возможно. Это вызвало широкую улыбку, а сидящий за соседним столиком парень определенно заинтересован, что же в мониторе вызвало этот самодовольно-хищный­ оскал...
Одним поцелуем я и не ограничился. Ты ведь не удивлен. Руки привычно начали избавлять тела от лишней одежды, холодными, всегда холодными, пальцами изучая и без того давно знакомую кожу. Знаешь, у него очень нежная кожа... И губы... Губы такие мягкие. Мне нравится его податливость и неоднозначно игривый взгляд. Он ребенок? Да, он тоже ребенок. Но эта видимость наивности и невинности чертовски возбуждает, скажу я тебе, особенно, когда его почти детская ухмылочка пребывает где-то в области моей ширинки, и мучительно медленно, намеренно затягивая, не торопится расстегивать молнию.
На мгновение его взгляд становится пронзительным и уверенным, но он вновь входит в роль послушного ребенка. Нам обоим нравится эта игра...
У него такие красивые пальцы, ты видел его фотографии? Ты обращал внимание на его руки? Они же потрясающие... Безумное удовольствие, когда его пальцы зарываются в мои волосы и начинают их путать. Плевать, что потом придется долго рассчесывать то безобразие, которое образуется. Это того стоит.
Он умело издевается, проводя языком по ногам, животу, он никуда не спешит. Ему нравится издеваться. А мне слишком хорошо, слишком часто вырисовывается слово "слишком", но все же...
Когда я уже не могу терпеть его издевки, я грубо пихаю его лицом себе в пах, после чего начинаю смеяться. Я не могу быть с ним грубым. Это смотрится вычурно и наигранно. Поэтому мы опускаем этот момент, и он увлеченно начинает всяческие ласки.
Я редко в такой форме, столь подробно описываю подобное... Мне непривычно, но, кажется, мне это нравится.
Интересно, ты уже разозлился? Или, может, ты давно перестал это читать, чтобы не травмировать свою нежную психику?
Да ладно, не увидишь ты, увидят другие. Они, конечно, совсем не понимают, кто такой ты, кто он, и в чем, собственно, дело. Они получат всего лишь забавный блог. Это ведь блогами нынче зовут, да?
Я роняю его на кровать и падаю сверху. Нависнув над ним, наблюдаю. Мне нравится наблюдать за ним. Даже сейчас, вспомнив его личико, я умиленно улыбнулся. Снова поднял взгляд от монитора, тот парень не сводит с меня глаз... Сейчас неловко отвел взгляд на официантку, но я успел его поймать на себе. Интересно, во что это выльется... Черт возьми, я такими темпами не перестану улыбаться.
Мне так нравится эта смесь беззащитности и ощущения безопасности в его взгляде. Ведь я выгляжу как объект опасения. С другой стороны, он мне доверяет... Это так льстит. Мой взрослый ребенок. Почему-то, да, в последнее время я всех стал с детьми сравнивать... Может, мне детства не хватает?
Настает моя очередь издеваться. А я... Я скорее звереныш, чем ребенок. Укусы, царапины, резкие движения...
Так забавляет зрелище, как он беспомощно хватает воздух, пытаясь вцепиться пальцами в простынь, сжать ее, зажмуриться. Немые стоны и хриплые вскрики. Это заводит сильнее...
Балкон открыт, ледяной поток больше не обжигает, воздух и без того накален. Я чувствую, как от напряжения его пробирает дрожь. Это снова дарит мне улыбку.
Хочется быть нежнее, но не умею. И не думаю, что ему нужно что-то другое... Об этом красноречиво заявляет его уставшее, но довольное личико, когда он засыпает. Он засыпает почти сразу. И когда он не смотрит, когда он спит... Только в те моменты я позволяю себе заботиться о нем, быть любящим... Да-да, я не описался, именно любящим.
Я покрываю легкими поцелуями следы от укусов, ранки... Вылизываю его в буквальном смысле этого слова. Тебе противно? Да, солнышко, тебе противно. Тебе противно делать минет, а мне не противно слизывать собственную сперму с его мирно дышащего горячего тела.
Я не хочу спать. Я очередную ночь не сплю. Уже третью подряд. Плевать. Я неспеша иду в душ, позже пью кофе, смотрю на рассвет...
Одеваюсь и ухожу. Он еще спит. Я выбросил бутылки и презервативы. Я хороший мальчик. Мало ли, родители утром заедут...
Скорее всего, он еще спит. Раз он еще не звонил, значит, спит. Половина девятого утра. Даже тридцать две минуты. Часа четыре он еще проспит, если его не разбудят. А днем мы, как всегда, увидимся, и больше не будет разговоров об этом и особых взглядов. Будет легкое дружеское общение, смех, издевки, обсуждение людей и событий, размышление, просмотр мультиков и прочий ежедневный бред. Так всегда. Так давно. Но пока он не проснулся, пока его глаза закрыты, а мои мысли недосягаемы его проницательности, я могу чувствовать к нему то, что было несколько часов назад. Это иллюзия. Иллюзия ночи. Я ненавижу белые ночи, и многие не понимают, почему. Потому что они рушат магию тьмы. Чушь, но для меня это много значит...
Так вот, солнышко. Что ты об этом думаешь? Ты дочитал? Тебе больно? Ты хочешь меня ударить? Ты хочешь меня послать? Ты не плачешь?
А я улыбаюсь парню, который начинает откровенно смущаться. Кажется, он уходит. Мне не жаль. Мне не нужно знакомство с ним, у меня все равно не хватит на него времени. Но сейчас он составил мне немую компанию, которая мне оказалась полезна.
А за окном небо потрясающе голубое, а солнце настолько яркое, что зелень деревьев буквально режет глаза. По крайней мере, я честен.