Сказка о Рисовом Зайчике

Жил-был на свете рисовый зайчик. Точнее, был он сначала просто зайчиком. А потом уснул и проснулся на ночном небосводе, мягким и пухлым, словно разваренная рисинка. Целыми днями гулял он по небу, нюхая и пробуя на вкус звездочки: некоторые напоминали сливки, какие-то были похожи по вкусу на фрукты и овощи, но не было среди них ни одной морковной звездочки. А зайчик хоть и был рисовым, но морковку любил настоящую.
Однажды, бродя ночью по небу, он вслух ругался на звездочки: зайчику было скучно и грустно, поэтому он много ворчал. Так ему казалось, что рядом есть хоть кто-то.
- Какая невоспитанная рисинка тут ворчит? – за его спиной сухо рассмеялись. Зайчик вздрогнул. Его белоснежная шерстка встала дыбом, сердечко забилось и он медленно обернулся, грозно хмурясь.
- Я не рисинка. Я рисовый зайчик! – он фыркнул, постучав лапкой по чернильной пустоте небосклона. Получилось строго, но на разговаривавшего с ним человека впечатления не произвело. Незнакомец – высокий, покрытый морщинами, словно паутинкой, с взлохмаченными волосами, седой как лунь, улыбался ему тепло и светло.
- Очаровательный зайчик, ты прав, – он кашлянул, протягивая морщинистую руку в старческих бурых пятнах, – Я – Лу Унь. Не выпьешь со мной чаю? Я живу на луне.
- Ты живешь на Луне? – Рисовый зайчик рассмеялся, - Тогда, ты, наверное большая человеческая мышь? Ведь луна похожа на сыр. Поэтому я пойду с тобой – я хочу ее попробовать на зубок.
Лу Унь сказал: «Угук!» - словно сова ухнула в лесной чаще, и повел зайчика за собой.
Весь вечер рисовый зайчик провел со стариком Лу Унь. Его до отвала накормили лунным сыром, угостили молоком от тяжелых, грозовых тучных коровок, и напоследок Лу Унь сыграл зайчику на флейте одну из своих сказок.
С тех пор рисовый зайчик все чаще приходил в гости к лунному старику: Лу Унь знал столько сказок и историй, сколько могло существовать со дня сотворения мира; пел песни на разных языках и играл на флейте. Каждые их встречи были наполнены смехом и весельем, и рисовый зайчик совсем перестал скучать и ворчать. Лу Унь даже иногда шутил, что ему не хватает возмущённого кроличьего писка, но зайчик тут же взметался в воздух (а прыгать он умел очень высоко), и кричал, что он – не кролик, а рисовый зайчик и никто боле. Иногда зайчик помогал ему и в работе: он бегал по всему небу, не давая разбредаться кучерявым сизым облакам-овечкам, грозно цокал на стада тучекоров и собирал в стайки шустрых ночных птичек, не давая им заблудиться. Лу Унь никогда не забывал отблагодарить зайчика – то вкусным чаем из сладкого клевера, то невесть откуда взявшейся морковкой. Рисовому зайчику было очень неудобно перед стариком всякий раз, ведь ему тоже так хотелось сделать что-то хорошее для Лу! Все свое свободное время он тратил, бегая по небосклону в поисках чего-то «особенного» для старого друга: редкой звезды, необычного бриза или красивой вещи, чудом забытой, запутавшейся в шерсти овечек. Хотя ему все чаще попадались разноцветные воздушные шарики и птичьи перья, но ни одно из них не могло быть «тем-самым-особенным-подарком», на который так рассчитывал рисовый зайчик. Однажды он так далеко забрел в своих поисках, что оказался на небе с другой стороны и к своему удивлению нашел там других зайчиков. Он осторожно подошел к ним и вежливо поздоровался.
- Смотрите, еще один! – восторженно запищали его братья, обступая со всех сторон рисового зайчика, – Почему ты не приходил к нам раньше?
Рисовый зайчик смущенно улыбнулся, извиняясь, что так долго не догадывался обежать вокруг луны. Они повели его в дом, где представили всем: от самого старого и взрослого зайца до маленьких, едва пищащих беляков. Юные зайчата крутились и сновали рядом, трогая мягкую, с пепельно-серым оттенком, шерстку нашего рисового зайчика, хвалили его аккуратный носик и всячески осыпали комплиментами ум, красоту и характер гостя, что скоро он не выдержал и покраснел, напоминая собой большую пушистую ягодку.
- Прекратите! – хмыкнул старый заяц, и малышки, прыснув, рассыпались в небосклоне, словно маленькие звездочки. – Хулиганки. - улыбнулся заяц гостю. Рисовый зайчик покачал головой:
- Ничего страшного. Я очень рад, что смог с вами подружиться, но мне нужно идти. Я обещал другу, что навещу его вечером…
-Ну, раз нужно – не будем мешать. Но, коль уж теперь ты наш родственник, ты обязан попробовать нашего угощение. Ведь в честь него мы и зовемся «рисовыми». – окружающие зайчики почтенно склонили ушки, когда самая молоденькая из беляков принесла гостю на золотой салфеточке шарик-пирожок, сделанный из воздушного риса. Зайчик попробовал пирожок и замер, удивленный и потрясенный сладостью: такого вкусного угощения он в жизни не ел! Даже морковка и сладкий клевер не казались ему такими же необычными, как эти маленькие рисовые колобки.
