Гибель Титаника

Зима 1976 года была студеной.
Пока Светка бежала до училища, успевала промерзать насквозь.
Она влетала в вестибюль, скидывала шубейку и принималась растирать  щеки и нос. Вскоре, после её появления, окутанные морозным воздухом, в двери училища влетали стайкой её однокурсницы.
Начинался переполох, мелькали раскрасневшиеся разукрашенные мордашки и, как всегда, некстати охрипшим тембром взрывался звонок. Толпа устремляясь вверх по лестнице.
- Веткина, отпусти юбку! - кричала вслед Маринке (Светкиной подружке) гардеробщица, которую за её постоянные напоминания о своих трудовых успехах учащиеся прозвали
« Двадцать семь лет стажа».
- Нечем отпускать - беззлобно огрызалась Маринка и демонстрировала  сантиметр подгиба на своей рискованной юбчонке.
Начинался очередной учебный день. Швейное училище сеяло разумное, доброе и, несомненно, вечное в далекие от серьезности головы девчонок  от 15 до 18 лет. Администрация боролась за дисциплину, успеваемость и т.д., учащиеся всё это весело нарушали.
Каждый был занят своим делом.
- Светка, у тебя деньги есть?- Маринка толкнуло её локтем, – да хватит тебе эту ерунду писать.
- Есть. Рубля полтора, – ответила Светка, оторвавшись от тетради.
-Ну, тогда порядок. У меня тоже рубль восемьдесят -  на сигареты и
«Пушкарь» хватит.
«Пушкарем» – назывался пивбар, в котором учащиеся любили проводить вечера. Завсегдатаи их знали и по-своему опекали, не давая подвыпившим Дон - Жуанам  приставать к малолеткам.
Там – же, отодвинув  кружки и тарелки с соленой рыбой и сушками, девчонки делали уроки, сочиняли свои первые стихи, слушали рассказы забредавших на огонек студентов музыкальною  училища и художников.
Сегодня всё было как всегда. На входе Светка с Маринкой опустили в широкую, похожую на ковш экскаватора, ладонь Дяди Васи положенную мзду - 20 копеек и проникли в зал. Глаза постепенно привыкали различать предметы и лица. Накурено было отменно. Вскоре они уже сидели за столиком. Перед ними возвышались кружки с пивом.
- Давай сюда свой лимонад, – Маринка отправила последний глоток пива в рот и вытерла ладошкой уголки губ.
Светка достала из сумки бутылку и передала подруге. Та отрыла её о выступ колонны и вылила содержимое в кружку.
Пиво Светка не любила. Чтобы выглядеть «как люди», она всегда выливала лимонад в кружку и сидела над ней,  изображая из себя завсегдатая, привычного к напитку, приличествующему в пивбаре.
- Привет, портняжки - из дыма выплыла фигура Вовки Марковского.
За эту фамилию его частенько называли Морковкой. Надо - же и без того дети дразнятся Вовка – Морковка, а тут ещё и фамилия подтверждает. Он присел на табурет и поставил рядом зачехлённую гитару.
- Алёшка появлялся?
- Нет. Не приходил - ответила  Светка и вспыхнула. Завсегдатаи давно уже обратили внимание на их взаимную склонность друг к другу и все вопросы об Алешке задавали исключительно ей.
Марковский расчехлил гитару и начал наигрывать знакомую мелодию.
- Прощай. Со всех вокзалов поезда уходят в дальние края… - Светка подхватила песню и её звонкий, как колокольчик голоса минуту перекрыл гомон зала.
- Слушай, иди ко мне в ансамбль – покачивая ногой с видом Мэтра предложил Вовка.
- Да зачем мне это? Я так, для себя, - ответила Светка, потягивая лимонад. Маринка вздохнула с тайной завистью:
- Ты у нас вообще не от мира сего. Пишешь ерунду всякую. Всё умничаешь. Так только в прошлом веке писали, – И она обернулась к соседнему столику, чтобы попросить прикурить. Мужчина, сидевший за соседним столиком, чиркнул спичкой, подождал,  пока она прикурит и обратился к Вовке:
- А можно мне сыграть? Так давно не держал гитару в  руках.
 Марковский был немного навеселе, и по этой причине щедр и благодушен:
-Ну, сыграйте.
 Мужчина подсел за столик и бережно взял гитару.
С первых аккордов шум в зале затих. Гитара пела что-то незнакомое. Звуки то нарастали, то затихали до чуть слышных волн, то снова летели в зенит. В этой мелодии было что-то завораживающее.
Светка почувствовала какую – то непонятную тревогу. И чем дольше звучала мелодия, тем больше это ощущение усиливалось.
Наконец мелодия замерла.
- Что это? – спросила Светка и подняла глаза на незнакомца.
- «Гибель Титаника». Эта вещь была написана в тридцатых годах.
 И как бы самому себе мужчина сказал:
 - Это был огромный пароход. Он разбился об айсберг и затонул. Говорят, что на борту было  много  золота. Почти все пассажиры погибли, а клад до сих пор ищут.
- Привет – прозвучал Алешкин голос.
- Света, можно тебя на минутку?
Светка поднялась   и подошла к нему.
–Поехали. Мама с Аленкой почуют сегодня в Петергофе. Дома никого.
- Бабушка ругаться будет, - слабо возразила она, но посмотрев  на помрачневшего Алешку, согласилась,
 – Поехали. Будь, что будет.
Светка подошла к столику, взяла сумку и сказала:
- Мне пора.
- Иди, иди!- понимающе усмехнулась Маринка и шепотом закончила, – дура, ты Светка. Идешь за ним, как телок на веревочке. Надо поломаться для начала. Гордость. Понимаешь? …
Светка перебросила сумку через  плечо и тряхнула непослушной челкой. Алешка взял её за руку и решительно повел через зал. Обернувшись, она увидела, как незнакомец проводил её взглядом.

