1974г. Год Надежды

События этого года не сильно отпечатались в моей голове. Теперь приходится «ковырять» те пласты памяти, которые не казались мне достойными особого внимания. Поэтому события того года кажутся ровными без всплесков, которые обычно застревают и дают пищу для воспоминаний, служат ориентирами в потоке событий.
Что было самым важным для меня в том году? Семейная жизнь и учёба в институте.

После армии мне пришлось в третий раз идти на второй курс института.
В Ереване я перешёл на третий курс, но при переводе в Новочеркасский Политехнический, мне отказались высылать академическую справку, и мне пришлось вновь сдавать вступительные экзамены, а потом, учась на втором курсе сдавать экзамены за первый и второй. И я бы сдал, но мне не дали сдать весеннюю сессию, призвали в армию.

И я после армии пытался учиться изо всех сил. Шёл на каждый экзамен, как в последний бой, решительно и отчаянно. Но за два года службы голова потеряла сноровку думать. Знания осели где-то в глубине. Я с трудом «шевелил извилинами». Но я успешно сдал экзамены за второй курс! Хотя это были жалкие трояки, но я был горд, что преодолел этот злополучный барьер.

И вот теперь я учился на третьем курсе. В этом году у меня сложились дружеские отношения с некоторыми одногруппниками. Особенно интересным было у меня знакомство с капитаном КГБ. Он пришёл к нам на третьем курсе потому, что уже имел одно высшее образование: физмат Университета. Но по «воле службы» ему надо было получить и нашу специализацию, радиоинженерную.

И как-то так получилось, что мы: Виктор, Лёша и мы два Юры, образовали «могучую кучку». Мы стали готовиться вместе к экзаменам и зачётам, и делать курсовые работы.
Оказалось, что это очень продуктивно и результативно.
На этом курсе мы стали уверенно сдавать экзамены без хвостов, а потом и без троек.

Мы собирались обычно у Виктора. Он жил с бабушкой в квартире из двух комнат «трамвайчиком». Бабушка жила в проходной комнате. И я сначала удивлялся этому. Ведь обычно старые люди предпочитают тишину и покой, посторонние их раздражают. Но оказалось, что его бабушка никогда не любила покоя. Она всю жизнь предпочитала большие компании гостей в своём доме и весёлое застолье.

Поэтому нам было велено приносить с собой какие либо продукты. Ведь мы часто засиживались часов с десяти утра до двенадцати ночи. И бабушка готовила нам и с удовольствием общалась с нами за обедом или ужином. А когда мы расходились, она мирно спала на своём диване.

Приносили разное. Кто колбасу, кто печенье, кто капусту или лук и морковку, помидоры и огурцы. Что приносили, то и съедали. Ведь Витькина зарплата и бабушкина пенсия были такими маленькими, что они с трудом дотягивали до их получения.
Редкие свойства характера бабушки и её природная доброта у всех вызывали уважение.
Благодаря ей мы могли спокойно готовиться и получать высокие оценки.

Была полна трудностей и семейная жизнь. По молодости казалось, что всё это временные трудности, что всё постепенно утрясётся и войдёт в нужную колею.
По началу, женская близость и маленькая дочь скрашивали неустроенности нашей жизни.
Но постепенно я начал понимать, что моя жена не просто не умеет вести хозяйство, заниматься домашними делами, а не делает их сознательно, сбрасывая на меня всю домашнюю работу.

Я отрабатывал восемь часов на работе, три – четыре часа сидел на занятиях в институте, а потом приходил домой и выгребал прогоревшую печку, растапливал её, часто готовил еду, бывало, стирал пелёнки и т.д.
А моя молодая жена рассказывала мне, как ей тяжело было целый день возиться с ребёнком, что она болеет, что ей плохо.
Много позже я узнал о лживости этой особы и особой её лености. А тогда всему верил.
Соседи замечали всё это и жалели меня. Но я воспринимал их слова, как наговоры…

А осенью моя жена восстановилась в техникуме и стала ходить на занятия.
Заботы о дочери тем более легли на меня. Я отвозил дочь к родителям на коляске, а после занятий в институте вёз коляску к себе домой. А это было в десять вечера, в любую погоду, и в дождь и в снег.  Да и расстояние было таким, что я теперь удивляюсь, как я преодолевал его. Теперь бы я и один не пошёл пешком в такую даль. А тогда только в редкие дни я ловил такси. Ведь добраться туда стоило пятьдесят копеек, но таксисты менее чем за рубль, не соглашались. А это были в то время не малые деньги, не менее двадцати рублей в месяц.