Женщины Часть первая

    Валя с завистью смотрела на симпатичных знакомых девушек, выходивших замуж одна за другой. Разнились они характером, цветом глаз и волос. Все они обладали стройной фигурой и умело общались с мужчинами. В компании часами, улыбаясь, говорили ни о чем, эффектно выставляя ножку, словно невзначай наклонялись к мужчине, открывая вид на соблазнительную грудь, чем привлекали его внимание к себе. В то же время они искусно давали понять поклонникам, что недоступны, заставляя их серьезно ухаживать за ними. В дальнейшем представительницы прекрасного пола стремились, чтобы мужчина признался в любви и предложил выйти замуж. Надо заметить, многим из них удавалось задуманное доводить до звучания свадебного марша. Браки по любви среди таких девушек были редким исключением. В основном, холодный расчет.
   Чуть полноватая, среднего роста, с русыми волосами, доходившими до середины спины, Валя не умела кокетничать и бездумно веселиться. Она читала книги, слушала классическую музыку и посещала театр. Однажды, попав в компанию бывшей одноклассницы, она просидела весь вечер за столом кафе в одиночестве. Ни один парень не пригласил ее на танец.
      – Удивительно, – рассуждала она. – Взять хотя бы Максима: небольшого роста, с оттопыренными ушами, в очках, а женился на длинноногой, но глупенькой Ульянке. С ней можно только хохотать, а говорить серьезно не о чем. Ее я могу понять: Максим умный, студент престижного института, сможет в жизни устроиться и обеспечить семью. А вот его… Обидно!
    И все же Валентина продолжала мечтать, как и многие девушки, о встрече с молодым человеком, которому будет нужен ее внутренний мир, надеясь познать с ним настоящую любовь. Любовь, о которой так много написано книг, создано фильмов. 
    Ее подруга Наташа была стройной, одевалась недорого, но изящно. Шанс выйти замуж, имея такую внешность, у нее был велик. Она, как и Валя, мечтала об искренних чувствах.
    Они познакомились на вступительных экзаменах в московский институт геодезии и картографии. На первом курсе подружились. Обе были москвичками и жили недалеко друг от друга. Частенько сидели в кафе за чашечкой кофе, делясь впечатлениями от просмотренного фильма или спектакля. Ни та, ни другая не признавалась даже себе в истинной причине посещения многолюдных мест. Они обе надеялись на госпожу Удачу, которая проявит к ним свое расположение и подарит знакомство с юношами.
    Валя была чересчур стеснительна. Многие девушки легко общались с парнями. Она так не могла: у нее в самый неподходящий момент начинало саднить горло, появлялся кашель.
    С Наташей происходило все иначе. Парни стремились с ней познакомиться, ухаживать, но, как только дело доходило до интимных отношений, все прекращалось. Она боялась беременности, аборта, а больше всего – порицания родителей.
   Учеба в институте давалась Наташе нелегко. В ходе семестра почувствовав трудности в восприятии учебного материала и сдав только один экзамен в зимнюю сессию, прекратила обучение. Устроилась работать на почту.
   Девушкам это не мешало продолжать дружбу. Они по-прежнему встречались, рассказывали друг другу новости, сидя в излюбленном кафе и поглядывая на парней за соседними столиками.
      – Наташ, как у тебя с Сергеем? – спросила Валя, рассматривая посетителей.
      – Расстались.
      – Он или ты? 
      – Я отказалась ехать с ним на дачу с ночевкой.
      – Понятно. Смотри. У окна сидит симпатичный парень, а с ним страхолюдина. Что им надо? То подавай идеал, а то и такая сойдет. Иногда мне кажется, что  останемся мы с тобой в девках.
      – Валь, прекрати! И так грустно. Пошли лучше в кино.
***
    Студенческие годы пролетели быстро. После окончания учебы Валю как москвичку распределили на работу по месту жительства, чему она и ее родители были несказанно рады. 
    Последний год обучения ей дался морально довольно трудно: чуть ли не каждый день один из сокурсников женился, как правило, на москвичке, а сокурсница выходила замуж за иностранца. У Вали к этому времени изменений в личной жизни никаких не произошло. Она, как и прежде, с подругой бродила по Москве, ловя случайные взгляды проходивших мимо парней.