*** *** ***
                *
"Солнцем разогрета галька – пересыпка
Ходит в море где-то золотая рыбка…
Кто поймает рыбку золотую в сети
Как легко дается всё тому на свете.

Брошу рыбку в море, брошу – не обижу.
Может быть, скорее я тебя увижу,
Тает в синем море кружевная зыбка.
Приплывет обратно золотая рыбка

И отдам я снова дорогую рыбку
За твои объятья, за твою улыбку".

- Это твоё? – спросила Светка, приподнимаясь на локте.
- Нет. Это мой одноклассник написал.
- Красиво. Мне оно тоже нравится, – ответил Алешка.
Маленькая квартирка, в которой жил Алексей с матерью с сестрой, была до стерильности ухожена и казалось, что если передвинуть  какую - нибудь вазочку  – это будет расценено, как преступление.
В редкие посещения этого дома Светка постоянно боялась того, что вдруг откроется дверь и войдет Алешина мама. Она её очень боялась, даже не зная, почему.
Но когда Алешка наклонился к ней, страхи потеряли всякое значение.

*** *** ***

- Дорогуша моя! Ну что Вы опять желаете узнать? – Наум Захарыч, учитель истории, тщетно пытался напустить на себя строгость, лицо расплывалось  в улыбке.
- Я слышала, что Мадам де Помпадур  имела в своем гардеробе 500 платьев, – разыгрывая хищный интерес,  спросила Светка.
- Ошибаетесь, дорогуша. Гардероб её был несколько больше, -  и Наум Захарыч  взахлеб  начал описывать  жизнь нашумевшей особы и правы Французского двора того времени.
- Молодец, здорово ты его. Теперь спроса не будет. До конца урока семнадцать  минут, – довольно потирая руки, хихикнула Маринка
- Красься скорее.  Вечером пойдем в «Пушкарь».
Но Светка уже кружилась в интригах Французского двора и не слышала Маринкиных реплик.

 
Дверь пив-бара открылась и пропустила Маришку со Светкой в прокуренное  чрево. Отдав шубки в натруженные руки Дяди Васи, они на минутку остановились у зеркала. Светка причесывалась, а Маринка успела за это время слетать в зал и вернуться.
- Хватит тебе прихорашиваться. Наши уже там, - и прочитав вопрос в Светкиных глазах, добавила, – да там твой Алешка, ждёт. Смотри, кикимора, не дури. Будь построже.
Они пошли в зал. За столиком уже сидели девчонки из их группы. Вечный Марковский, ещё пара полузнакомых парней и Алешка присутствующие подвинулись и освободили место для Светки 
рядом с Алексеем. Стало шумно и весело. Девчонки набросились на рыбу и сушки, Марковский, хитро подмигнув, достал из под стола бутылку Агдама. Вскоре все порозовели и начали рассказывать смешные  истории, перебивая друг друга.
Света почувствовала спиной чей-то взгляд и обернулась. Мужчина, который  в прошлый раз играл на гитаре кивнул ей и закурил. Она ответила на приветствие таким – же кивком и снова повернулась к своей компании.
-Кто это? - спросил Алешка.
- Не знаю. Но на   гитаре  играет классно! Такую штуковину сыграл, что с ума сойти можно.
-Ну и что, сошла?- нахмурился он.
- Да ну тебя. Он же дед, ему, наверное, все сорок, если не больше.
Обернувшись через какое – то время, Светка увидела, что место незнакомца опустело. Она облегченно вздохнула и в остаток вечера больше о нем не вспоминала.



