Silencio

 
 Страшнее смерти - лишь бессмысленная жизнь, самое неприятное в которой
ощущать свою посредственность и обыкновенность. Когда человеку нечего
сказать, за него начинают говорить вещи. Мы - нагромождение искусственных оболочек.

 - Извините, Бога не найдется? Мой кончился - спросила девушка у
переходящего дорогу священника.
 
 Бога можно сделать из всего, и, не имея возможности для обожествления
денег как жизнеобеспечивающего элемента и, самое важное, как
личностнообразующего фактора, большинство превозносят свои чувства, остроту
мысли и неординарность взгляда. Бог - это ты сам, неповторимый и поэтому
непонятый, точнее непознанный. Ты дышишь своей уникальностью, упиваясь
каждым моментом своего существования. Ты пишешь изречения на латыни, не
умея их правильно произносить, читаешь философские труды, чтобы цитировать
Сартра или Бодриара между разговоров в стиле "как дела?", смотришь
арт-хаус, слушаешь малоизвестные группы, чтобы прослыть тонким ценителем и
эстетом, зачастую доходя до самых отвратительных с точки зрения обычного
смертного форм красоты, ты понимаешь, что истинная гениальность всегда идет
вразрез с общественным мнением. Ты - то, что ты ешь, и все, что в тебя
проникает, визуализируется в твоей личности. И вот ты уже гордишься собой,
отрекшийся от глупого мирского существования. Ты представляешь себя центром
рукоплескания масс, великим художником, писателем, рок-звездой - не важно,
как и не важно то, что твое основное занятие - работа в офисе, а творчество
- всего лишь хобби. Никогда не поздно назвать себя непонятым гением.    
 
 - Ступай с миром - сдержанно и уязвлено ответил священник, перекрестив
Еву, стоя прямо на разделительной полосе дороги.

 Ей было двадцать. Она была красива, ровно как и умна, что в некоторой мере
оправдывает ее непостоянство. Когда окружающих просили назвать главное
свойство ее личности, те без промедления отвечали - неординарность. Реже -
еб*нутость. Хотя она и не имела рядом друзей, близость которых позволила бы
дать ей здравую оценку, она не имела и врагов, ибо считала себя выше
таких низменных чувств как обида, а все конфликты видела глупыми и не
стоящими своих нервов.
 Боги требуют поклонников и жертв. В процессе самообожествления важно
подпитывать себя надеждой на будущее, ни на минуту не сомневаясь в низости
окружающего вас "стада", погрязшего в конформизме, своим невежеством
пересекая все грани бестактности. Боги обрекают себя на вечное одиночество.
Боги - непреклонные нигилисты. Быть богом - не значит находиться в
отчуждении. Быть богом - значит быть самим отчуждением.
 
 - Зачем тебе эта улыбка? - разговаривала Ева со своим отражением в зеркале
несколько дней назад.
 - Смотри, Silencio, как расположено твое сознание в этом мире. Как ты 
можешь верить в реальность происходящего? - ответило ей отражение.
 - Я создала тебя от скуки, не более, я понимаю что я не больна!
 - Глупышка Silencio, а что если это я создала тебя?
 Ева разбила зеркало и громко зарыдала.

 Боги постоянно находятся в депрессии от осознания своей схожести с другими
богами, вследствие чего каждый бог стремится к самоубийству.
 По официальной статистике, каждый год кончают с собой один миллион и сто
тысяч человек. Существует около восьмидесяти способов ухода из жизни, но
Боги, как правило, выбирают самый безболезненный. Пуля в висок, например.
Сильно обезображенное лицо и глазничные области не так страшны, когда знаешь, что
твой мозг не успеет почувствовать боли. В США, где оружие легкодоступно,
шестьдесят процентов самоубийц умирает именно от пули. В Канаде, где оружие
менее доступно, с его использованием происходит тридцать процентов суицидов.
А в Австрии, где торговля оружием запрещена - всего четыре процента.
 Но любое самоубийство можно считать оправданным, только когда душевная
боль становится сильнее и невыносимее предсмертной агонии и боли телесной.
Ева знала об этом, ровно как и о том, что свой страх перед смертью легко 
скрывать наигранной заинтересованностью в дальнейшей жизни и боязни
огорчить родных. Каждый самоубийца оставляет после себя примерно шесть
несчастных человек.

 Это началось месяц назад. Ева ждала автобус в окружении таких же
ожидающих и поглощенных собственными мыслями и проблемами людей, как вдруг
увидела её. Она походила на Еву, тот же грустный и умный взгляд, очки,
длинные русые волосы и лицо, каждая морщинка которого в точности повторяла
лицо Евы. Она была ее отражением. Она была придуманным ею Богом, и
Ева это прекрасно понимала.
 Прошла не одна сотня лет со времен популяризации романтизма, когда
душевные расстройства вошли в моду. Еве нравилось ощущать свою странность,
придумывать себе психические отклонения, оправдывающие каждую ее мысль и
поступок. На больных чаще обращают внимание, им сопереживают и прощают
ошибки. Ева мечтала о шизофрении, ведь Богам часто присущи болезни.
 
 Две одинаковые обнаженные девушки лежали на кровати, окутанные густым
полумраком. Их влажные тела содрогались тяжелым дыханием. Ева курила.
 - Тебе было хорошо со мной?
 - Да, Silencio.
 - Я люблю тебя больше жизни.
 - Ты любишь себя, Silencio.
 - Никогда не говори так, слышишь!
 - Прости, Silencio...
 Девушка подала Еве надкусанное яблоко. Ева усмехнулась и потушила об него
сигарету.

 Спустя несколько недель придуманная подруга начала искренне раздражать
Еву.
 
 - Почему ты говоришь моими мыслями? Ах да, прости, я брежу.
 - Не переживай, Silencio - девушка обняла плачущую Еву - но ведь ты сама
этого хотела...
 - Я не хочу больше думать, что ты - это я. Изменись! Стань другой!
 - Я не могу, Silencio, как и ты не можешь думать не своими мыслями, видеть
не себя в отражении зеркала, я - всего лишь твое постоянство, "другое я",
переставшее быть "другим" только по твоей вине. Я - это все лучшее в тебе,
то, что ты любишь и превозносишь. Мои слова чисты и искренни, мой дух
волен, но волен только в рамках твоего перфекционизма. Я - твой идеал. Но я
не смогу удивить или разочаровать тебя, я не смогу уйти к другому или
другой. По сути, Silencio, я визуализированная пустота...
 - Уходи, я больше не хочу тебя видеть - твердо сказала Ева.
 Девушка исчезла. Ева подошла к зеркалу, увидев в нем заплаканное, но
улыбающееся лицо.
 - Зачем тебе эта улыбка?...

 С тех пор, как Ева разбила зеркало, девушка больше не появлялась. Ева
скучала по убитому Богу, но не призывала ее и старалась не вспоминать. Игра
в депрессивную и загадочную личность перестала приносить хоть какое-то
удовлетворение. Чувство собственной посредственности и обыкновенности жгло
ее изнутри вместе со страхом окончательно сойти сума.  Ева понимала, что
мертвого Бога уже не вернуть.
 Спустя несколько дней Ева перестанет думать и мечтать. Мир превратится в
вязкую субстанцию на холодном оттенке роговиц ее глаз. И когда она будет
переходить через улицу, осознавая свое одиночество, старый священник скажет
"Ступай с миром" и перекрестит ее, стоя прямо на разделительной полосе
дороги, на другой стороне которой находится четырехэтажное здание бежевого
цвета с блестящей табличкой на двери "МБУЗ Городская клиническая
психиатрическая больница №15"