***
    Окончив учебу в институте с красным дипломом, Валя, помахав рукой сокурсникам, пообещала им обязательно писать и стала готовиться к самостоятельной жизни. «Не все потеряно, – подбадривала она себя. – Предприятие большое, там наверняка много молодых ребят и среднего возраста неженатых мужчин».
    Первое, что она сделала, – пересмотрела гардероб. Вещи, которые годны были только для походов, убрала в дальний ящик шкафа. Приобрела костюм, надеясь в нем выглядеть как специалист. Потом решила: «Он понадобится только в торжественных случаях», – и перевесила его подальше. На видное место попали платья, в которых она неплохо смотрелась. Ей очень хотелось выглядеть как современная девушка.
***
      – Тебя направили к нам по распределению? Красный диплом – это серьезно, – произнесла средних лет женщина, работавшая бригадиром в отделе, где предстояло трудиться Вале. Немного помолчав, продолжила:
      – Забудь, деточка, чему тебя  учили в институте, и приступай к работе. Главное – не паникуй! Тут тебе все, особенно я, будем помогать. Современное производство уже ушло вперед, пока вы там учились. Зовут меня Тамара Николаевна.
    Она показала девушке рабочее место и новейшие приборы, которые та до сих пор видела только на картинках. Теперь предстояло научиться на них работать.
    Усердно постигая новшества в обработке полевых геодезических материалов, она привыкала к рабочему дню, который начинался с утра и длился, по ее мнению, вечность. Первое время уставала и не видела вокруг себя ни женщин, ни мужчин, ни даже бригадира, только слышала ее строгий голос: «Тут надо переделать, ты не учла…  Не реви. Я помогу сделать как надо».
    Прошло полгода, пока Валя освоила этот процесс и стала сдавать свою продукцию практически без ошибок. Дни порой казались ей короткими, когда она не успевала закончить работу в срок.
    Теперь появилось время приглядеться к сотрудникам, что повлекло за собой разочарование: в основном, мужчины и юноши, работающие здесь, были уже  женаты. Свободными от брачных уз оказались лишь те, которые находились в вечном поиске единственной и неповторимой, а также те, которые не желали себя обременять заботой о семье. Трудились там и представители сильного пола, для которых работа была превыше всего. Интересная деталь: все старались найти свою половинку на стороне, то есть не на предприятии. Чем это было вызвано, для Вали оставалось загадкой. Стало понятно: целыми днями кропотливо творя, рано или поздно она пополнит ряды незамужних женщин. Перспектива незавидная. А если учесть, что на дорогу до работы и обратно приходилось тратить около трех часов, то ни о какой личной жизни при таком раскладе не могло быть и речи.
***
    В один из очередных набитых цифрами дней бригаду облетела весть: Тамара Николаевна увольняется. На ее место назначен пенсионного возраста Захар Иванович.
    Это происшествие позволило сотрудницам, ранее шепотом осуждавших отношение Тамары Николаевны к мужу, теперь открыто говорить об этом, сделав супружескую жизнь женщины достоянием всех работающих в камеральной группе. Оказывается, они возмущались ее решению уйти от мужа, хотя знали, что он злоупотреблял алкоголем.
      – У многих пьют. Нате, хочет развестись. На что будет жить? Гордая. Захотелось настоящей любви, уважения. Все хотят. Только где она, настоящая-то? Это в кино кофе в постель, да и то до свадьбы.
      – Уйдет от него, что потом? С ребенком вообще никому не нужна будет. Кто в наше время воспитывает чужого, да еще свои денежки на него тратит?
      – О ребенке она подумала? Оставить сына без отца!
    Так реагировали коллеги на желание Тамары Николаевны уйти с сыном от супруга. Валя слушала и удивлялась: «В институте мы сплетничали о той или иной девушке, порой перемывали косточки парням, но как-то беззлобно. Здесь слова женщин буквально наполнены ядом».
