Не получилось

Фрагмент несакцианированной скрытой  записи заседания комитета по присуждению престижной литературной премии:
…Бас.- Вы ещё сравните ЭТО с Джойсом!
Баритон.- Параллели, коллега, можно провести как угодно, тут вам не математика.
Прокуренный баритон.- Господа, не стоит. Давайте ещё раз спокойно выслушаем друг друга.
Баритон.- Кратко. Это маленькое произведение ,написанное гекзаметром и рассказывающее о попытке удержания героя повествования от спокойного возвращения домой, на мой взгляд, есть творческое переосмысление в рамках современного «клипового» сознания одного из эпизодов «Одиссеи».Посему…
Запись обрывается.



Не получилось



Войдя в вагона полумрак и на прохладный дермантин усевшись,
Ослабив на туфлях шнурки и  сцепив на затылке ладони,
Устало Чебукин вздохнул, предвкушая
Неспешное чтенье и сон под колёс перестуки.
Тем паче, что нижняя полка.
Уже проводник попросил провожающих выйти,
Зеленым стал цвет семафора, суля отправленье,
Подумал Чебукин : «а вдруг без попутчиков нынче?».
Но не получилось.
Как часто бывает, вдруг в самый последний момент
Откатилась купейная дверь и возникла рука –
На лаке ногтей отразились: Чебукин, перрон (уплывает неспешно)
И что-то ещё. Непонятное.
Дама вошла.
«Свободно?»,- взглянув по-хозяйски, слегка повернулась спиной,
представляя Чебукину выбор:
сидеть дураком или шубку, скользнувшую с плеч, подхватить,
из себя разыграв джентельмена.
«Вдвоём, стало быть»,- прошептала она, оценив воспитанье попутчика
и слегка усмехнувшись
как будто себе еще что-то шепнула, взглянув на Чебукина сбоку.
Достала билет, чтоб его предъявить.
Проводник был не весел – проблемы с титаном.
«Нам чая не будет»,- без грусти сказала она и, поставив
пакет, глухо звякнувший, предположила:
«Пьем пиво?»
Чебукин кивнул, свой пакет доставая.
В нем пиво , орешки и даже кальмаров
Припас он под чтенье неспешное.
Не получилось.
«Давайте знакомиться,- снова она улыбнулась и выгнула спину как кошка,
смотри мол, попутчик,
на гибкость и линий фигуры округлость - Ирина».
«Евстафий,- Чебукин решил пошутить и назвать себя именем древним,
смешным и сегодня нелепым,-
мой папа историк.
Сестра Ефросинья».
«Евстафиев не было в жизни моей,-
вслух задумалась Ира,-
ну что ж, интересно.
Давайте на «ты» перейдем, брудершафт, правда, с пивом не очень».
«Мне что ж , целоваться?,- Чебукин подумал, а громко сказал,-
да с пивом не очень. И не к чему.
Нам на «ты» можно просто, коль скоро в купе мы вдвоём».
«И вдвоём , между прочим надолго,-
Ирина поправила локон,-
Вы в вкусе моём. Это так. К разговору».
А дальше всё просто:
Под пиво кальмары,
Прокуренный тамбур,
Под пиво орешки,
«Какие вам нравятся женщины, простите, тебе?»

Уж спал проводник.
По соседству ханыги затихли,
Залив в себя водку по самые гланды,
Состав, отдохнув, вновь стремился на север.
Чебукин не спал.
Не спала и Ирина.
На полке своей все крутилась она,
Всё вздыхала,
То так изгибаясь, то этак.
То этак, то так.
Чебукин же думал.
И слушая вздохи, немного жалел эту женщину, эту кокетку.
«Старалась – то как.
И не получилось».
И утром, спиной выражая презренье,
Сказала она:
«Ну, прощайте, Евстафий!»
И дверью купейною хрястнула.
Чебукин, мобилку достав и натиснувши кнопки,
Прищурясь на солнце, сказал:
«Дорогая, привет, я приехал».