***

Что поделать если волосы ее были того оттенка лесной травы, которая увядает по осени у самой кромки леса. Они впитали тишину, в которой листва падала с деревьев, медный перезвон осиновых жилок и кленовый мед просачивающегося сквозь кроны солнца. Робкие звери прятались в траве, прижимаясь к ногам, их упруго-прохладная шерсть была покрыта росой, а глаза блестели черной влагой. Терпко пахли сухие стебли на просторных полянах, и духи тумана смотрели исподлобья древних дубов как она шла в шелесте тонких стеблей.
Ее колени были изранены и странно белы, а от щек к вискам протянулись темные тени, но для кого-то она была прекрасней, чем все меланхоличные божества. Просто она могла выбирать, и была похожа на птицу, ведь люди завидуют им, потому что знают - красота в стремлении.
.. А на другом краю шел снег. Там не осталось дорог и камней, в белой пелене перекликались невидимые цветы, разгораясь в еловых сумерках блуждающими огнями. Где-то там шумел ветер в рогах спящих лосей, выдыхающих теплую пелену, одевающих в иней колючие кусты ежевики.
Так долго морозное небо ожидало ее силуэта, тени, примятой озябшей босой пяткой, когда она выйдет из-за прозрачных берез, переступая через поваленные деревья. Так долго не уходило солнце, перебирая тонкие ветви, по которым прыгали сороки, кося оранжевыми глазами вниз в перепутанные коконы гнезд. Так долго кто-то не мог поверить в то, что некому сюда прийти, и был ли этот кто-то. Только лес оставался окутан застывшей тишиной, осыпающейся медленно, как снег.