    Откуда она могла знать, что они такими словами оправдывают свое бездействие в похожей ситуации. Молчат, боятся, что не потянут финансовую сторону в одиночку. Вот и живут, уговаривая себя: «Какой-никакой, а все ж мужчина. У других и такого нет».
    Валя расстроилась, когда узнала об увольнении Тамары Николаевны. Ей нравилось в ней спокойствие и рассудительность. Подумав,  для себя решила: «По мне, так лучше жить одной, чем мучится с таким супругом. Так что она правильно мыслит».
***
    Кто знал из коллег, как невыносимо было Тамаре Николаевне жить с человеком, из-за которого сынишка прячется в детской и, забившись в угол, тихо сидит там, пережидая, пока пьяные гости отца, матерясь, клянутся друг другу в вечной дружбе и уважении.
    Однажды, когда она с сыном вышла из детского сада, он подошел к скамейке, сел на нее, опустил голову и заплакал.
      – Что за слезы? – спросила она его, почувствовав, как сжалось ее сердце.
      – Давай не пойдем домой. Поедем лучше к бабушке, – не отвечая на вопрос, предложил Славик.
      – Обязательно поедем, только летом. Хорошо?
      – Нет, сейчас. Я не хочу домой. Вдруг он опять пьяный.
    Его слова болью отозвались в груди. Она в очередной раз попыталась уговорить супруга не пить горькую. Он поклялся и даже побожился. На следующий день, шатаясь от выпитого, еле добрался домой.
    Ждать и дальше изменений в поведении мужа было напрасной тратой времени, а видеть мучения сына – невыносимо. Оставив супруга наедине с полюбившейся ему бутылкой водки, Тамара Николаевна уволилась, взяла за руку самого родного для нее человечка  и – уехала из города строить свою жизнь без мата.
***
    Отработав три года, Валя задумалась о дальнейшей своей судьбе. Перспектива остаться одинокой до самой старости ее не прельщала. Девушку угнетало то, что она до сих пор не замужем и у нее нет детей, в то время как ее сверстницы уже варят супы мужьям и вытирают носы малышам. Она стала замечать за собой, как с завистью смотрит на сына и дочь  двоюродной сестры Марины, приходя к ней в гости. Вечерами, лежа в постели, думает о возрасте, когда женщину мужчины воспринимают только как коллегу, имеющую опыт в работе.
    После появления вновь таких мыслей она села среди ночи в кровати и произнесла: «Я не хочу быть коллегой с опытом!» Прежде чем принять какое-то решение, ей пришлось сознаться: «Внешность заурядная, парни меня не замечают. Прискорбно. Однако это факт». 
    Валя знала о существовании геодезического предприятия в Магадане, куда стремились попасть москвичи и питерцы, намереваясь поправить большими заработками свою материальную сторону жизни. Туда-то она и решила отправиться за «туманом и за запахом тайги», надеясь разглядеть для себя в этом тумане хорошего, надежного супруга, отца своих будущих детей. 
    Разговор с родителями был трудным. Не умея лгать, Валя была вынуждена озвучить истинную причину, из-за которой она хочет жить в городе, где мужское население преобладает над женским. Никакие уговоры родных не смогли повлиять на ее решение. На кон была поставлена ее дальнейшая жизнь. Наташа внимательно выслушала доводы подруги и все-таки уехать из Москвы не захотела. Им пришлось расстаться.
***   
    Прилетев в Магадан, Валя устроилась в гостиницу. Поставив чемодан на пол около двери, она отправилась осматривать город. Вышла на улицу и остановилась. Что-то мешало ей свободно дышать. Огляделась. Вокруг возвышались сопки. Для нее это было необычно. «Придется к этому привыкнуть, раз уж захотелось здесь жить», – подумала она, зашагав наугад.
    Магадан, по сравнению с Москвой, был небольшим. Представлял собой проспект и несколько примыкавших к нему улиц. Вдоль него расположились трехэтажные дома, за ними – двухэтажные, а дальше – одноэтажные неказистые постройки. Продолжая знакомство с городом, Валя увидела кинотеатр и недавно отремонтированный ресторан. Больше всего ее удивило наличие драмтеатра. Она шла, с грустью вспоминая высотные дома, шумные московские проспекты,  улицы с трамваями, троллейбусами и множеством машин. Оставив сопки позади, вышла на ровное, открытое место и – замерла. Перед ней распростерлось до горизонта Охотское море. Его штормило. На волнах величаво покачивались огромные корабли.