С 8 Марта поздравлять начали заранее, т.к. сам праздник никто не работал и не учился. Вечером седьмого девчонки шумной стайкой
ввалились в «Пушкарь». В ладонь дяди Васи посыпались монеты.
- Что это он сегодня такой мрачный? – спросила Маришка Марковского, кивнув в сторону вахтера Вовка хохотнул и, наклонившись к Маринкиному уху прошипел:
- Будешь тут мрачным, поздравили, раз пять с праздником. Он жутко обиделся и гляди того вообще никого впускать не будет.
Маришка  заразительно захохотала и вихлястой походочкой направилась в зал.
«Да, юбочка действительно убойная»,- подумала Светка и пошла за подругой. Алешки  ещё не было.
- А вот и принцессы пришли! С праздником, - поприветствовали знакомые ребята, - с нас причитается. Идите к нам.
Задвигались табуреты, что-то зазвенело под столом. Марковский извлек гитару.
- Заказывайте, – сказал он, сопроводив королевским жестом фразу.
Маришка захлопала в ладони.
 – По Французской стороне, на чужой планете предстоит, учиться мне в университете …
- До чего тоскую я, не сказать словами…- дружно рявкнули баритонами  ребята.
Светка оглядела зал и увидела опять того мужчину. Он поднялся  со своего места и направился к их столику.
«Этого ещё не хватало, – подумала Светка, - хорошо еще, что Алешка не видит. Глупый. Нашел к кому приревновать. Нос картошкой, лысина проглядывает. Какой  – то нелепый».
- Здравствуйте, – сказал мужчина, - меня зовут Владимиром. Я хочу вас поздравить с праздником.
У вас хороший голос, Светлана, - он опустил руку в оттопыренный карман и, достав  большую шоколадку, протянул её Светке.
Светка в нерешительности оглянулась на Маринку
- Бери, раз дают. Ну чего ты? - и Маринка укоризненно посмотрела на нее.
 Светка взяла шоколадку, сказала спасибо, и, развернув обертку, разломила плитку пополам. Маринка взяла свою половину и быстро с ней расправилась. В это время вошел запыхавшийся Алешка:
- Дядя Вася там, на входе, совсем одурел. Не хотел пускать, пришлось рубль дать.
- Ты небось, его тоже с 8  Марта поздравил,  – съехидничал Марковский.
В это время Владимир что-то тихо наигрывал на гитаре.  Вдруг из гитары полились звуки, напоминающие интонации человеческого голоса. Гитара жаловалась, смеялась, грустила о чем-то.
Светка узнала мелодию, которую он играл в первый раз.
- Алеша, слушай. Вот эта мелодия - «Гибель Титаника», - Светка потеребила Алешку за рукав, но он уже и сам весь превратился в слух.
-Да, действительно здорово, - Сказал он, когда гитара умолкла.
Владимир отдал гитару и, попрощавшись, вышел из зала.

   
На вахте гардеробщица сказав, что «какой-то родственник просил ей передать», вручила Светке шикарный букет сирени. В версию  с родственником (наверное, "Титаник" ничего другого не придумал) она не поверила.
 Вахтёрша спросила:
 - Что у тебя, день рождения?
- Да. День рождения, - хмуро ответила Светка, хотя праздновала свои 18 в декабре. Хорошо, что выходила позже всех и никто не мог уличить   её во лжи. Она решила  оставить букет на скамейке. Поднялась и пошла к метро.
- Девушка, Вы цветы забыли, – какой-то парень догнал её и вернул проклятый букет, – Вам такие красивые цветы дарят, а вы ими скамейки украшаете.
- Спасибо. Задумалась и забыла, – ответила она  и, предупреждая знакомство, повернулась и быстро зашагала к метро.

