Юбилей Клавдии Ивановны

Клавдия Ивановна трудилась на комбинате более тридцати лет. Пришла сюда работать, когда ещё девчонкой была, ей и восемнадцати тогда не исполнилось. Теперь лучше и опытней прядильщицы на предприятии не найти. Но даже начальником цеха она не стала – слишком уж кроткий и беззлобный был у неё характер.
В советские годы она, бывало, даже перевыполняла нормы в несколько раз. Оставалась до полуночи в цехе, всё корпела и корпела над пряжей. Если бы Союз не развалился, наверняка ей дали бы звание Героя Социалистического труда. Ну или награду помельче. 
А сейчас какие герои? Маленькая зарплата и убогая до умопомрачения жизнь – вот и все награды для таких простых женщин, работниц. И поистине восхищали коллег, более молодых девчат – её молчание, спокойствие, покладистость, невероятное трудолюбие. Просто чудо, золото, а не человек, считали многие из них.
Жила Клавдия Ивановна совсем одна. Муж погиб двадцать лет назад в автокатастрофе. Детей у них не народилось. Она приняла удар судьбы стойко. Многие помнят, что тогда она отпросилась с работы лишь однажды – на похороны.
Клавдия Ивановна была не очень общительной, но всегда помогала, если кто-то что-то спрашивал по делу, делилась секретами мастерства с молодёжью.
А сегодня был особенный день. У Клавдии Ивановны юбилей – 50 лет. По такому случаю начальник  даже разрешил после смены всем прядильщицам остаться в цеху, чтобы отметить.
И вот работа закончена: станки застыли, утихомирились до утра.
Поставили большой стол посередине, прядильщицы стали нарезать салатики. Тут же появились фрукты, какая-то колбаска, шампанское, водка. Нехитрая снедь – всегда практически одинаковая, какой бы праздник ни был.
Уселись, коллеги начали по очереди произносить тосты и поздравления дорогой нашей Клавдии Ивановне. Кто-то зачитал стишок с большой открытки, где были нарисованы цветы и цифра 50. В стихе были слова «счастье», «удача», «любовь», «радость», «близкие». Каждый вставлял свои пять копеек в апологию Клавдии Ивановне. Одна из коллег налила ей в бокальчик шампанского.
- А я ж и не пью совсем, - говорила Клавдия Ивановна.
- Да немножко. Сегодня же такой день. Сегодня можно. Да и завтра выходной. Выпейте – ничего страшного.
- Уговорили, – согласилась именинница.
 Продолжились поздравления, куча цветов, куча подарков. Всё-таки юбилей. Да и уважали её все.
- Ой, да ка же я всё это домой понесу? – спрашивала Клавдия Ивановна, убирая очередной букет в сторонку. - Я прямо не ожидала, что вы все так соберётесь. Ну пятьдесят лет и пятьдесят. Не стоило такие банкеты затевать.
- Вы слишком скромная, Клавдия Иванна.
Баба Клава прослезилась от умиления, раскраснелась вся.
 - Оставайтесь всегда такой же молодой, - пожелал кто-то с другого конца стола. - Выпьем!
 И долго ещё сидели девоньки, женщины, бабоньки, болтали о своём.
- А что, мы вам и нового мужа найдём! - сказала молодая прядильщица Анечка имениннице.
- Да какого мне мужа? Стара я уже.
- Ну вот вы одна живёте, всё одна и одна… Это ж плохо.
- Да не жалуюсь. Что Бог дал, то и беру.
- Вот именно. Меня восхищают такие люди, которые никогда ни на что не жалуются, и всё принимают, как есть, - заметила Анечка.
- За это стоит выпить, - резюмировал кто-то
 - А вот кто-то же хотел магнитофон принести. Так бы были танцы. Эх, жалко. Танцев не будет, да и мужиков нет, - это опять Анечка.
Мужиков не было.
- Мужики все либо алкаши, либо сидят, вот поэтому и одиноких столько.
- Да что ж теперь поделаешь?
Уже давно стемнело, когда прядильщицы стали расходиться.
Клавдия Ивановна надела пуховый платок на голову, взяла один букетик хризантем и двинулась к выходу.
- А остальное? – спросила прядильщица Света.
- А я потом заберу.
- Так мы такси вызовем.