    Она впервые видела море, почти слившееся с небом. Только еле заметная тонкая полоса горизонта разграничивала их. Увиденное поразило ее. Она вспомнила, как ребенком с родителями отдыхала в Крыму. Вода в том море была теплой, прозрачной и вызывала восторг от купания. Южное солнце «покусывало» кожу на носу и на спине. Постоянно хотелось пить.
    Это море, заполнившее все пространство перед ней, казалось мрачным. Вода смотрелась как густой кисель. Волны медленно, будто с большим трудом, перекатывались по его поверхности. Валя, вдыхая запах морской воды, не переставала восхищаться. Она смотрела на грозовые облака, подкрашенные снизу ярко-розовым цветом лучами уходящего солнца. Само небо из-за плотных облаков было темно-серое. Море вторило ему расцветкой, добавляя черноту над своими глубинами. Казалось, на Севере не должно быть полутонов и оттенков. И все же…
    Замерзнув, Валя решила вернуться. Встав к морю спиной, удивилась. Ей никогда не приходилось видеть темно-бордовых, изумрудно-зеленых и светло-желтых листьев одновременно. Здесь же деревья и кустарники на сопках, напоминающих цыганок в пестрых юбках, словно хвастались друг перед другом раскрашенными осенью листьями.
    Навстречу ей шли мужчины в штатском, в форме морских офицеров, матросы. На ее лице появилась улыбка. «Все же я правильно поступила, приехав именно сюда. Здесь точно не буду обделена мужским вниманием, мне не придется коротать вечера в одиночестве. Жизнь все-таки хорошая штука!» – радовалась она, подходя к гостинице.
    Ей впервые за последние годы захотелось танцевать и петь. Она стояла на пороге новой жизни. В ее голове зазвучали строки из «Евгения Онегина»: «Что день грядущий мне готовит?..»
    Она предварительно договорилась по телефону с начальником магаданского предприятия о принятии ее на работу. Казалось, все идет своим чередом. Стоя у окна гостиничного номера, девушка все же немного волновалась. Здесь, что бы ни произошло с ней, ждать поддержки будет не от кого. Родители и подруга далеко. «Поздно расстраиваться. Назад дороги нет. Пока нет, там посмотрим, – успокоила она себя, собираясь лечь спать. – Интересно, как выглядят жители столь сурового края? Моряки – понятно, а геодезисты?» – переключилась она на волнующую ее тему. Услужливое воображение быстро нарисовало мужчин и юношей высокими, мускулистыми, с гордо поднятой головой и открытым взглядом. По-другому она их представить себе не могла. Уже засыпая, прошептала: «Один из них станет моим мужем. У нас родятся мальчик и девочка».
    Как все просто в наших мечтах!
***
    Валя отыскала предприятие, где ей предстояло работать. Простенькое трехэтажное здание приютилось около одной из сопок. Рядом возвышались над одноэтажными домами частного сектора три пятиэтажки, в которых жили семейные работники этого учреждения. Чуть дальше находилось общежитие для одиноких сотрудников. Узнав у вахтера, где найти приемную директора, она направилась на третий этаж.
      – Секретарша в отпуске, проходите сразу к нему, – прокричал мужчина ей вслед.
    Она так и поступила. Войдя в кабинет директора, увидела подтянутого седоволосого мужчину высокого роста. Подумав: «Я себе его таким и представляла»,
      – протянула ему свои документы. Просмотрев диплом и трудовую книжку, Леонид Иванович подтвердил устный договор о принятии ее на работу.
      – Можно узнать, почему вы уволились из столь серьезного московского предприятия и решили приехать к нам? – спросил он, провожая ее до двери.
Валя смутилась. Заметив это, директор произнес:
      – Вы будете приняты в камеральную группу. Вопрос был неуместен. Забудьте.