               

- Совсем ты у меня барышня стала, – захлопотала бабушка над букетом. Она любила сирень больше всех других цветов. Букет её растрогал. Она часто моргала  глазами и любовно поправляла в синей вазе рассыпающиеся мокрые грозди.
 – Тебе уже и цветы дарят. Павлуша тоже мне сирень дарил. Это Алешка подарил? Да?
- Да, бабушка, Алешка …, -  Светка  поспешно ушла на кухню.


Шёл урок эстетики. Если кого -  нибудь возможно было бы отравить скукой до смерти, то за сорок пять минут в этом кабинете не осталось бы никого живого.
Светка с Маринкой сидели на «камчатке» и, кто как мог, убивали время. Маринка рисовала дикие рожи и передавала листок Светке.
Та тихонько фыркала и, нарисовав ещё более отвратительное чудище, передавала обратно. Все образчики химер уже красовались на развёрнутом листе в клеточку.
Вдруг на стол пред ними шлёпнулась свёрнутая бумажка. Маринка быстро накрыла её кукольной ладошкой с кроваво – красными коготками. В записке сообщалось о том, что они приглашены на день рождения к Наташке Бурковой, завтра, в шесть часов по известному адресу.
Наташка жила в пяти минутах ходьбы до училища, но, несмотря на географическую приближённость, всё время опаздывала. Один раз, расстегнув в гардеробе шубу, она обнаружила, что на ней надета одна сорочка и свитер. Юбка отсутствовала. Обнаружив этот факт,
она застегнулась и, прорывая охрану гардеробщицы, ринулась домой, чтобы одеть недостающее. Хотя звонок уже к тому времени
прозвенел и гардероб был пуст, каким – то странным образом о конфузе к концу второго урока была информирована вся группа.
Смеху было много.
 На следующий день после практики Маринка со Светкой побежали по окрестным магазинам искать подарок для именинницы. Зайдя в универмаг, они свернули по - привычке в шляпный отдел. Им ничего там не было нужно, но настроение у них было игривое  и времени ещё предостаточно, чтобы немного позабавиться. Отдел был заполнен всевозможными дамскими шляпками и они начали примерять всё подряд. Маринка водрузила на  свою легкомысленную головку шляпу из зеленого фетра с полями и обернулась к подруге. Светка прыснула со смеху. Маринкина шкодливая круглая мордашка  смотрелась в этом сооружении настолько комично, что сдержаться было невозможно.
Продавщица строго покосись на них.
-А эта мне идет? – спросила Маринка и сделала смешную  гримаску.
- Как корове седло – ответила  Светка и примерила следующую шляпу. Поглядев на неё, Маринка подняла глаза к потолку и молитвенно сложив руки трагическим голосом произнесла
- Боже! Какая гадость! Ты в ней как старуха Шапокляк и в профиль
и в анфас.
-Девочки! Вы что сюда хулиганить пришли? – строго спросила продавщица, - здесь вам не цирк!
Девчонки переглянулись и, вернув шляпы на болванки вышли, сдерживая хохот, из отдела.  Настроение ещё больше поднялось и они быстро пробежали все отделы, по пути обсуждая недостатки и достоинства выставленных товаров. На деньги, которые у них имелись, невозможно было купишь что - либо серьезное и они ограничили свой выбор крикливой косметикой.
Гости собирались. На кухне к моменту их прихода, уже суетилась стайка девчонок из их группы. Роняя прочувствованные слезы, Таня Королева резала лук. Глаза  у неё и так были огромные и
сияющие, а от наворачивающихся слез казались ещё огромней.
В комнате двигали стол и звенели посудой.
Вскоре в прихожей раздался звонок.
-А, Алёша! Заходи! – услышала Светка Наташкин голос,  - Света уже здесь.
Послышался шорох в коридоре от снимаемой  куртки.
Светка улыбнулась и продолжила кухонные хлопоты.
Когда она с большим блюдом салата вошла в комнату, гости уже
рассаживались вокруг стола.
Через час – полтора свет в комнате притушили и, включив магнитофон, компания дружно начала под музыку утрамбовывать
съеденное. Быстрые танцы сменялись медленными.
Светка не сразу заметила, что Алеши нет в комнате. Она не придала этому значения и опять включилась в вихрь всеобщего веселья.
Минут через десять, напрыгавшись вволю, она вышла на кухню, чтобы немного отдышаться.
На кухне никого не было. Она пожала плечами и направилась
в комнату. Проходя мимо прихожей Светка заметила, что дверь
приоткрыта.
« Ух, курилки! Смолят» - подумала она и, нащупав в кармане пачку
«Аэрофлота», сделала шаг на лестницу. То, что она увидела, заставило    её отпрянуть назад.
Алёшка стоял спиной и шею его обвивали кукольные ручки с ярко – красными  ноготками. Не проронив ни слова, Светка вернулась в квартиру.
- Света, открой! - в дверь ванны настойчиво стучали, – Света, я знаю, что ты там!
Голос Маринки дрожал.
Светка завернула кран и вытерла лицо полотенцем. Не спеша, она достала из сумки тушь и принялась заново краситься, не обращая
внимания на колебания двери. Стук на какое – то время прекратился.
- Света, открой, я сейчас дверь сломаю! – послышался Алёшкин голос.
- Не сломаешь. Квартира не твоя - Светка придала своему голосу
подчеркнутое спокойствие, – и вообще, кто ты мне такой?
- Света нам надо поговорить. Открой.
- Это тебе может быть и надо, а мне не хочется с тобой говорить,
И вообще, я занята.
Светка достала из сумки тетрадку и ручку, села на край ванны:
 «Что такое счастье?
Сердце мне ответит:
Счастье – это просто
Солнце в небе светит.
Это просто дождик
 По лицу струится,
Оставляют звезды
Блики на ресницах.
Может быть дорога,
По которой вместе
Ты идешь с любимым
И своею песней.
Счастье горизонтом
Убегает в дымку,
До  него нелегкой
Кажется тропинка.
Может где – то рядом
Ходит твоё чудо,
Только я об этом
Говорить  не буду.
Я не знаю, где ты,
Мой заветный остров
Знаю только: счастье
Отыскать непросто».
 Поставив жирную точку в конце предложения, она кинула ручку
в сумку и рывком распахнула дверь.
- Ну что ты здесь встал, как часовой? На, возьми - и она, протянув
листок Алешке, обошла его и решительно пошла к вешалке.
- Света! – окликнул Алешкин голос.
Она застегнула последнюю пуговицу и захлопнула за собой дверь.

