Белорусский сатанист. глава 3

Глава 3.

Олег запихал в рюкзак смену белья, старый термос, нож (баллончик продолбался куда-то), блокнот с черновиками стихов и телефонами пид, презервативы и банку «Яги». Хватит на три недели и три дня. Бритвенный станок забыл, но надеялся украсть на вписке.
 «Как посредственна и скучна моя прогулка по рассветной улице, - думал Олег, плюя то вправо, то влево. – Если бы редкие прохожие уроды знали, что я иду искать знаки, что в башке у меня отныне запрятан Камертон Распознавания!»
 Сверни, приказал некто в башке.
 Олег побежал в переулок, застроенный сталинками. Там было пусто, лишь пожилая женщина в белом плаще клеила к двери подъезда объявления. Гей подкрался ближе:
 «Куплю квартиру в вашем доме. Тел. +375*******. Альбина».
 Риэлтор, мелькнуло в голове сатаниста. Как это вульгарно и пошло.
 Бабка обернулась к нему и глянула в глаза – сверху вниз. Была она среднего роста, полная, с вьющимися седыми волосами и грубыми чертами лица. Лиловая помада оттеняла блеск узких раскосых глаз.
- Скажите, пожалуйста, - смутившись, пробормотал Олег, - тут не проходили такие красивые, нестандартные юноши… вроде готов… или просто все в чёрном? Не происходило ничего… такого… сверхъестественного?
- Молодой человек, - строго ответила бабка, - вы в этом доме живёте, или у вас шизофрения в стадии сумрачного бреда? 
 Совсем не боится, тварь, подумал Олег.
- Я нормален! – рявкнул он. Дверь подъезда распахнулась, выпустив мужика с мусорным пакетом. Мужик покосился на сатаниста, но ничего не сказал.
- Просто я увлекаюсь нестандартными вещами, - продолжал Олег. – Например… - он чуть не сказал: «гей-порно» и вовремя осёкся, - поэзией, мистикой, троллингом в сети. Сегодня ко мне должен придти знак.
- Отойдёмте, - сурово сказала бабка. – Вон за те кусты.
 Сцуко, пронеслось в башке сатаниста, она хочет меня изнасиловать. А если я закричу, что гей, это может услышать гопота!
 Кароче, отход в кусты стоил герою огромных волевых усилий, за что ему надо немедленно дать медаль.
- Я поэт-мистик Альбина Шаддаева, - гордо сказала бабка. – Сегодня я видела сон: я замерзаю в сугробе при минус шестьдесят, и снежинки шуршат надо мной: «Если сегодня в шесть утра не выйдешь на улицу, это случится на самом деле». Я верю знакам. Однажды не подала неформалу на пиво, и он проклял меня – неделю меня поливали грязью на литпортале. Чтобы просто так не шляться, взяла с собой рекламу.
- Альбина, вы есть та, кого я жду! – воскликнул гей. – Мои демоны обещали помочь мне расправиться с одной тварью. Но, так как они сами твари неблагодарные, выгнали меня из квартиры на три недели и три дня. Типа, внутренний голос сам направит меня к  губителю суки.
- Давайте это обсудим в кафе, - предложила Альбина, - домой я вас повести не могу – я имею молодого мужа и внучку Тасю, которой счастлива.

- А у меня никого нет, - признался Олег в привокзальном кафе, размешивая кофе. Он беспокоился: вдруг бабка не заплатит за пирожные, которых он заказал дохуя. – Воину мрака лучше быть одному. Друзья меня предали. Коза Елена сначала написала про мои стихи: «каждая строчка – шедевр», - а потом я выяснил, что она стебалась.
- Одиночество – дар неслучайный. Если вашу энергетику приворовывают в каких-либо мелких целях, бегите! 
- Как же мне найти козу? – спросил Олег. – Всё перепробовал – френдил её калининградских знакомых, льстил им, уверял в своей дружбе, рассказывал в личке небылицы про Елену, но никто не дал её адреса. А некоторые после этого приходили в её блог и надо мной смеялись. Вы вращаетесь в литературных кругах, вдруг вы её знаете?
- Нет, - сказала бабка, - я из другого круга: меня не печатают в Журнальном Зале. Впрочем, мне всегда было плевать на официоз.
- Найдите мне её! – взмолился Олег. – Спасите меня! – Официантка хмуро посмотрела на него и шепнула буфетчице: «Тьфу, альфонс ещё один».
- Найду, - хитро улыбнулась бабка. – Ты мальчик взрослый. Знаешь уже, наверно, чем надо платить.
- Нет! – Олег храбро отодвинул пирожное. – Я е** только красивых парней. 
- Да никого ты не е**шь, - ответила бабка, – я тебя насквозь вижу. Ты не ценишь в человеке духовное начало, настоящую тьму.
- На пузатых, старых, некрасивых, простите за прямоту, *** не встанет.
- Ты, - прошипела бабка, - продолжаешь свой дешёвый гон и только больше увязаешь в личной мерзости! Гомосеки – все параноики и женоненавистники, не знающие женского начала тьмы.
- Расплевалась тут жаба паскудная! Потише мастурбируй мозг, а то задымится.
 «Ещё торгуется, дуролом, - шепнула официантка буфетчице. – С такой-то рожей!»
- Череп, что ли, твой безмозглый бейсбольной битой проломить, а? Чтобы всю дурь и злобу к женщинам из неё раз и навсегда выбить? Мужу позвоню, скажу: обижает меня педераст и коммунистический обглодок!
- Я твоему супругу скажу, что ты приставала ко мне, тварь!
- Так он и поверит.
- Поверит, - засмеялся Олег, - у тебя на лбу написано, что ты к мальчикам пристаёшь, старая б***ь с синдромом Дауна, а с *** ли я коммунист?!
- Такие огрызки Содома – всегда коммуняки!
 В кафе вошли двое ментов.
 Альбина величественно поднялась с места и подплыла к ним.
- Ко мне подсел этот парень, представился геем и хамит, - сказала она. – Сказал, женщины виноваты в том, что голубых дискриминируют.
Сержант попятился под её гипнотическим взглядом.
- Сейчас разберёмся, мадам.
- Простите, я уже ухожу. Вот моя визитка. Понадобится квартиру купить, продать – обращайтесь.
- А платить? – заорал Олег. Второй милиционер крепко взял его под руку:
- Плати сам, хлопец. А потом в отделение.

Солнце заползало всё выше по невидимой лестнице неба. Сатанист думал: когда-нибудь оно заберётся так высоко, что не удержится там и шваркнется. Весь мир сгорит, останется только…
- Пшёл вон, - лейтенант захлопнул дверь отделения.
- Вот недарэка, - сержант допил водку из грязной рюмки. – Жопа небритая, грязная, денег с собой нет, сосать не умеет.
- Тебя кто просил е**ть животное?
- Ну, блять. Я думал, раз пидарас, то чистенький, а тут не дупа, а урна.
- Надо было ему дубинку туда сунуть.
- Похеру. Всё равно теперь по всему городу от милиции шкериться будет.

Несмотря ни на что, Олег был почти доволен. Его наконец-то вые*ли. Задницу ломило и жгло, зато менты отмотали ему почти полметра туалетной бумаги. Могли бы, правда, сцуки, накормить.
 Куда же мне идти, прикидывал он. Посыпался мелкий дождь. Олег накинул капюшон и полюбовался в витрину магаза на свою небритую рожу.
 Минские коллеги точно не примут. Да и не помогут в ловле Елены, сволочи. Остаётся Мозырь, ехать придётся стопом.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