Большие люди

Верзила
Бугай
Детина
Амбал

Бытует мнение, что большие люди скорее добрые, чем злые. Быть может это так, но вышеупомянутые определения относятся к сорту недобрых больших людей.
Он протиснулся боком и занял свободное место у окна. Вдохнул, расправил плечи, обозначив максимальные границы своего нестандартного естества, спрессовав пассажирку, сидевшую посередине. Та лишь возмутилась:
- Ну зачем же так?
Но как-то про себя.
Он прогудел в оправдание:
- Мне уж тридцать три, а я все расту, ну куда?
Достал пиво и мобильник.
- Привет!(Голос его гудел, как мартеновская печь). Да, еду в электричке. Слушай, мне под ж… нужна машина. Да, завтра чтоб была. Водитель? Да, сорок тысяч, чтоб в семь ждал у подъезда.
- Здорово! Нет, еду в электричке. Достала уже! Нет, не получится. Поменял. Нет, не начали, проблемы с банком. Скоро. Да, давай!
Вторая банка.
- Алё, слушай сюда. Завтра мне нужен отчет, утром, ты понял? Не эта лажа, а все полностью. Иначе пойдешь мести улицу. Ты бухгалтер, ты и решай. Всё, отбой.
- Иваныч, привет. Я сейчас подъеду, мне нужно три машины и пять пацанов. Давай к нему, адрес знаешь.
- Ты, слушай, ты! Я говорю - ты! Ты слушай, ты со мной так не разговаривай, понял?!
У меня производство стоит, ищи где хочешь, или тебя будут искать. Понял?
- Да, да, Марья Ивановна. Да, гони ее. Плевать что дети. Все, мне еще эти проблемы. Завтра же уволить. Все, отбой.
Он громко смял пустые жестянки в огромной ладони  и сунул под сиденье.
Последовала минута молчания.  Я поразился, как он был огромен и могуч. Даже в состоянии покоя в нем шла какая-то подспудная жизнедеятельность. Если бы в нем торчал манометр, то его стрелка дрожала бы возле красной линии. Он, как нагретый бойлерный котел, сдерживал внутри себя избыточное давление. Если бы не мощные стенки, его бы разорвало. Было видно, что он готов подрасти еще как минимум в полтора раза. Я подумал о тех мелких людишках, которым случилось работать под его дОвлением.
Странные люди, они готовы работать и мириться со своим спрессованным положением, так же, как мирится его соседка по креслу.
Наконец он встал и ушел навсегда в свою жизнь, громыхнув за собой дверью.