На улице шел снег. Хлопья были большими как кусочки ваты и скоро Светкины шапочка и шуба приобрели сходство со Снежной
Бабой. Она сидела на скамейке у метро. Забыв о том, что бабушка
просила её не задерживаться допоздна. Непонятно, сколько бы
она пробыла на скамейке, если бы не черная собачонка, подбежавшая к ней и с какой – то почти человеческой грустью
посмотревшая  на неё. Несколько минут они молча смотрели друг
на друга. Светка  вспомнила,  что в сумке у неё лежит бутерброд,
заботливо положенный бабушкой.
- На, ешь  – Светка отдала бутерброд собаке и встав со скамейки
заспешила к метро. Тут только она заметила, что прохожих поубавилось. Часы в метро показывали без пяти двенадцать.
- Ну вот, опять бабушка ворчать будет…
               
                *   *
                *
- Ну, прости меня! Я не знаю, как это вышло. Я дура  и сволочь!
Маринка  теребила Светку за рукав
- Ну, зачем же так. Ведь для тебя он очередное приключение, не больше. Ты же знаешь, что я его…- голос Светки сорвался и в горле  предательски  запершило. Чтобы скрыть навернувшиеся
Слезы, она уткнулась в тетрадь, - не мешай. Мне дорешать надо. До звонка семь минут.
- В «Пушкарь» пойдешь?
- Нет. Сама иди, если хочешь.

В «Пушкарь» она всё – таки пошла. Маринка выпорхнула из училища сразу  после урока и этот вечер они больше не виделись.
Светка отхлебнула пива из кружки и поморщилась. Она сидела за
столиком одна. Народу в зале было ещё мало. Светка смотрела
в кружку, как будто в этой темной жидкости она надеялась разглядеть  что-то важное.
- К Вам можно? Свободно? – Она подняла голову и увидела Владимира. Он открывал бутылку лимонада.
- Я заметил, что вы пиво не любите – сказал он и поставил перед
ней лимонад.
- Спасибо. Я не хочу. И вообще я не привыкла угощаться за чужой
счет – ответила она, поймав себя на бабушкиных интонациях.
- Ну, зачем уж так – то. Мы вроде немного знакомы.
- Знаете, мне не хотелось бы, чтобы Вы считали меня «девочкой из бара».
- Чем – то Вы сегодня расстроены, Светлана. Что у Вас случилось?
- Да так. Мелочи. Двойку получила по эстетике – мрачно пошутила  Светка. Тут она заметила   наколку на руке Владимира.
- А Вы что, моряк?
- Почему моряк?
- Наколки моряки себе от скуки делают.
- Не только – Владимир непроизвольно  убрал руку со стола, - их в тюрьме делают. Да вы не пугайтесь. Я не убийца, не насильник я –дурак.
Ну, за это у нас бы полстраны пересажали – ответила Светка, – все мы в чем-то дураки.
Владимир посмотрел на нахохлившуюся Светку и начал рассказывать о том, как его с сестрами отправили  в эвакуацию из Ленинграда, как из детдома стайками шныряли по рынкам в поисках съестного, о том, как первый раз попался на краже сыра в детдомовской столовой.

