Возраст Йёнссон

На дальнем краю письменного стола лежит несколько книг из числа тех, которые можно открыть, отвлекаясь от прочих малополезных занятий, пролистать, прочить абзац или несколько страниц, делая выписки. Одна из таких книг:

Будиль Йёнссон. Десять размышлений о времени. Издательство Ивана Лимбаха. СПб, 2006.

К тому времени, когда обнаружил записи по поводу этой книге, уже забыл, откуда она взялась и куда делась. Время прошло. Из Интернета извлекаю рецензию, выдержки из которой привожу, поскольку личность автора, специалиста по ядерной физике, вызывает у меня уважение и интерес:

"Будиль Йёнссон появилась на свет в конце тридцатых годов ХХ века, несколько позже родила троих детей, а еще позже стала профессором физики. <…>  В книге почти нет конкретных рекомендаций на животрепещущую тему "как перестать опаздывать?". Вместо этого профессор Йёнссон как настоящий ученый ставит вопрос: почему люди всегда уверены, что им не хватает времени? И приходит к выводу, что дело в неправильном подходе. Человек пытается поделить сутки на определенные отрезки, думая, что так будет удобнее, а в результате становится рабом часов. Кроме того, западная традиция неправильно приписывает тем или иным изобретениям свойство экономить время. На самом деле ни автомобиль, ни мобильник, ни e-mail не экономят минуты и часы, а, наоборот, транжирят их. <…> Никакого дефицита времени не существует; напротив, это единственный ресурс, которого у нас в избытке. Автор знает, что говорит: эта книжка в одной только Швеции разошлась полумиллионным тиражом, а затем была переведена на 15 языков. Похоже, Йёнссон зря времени не теряла".

В Швеции книга издана в 1999-м году, на исходе столетия – хорошее время поговорить о Времени.

Два фрагмента:

Наше время обнажает потребность в новом представлении человека – человека как универсального мерила времени. Однако это открытие пока ещё не сделано. [стр.9]

Когда-то мне представлялось, что старение – как сужающаяся воронка: жизнь постепенно становится всё уже и однообразнее. <…>

Жизнь не становится хуже от того, что мы стареем. Может получиться и так, что переживания с каждым днём становятся всё острее. Отчасти это объясняется тем, что многое довелось пережить, что каждое новое событие пробуждает целый сонм ассоциаций. Такого многообразия я не могла испытывать тридцать лет назад, потому что тогда у меня просто не было моего нынешнего жизненного опыта. Как биолог различает несколько сотен видов растений там, где другие видят лишь зелёную траву. Или как человек, интересующийся музыкой, может воспринимать произведение целиком или вслушиваться в игру отдельных инструментов, или мысленно производить сравнение с музыкой другого композитора. Их переживания ярче, чем у других. Поэтому каждое последующее переживание будет богаче. Спираль движется вверх. Разумеется, если не наступит пресыщение.

Как и многие другие, я с годами обрела некое внутреннее ядро. Я не боюсь делать, чувствовать, пробовать, переживать. Это означает, что я расширяю свои границы не менее решительно, чем раньше. Как будто воронка перевёрнута наоборот, как будто жизнь не сужается, а расширяется. [стр.19]

Достаточно. Книга переведена на русский, но можно ещё перевести её на свой лад, в свои границы, в своё время.

Жизнь не становится хуже от того, что мы стареем – вот с чем я вполне согласен; всегда есть возможность исследовать пределы собственной жизни, и жизни тех, кто рядом. Впрочем, можно заниматься и теми, кого рядом никогда не будет: чем больше читаю о Серебряном веке, тем интереснее; притом, что ничего нового, читал и раньше – просто память оставляет желать лучшего, а образование не образовалось. Увы, я дилетант, и никогда не стану чем-то большим, о чём, честно говоря, ничуть не жалею. Стало быть, прихожу в противоречие с собственным "увы".

Лучше входить в противоречие с самим собой, чем с течением жизни. Чтобы расширять свои границы. Хотя, и в существующих границах ещё есть чем заняться. Пожалуй, так вернее: даже в условиях ограниченности времени и ограниченных способностей  можно делать то, что обостряет ощущение потока жизни.