    Выходя на улицу, Валя вдруг сообразила: «Говор-то у него московский». Подробности жизни Леонида Ивановича она узнала в первый рабочий день из уст всезнающих женщин. Они сообщили, что он коренной москвич, у него в столице жена и дочь. Рассказали, как он, возвращаясь после  работы домой, сбил человека, переходившего дорогу в неположенном месте. Произошло это в Москве. Ходил слух среди здешних работников, якобы Леонид Иванович обязался заботиться и обеспечивать материально дальнейшую жизнь мужчины, утратившего трудоспособность, как он считал, по его вине. Хотя все были убеждены в его невиновности, в том числе и правоохранительные органы. Этот случай стал причиной его переезда из родного города на север, где зарплата позволила ему не только обеспечивать свою семью, но и выполнять взятое им обязательство. Жена отказалась поехать в глухую, необжитую, по ее мнению, местность.
    Мало кто знал из теперешних его коллег, что, прежде чем приехать в Магадан, он два года проработал начальником тюменской экспедиции. И только зарекомендовав себя умелым, целеустремленным руководителем, был направлен сюда.
КЛАВА
    Оформив документы, Валя получила место в общежитии. Поселили ее в комнату, рассчитанную на двоих, в которой уже жила полноватая миловидная женщина лет сорока пяти. Черные крашеные волосы у нее были коротко подстрижены. Серые глаза в сочетании с таким цветом волос придавали лицу особую привлекательность.
      – Клава, – представилась она, когда на пороге комнаты появилась Валя. – Меня предупредили о вас. Проходите. Устраивайтесь.
    Девушка  немного смутилась, не услышав отчества. «Наверное, здесь так принято», – подумала она, произнося свое имя. Комната, в которой предстояло ей жить, была квадратной, с одним окном. Около стен стояли две кровати с тумбочками, у двери, занимая весь простенок, – огромный шкаф. Над кроватью Клавы висела картина «Утро в сосновом лесу» Шишкина. Вид комнаты шокировал Валю. За годы учебы ей ни разу не приходилось бывать в студенческом общежитии. «А что делать? Это не гостиничный номер. Не понравится – вернусь. Меня никто не заставлял сюда ехать. Остаться тоже никто не заставит», – решила она.
    Немного постояв у порога, прошла к свободной койке и принялась освобождать чемодан. Пытаясь поднять себе настроение, стала тихонько напевать. Стон женщины заставил ее обернуться. 
      – Что с вами? – участливо спросила она.
      – Болит в боку.
    Валя вызвала скорую. Пока врач осматривал Клаву, она вышла в коридор. После его ухода вернулась и снова взялась раскладывать вещи на свободных полках шкафа, стараясь не шуметь. Раздалось тихое всхлипывание, постепенно переходящее в рыдание. Девушка подошла, присела на кровать, не зная, как можно успокоить женщину. Немного молча посидев, стала гладить ее руку. Сквозь слезы Клава вдруг произнесла:
      – Я очень его люблю. Люблю давно.
      – Кого?
      – Леонида Ивановича.    
      – Директора предприятия? – переспросила Валя, изумившись такому признанию.
    Клава кивнула головой и быстро, сбивчиво, немного заикаясь от волнения, заговорила. Так бывает, когда долго некому рассказать о душевных муках.  Почему она, неожиданно для себя самой, решила признаться молодой девушке в своей неразделенной любви, она не знала. Вероятно, долго молчала, не имея возможности высказаться, облегчить душу, или Валя проявила к ней с первых минут знакомства столь необходимое для нее внимание.
***
      – Я родилась и жила в Новосибирске, окончила геодезический институт. Мне предложили работать на здешнем предприятии, но я решила поехать в тюменскую экспедицию. Мечтала о самостоятельной жизни без родителей. Мама не хотела меня отпускать. «Чего тебе не живется с нами. У тебя отдельная комната. Вовка, сын директора мясокомбината, ухлестывает за тобой. Ты бы за ним всю  жизнь прожила сытой и холеной», – говорила она мне, стараясь удержать около себя. Отец, напротив, поддержал, сказав: «Мы с матерью  всю жизнь прожили на одном месте. Езжай, дочка. Мир хоть посмотришь, а выйти замуж всегда успеешь».
