Под чужими небесами

1.

- Ты не должна говорить, что любишь меня, ведь очевидно, что это не так.
Голос Кая звучал тихо, даже немного грубо. Впервые он был так холоден, но ты сама понимала, что дала ему для этого повод. Сердцу не прикажешь. И ты своему приказать не могла. Но он не хотел тебя отпускать, пытаясь до последнего заполучить этот комочек чувств под твоими ребрами.
- Отпусти меня... - с болью во взгляде прошептала ты.
- Я не держу.
Но, только закрыв стальную дверь, за которой, казалось, оставила все то, что уже давно прошло, высекая в памяти тонкие нити остывших чувств, ты услышала, как что-то с грохотом повалилось на землю. И отбросив чемодан в сторону, рванулась к двери, открыв ее и увидев на полу Кая, что скорчился от боли, держась за спину.
Упав на пол возле него, ты уложила его на собственные колени, судорожно хватая рукой телефон, пытаясь попасть тонкими пальцами по кнопкам, вызывая скорую помощь. И положив трубку, услышав короткое «через пять минут», прижала Кая к своей груди, пока тот, едва мог удержать в себе слезы.
- Подожди, малыш, подожди еще немного... – шептала ты, заботливо целуя парня в голову.



2.
- Разве ты не видишь, что все это фальшь?
- Тэмин...
- Он таким способом удерживает тебя рядом! – продолжал он, стоя в двух шагах от больничной койки, на которой лежал спящий Кай.
- Я прошу тебя...
- Все это игра, сценарий к которой он написал сам! И теперь мне кажется, что с твоей помощью...
- Послушай, я не могу оставить его одного! По крайней мере, сейчас.
- Не можешь или не хочешь?
- Глупый... – прошептала ты, положил ладонь на его теплую щеку, - я люблю тебя. Мне очень больно, если ты думаешь, что это не так. Но я не могу уйти. Потерпи немного. Кай поправиться и...
- Что и? Дальше никакого и.
Тэмин запустил пальцы в собственные волосы, убирая их с глаз. Он глубоко вдохнул, затем опустив голову книзу, и сделал выдох.
- Но пойми меня.
Он положил свои теплые ладони на твои плечи, нежно касаясь большими пальцами тонких ключиц.
- Я понимаю. И я готов ждать, сколько угодно.
Сейчас эти слова были для тебя самыми важными, но прижавшись к его груди, ты услышала невнятный шепот за спиной – Кай шептал твое имя.



3.
Едва открыв глаза, он увидел, как белые, словно туман, очертания, растворялись в метре от его местоположения. Два силуэта, два человека. Невнятная речь которых, представляла собою тихий спор двух влюбленных. Кай узнал голоса: ты и Тэмин. Два самых близких ему человека, которые сейчас топтали его душу, словно старую пустышку. Уничтожали острыми, как лезвие ножа, словами. Больно. Чертовски больно. Но он давно понял, что нельзя заставить полюбить, как искренне не были бы твои чувства.
«Я понимаю. И я готов ждать, сколько угодно» - послышалось в двух шагах от него, и он увидел, как руки Тэмина крепко прижимают тебя к себе. Такие сильные, но нежные объятия Кай дарил тебе еще несколько дней назад. И сердце внутри ударило так сильно, что губы сами прошептали твое имя.
Ты обернулась.



4.
- Как ты? – присев возле него, ты обхватила ладонями его холодную руку. Но едва пошевелив пальцами, он убрал ее, положив к себе на солнечное сплетение.
- Скажи доктору, что я хочу с ним поговорить.
- Хорошо, - прошептала ты. И поднявшись со стула, направилась к двери. Тэмин остался рядом с ним. Дверь за тобой закрылась.



5.
- Ну, как ты себя чувствуешь? – решив прервать неловкую тишину, Тэмин медленно подошел к его кровати, присев на твое место.
- Как ты думаешь, как может чувствовать себя человек, которому жадно разорвали душу острыми когтями?
- Кай...
- Я отпущу ее. Клянусь, я отпущу.
- Когда?
- Когда наступит время. А пока, отпусти ее ты...
- Я не могу.
- Ты ведь знаешь, как это, когда тебя схватили за глотку, перекрывая последний кислород?
Тэмин ничего не ответил, а лишь поднялся и скрылся в очертаниях дверного проема.



6.
Войдя в палату, врач увидел Кая, который пытался подняться с койки, но доктор резко положил руки на его плечи, медленно уложив обратно.
- Вам нужен покой, - поучительно сказал тот, убирая ладони. А затем посмотрел на тебя, указав взглядом выйти за дверь. Так ты и сделала.
- Ким ЧонИн, я не имею права держать вас здесь без веских оснований.
- Доктор, еще пару дней.
- Я могу предложить вам только завтрашний день. В качестве профилактики.
- Мне нужно еще немного времени. Прошу вас.
Но доктор был неумолим. И сделав несколько шагов, обернулся у двери:
- Только завтрашний день.