Быть в потоке – вот что необходимо. Помню, как в одном из первых походов на байдарках мы остановились напротив небольшого островка посреди речки; по ту сторону островка образовался порожек, место, где река перекатывала через камни тугими стремительными струями; мы цеплялись за камни, чтобы не сносило, и быстро текущая вода полоскала нас. По-ласкала… Ласкались с рекой.

Я пытаюсь удержаться за те камни; хожу по плотному песку, по отмелям, выступающим языками на поворотах рек; смотрю на пену светло-зеленого лишайника, ковром выстилающего прозрачный хвойный лес.

Думал о будущем, а оказался в прошлом. В конце концов, то будущее, которое нам доступно, тоже когда-нибудь станет прошлым. Наверное, дело не в том, что всё проходит, а в том, чтобы между этими двумя потоками – уходящим от нас, и приходящим к нам – удержать равновесие: ласкаться с потоком времени.

Меня выносит на отмель, пора заняться делами дня, оставив водные процедуры до лучших времён.

До лучших, говорю я, продолжая смотреть туда, куда оглянулся; так во сне будущее проступает в образах прошлого. До лучших, до лучших… и спасибо тем временам, которые мы пережили.

Начинаешь о книге, а говоришь о себе, путая тонкие нити памяти и ассоциаций; в эту паутину попадает ещё один швед, между прочим, ровесник Йённсон – Ёран Тунстрём.

Как соизмерить страдания?
Боль каждого – самая сильная.
Но что позволяет нам двигаться дальше?
Струение звука, подобного
Воде, омывающей камни.

По этим строкам Тунстрёма, стоящие эпиграфом к "Печать ангела" Нэнси Хьюстон, нашёл его "Сияние", от которого остался фрагмент, связывающий время и слово:

«… для настоящего поэта вся суета и хлопоты от первого рассветного часа до последнего трепетного вечернего зарева суть лишь приготовления. Каждое слово – будто удочка, и все заброшены в разные стороны. И поэт сосредоточенно следит, где клюёт, где есть признаки словесных косяков, однако же загребать сачком остерегается. Ворчливо, с хмурой какой-то настырностью примечает места грядущих уловов, отрешённо завтракает, обедает и пьёт кофе, ни на что не обращая внимание. Ведь слагать стихи – это искусство; искусство и страсть; из на первый взгляд мелкого, незначительного выуживать великое. Такого человека называют "пастырь поэтических часов", ибо он собирает словесные стада».

Нэнси Хьюстон канадка, в 20 лет поселившаяся в Париже. Она никогда не начинала работать, не поиграв хотя бы полчаса на пианино, клавесине или флейте. Струение звука…

Отправляясь вслед за книгой, никогда не знаешь, как далеко окажешься. Никакого времени не хватит, чтобы дойти до конца, которого вовсе нет. Никакой возраст не помеха. На том и ставлю точку… лучше многоточие…

26.08.2022
                Будиль 80 лет

Десять лет назад написал эссе "Возраст Йёнссон" (раздел "Образ жизни и возраст") по мотивам книги Будиль Йёнссон "Десять размышлений о времени".
На тот момент "уже забыл, откуда она взялась и куда делась" – книга, не автор.
Йёнссон 1942 года рождения, стало быть, в этом году ей исполняется или исполнилось 80 лет. Больше никаких подробностей в Сети не обнаружил.
Зато книга нашлась, сегодня.

Финал введения, названного Будиль "Прочтите сначала это":
«Процесс написания был увлекателен. Все его этапы. И собрать старое, и написать новое, и составить из этого совершенно новый букет. А потом, в завершении, поставить на книге ту дату, которую вы увидите ниже. Три единицы и три девятки – тоже не просто так. Не менее загадочно, чем двойка с тремя нулями.
Стенсхювуд
1.1.1999»

Перелистать книгу?… времени не хватает. Попробую открыть наугад, скажем, на странице 48: «…когда я вообразила, что у меня предостаточно времени, и начала вслух говорить это самой себе, у меня действительно стало больше времени».
Надо с собой поговорить.