- Пожалуйста, научите меня готовить такие угощения! – взмолился он. – Один мой друг, он очень стар! Я хотел бы его угостить ими, я уверен, ему понравится.
- Заходи к нам чаще, и мы научим тебя всему, что умеем сами. – улыбнулся старый заяц. – А рисовые колобки делать просто. Завтра утром найди мою дочку, она объяснит.
Рисовый зайчик поблагодарил семью и помчался прочь, на луну, стуча лапами по небосводу: он ужасно опаздывал. Но Лу Унь, как и всегда, ни капли не разозлился. Покашлял в кулачок – зайчик вдруг заметил, что морщин на его руках стало больше, ласково улыбнулся и предложил чаю.
- Ты заболел? – взволнованно спросил старика рисовый зайчик, принимая от него пиалочку фруктового напитка.
- Я умираю, – улыбнулся Лу Унь. – Но это ненадолго. Просто однажды я покину тебя на какое-то время.
Рисовый зайчик замер, пораженный вестью. А потом вдруг бросил пиалочку и убежал, ничего не объясняя удивленному старику.
Несколько дней не ходил он на луну, в гости к другу. Когда зайчик понял, что скоро его потеряет, он поспешил научиться готовить рисовые колобки, чтобы напоследок угостить старика Лу. Ведь тот столько для него сделал! И вот, на исходе седьмого дня, когда он наконец-то сумел приготовить правильные, вкусные колобки, рисовый зайчик сложил их все в красивую коробку, привязал ее к хвостику и побежал на луну, чтобы вновь увидеться со своим другом и поблагодарить его за всё, прежде чем тот уйдет. Он долго бегал по луне, ища старика.
- Лу Унь? Лу Унь! – кричал зайчик, заглядывая под каждый сырный камушек, вороша все звездочки на небосклоне и бродя между овечек. Лу Уня нигде не было. Зайчик опоздал. С тоской бродил он по местам, в которых раньше любил беседовать со стариком Лу: вот, тут они познакомились, а там пили чай. Чай, к которому зайчик так старался испечь самые лучшие рисовые колобки… Рисовый зайчик горько заплакал, бросая коробку и проклиная свою глупость. Уж лучше бы он провел эти дни с другом. Он проплакал весь день, успокоившись к вечеру, а наутро снова стал тем самым вредным ворчуном, которым и был до знакомства с Лу Унь. По привычке гонял рисовый зайчик коров по небу и пас овечьи отары, но некому больше было пить чай по вечерам, рассказывая интересные сказки о мире людей и зверей. По привычке готовил он пирожки, принося их каждый день на луну, чтобы съесть в одиночестве. В один из таких вечеров, Рисовый зайчик сидел у лунного озера, любовался водой, ворча и бросая камушки в млечную водную гладь, когда рядом жадно зачавкали, выговаривая на ходу:
- Какая вкуснота! Спасибо тебе, рисовый зайчик!! Лучшей встречи нельзя было придумать!!!
- Не смей говорить с набитым ртом! И не ешь без разрешения, кто вообще тебе говорил, что можно брать всё, что вздумается, и совать в рот?! – возмутился зайчик, поворачиваясь к нахальному гостю.
Рядом с ним сидел мальчишка. Белесые вихры его трепал ветер, полы большого – не по возрасту, одеяния, развевались во все стороны. Щеки, перемазанные липкой начинкой и рисинками, сияли румянцем, а улыбка… Улыбка была теплой и мягкой, согревающей саму душу. Такой, как у Лу Уня.
- С…Старик? – голос рисового зайчика дрогнул, и он отшатнулся, поджимая хвост и длинные уши.
- Еще какой! – заливисто рассмеялся мальчишка. – Сейчас же Новолуние. Ты разве не знал?
- Что знал..? – пробормотал зайчик, садясь ровно и с достоинством.
- Что луна умирает и возрождается раз за разом, крольчонок. – Лу Унь, несомненно, это был он, ведь только он дразнил зайчика крольчонком, подмигнул ему, словно посвящая в секрет.
- Лу Унь.. То есть… Ты – это и есть Луна? Я сбит с толку… – честно признался рисовый зайчик.
- Но ты всё правильно понял, не так ли, друг? – Лу Унь ухнул по-совиному, еще раз подмигнув, и привычным жестом предложил угощаться чаем. – И снова угостишь меня этими чудесными колобками завтра вечером?

С тех пор так и повелось. Говорят, если сейчас посмотреть на луну, то можно увидеть, как там сидят двое. Каждую ночь они пьют чай и едят рисовые колобки, охраняя небосклон и развлекая друг друга разговорами обо всем на свете. Один из них - не то мальчишка, не то старик, знания которого составляют весь мир. А второй – маленький ворчливый рисовый зайчик, доброе сердце которого готово принимать этот мир постоянно.