    Уговоры и доводы матери не смогли меня остановить. Поцеловав ее, крепко обняв на прощание отца, я села в поезд и направилась к полному неизвестности будущему, собираясь потом обязательно вернуться домой. Однако судьба распорядилась иначе.
    Экспедиция, в которой предстояло работать, базировалась в поселке, недалеко от которого начинался лес. В комнате общежития, куда меня поселили, жили Зина, Ира и Аня. В свой первый трудовой день, увидев, как много там работает молодежи, я была приятно удивлена. Помню, сев за свободный стол, громко объявила: «Мне это место очень подходит».
    У меня в то время была тонкая талия и копна черных как смоль волос. Выглядела очень эффектно. На меня сразу обратили внимание самые симпатичные парни: Виктор и Степан.
   Когда на улице мороз пробирался под шубы, мы собирались в клубе и  танцевали до утра. В теплые летние дни в лесу у озера организовывали пикники. До сих пор помню, какое это было беззаботное, счастливое время, когда ни о чем не задумываешься,  живешь и радуешься каждому новому дню.
    Девчонки, с которыми я жила в общежитии, частенько меня спрашивали, кто из парней мне нравится больше, Степан или Виктор. Как я могла им объяснить: веселый, симпатичный Степан постоянно заглядывает в рюмку. Можно ли доверить такому воспитание детей? Виктор – заботливый парень, но я уже тогда была разумней его. Получалось, что став супругой кого-нибудь их них, мне пришлось бы рассчитывать только на свои силы, а мне так хотелось, чтобы мужчина защищал от непредвиденных невзгод, а я спокойно растила бы детей. Главное: ни тот, ни другой в моем сердце не вызывал трепета. Я была к обоим равнодушна, как будто знала, что судьба уже подготовила резкий поворот в моей жизни.
      – Что за поворот? – заинтересовалась Валя.
      – Однажды, как всегда опоздав на работу, я вбежала в комнату и быстренько села за рабочий стол. Коллеги громко обсуждали предстоящие перемены в экспедиции, связанные с назначением нового начальника, приступившего с этого дня к своим обязанностям. Увидев меня, Степан пошутил:
      – Клава, по поводу тебя «новый» уже распорядился. Собирай чемоданы, ты уволена за очередное опоздание. 
      – Посмотреть на этого изверга успею, прежде чем получу расчет? – поинтересовалась я.
    Степан собрался ответить, но в этот момент открылась дверь. В сопровождении главного инженера в комнату вошел тот самый изверг.
      – Леонид Иванович – наш новый начальник, – представил его главный и пояснил: – Приехал к нам из Москвы.
    Увидев его, Зина, с которой мы жили в общежитии, прошептала:
      – Ален Делон, прямо с экрана.
      – Эта фраза долетела до моих ушей и там осела навсегда. Мужчин с такой внешностью я видела только в кино. Он, действительно, походил на французского актера, плюс к этому, был умен и почтителен. Находиться рядом с таким мужчиной хотело бы большинство женщин мира.
      – Верно, – подтвердила Валя. – Когда увидела его, пыталась вспомнить, на кого он похож. Точно. Ален Делон. Я смотрела фильм с его участием, когда училась в школе, классе в пятом, наверное.
      – Вот-вот. А я, молодая в то время девчонка, увидев его…  Честно тебе признаюсь, он произвел на меня огромное впечатление своей элегантностью, спокойствием, умением слушать собеседника. Да и сейчас он отличается от всех мужчин нашего предприятия, хотя уже в возрасте. Согласись.
    Валя задумалась: «Пожалуй, Клава права, он симпатичный. Однако старомоден и староват. Впрочем, в молодости наверняка выглядел необычайно привлекательно. Неудивительно, что она влюбилась в него с первого взгляда и говорит о нем с таким восхищением!».