7.
- Что сказал врач? – спросила ты, закрывая дверь. Медленно войдя в комнату, ты сжимала пальцы одной руки в другой, будто это поможет снять тебе напряжение.
- Послезавтра я продолжу лечение уже дома.
Ты с нежностью устало улыбнулась, присаживаясь рядом. Тонкими пальцами, ты коснулась его лба, убирая с глаз растрепанные волосы.
- Хочешь, я останусь с тобой на эту ночь?
Но вместо ответа, он лишь провел теплой рукой на тыльной стороне ладони твоей руки, затем сжимая ее крепко, поднося к собственной груди. Эту ночь ты была рядом с ним.



8.
Теплое утро стучало в окна шепотом ветров. Открыв глаза, ты уловила его полный любви взгляд. Он также смотрел на тебя, когда ты вчера засыпала на его солнечном сплетении. Казалось, он не спал вовсе.
- Доброе утро, - прошептал он, коснувшись кончиками пальцев твоих губ.
- Доброе, - прошептала в ответ ты, подымая голову с его груди. Но мельком взглянув на циферблат часов, что красовались на его тонком запястье, ты поняла, что должна была оказаться на другом конце города уже пятнадцать минут как. И схватив сумку, бросив тихое «я должна идти», поцеловала его на прощанье в щеку. Но он, приостановив твои движения, обхватив пальцами подбородок, приподнялся, касаясь мягкими губами твоих. Нежно. Невинно. Будто впервые.
В нас всегда живет надежда. Горит. Тлеет. Обливая пламенем сердце. Надежда на то, что нежное соприкосновение губ напомнит те времена, когда он подолгу согревал тебя в свои объятиях, а ты шептала, что это лучшая зима.
Но отведя взгляд в сторону, ты устало улыбнулась, прошептав «я должна уйти».



9.
- Прости, я опоздала, - послышалось за его спиной, но уловив родной голос, он не стал оборачиваться.
- Как он? Ты ведь с ним была всю ночь.
- Он лучше. И да, я не могла его оставить.
- Могла. Но не хотела.
- Ты не веришь мне?
- Охотно верю. Боюсь, как бы потом не разбилась моя надежда, когда я останусь один.
- Зачем ты так? – ты отвернулась, не смотря на то, что и так не видела его лица. И опустив веки книзу, ты почувствовала, как теплым ручейком из глаз побежали слезы. Тэмин подошел к тебе и положил руки тебе на плечи. И легонько касаясь губами твоей шеи под волосами, прошептал:
- Прости. Мне так тебя не хватает.
Он крепко прижался к тебе всей грудью. И вдыхая, и выдыхая воздух, он заставлял твое сердце биться сильнее, когда его грудь вздымалась и касалась твоих лопаток.
- Мне тебя тоже.
Твои слова словно спасали его от пустоты, обращаясь любовью. Он никогда такого не чувствовал. Никогда так не тосковало его сердце. И он боялся потерять это тепло, что томилось внутри грудной клетки.
- Я боюсь. Боюсь, что однажды ты уйдешь к нему, и я больше не увижу твоих глаз. Не почувствую теплоту твоих рук. Не услышу нот родного голоса.
- Ни одни его слова не свяжут мне руки, и я не останусь. Тэмин, - ты обернулась, посмотрев в его глаза, - я люблю тебя. Люблю тебя больше жизни. Помнишь, ты обещал ждать?
- Да...
- Так погоди еще немного. Он сам позволит мне уйти.
Но он ничего не ответил, а лишь прижал тебя к своей груди так крепко, насколько у него хватало сил.



10.
- Ты уже вернулась? – произнес Кай, увидев, как ты входишь в его палату.
- Привет, - ты улыбнулась, потеребив в руках пакет, - а я принесла тебе вкусностей.
- Мм, и что же там? Я уже в предвкушении!
- А ты, я вижу, чувствуешь себя гораздо лучше, - утвердительно сказала ты, глядя на то, как Кай живо подорвался и, улыбаясь во все свои 32, бросился к переполненному пакету.
- Да, немного, - ответил он, забрав с твоих рук тяжесть. И поставив ее на прикроватную тумбочку, по очереди доставал разные вкусности: любимое шоколадное печенье, клубничное молоко, пудинг и бананы.
- Тебе ведь нравится все это, я права?
- Очень! Спасибо! – воскликнул он и словно маленький ребенок, нежно чмокнув в щечку, залез с ногами на кровать, выбирая, что бы первое отведать. А дальше ты лишь наблюдала, как он упаковывает сладости, отказываясь от предложения пополнить и свой желудок. Взамен тебя съедали воспоминания, которым не было числа. О том, что было. Как незримое тепло окутывало тебя в его объятиях. Но все это ушло, оставив по себе скорбную темноту твоих чувств и слова, которых не выбросить.
- Кай.. – прошептала ты.
- А? – он поднял голову, а изо рта торчал кусок банана. И не выдержав его детской непосредственности, ты засмеялась. – Ну, что?
- Ты такой смешной.
- Ты уверена, что хотела мне сказать именно это?
- Да, - ты опустила голову.



