Мастер СерВалеСт. Схватка

     —Вот это морозец! Да?
    Он посмотрел на лайку, сидевшую у его ног. Псина гавкнула и быстро задышала. Это была самая любимая его лайка из всей своры, которой он содержал.
     —Ничего, скоро идём.
     Он снял со стены ружьё и направился к двери. Лайка, чуть не сбивая его с ног, устремилась к выходу из дома.
     —Ну, потерпи,— произнёс человек, открывая дверь,— скоро будем на месте.
     Они вышли. Снежинки, как язвительные иголки, впивались в лицо и искрились в воздухе на солнце. Пёс поскуливал и иногда всматривался в лицо хозяину.
      —Что ты, что ты!— Человек потрепал холку собаки.— Всё будет хорошо.
     Начинало вьюжить, и ни собаке, ни человеку не было спокойно. Что-то тревожило. Пёс постоян-но вставал в стойку, приподнимая переднюю лапу. Человек уже начал подумывать, не повернуть ли назад, домой — вьюга набирала силу. Но до места оставалось совсем немного и ему не хотелось больше половины пути пускать насмарку.
     А потом вдруг человек закричал. Пёс обернулся, но хозяина не увидел.
     И вдруг, как взрыв… Человек вылетел из-под снега и рухнул к передним лапам своей собаки. А из берлоги вылез матёрый медведь.
     —Что ж так видно Богу угодно,— произнёс человек, посмотрев в глаза своей любимой лайке, и добавил,— мы все у него во власти…
     Он рылся вокруг себя руками в снегу, пытаясь безуспешно нащупать ружьё, но оно видимо оста-лось в берлоге. Нож под полами одежды тоже был недоступен.
     Накрыв хозяина своим телом, оскалившись и показав свои клыки, собака зарычала, предупре-ждая зверя на своём, собачьем, что будет опасна. Пёс не знал, как убивать такого большого, уви-дев, как медведь занёс свою лапу на него и на его хозяина…
     Был прыжок собаки, её удар в грудь медведю и мёртвая хватка за его толстую шкуру на горле! Гризли поднялся во весь свой гигантский рост, пытаясь сбить с себя намертво вцепившуюся в его горло лайку. Наконец, ему это удалось, и собака после мощнейшего удара медведя отлетела в сторону, утопая в снег.
     Мгновение, которое подарила лайка своему хозяину, позволило человеку вскочить на ноги. Не помня себя, он выхватил нож, воткнул его в шею медведя и, что есть силы, рванул руку с оружием в сторону. Гризли заревел, казалось, на всю тайгу! Из его рассечённого горла фонтаном ударила го-рячая и тёмная кровь, забрызгивая и окружающую белизну, и человека. Медведь несколько раз пошатнулся, шумно выдыхая смрад и кровь, и, наконец, рухнул мёртвой тушей к ногам человека.
     Хозяин, весь в крови медведя, подошёл к бездвижной своей лайке и присел рядом с ней на кор-точки. На её боку кровоточила рваная рана. У пса даже не было сил поднять свою окровавленную морду — он лишь жалостливо, наполненным болью взглядом смотрел на хозяина.
     “Да, дружище, тебе, похоже, уже не светит выжить”, — думал человек,— “и тащить тебя до дома сорок вёрст смысла я не вижу. До точки идти тоже уже не стоит — вон как вьюга разыгралась, того и гляди заметёт с головой.”
     —Прости меня, дружище,— произнёс человек, вставая на ноги,— прости и прощай. А мне надо по-торапливаться.
     Вьюга действительно разошлась не на шутку. На пять метров не было видно ничего — одна сплошная белая и леденяще-колючая стена.
     Взглянув ещё раз на пса, человек повернулся и отправился в обратный путь. Он уже не видел на собачьих глазах слёзы. Видимо просто не знал, что и собаки умеют плакать. Лайка смотрела хозя-ину вслед таким умоляющим взглядом, словно надеялась, что он вернётся и всё-таки заберёт её с собой, но этого не произошло. Собака еле слышно заскулила, когда силуэт человека вскоре скрыла белая, ледяная стена вьюги…

     Наконец-то вьюга утихомирилась.
     —Долго же ты вьюжила,— произнёс человек самому себе, стоя у окна.— Ну, значит пора.
     Достав новое ружьё, он снова собрался в тайгу. Выйдя из дома и остановившись на крыльце, мужчина огляделся. Сегодня он решил отправиться в тайгу на санях, и хотел было направиться за-прягать лошадь, как вдруг увидел у крыльца странное красноватое пятно, проглядывающее сквозь снег. Спустившись во двор, человек смахнул снег с пятна и тут же отшатнулся. Из-под снега про-глянула до боли знакомая шерсть. Только теперь она была окровавлена.
     Немного оправившись от первоочередного шока, человек начал разгребать снег. Его рот рас-крылся от удивления и душевной боли, когда он увидел свою любимую лайку на красном от крови снегу. Уставившись на её рваный бок, словно на что-то ужасное, мужчина почувствовал, как грудь его сжалась от боли.
     Собака не дышала, лежала неподвижно, словно немой укор своему хозяину. Глаза её были от-крыты и подёрнуты прозрачным, как хрусталь льдом.
     Мужчина рухнул на колени перед тушкой своей любимой, уже отмучившейся, лайки и по его щё-кам потекли слёзы.
     —Прости меня,— только и смог выдавить из себя человек.