      – Теперь ты понимаешь? – продолжала Клава. – Встречаться со своими сверстниками мне стало неинтересно. Я все чаще и чаще отклоняла приглашения друзей пойти в кафе. На парней из своей компании смотрела как на мальчиков, которым еще только предстоит стать умными, здравомыслящими мужчинами. Ждать, когда они повзрослеют, мне не хотелось. Отношения с подругами становились натянутыми. Они не понимали, что происходит, а я не хотела объяснять причину, из-за которой поменялось мое поведение.
***
    Клава рассказала, как мучилась, зная, что он старше лет на десять (это огромная разница для нее), как трудно было сознаться в своей любви к нему, а главное, согласиться с тем, что шанса быть рядом с ним у нее нет. Он женат и растит дочь. Все было понятно, но ее будто загипнотизировали. Она была убеждена: жизнь мужчины подолгу вдали от жены непременно приведет к разводу, нужно только дождаться этого. Почти каждый вечер перед сном ее окутывали грезы. Клава представляла себя в его объятиях. Видения были настолько явственными, что она, как ей казалось, ощущала взволнованное дыхание Леонида Ивановича и тепло его рук.
    Вспоминая дни далекой молодости, Клава поведала, как стремилась чаще попадаться ему на глаза. Но он был всецело занят проблемами экспедиции, выводя ее по качеству работ на более высокий уровень. Удивлялась его равнодушию к женщинам. Он видел в них только коллег. Тут никакой макияж и модное платье не могли ей помочь. Было понятно: приди она на работу хоть нагишом – это не произведет на него никакого впечатления.      
    Осознав это, Клава решила повысить свои знания и стать бригадиром группы обработки геодезических измерений. Такая идея всецело захватила ее. Она осваивала современную технику, выполняла задания на высоком уровне. Руководство заметило ее усердие. Ей предложили возглавить камеральщиков. Прежний работник, занимавший эту должность, стал пенсионером. Так она попала в число сослуживцев, ежемесячно приглашаемых на производственные собрания к начальнику. Вскоре Клаве удалось выделиться среди них, достигших пожилого возраста, как молодому, перспективному руководителю. Теперь она с удовольствием ходила на работу, ожидая тот день, когда Леонид Иванович попросит ее осветить положение дел в группе. В этот момент снова вмешалась в ее жизнь судьба.
    Неожиданно произошло событие, сделавшее усилия Клавы напрасными. Леонида Ивановича перевели работать в Магадан. Это известие ударило девушку в самое сердце. Сколько сил и времени ушло на то, чтобы осуществить задуманное, а тут…
    Его направили возглавить предприятие, нуждающееся в опытном, квалифицированном руководителе. У Клавы разом стало пусто в душе. Не хотелось старательно подкрашивать глаза и губы, бежать в магазин и отстаивать километровые очереди в надежде приобрести новое платье или кофточку, чтобы выглядеть привлекательней. Все это в одночасье стало для нее бессмысленным. На работу идти не хотелось. Бежать со своей болью к девочкам? Они давно перестали общаться с ней. Вернее, она сама прекратила с ними сердечные разговоры. Ей ничего не оставалось, кроме как рыдать перед сном, прижимая  подушку к лицу. Клава уволилась, решив вернуться домой. Стоя за билетом на самолет в тюменском аэропорту, осознала, что никогда больше не увидит человека, чей образ поселился в ее сердце навсегда. И тут вместо того, чтобы купить билет до Новосибирска, взяла до Магадана. Получив его, почувствовала, как у нее внутри поднимается волна надежды.
    Не оповестив друзей о дне отъезда, она оставила у вахтерши письмо для них, в котором благодарила за доброе отношение к ней и признавалась в том, что каждый ей дорог и она будет всегда помнить о них.
    Женщина замолчала. Валя воспользовалась этим и спросила:
      – Вы переписываетесь с кем-нибудь из них?
      – Да, с Ирой и Виктором. У них двое детей. Ире он давно нравился. Сдружились они после того, как я уехала. Он спокойный, покладистый. Я очень обрадовалась, узнав о том, что они поженились. А Степан со временем спился. Недолго проболев серьезной болезнью, ушел из жизни. Анна вышла замуж. Прожив три года в браке, развелась, растит сына. Зина почти сразу же после моего отъезда уехала в Новосибирск. С ней связь потеряна.