-  После войны я вернулся в Ленинград.
Мать работала в столовой посудомойкой и приносила домой то кусочки хлеба, то яблочную кожуру. Вообще, всё время хотелось
есть. Шпана в подворотнях  упивалась тюремной романтикой и
строила из себя воров в законе. Вечерами, забравшись на чердак
бренчали на гитаре и рассказывали истории о Леньке Пантелееве,
гремевшим на всю Петроградскую сторону. Сейчас вспомнить,
кажется такая дурость, а тогда лет в 16-18 от этих рассказов у подростков дух захватывало. Всё выхвалялись друг перед другом.
На карманной краже меня и взяли. Винить некого. Сам дурак.

Он помолчал. Светка тоже молчала. Потому  что не знала, как реагировать на рассказанное. Ну не удирать же в самом деле.
-  Привет, белобрысая!- немного фамильярно поздоровался
Марковский, – там Алёшка пришёл.
-Здравствуй, Володя - ответила Светка, – мне уже пора. Я обещала быть  дома пораньше.
Марковский  изумленно присвистнул и внимательно на неё посмотрел:
- Ты чего это? Поссорились что ли?
- Нет. Не поссорились -  ответила Светка и, закинув  сумку через плечо, обернулась  к Владимиру, – извините. Мне пора.
- Можно я Вас провожу?
Светка неопределенно пожала плечами  и направилась к выходу.
Собеседник, восприняв этот жест как разрешение,  тоже встал с табурета и последовал за ней.
- Света – остановил её у гардероба  Алёшка, – не уходи. Я новые стихи  принес. Помнишь ?Одноклассника  моего.
- Потом как – нибудь. Сегодня некогда - не оборачиваясь, обронила
Светка.
Дверь  натужно скрипнула и она с невольным провожатым
очутилась на улице.
- Вы извините, мне действительно пора. Не надо провожать – сказала она Владимиру  и, развернувшись, побежала к троллейбусу.
Вскочив на заднюю площадку, она посмотрела в окно и увидела нелепую фигуру своего нового знакомого.
«Этого мне только не хватало» – подумала Светка и тряхнула челкой, пытаясь выбросить из головы и детали разговора и самого
недавнего собеседника.
*
 
- Куда ты ходила с этим… - Алешка пытался найти подходящеё слово, – старым клоуном. Я тебя убью. Тоже мне, Паганини!  «Гибель Титаника». Калоша дырявая, а не Титаник. Песком дорожки в парке посыпать, а туда- же! -  Алешка всё больше свирепел.
Света ковыряла носком сапога снег и молчала.
- Дура! Дура несчастная!
- Почему же  обязательно несчастная. Может я счастливая.
Алешка порывисто обнял её, потом чуть – чуть приотстранив,
посмотрел в глаза:
- Ну, пьяный я был. Сам не понимаю, какой черт попутал.
- Самое  простое всё на черта свалить. Знаешь, мне его жалко.
 Если каждый начнет свои гадости на него валить, ему будет очень
тяжело.
Светка попыталась вырваться, но Алешка прижал её к себе ещё крепче.
- Я всё эти дни себя проклинал. Мне никто, кроме тебя не нужен.
Прости меня, если можешь - и он, боясь, что Светка что-нибудь
ещё скажет, прижал её голову к своему плечу.
- Молодые люди! Через 5 минут метро закроют, а вы всё распрощаться не можете – кинула на ходу шустрая бабулька и простучала каблуками по ступеням здания метро. 
Алешка  со Светкой спохватились и побежали следом.
                *   *
                *
- Света, здравствуй – Алешка неловко переминался с ноги на ногу
и курил. Светка притормозила и стайка сокурсниц, переглядываясь и шепотом отпуская реплики, с подчеркнутым
равнодушием проплыла дальше.
- Привет! Ты чего тут топчешься?
- Да я на минутку. Понимаешь, тут такое дело. Мама съездила в
институт и узнала, что ни на какие подготовительные курсы
я уже давным - давно не хожу. Был большой скандал. Она даже
вызвала отца из Таллина.
- И что теперь?
- Какое - то время нам придется не видеться.
- Понятно. Значит домашний арест.
Алешка старался не смотреть ей в глаза. Неловкая пауза затянулась
и чтобы не подбирать какие – то никчемушные слова Светка сказала наигранно веселым тоном:
- Как выпустят, позвони.
Впрочем, куда звонить? На деревню дедушке? Дома телефона у неё не было. Алешка неловко поцеловал её в щеку и ушёл.
Светка поняла, что это надолго. Домой не хотелось. Пришлось бы
объяснять бабушке причину своего нерадостного настроения и она отправилась в Александро-Невскую Лавру.

