И вновь рассвет... Глава 60

Королева Азафа не помнила, как добралась до своих покоев после разговора с принцессой Ззией и Зифом. Однако она была уверена, что не уронила королевского достоинства и ничем не выдала своего состояния.

— Я желаю видеть Главного Ботаника. Немедленно, — распорядилась Азафа, и слуги ринулись исполнять её приказ со всей возможной скоростью и даже немного быстрее, ощутив, что наступил один из тех редких моментов, когда их добрая королева забывает свою обычную снисходительность.

"Зачем я призвала его? — думала Азафа в ожидании. — Что я хочу от него услышать? Неужели это лишь жест отчаяния с моей стороны, вызванный тем, что мне больше ничего не осталось, что я ничего, совсем ничего не могу больше сделать?"

Появление Главного Ботаника прервало медлительно-скорбное течение её мыслей. Гнев вспыхнул в ней как огонь в сухой траве. Королева поднялась, даже не пытаясь сдержать дрожащие от ярости усики; эмблема Королевского Дома на её груди бурно вздымалась, неистово сверкая в свете лучей высоко стоящего солнца.

Свободно падая через широкие окна, дневной свет обращался в тысячи пронзительных лучей и острых искр на драгоценном знаке высшей власти, и это сверкание холодного огня должно было поразить того, кто осмелился прогневать королеву, ослепить его и уничтожить.
Нет ничего страшного в игре света на великолепно огранённых камнях — страшна немилость, неутолимый гнев королевы за вину, которую нельзя искупить, хуже смерти для любого жиззеа… Так всегда было. Так было прежде…

Хотя Азур со всей тщательностью следовал ритуалу и весьма достоверно изображал страх, недоумение, трепет и раскаяние в вине, которой, якобы, не знает, Азафа чувствовала, что всё это ложь, притворство, тем более унизительное для неё, чем оно более искусно.
Он её нисколько не боится, да он просто смеётся над ней!

— Хватит игры! С меня довольно притворства! Мне всё известно, бывший Главный Ботаник Азур!

— Я никогда не сомневался в осведомлённости королевы, — снова отступив на шаг и припадая к полу в самом почтительном поклоне, воскликнул Азур.

Это было уж слишком. Он откровенно издевается над ней!
Азафа глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Ей хотелось сорваться на крик, наброситься на него или хотя бы запустить чем-нибудь потяжелее в это лицемерное порождение протухшего яйца, но она не доставит ему такого удовольствия.

Кто бы ни унижал её, сама себя она унижать не станет. Несмотря на то, что огонь в её крови разгорелся ещё сильнее, Азафа выровняла дыхание, придала неподвижность усикам и хоботку, гордо подняла голову и произнесла ледяным тоном:

— Если ты не прекратишь кривляться, я прикажу казнить тебя, причём немедленно — по праву королевы. И если ты думаешь, что это невозможно, так как смертные казни остались в далёком прошлом, то ты ошибаешься.

— Я не сомневаюсь в словах королевы, — ответил Азур серьёзно, и на этот раз она не могла понять, притворяется ли он.
— Я лишь хочу спросить, если мне это будет позволено: за что королева желает предать меня казни? Чем я прогневал Цветущую? Ведь я всегда был лишь послушным исполнителем её воли.

— Послушным?! — Азафа едва не задохнулась от злости, но всё же сумела совладать с собой и сохранить видимость ледяной властности.
— Создание отравы, уничтожающей моих подданных и мою землю, ты называешь исполнением моей воли?! Или ты будешь отрицать…

— Не буду, — меняя тон, перебил её Азур.

Он осмелился перебить королеву!
Это не столько возмутило Азафу, сколько испугало и одновременно наполнило каким-то горьким удовлетворением. Последнее было вызвано мыслью, что он наконец перестанет разыгрывать роль и выскажется начистоту, а первое…

Его поведение говорит о том, что нарушено нечто глубинное, общее и неотъемлемое для всех жиззеа, инстинкт, требующий почтения и безоговорочного подчинения королеве. А впрочем, что удивляет её? Какая мелочь то, что он оборвал её речь, по сравнению с тем, что он сделал.

Как это могло произойти?! Или она больше не королева, или… он исполнил её волю… Нет!

— Ты хочешь сказать, что я хотела именно этого?! Желала гибели моих подданных и моей земли?! Отвечай же!

— Осмелюсь сообщить Цветущей, что моя королева пожелала избавить Аззу от голода…

— Да, и что же? Это, по-твоему, и есть избавление? — не выдержала Азафа.

— …сохранить свою власть, своё достоинство, свою, по виду, незапятнанную честь и честь своего Дома…

— Что ты несёшь?!

— …любой ценой, — невозмутимо закончил Азур.

Несколько секунд было очень тихо.
Стал слышен шорох листвы на пышных цветочных кустах под лёгкими касаниями ветра, и это было мучительно, как услышать голос другого мира, других, светлых и безмятежных дней, в которые уже нет возврата.

— Это ложь… — наконец выдохнула Азафа.

— Как будет угодно Цветущей, — спокойно ответил Азур.

Азафа подождала продолжения, но он молчал. Где-то рядом с окном чирикнула птичка, и королева поспешила заговорить, чтобы заглушить её голос.

— Ты лжёшь, — непререкаемый тон и глухая пустота внутри, где сердце словно потерялось в темноте.
— Я желала благоденствия Аззы — и больше ничего.

Азур молчал, застыв в нарочито почтительной позе. Азафа, гордо подняв голову, смотрела на него с ненавистью, едва прикрытой блестящим льдом высокомерия.

— Как ты посмел рассуждать о том, в чём ничего не понимаешь?! Как посмел ставить мою — МОЮ ЧЕСТЬ! — под сомнение?! Кто дал тебе право?! Кто ты вообще такой?! Отвечай!

— Всего лишь ничтожный слуга моей королевы, — исполненный смирения тон, и поза, и положение усиков — ему под стать, но всё вместе до невозможности похоже на утончённую издёвку.

Да и самые слова его определённо содержат скрытый смысл. Он как бы продолжает утверждать, что исполнял её волю, что она и только она ответственна за всё.

— Да как ты осмелился говорить такое?! За это мало и смертной казни!

Неожиданно для Азафы, Главный Ботаник выпрямился и прямо, без тени страха или хотя бы почтения, посмотрел ей в глаза.

— По Праву Согласия, полученному мною от самой королевы. Разве этого мало? — он говорил совершенно спокойно, более того — удовлетворённая усмешка изогнула его усики.

— Разве не королева правит нами? Разве не согласилась Цветущая отдать мне те земли, не позволила вырастить на них Новый Сорт?
Разве можно обмануть королеву? Если она этого не хочет… Разве можно скрыть от неё правду, скрыть бедствия и гибель её подданных — её детей, если она хочет знать об этом?..

— На это… на это я не давала Согласия… — едва слышно прошелестела Азафа.
— Не давала… Нет! Тебе не удастся свалить всё на меня! Убийца! Колдун! Как ты это сделал? Ты же всё время был здесь… один только раз ездил туда.

Азур рассмеялся, и от его смеха Азафу пробрал озноб.

— Сваливать? Нет, меня это не волнует. В отличие от королевы. Пусть меня объявят виновным во всех бедствиях Аззы, меня — ничтожного слугу, мужчину… Но если ничтожный сумел погубить королевство, действуя по своему произволу, то… не он ли правит Аззой?

— Ты… чудовище…

— Возможно. Но чудовища служат только тем, кто сильнее и страшнее, чем они сами.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/11/23/1479