***
      – А что было дальше? – поинтересовалась Валя.
      – Инженерные должности на магаданском предприятии были заняты. Мне, как ты понимаешь, очень хотелось быть рядом с ним, поэтому спрятала диплом и устроилась лаборанткой.
    Кабинет директора находился на третьем этаже, как и сейчас, моя рабочая комнатка – на втором, в самом конце коридора. С тех пор вижу его редко. При случайных встречах постоянно чувствую на себе его озадаченный взгляд. Это забавляет, хотя стучит при этом сердце. Я и предположить не могла, что буду так смущаться от его взгляда. Понимаю, он мог не запомнить меня за время двух небольших производственных собраний в экспедиции, участие в которых мне довелось принимать.
    Однажды он все же спросил: «Мы с вами встречались когда-нибудь?» От неожиданности я растерялась. Отрицательно покачав головой, ускорила шаг и – прошла мимо. Потом корила себя, придя в общежитие. Можно же было   поговорить о прошлой совместной работе в экспедиции. Что тут такого?
      – Вы так и не решились подойти к нему за все эти годы?
      – Нет.
    Клава закончила свой рассказ. Воцарилась тишина. Валя, не зная, как реагировать на исповедь, решила предложить ей прогуляться, заодно зайти в магазин, купить продукты для ужина.
      – Как ты себя чувствуешь? – спросила она, заметив, что перешла на «ты».
    Доверительный рассказ Клавы незаметно сблизил их.
      – Нормально. Боль утихла после укола, – успокоила ее женщина. – Завтра схожу в поликлинику, как посоветовал врач.
    Они вышли на улицу. Моросил дождь. Им пришлось отказаться от прогулки. Купив продукты, направились в общежитие. Валя задумалась о том, как она поступила бы, влюбившись в женатого мужчину намного старше себя. Ни минуты не сомневаясь, решила: «Я не тратила бы на такого всю свою жизнь. Ни-ког-да!»
    Многие из женщин так думают. А как они поступают, когда это с ними случается?
***
    Клава с Валей, войдя в общежитие, остановились, давая возможность пожилой женщине домыть полы в коридоре. Женщина периодически всхлипывала. Ее лицо было одутловатым, с синюшным оттенком, как у алкоголиков, а руки – дряблые, с отвислой кожей.
      – Ты опять была там? – спросила ее Клава осуждающе.
  Всхлипнув в очередной раз, уборщица утвердительно кивнула головой.
      – Зачем ты мучаешь себя?
Та пожала плечами, выпрямилась и пропустила их перед собой.
      – Сколько лет этой женщине? – поинтересовалась Валя, когда они отошли от нее.
      – Лиза не так стара, как выглядит, – уточнила Клава. – Водка прибавила ей годы. Она когда-то была очень красивой, нравилась, пожалуй, всем мужчинам в поселке, где жила раньше.
      – Алкоголики быстро стареют и обзаводятся всевозможными болезнями. Разве она не знала этого?
      – Думаю, будучи молодой, Лиза не задумывалась о будущем, делая одну ошибку в жизни за другой. Теперь ей приходится расплачиваться своим видом и одиночеством, – пояснила Клава.
    Вале стало жаль уборщицу.
      – Давай пригласим ее на ужин, – предложила она, чтобы хоть немного загладить свое резкое высказывание, которое она позволила себе, не зная ничего о ее судьбе.
    Так они и сделали. Ужиная, Клава и Лиза внимательно слушали Валю, которая по их просьбе рассказывала о своей московской жизни.
    Капельки дождя продолжали свой бег по стеклу окна, навевая грусть. За окном стало совсем темно, когда Лиза засобиралась домой. Подойдя к двери, она вдруг обернулась, вздохнула и произнесла:
      – Спасибо вам. Мне с вами как-то спокойно.
    Девушка долго не могла заснуть в ту ночь, пораженная рассказом Клавы. До сих пор она не задумывалась, насколько разными бывают судьбы людей: у одних сплошные праздники, у других мучение и слезы.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.