11.
Прошло две недели. Кай прекрасно стоял на ногах, но ты продолжала держать его за руку, подставляя плечо. Нет, не вернулись былые чувства. И сердце не рвалось из грудной клетки, как раненная птица. Но что-то держало. Словно ты прикована к нему тяжелыми цепями, связана с ним стальными тросами.

- Кай, послушай... – ты вдруг заставила его оторопеть своим словам. Он надеялся больше никогда не услышать подобного тона. И подойдя к тебе, томясь в надежде, что ты упомянешь о каком-то пустяке, он взял тебя за руку.
- Что-то случилось?
- Я... просто... Как ты себя чувствуешь?
- Я? О, лучше, спасибо, - он улыбнулся тебе так искренне, что слезы наполняли твои глаза довольно быстро. Тебе было тяжело. Тяжелее всего. Это чувство, когда ты, как серый волк, что сейчас разорвет в клочья невинную овечку. Это чувство, когда в сердце остается вмятина. Навсегда. Как воспоминание о том, что люди умеют делать больно, и ты одна из них. Нет, тебе не хотелось этого. Совсем не хотелось. Но предать свою любовь во имя чувств другого, зная, что пострадают двое, нет, ты не могла.
- Ты плачешь? Что произошло? – он прижал твою руку к своей груди, и нежно коснувшись свободной рукой твоего подбородка, приподнял твою голову.
- Я должна уйти. Понимаешь? Уйти. Навсегда.
Немая тишина оковала вас двоих. Казалось, она запутала в своих сетях всю вселенную. И пульс, словно дуло пистолета, стрелял в его висках.
- Я больше всего боялся этих слов.
- Кай... – ты коснулась теплой рукой его щеки, но он положил свою ладонь на твою, убирая ее с собственного лица.
- Нет, ты не знаешь, это страшнее, чем услышать, что тебе осталось пару дней на этом свете. Поверь, я знаю, о чем говорю.
- Я не хочу причинять тебе боль...
- Я, я обещал тебя отпустить. Я дал слово. Я не буду забирать его обратно. Любовь – сестра мучения. И я знал, на что подписываюсь. Я жил все эти две недели только надеясь на то, что, будучи со мной рядом, чувствуя мою опеку, заботу, ты поймешь, как ты важна для меня. И та любовь, что ты дарила мне, вновь ударит током внутри твоего сердца. Но это было глупо, надеяться на то, что невозможно.
- Я прошу, перестань... Не говори так...
- Но ты знаешь... Мы живем, пока мы верим. И я буду жить дальше, уже без тебя. И верить в то, что ты счастлива. Рядом с ним. А он об этом позаботиться.
И не сдерживая слез, ты крепко обняла его, прижимаясь к сильной груди. А он, положив ладони на твою спину, поцеловал тебя в голову. Заботливо. Нежно. Отдавая тебе все то тепло, всю ту любовь, что он хранил так бережно в себе.
И ты ушла. Ушла тихо. Не оборачиваясь. Роняя слезы перед собой. Чувствуя, как лишила мир чего-то светлого. Такого воздушного и такого важного. Любви. Его любви.



12.
Тихий звонок в дверь заставил Тэмина отбросить мысли о грядущем сне и подняться с мягкой, но одинокой кровати. Едва поднимая ноги, он дошел до двери. И повернув небольшой ключ в замочной скважине, он застыл, увидев тебя на пороге с чемоданом в руках. Ты улыбалась сквозь слезы, пока твоя душа превращалась в руины.
Немая тишина, что царила вокруг вас уже несколько минут, не позволяла вам сделать шаг навстречу друг другу. Словно что-то стояло между вами, положив руки на ваши грудные клетки, и не подпускало друг к другу и на шаг ближе. Но преодолев эту разъедающую пустоту, Тэмин крепко и пьяняще обнял тебя, тихонько сказав: «Я так долго этого ждал».
И наконец расцепив объятие, он взял в руки тяжелый чемодан, занося его в комнату. А ты, остановившись у двери, закрыла ее, прошептав: «Я должна была уйти. Ради тебя. Прости. Я люблю тебя больше жизни».

Мягкий лунный свет осыпался на город лепестками золотистых роз.