- Не надо никаких такси, потихонечку буду это всё уносить каждый день. Мне не трудно. Спасибо, девчат, большое. И сковородку мне подарили, и чайничек. Ох, сколько добра…
- Ваш праздник – Вы сегодня королева.
- Да прям уж. Спасибо. Я пойду.
- А доберётесь по такой темени-то?
- Доберусь


Клавдия Ивановна возвращалась домой немного под шафе. На улице уже совсем стемнело, хорошо хоть от комбината было недалеко идти.
«А не пила-то с самого нового года» - подумала Клавдия.
Жила баба Клава в частном доме – остался от мужа. При доме был большой огород и гаражик.
Клавдия Ивановна зашла в прихожую. Разулась, в зале включила в телевизор. По второму каналу шло шоу Петросяна.
Достала из холодильника манты, оставшиеся со вчерашнего дня. Сейчас перекушу и…
Через час Клавдия пробралась в свой гараж, открыла погреб и начала спуститься вниз.
«Здесь мой скелет в шкафу» - в очередной, уже, кажется, в тысячный раз констатировала она. Ох, сколько мыслей было передумано о том, что находится в этом глубоком погребе… Но обратной дороги уже не было. В таких ситуациях обратной дороги никогда нет.
О, тут был совсем не безобидный скелет.
17 лет назад в их городке пропал мальчик Витька Кочергин. Одиннадцатилетний сорванец, иногда яблоки у соседей воровал, на велике катался. Обычный среднестатистический пацан.
Его искали всем миром, милиция возбуждала уголовное дело, ходили участковые, опрашивали всех. Но так и не выяснили, куда делся Витька. Пропал с концами и всё тут.
Эти 17 лет он жил в подвале у бабы Клавы. Это она когда-то его увидела ворующим яблоки, но не поругала сильно. Сказала, что всё забудет, если Витька поможет перенести кое-что из гаража в дом. Витька согласился. А баба Клава, выбрав момент, взяла да и ударила его монтировкой по голове. Спустила в погреб, сунула кляп, приковала наручниками к какой-то трубе. Ещё и кандалы ему на ноги нацепила.
Она готовилась к тому, что однажды спустит сюда человека. Это было очевидно для Витька. В её голове уже давно зрел дикий план.
И все 17 лет Витька был здесь. За это время он так много размышлял о побеге… Но баба Клава была хитрой, расчётливой и просто не оставила ему не единого шанса. Продумала всё.
Шли годы. Витька в этом подвале уже давно потерял волю к сопротивлению. Она называла его «Раб» и он уже тоже инициировал себя как «Раб», а не как Витька.  Всё человеческое в нём было сломано, он стал почти животным. Клавдия Иванна над ним издевалась, жёстко, нечеловечески жёстко пытала его. К примеру, как-то раз отрезала «на живую» несколько пальцев на ногах.
Щипцы, плоскогубчики, ножнички - всё это хранилось в гараже и было по многу раз использовано. На ножницах любой легко бы обнаружил следы запёкшейся крови. Но кто же знал…
Также Клавдия Иванна била Витьку плетьми и палками. Мучила электрошокером. Ей просто нравился этот садизм. Просто нравился.
Когда умер муж, ей было так больно. Казалось, в сердце образовалась какая-то дыра, пустота, которую надо было непременно чем-то заполнить. Она нашла чем. Три года спустя. А тут и Витька под руку подвернулся.
Ещё в детстве Клавдия поняла, что вся её жизнь будет смирением и беспрекословным подчинением. Но душа хотела другого, хотелось отыграться за всё это, за это тупое существование. На ком-то более слабом. Испытать абсолютную, бесконтрольную власть.
Эти странные желания не давали покоя, голоса в голове настойчиво просили…
- Сегодня у меня юбилей. Ох и оторвусь, - тихо произнесла Клавдия Ивановна, - ох он у меня попляшет! Ох, попляшет!
Грузное тело осторожно ступало с лесенки на лесенку.
«Раздобрела. Упаду однажды, не дай Бог. Не дай Бог. Помоги мне Бог!»
Витя-раб услышал, что вниз спускается Клавдия Ивановна. Он отчаянно, но совсем уже без надежды, замычал, завыл. Он знал, ему сейчас будет очень больно. Когда приходила баба Клава, всегда было очень больно.
Ночной город был тих. В ночном небе не было ни облачка.