Она любила здесь гулять по старому Некрополю, переходя от надгробия  к надгробию, читая имена и эпитафии. Белый скорбящий ангел, сложив мраморные руки, смотрел куда – то поверх её головы.
Она не в первый раз видела эту статую, но каждый раз подолгу задерживалась около неё. Нигде так не чувствуется быстротечность жизни, как на кладбище. Неспеша,  она направилась по боковой дорожке к другому надгробию. Оно составляло предмет её неизменного восхищения. На темной мраморной плите, опершись на кивер, лежал гусар. В  позе было столько сдержанной скорби, что у неё опять перехватило дыхание…Она не могла точно определить то чувство, которое её охватывало. Какая – то смесь боли и восхищения. Гусар не производил впечатление   убитого.
Ничего уродливого, ничего из того, что вносит в облик человека смерть, в этом лице не было. Он просто спал, устав после сражения. Утонченная кисть  руки безвольно свисала. Голова покоилась на
локте,  опирающемся на кивер. Другая рука лежала вдоль тела,
поддерживая саблю.
« Кто ж такое изваял, – в который раз подумала  Светка. – Вот это
Мастер».
 Заморосил дождь. Она еще немного постояла возле памятника и
нехотя двинулась к выходу.

Бабушка вышивала очередную салфетку. Светка вообще не помнила её не вышивающей  или не вяжущей что-нибудь. На салфетки неспешно расцветали фиалки. Светка любила эту маленькую комнатку, где из -  за тесноты невозможно было что-либо переставить. Везде, где только возможно, красовались салфетки вышитые бабушкой. На  железной старомодной кровати  возвышалась горка подушек с кружевными  наволочками. Узоры
на них бабушка вывязывала один другого краше. В то же время
Светка стеснялась приглашать домой подружек. Ей было неловко
за старую, вышедшую  из моды мебель, за свой любимый коврик
с оленями, кисти которого она в детстве заплетала в косички. НА
дальнем плане гобелена возвышался замок. Когда Светка слушала
сказки, читаемые бабушкой, ей казалось, что и Спящая Красавица,
и Золушка, и даже людоед из « Кота в сапогах» жили там, бродили по окрестному лесу, спускались к ручью. Коврик немного поблек, кисти поистрепались, но очарование странным образом осталось.
Бабушка посмотрела через очки на неё:
 – Что-то ты сегодня скучная.
- Да нет, тебе показалось. Просто устала немного -  Светка взяла со стола недочитанный том Майн Рида и шлепнулась на диван.
                *     *
                *
Маринка сидела на подоконнике  в туалете и, прищурив один
глаз, чтобы дым его не ел, докуривала почти испарившийся
хабарик. При этом другой глаз бегал по строчкам толстущей
книги. Дочитав последнюю  страницу, она облегченно выдохнула, кинула  оставшийся  фильтр от сигареты в раковину и протянула книгу Светке.
- Принеси второй том.
- Господи! Как ты читаешь эту тягомотину! Я и половины прочитать не смогла. Я от Мельникова -  Печерского впадаю в
летаргию.
- Ничего ты не понимаешь. Очень даже интересно.
Светка бросила книгу в сумку. Она незамедлительно заметно
потяжелела.
- На математике  нарисуй себе личико. Пойдем в «Пушкарь».

В «Пушкаре», как всегда было дымно и шумно. Дядя Вася приняв привычный взнос, улыбнулся всем необъятным розовым блином
лица:
- Что – то давненько Вас не видно. Ребята каждый день спрашивали, - и широким жестом указал в зал. Они вошли  в накуренное чрево «Пушкаря».
 Алексея не было, зато Марковский поднялся из - за шумного столика и подошел к ним.
- Девчонки, подсаживайтесь к нам.
Маринка приняла приличествующее выражение лица, вздернула подбородок, распрямила спину и шагнула к столику, Светка нехотя последовала за ней. Марковский сбегал к стойке за пивом и солеными сушками. Светка курила, слушала разговоры и рассеянно   глядела в потолок. Маринка была в ударе. Шуточки так
и сыпались из неё, как цветной горошек из пакета. Светка тоже попыталась развеселиться, но не получалось. Ей было скучно и хотелось выйти на воздух.
Она заметила, как в зал вошел « Титаник» (так она мысленно, не без тени  иронии окрестила Владимира). Светка поморщилась, как от зубной боли  и зябко передернула плечами. Ей совсем не нравились его явный интерес к её персоне  и не наглые, но настойчивые знаки внимания.
«Ну неужели он не видит, что он мне совсем не нравится?»
- Светка, вон твой кавалер пришел!- хохотнула Маринка, оторвавшись от беседы с каким – то долговязым парнем.
- Чтоб к тебе всю жизнь такие приходили! – шепотом ответила Светка и показала ей язык. Компания дружно грохнула. Маринка слегка покраснела, но не подала  виду, что это её задело.
- Что-то Алешки давно нет, – разыгрывая безразличие, спросила она у Марковского. Марковский нагнулся под стол за бутылкой вина  и что-то шепнул Маринке на ухо. Глаза её, и без того кукольные, округлились ещё больше. Светка сделала вид, что ничего не заметила. Стакан с содержимым розоватого цвета пошёл по кругу. Вытерев  уголки губ, Светка встала и пошла в туалет. Голова немного была не своя. Стоя перед зеркалом, увидела, как открылась дверь, и за спиной у неё возникла Маринка.
- Ты что, в самом деле, ничего не знаешь или прикидываешься?
- А что я должна знать?
- Твой Алешка женится на дочери директора Репинского училища
Во, гад! Мне Марковский сказал. Мальчик молодой, да ранний. Знает, что экзамены на общих основаниях не сдаст.
- Врешь!
- Спроси сама у Вовки.
 Внутри у Светки что-то оборвалось.
- Не вздумай реветь. Таких, как он, пачками и тачками. Тоже мне, принц. Пошли в зал. Да очнись ты -  Маринка потрясла её за плечи,
схватила за руку и потащила за собой…

На улице кто взял Светку под руку. Это был Титаник. Она безразлично посмотрела сквозь  него.
- Света ты пьяна. Тебя в метро не пустят.
- А тебе то что – язык её заплетался. Титаник  вел её по пустынным
переулкам.
- Я  тебя такую никуда не пушу.
- Ну что тебе от меня надо? Что ты привязался. Отстань! – она попыталась высвободить руку, но, оттолкнув  его  Светка почувствовала, что земля закачалась.

Она смугло чувствовала, что кто-то снимает с неё сапоги.
- Глупая. Ты выпила столько, что слону стало бы плохо – Титаник
погладил её по голове. Светка протестующе замотала головой.
- Если бы мне встретилась такая девчонка  как ты, когда мне было, как Алёшке. Разве бы я промотался полжизни по тюрьмам. Те, что мне попадались, любили деньги, тряпки, золото. Вот и покупал  любовь  «от посадки до посадки».
А ты, чадушко, бессеребренница.



- Уходи и не появляйся больше никогда. Я тебя не люблю. Не нужен ты мне! Видеть тебя не могу.  Вот б….вокруг тебя будут кстати. А я не нуждаюсь, -  она сунула «Титанику» в руки коробку с туфлями на платформе, – ты что в самом деле решил что они мне нужны? Шуток не понимаешь?  Совсем уже свихнулся.
- Так не возьмешь ?
- Нет.
Титаник размахнулся и кинул коробку в Неву.
 Светка хмыкнула и бросив через плечо:
 – Гуд бай! - заспешила с пляжа Петропавловки к остановке автобуса. На мостике  она оглянулась и увидела его стоящим там - же и смотревшем на воду. В крепости бухнула пушка.
« Двенадцать часов,- подумала Светка, - на практику не опоздаю».

Через месяц, когда она после экзаменов, пришла в «Пушкарь», Марковский подсел  к ней за столик.
Между прочим, в разговоре, он сказал ей, что «Титаника» взяла милиция   прямо в зале.